Тернистая дорога к звездам

— Спасибо, Элеонора, — искренне поблагодарил он.

— Тогда пойдемте, Роман, забирайте свои вещи, и я жду вас у выхода.

— Хорошо, сейчас рассчитаюсь за ужин и иду, — ответил он.

— Не нужно, все за счет заведения, — улыбнулась Элеонора и, видя его недоумение, добавила: — Это мой ресторан, как и гостиница.

На въезде в коттеджный поселок машина остановилась. Элеонора попросила охрану отметить, что у нее появился жилец, имеющий право беспрепятственного входа и выхода. Дома она показала ему на втором этаже комнату-спальню и кабинет, где можно работать и отдыхать, если не хочется быть в гостиной.

— Я пойду, переоденусь, вы тоже переоденьтесь и выходите в гостиную. Есть во что? — она глянула на его небольшой кейс.

— Да, нехитрый багаж холостяка вмещает в себя необходимое. Не люблю путешествовать с большими чемоданами — все равно многие вещи, как оказывается, большинство времени пролежат балластом, — ответил он.

Роман принял душ и переоделся, вышел в гостиную, включил телевизор. Минут через десять появилась хозяйка.

— Спать еще рано ложиться... Не против, если мы продолжим беседу за рюмочкой коньяка?

— Не против, — ответил он, — давайте, я помогу вам накрыть на стол.

— Не нужно, в этом нет необходимости, но за предложение спасибо. Посмотрите пока телевизор.

Хозяйка достала армянский коньяк, порезала лимон дольками, посолила. Деловую одежду она сменила на домашний халат с достаточным вырезом на груди и более короткий, чем прежняя юбка. Чулки или колготки не сняла, обратил внимание он. Завлекает или элементарно женское поведение? Нет, тогда бы одела более строгое домашнее платье, решил он. Элеонора присела в кресло не напротив, а сбоку. Так ему была видна ее фигура и ноги. Заманивает, пришел к выводу Роман. Он разлил коньяк по бокалам.

— Немногим ранее я бы сказал, что день сегодня не удался. Но, встретив вас, Элеонора, могу лишь удивляться судьбе, которая свела меня с вами. Давайте выпьем за знакомство, каким бы заезженным не казался этот тост — мы действительно познакомились, и я рад этому.

Он поднял бокал повыше, словно чокаясь на расстоянии, отпил глоток. Она отпила тоже и поставила бокал на стол.

— Чем планируете заниматься завтра, Роман? — спросила она.

— Не знаю... Хотелось бы найти работу, устроиться и определиться в жизни, а то как маятник мотаюсь по стране туда-сюда. Пора бы и осесть где-нибудь.

— А кто вы по специальности, Роман, возможно, я что-нибудь смогу вам предложить.

— По специальности... — он задумался, — руки, ноги, голова имеются, остальное, как говорится, приложится. Есть диплом университета, физико-математический факультет. Многое, чего умею, но в это поверить сложно. Например, мы ехали сюда с вами в машине, а в ней полетел кислородный датчик. Внешне ничего не изменилось, двигатель работает без перебоев, но бензин жрет зверски, надо его менять. Похожу по городу, зайду в институты, в НИИ, возможно, предложат что-то существенное. А пока предлагаю выпить за вас, за очаровательную хозяйку дома.

Он заметил, что Элеонора обрадовалась такому тосту, отпила с удовольствием немного.

— А где ваша семья, родители, из какого вы города, Роман?

— Нет у меня никого... Учился в Питере, а потом колесил по стране. Год-два и в другой город. Не выношу тупоголовых начальников, но с ними бесполезно спорить — уезжаю в другой город. Пора остановиться, смириться и не лезть со своими советами. Не воспринимают многие профессора подсказок от студентов, если можно так выразиться, даже если они стоящие и правильные. Но я уже исправляюсь, почувствовал, что могу остановиться. Вам ведь тоже хотел подсказать, когда узнал, что вы хозяйка того ресторана, но не стану, а то прогоните меня из этого уютного гнездышка.

— Подсказать мне... интересно... с удовольствием бы послушала. Наверное, вы в чем-то правы. Вряд ли я бы восприняла серьезно подсказку от постороннего человека, но сейчас выслушаю ее с удовольствием. Вы меня заинтриговали, говорите, я не обижусь, даже если это окажется полным бредом, но и сумею понять, а не отбросить.

— Видимо, судьба у меня такая... Я бы изменил дизайн в ресторане, а то он смахивает больше на столовую. Конечно, все-таки это обеденное место для приезжих, но почему бы не привлечь других посетителей? Я бы разделил зал на две половины. Один для середнячков, а другой для богатеньких. Я сегодня в Эдельвейсе обедал, цены там прилично кусаются, но дизайн и обслуживание сглаживают высоту цен, я бы еще пришел — пусть дорого, но приятно. Конечно, все зависит от имеющихся средств...

Элеонора задумалась, ответила с улыбкой:

— Вы знаете, Роман, ваше предложение мне по душе. Даже не понимаю, как сама не додумалась до простой истины. Это вас на физмате научили?

— Нет, конечно. Я же говорил, что кое-что умею, но в это сложно поверить. Никто не желает слышать про ресторан, например, от математика или физика. Я абстрактно, без конкретики.

— Абстрактно, но в точку, — она улыбнулась, — теперь я хочу выпить за вас, ваше сиятельство.

— Ничего не поделать, если у меня такая фамилия. Приходится быть Графом. Да, я Роман Сергеевич Граф. Но и вы не из крестьянок, Элеонора Борисовна, Воронцовы, кажется, князьями были.

Она удивленно посмотрела на него.

— Вашу фамилию и отчество охранник назвал, когда записывал мои данные на КПП, на въезде в поселок, — пояснил он, — так и написал — жилец Воронцовой.

Она отпила глоток коньяка, откинулась в кресле, незаметно сдвинула халатик с одной ноги, чтобы виднелась ажурная окантовка чулка. Немного, но треть бутылки они успели выпить — вполне достаточно для начала интимных любезностей.

— Скажите, Элеонора, вы были замужем, есть дети? — спросил Граф.

Она как-то кисло усмехнулась. Видимо воспоминания не приносили ей радости.

— Я и сейчас замужем... официально. Муж хотел детей, но не получалось. Оставил мне часть бизнеса — гостиницу с рестораном, автосервис, этот коттедж и машину, а сам взял себе молоденькую девушку. У него еще один коттедж есть... не в этом, в другом поселке на берегу залива. Потом оказалось, что дело не во мне, а в нем самом. Обратно я его не приняла... тяжело было, страдала, но не приняла. Внутри что-то перевернулось и перегорело. Сосуществуем мирно. Он ту телку выгнал, взял другую... третью... так и живем, а время летит безвозвратно.

Она взяла бокал, выпила остатки коньяка без слов.

— Извините, Элеонора, не хотел вас расстраивать, — искренне произнес Роман, — извините.

— Ничего. Все в прошлом уже и быльем поросло. Потанцуем? — внезапно предложила она, включив медленную музыку.

— Конечно, — ответил Роман, вставая и беря ее за руку.

Он ощущал все ее движения... а негодный мальчишка начинал топорщиться в брюках...

Утром он проснулся первым, приподнялся на локте, осматривая лицо Элеоноры внимательно. Все-таки ей не сорок, а лет тридцать пять, решил он, отодвигая тихонько одеяло с груди. Ему нравились ее груди... не растисканные и естественные, если можно так выразиться, в ее возрасте это большая редкость.

Он поласкал язычком соски, замечая, как они стали набухать немного.

— Шалун, — не открывая глаз, произнесла она, прижимаясь всем телом к нему.

Через полчаса они принимали душ, каждый в своей кабине, иначе бы опять задержались. Элеонора приготовила легкий завтрак.

— Я обычно завтракаю на работе. Мне приносят в кабинет, он на первом этаже гостиницы. Хочу пригласить тебя к себе — ты говорил вчера о дизайне в ресторане. Поможешь? Это неплохая идея — за одну котлету брать разные цены в зависимости от зала.

— Без вопросов, Эля, конечно, помогу, — согласился Роман.

Воронцова сама не водила машину, хотя и умела. Ее новенький Лэнд Круизер смотрелся шикарно, а пожилой водитель явно не походил на охранника — просто водитель, который еще при муже работал. Так и ушел к ней вместе с машиной.

Сначала они заехали в автосервис. Электронщик быстро определил поломку, действительно полетел кислородный датчик. Он быстро заменил его на новый.

— Не перестаю удивляться тебе, Рома. Как ты мог определить поломку без прибора? Специалисты говорят, что это невозможно, можно только предположить, не более.

— Не знаю, — пожал он плечами, — какое-то внутреннее чутье. Электроника: это тоже один из разделов физики. Но, все-таки, чутье.

Они завтракали в кабинете, когда в него наглым образом зашли два бритоголовых бугая.

— Ты забыла, Эллочка, что вчера еще должна была вернуть нам должок. Сегодня он вырос на десять процентов. Надо бы наказать тебя, но мы джентльмены, бить не станем, но приплатить придется, — произнес один из вошедших.

— Можно натурой, — заржал другой.

— Это твоя крыша? — спросил Роман.

— Не встревай. Я сама разберусь, — недовольно ответила она, не ожидавшая прихода бойцов.

— Понятно, — ухмыльнулся Граф, — парни, теперь эта девушка под моей защитой и вам здесь не обломится. Хотите поговорить — забьем стрелку. Так и передайте своему шефу. А сейчас прошу очистить помещение, от вас козлятиной воняет.

— Чего? — одновременно озлобленно и удивленно произнесли они в один голос.

Ближний подошел и резко ударил в челюсть Роману. Видимо, тренированный гад, подумал он, уклоняясь от кулака и одновременно выворачивая руку на излом. Хруст в суставе и дикий вопль потряс гостиницу. Второй не решился на нападение.

— Забирай своего вонючего ублюдка, козел. Пусть ваш шеф позвонит и назначит стрелку, я подъеду. И еще скажи — за причиненное беспокойство с вас пятьдесят тонн зелени. На стрелку с собой прихватите. Пшел отсюда...

Бугаи, пятясь, вышли из кабинета. Воронцова взволнованно заходила туда-сюда.

— Ты что натворил, Рома, ты что натворил. Ты знаешь, кто эти люди?

— Крыша... И какая разница — бандит, он везде бандит, — ответил спокойно Граф.

— Бандиты... ты знаешь, под кем они ходят? — чуть ли не в истерике спрашивала она. — Что со мной теперь будет?.. Элементарно оттрахают и заберут весь бизнес. Рома... что ты натворил, Рома...

— Успокойся, ты под моей защитой.

— Под какой зашитой? — не удержавшись, закричала она, — они под местным начальником полиции ходят. Тебя даже не посадят, тебя просто грохнут. А что со мной будет, ты подумал?

— Успокойся, Эля, успокойся. Пусть они хоть под самим чертом ходят — я тебя в обиду не дам. — Он подошел, обнял ее. — Помнишь, я говорил тебе, что кое-что могу? В некоторых вопросах ты уже убедилась. Убедишься и в этом. Будем ждать звонка, я поеду на стрелку, а тебе надо спрятаться на время. Пока не пройдет встреча на высшем уровне, — он усмехнулся. — Пойдем, я отвезу тебя в одну квартиру. Там клоповник, конечно, но пару дней прожить можно, большего времени не потребуется.

— Как ты разберешься с начальником полиции? У них все отлажено — подкинут наркоту и посадят. Это в лучшем варианте...

— Верь мне, Эля, верь. Я разберусь. Пошли, я отведу тебя пешком, здесь недалеко. Не надо, чтобы даже водитель знал, где ты находишься. Сам вернусь сюда и стану ждать звонка.

Позвонили уже через три часа. Мужской голос без эмоций назначил стрелку в брошенном и развалившемся здании пилорамы на окраине города через час. Граф усмехнулся — повоюем, говнюки.

Через час в кабинет начальника Зеленоградского района полиции вошел мужчина.

— Можете не вставать, подполковник, поговорим без предисловий.

— Кто вы?

— Я полковник Арнаутов, центральный аппарат МВД, управление собственной безопасности, — он предъявил удостоверение.

Подполковник все же встал.

— Извините, товарищ полковник, я не знал...

— Пустое, но к делу. Я здесь случайно, можно сказать проездом, решил навестить свою старую знакомую, а ваши люди одного моего знакомого не ласково встретили, стрелку забили на пилораме за городом.

Он сразу заметил, как заволновался полицейский, побледнел и осунулся.

— Сейчас спецназ уже окружил ваших людей на пилораме, полагаю, что они дадут нужные показания, — продолжил пришедший, — но я уже говорил, что приехал по личным делам. С вас триста тонн зелени, подполковник, в течение двух часов, и я даю команду отбой. Я забываю вас, а вы моего друга и его знакомую. Так какую команду давать, подполковник?

— Я согласен, — трясущимися губами еле слышно ответил полицейский, — но мне не собрать такую сумму за два часа. Подождите хотя бы до вечера.

— Это твои проблемы, подполковник, я зайду через два часа. И еще — твои люди должны извиниться перед моим другом и знакомой. Пусть завтра прямо с утра и придут к ней с цветами.

Он набрал номер телефона, дал команду "отбой" и вышел. Подполковник нервно закурил, приходя в себя. Арнаутов, Арнаутов... не слышал о таком. Он набрал номер знакомого полицейского из Москвы, поинтересовался прибывшим полковником. Ответ озадачил его — серьезный мужик, вежливый, но цепкий. Если что не по его раскладу — башку враз оторвет и на парашу поставит. Значит, действительно есть такой полковник и его удостоверение не подделка. Тысяч двести я наберу, а где еще сто взять? А если деньги возьмет и посадит? Нет, может копать, гад, но этот вопрос закроет. Деньги, где взять деньги? Он усиленно думал. Зазвонил телефон — ребята сообщали с возмущением, что никто на стрелку не приехал.

— Так, — перебил он их, — заткнитесь и слушайте. Сейчас уезжаете оттуда на нашу базу, сидите там и не рыпайтесь. Я вечером буду.

Он сунул телефон в карман. "Есть деньги, есть, — он стукнул кулаком по столу, — но до вечера их не взять", — прошипел он с яростной злостью. Знакомый банкир, задолжавший ему, прилетал как раз через два часа.

Полковник появился ровно в указанное время.

— Извините, — стал оправдываться полицейский, — у меня только двести, — он протянул дипломат, — деньги есть, но я могу их взять только вечером. Готов понести любую неустойку.

— Хорошо, пусть твои бугаи принесут завтра вместе с цветами и извинениями сто пятьдесят тысяч Воронцовой. Я ждать не могу, еще кое-какие дела имеются с вашим генералом, а потом домой. Надеюсь, что ты все правильно понял, подполковник, моих друзей обижать не стоит.

Он повернулся и вышел из кабинета.

"Понял, я все понял, — усмехнулся полицейский, — но и ты у меня теперь на крючочке. Хоть и хлипкий он, но все же крючочек, с него не сорвешься, со мной вместе загремишь, если что. Завтра мои люди цветы, естественно, подарят, но и копию пленочки к нему приложат вместо денег. Игра — есть игра, полковник, ты и так меня поимел неплохо". Он усмехнулся довольно, включил запись магнитофона. Послышался голос Броневого, играющего в "Семнадцати мгновениях весны" Мюллера: "А вас, Штирлиц, я порошу подумать, прежде чем тягаться со мной. Сумма выросла до двухсот тысяч. Удачи".

"Сволочь, сволочь, — закричал в истерике подполковник, топча ногами портативный магнитофон. На крик прибежала секретарша...

— Дверь закрой, — заорал на нее он.

Пройдя квартал, Граф огляделся, проверился — за ним никто не следил. Он прошел в квартиру, где еще недавно разбирался с полицейскими, там он спрятал Элеонору.