Тернистая дорога к звездам

— Не переживай, мелочи. Сейф заблокировался, черт бы его побрал, не могу открыть, деньги срочно нужны. Мастера уже вызвал. У тебя сколько в наличии есть?

— Долларов тысяч тридцать и рублей сотня штук, — ответил он.

— Давай все. Вечером, нет, завтра утром верну.

Забрав деньги, Мамедов вернулся к себе. Он знал, что прямого рейса отсюда на Баку нет, надо лететь в Москву. Там меня и станут ждать, если что, мысленно рассуждал он. Нет, надо ехать в соседнюю область и оттуда уже лететь, но не в Москву, а в Санкт-Петербург, потом в Баку.

— "Черт, — ударил он кулаком по столу, — проклятый коньяк". Любой гаишник задержит его на дороге. Из города я смогу выбраться и проехать километров триста. Дальше могут тормознуть, переночую где-нибудь в гостинице по дороге и утром снова в путь до соседней области. Нет, за два дня в розыск объявят железно, надо срочно лететь в Питер отсюда, так быстрее и безопаснее. Сутки у меня есть, успею убраться на родину.

Он набрал на компьютере расписание движения самолетов — рейс на Питер через два часа. Отлично! Добравшись до аэропорта, он приобрел билет прямо там и прошел регистрацию.

* * *

Граф проснулся, потянувшись сладко в постели, глянул на часы — девять. Обычно вставал раньше, но ночью пришлось поработать и очень удачно. Сейчас Светлана заявится, но не до нее сегодня, не до нее. Элементарно — позвонит, позвонит и уйдет.

Он оделся и перекусил. Семь миллионов на рубли... это где-то более четырехсот семидесяти миллионов по курсу Центробанка. Совсем не плохо. Он вошел в компьютер Мамедова на работе. Так... валютный счет... пять миллионов... поделим и переведем в детские дома... хорошо. Рублевый... его заблокируем. Фирма все равно останется и надо достраивать объекты.

Так, что у нас на дисках? Глянем домашний... Граф вытащил диск через минуту, не смог дальше смотреть, не хватало человеческих сил созерцать совершаемое насилие над совсем еще юной девочкой.

На других дисках оказалось практически то же самое. Роман долго сидел, обхвативши голову руками, его мозг не мог переварить увиденное злодейство. Некоторым девочкам не было и четырнадцати лет, остальным лет пятнадцать, максимум шестнадцать. Обкусанные и немного кровоточащие губы и груди... Изверг, нелюдь, сволочь, поддонок...

Роман не знал родителей этих девочек, иначе бы отдал Мамедова им, а не полиции. Не только его, а всю его сволочную азербайджанскую шайку, запечатленную на дисках. Он скопировал теневую бухгалтерию Мамедова и вместе с видео отправил информацию в следственный комитет области, прокуратуру и полицию. Последнее видео и то, где вся шайка Мамедова занималась групповым насилием, выложил в интернет якобы с компьютера самого преступника.

Вот теперь пусть покрутятся, если доживут до задержания полицией.

Зазвонил домофон, на экране появилось улыбающееся лицо Светланы, но Роману было не до нее. Он не мог ни говорить, ни заниматься сексом... Только сжимал кулаки и все время повторял про себя: "Сволочь, подонок, ублюдок, нелюдь" ...

Тихий городок превращался в гудящий пчелиный улей... Правоохранительные органы, не сумевшие среагировать быстро и адекватно, были смяты возмущенной толпой. Нет, никого из полицейских, отправленных на задержание, не тронули. Их зажали в угол и, скрипя зубами, посоветовали не соваться. Прибывший ОМОН и СОБР оттеснил толпу от офиса Мамедова. Из десяти человек, показанных на видео в интернете, врачам удалось спасти только четверых. Полицейского крота из уголовного розыска, участвовавшего в групповом изнасиловании маленькой девочки, нашли полумертвым в туалете управления внутренних дел.

Мамедову так и не удалось улететь в Питер и далее в Баку. Его опознали в "отстойнике" аэропорта. Транспортная полиция сумела его отстоять. Врачи констатировали лишь переломы носа, челюсти и нескольких ребер. Никого из граждан не задержали, полицейские позже давали одинаковые показания — когда прибыли, он уже был избит. Видеонаблюдение в аэропорту внезапно испортилось, и запись исчезла, как и в офисе азербайджанца.

Успокоившись и придя в себя от увиденного, Граф поехал на вокзал, положил диски в ячейку, вернулся домой и отправил в следственный комитет информацию о номере и коде ячейки. Специалисты по компьютерным технологиям из отдела "К" так и не смогли понять, каким образом информация поступила снова из старого адреса — компьютер Мамедова уже был изъят к тому времени. С него нельзя было отправить никакой файл. Они поняли одно — против них играет настолько продвинутый хакер, что его невозможно засечь и установить.

Тщательно проведенный обыск над рестораном "Эдельвейс" позволил найти замаскированную дверь, ведущую в соседние комнаты, где полицейские обнаружили восемь девочек, похищенных из соседних областей. Слушать их рассказы после оказания медицинской и психологической помощи было невыносимо. Следователи несколько раз прерывали допросы, чтобы выбежать из кабинета и успокоиться.

Школьниц похищали в соседних областях в течение нескольких лет. Когда они беременели и живот явно начинал просматриваться, их усыпляли и сжигали в одной из кочегарок без следа. Иногда девочки погибали после первого насилия и то же исчезали бесследно.

Психологам приходилось работать, в том числе, и со следователями, чтобы они не сорвались во время допроса и не удавили преступников собственноручно. Эти видавшие виды монстры Закона с трудом сдерживали себя на допросах. Никто из адвокатов не желал защищать преступников, а знакомые азербайджанцы, взявшиеся за защиту, были избиты неизвестными лицами. Начинался новый скандал, однако правоохранительную систему и так потряхивало вовсю.

Азербайджанцы затаились в городе и боялись выходить на работу, на улицу. Многие уезжали на время, пока не уляжется ситуация. Полиция тужилась над обстоятельствами, но в выхлопе получались одни газы и все понимали, что должно пройти время. Начальство требовало порядка и спокойствия, рядовые соглашались и копошились чего-то. Время всех примирило впоследствии, особенно когда практически все преступники получили пожизненный срок.

* * *

Светлана больше не появлялась у Романа. Не было возможности, обиделась, возобладало женское самолюбие — он не знал истинной причины и не пытался узнать. Не приходит и не надо, так лучше всем. Ее старичок, конечно, придурок, но кому хочется ходить рогатым?

Граф действительно старался избегать связей с замужними женщинами, но получалось так не всегда. В свои тридцать лет он еще не задумывался о семейной жизни, ограничиваясь продолжительными или менее продолжительными отношениями без обязательств. Объяснение тому одно — он по-настоящему не влюблялся. Пока ему было удобнее обходиться временными связями с женщинами. Наверное, кто-то из них имел на него серьезные виды, но он никому в любви не объяснялся и обещаний не давал. Сложно бы было объяснить постоянной женщине, что он вечный безработный, имеющий деньги.

Он как раз подумывал о работе, на которой не требуется его постоянного нахождения. Вполне могла подойти должность консультанта компьютерных технологий, но фирмы отбирали на эту должность особо проверенных людей, которых знали лично или хотя бы имеющих рекомендации от близких друзей.

Подумав, он отверг и это. Надо уехать по своим делам, а тут возникнет ситуация, требующая его консультации. Нет, он должен быть свободным как ветер, как птица, как лесной зверь, имеющий свою территорию и могущий завоевать соседнюю.

Он неплохо рисовал. Сказать не плохо — ничего не сказать. Гораздо лучше многих выпускников художественных училищ и ВУЗов. Почему бы ему не заняться именно этим? Продажа картин, выставки — вполне подходит для души и его существования. Никто не назовет его бездельником и не станет присматриваться к вопросам бытия.

"Эврика! — воскликнул он, — конечно, рисование" ... Граф немедленно укатил в город за покупками необходимых аксессуаров. Закупить все оказалось совсем не просто — холст, грунтовка и краски предлагались для начинающих художников или для мазни, как выражался Граф. Низкое качество ему не подходило. Промотавшись практически весь день, он все-таки приобрел необходимый инструмент, холст, грунтовку, краски, подрамники разных размеров и так далее.

Уже вечерело..., и он сегодня решил даже не натягивать холст на подрамник. Необходимо определиться с пейзажем. Именно пейзаж он хотел нарисовать в первую очередь.

Со второго этажа открывался прелестный вид на сосновый бор и небольшую лужайку. Особенно красочным казался сегодня багряный закат над сосновым лесом в сочетании с кучевыми облаками. Такое бывает не часто, и он защелкал фотоаппаратом. В голове уже вырисовывалась лужайка, сосновый лес и необыкновенно красивый закат. "Закат в сосновом бору", так он назовет картину, которую еще предстоит создать.

Роман устроился в кресле, вспоминая дни, проведенные в Суриковском институте. Он практически окончил его и подавал большие надежды, но внезапно увлекся компьютерными технологиями. Бросил "Суриковку" перед дипломом и поступил на физмат с уклоном компьютерных технологий.

В этой области Роман превзошел всех, так считал не безосновательно сам, но старался скрыть возможности и не обращать на себя внимания. Гораздо легче быть серенькой мышкой, могущей все, чем тигром под постоянным наблюдением. Он вообще был склонен не высовываться и не проявлять публично таланты, которые явно имелись.

Сейчас он именно желал высунуться в живописи, что было совсем не просто даже для маститых художников. Но глаза боятся, а руки делают.

Утром он встал пораньше, подняла эйфория предстоящей работы. Наспех позавтракав, Роман принялся натягивать холст на подрамник и грунтовать его. Работал не спеша, с удовольствием и усердием, предвкушая процесс нанесения масленых красок на карандашный эскиз. В левом верхнем углу написал металлической пылью: "Роман Сергеевич Граф" и покрыл грунтовкой. Ничего не видно, но в определенных лучах скрыть надпись не представится возможным, что исключит плагиат и связанные с ним процессы.

Теперь оставалось ждать, когда просохнет холст и можно наносить эскиз карандашом. Но только завтра... сейчас уже 16 часов и нанесен последний слой, которому еще сохнуть часа три-четыре. Настоящий мастер не станет торопиться с сушкой и другими процессами живописи, несоблюдение основных моментов ухудшает качество и сроки хранения картин.

Заработал домофон, он глянул — заявилась Светлана. Папик, видимо, уехал, пообедав, и она тут как тут. Давно не приходила. Он нажал кнопку, открывая двери, и вышел на улицу встретить.

— Привет, — произнесла Светлана, не особенно радуясь.

— Здравствуй.

— Ты ни разу не попытался навестить меня и в указанное время не открыл дверь...

— Дела, Света, дела...

— Дела? — она хмыкнула, — это у нас бывают дела... Папик отправился в небытие, вступаю в наследство и становлюсь по-настоящему богатой дамой. Ты рад?

— Я приношу тебе свои соболезнования...

Она посмотрела на Романа свысока и с презрением.

— Деньги дают мне многое — свободу и власть. Теперь я выбираю мужика и командую. Можешь встать в очередь претендентов на мою партию, — она кокетливо вильнула попкой.

— У тебя есть партия? Извини, не знал.

— Ты еще и не понятливый — я себя имела в виду, — довольно ответила Светлана.

— Конечно, — не стал возражать Роман, — уже стою.

— Так-то лучше, — усмехнулась она, — разрешаю тебе сбегать и принести мне бокал шампанского или вина. Потом можешь поласкать меня, — она томно уселась на стол, оперевшись руками сзади и выставляя напоказ свои ножки.

Ну и пробка, подумал Роман, таких он еще не встречал. Какие мои годы — уже встретил...

— Конечно, но в следующий раз, Светлана, — ответил он вежливо, — извини. Тебе лучше попозже зайти.

— Чего? — она ответила не оскорблено, а удивленно, — я тебя вычеркиваю — сам виноват.

— Конечно, — снова ответил он, провожая ее за дверь.

— Урод, — крикнула она уже на улице, засеменив к своему дому.

Привалило бабе счастье, которое она промотает за год или раньше. Хотя вряд ли — найдется ласковый и послушный покровитель, который быстро приберет ее фирму и денежки к рукам, а ее выкинет на помойку. Нового папика уже вряд ли она найдет. Остается одно место — панель. Но даже там особо тупых не уважают, если вообще такое имеется.

Граф не любил носить костюмы и поехал в город в джинсах и рубашке. Оставив машину на парковке у ресторана, он прошел внутрь. Вышибала у входа оглядел его. Джинсы и рубашка вроде бы не дешевые, но все равно он не приглянулся.

— Извини, парень, сюда нельзя, — преградил путь вышибала.

— Это почему?

— Этот ресторан не для бедных.

— Отвали, — посоветовал Роман.

Подошедший другой охранник произнес угодливо:

— Извините, мой коллега ошибся, проходите, пожалуйста.

Он позже шепнул на ухо другому: "Ты не видишь, что ли — у него одни джинсы, как три наших костюма стоят".

Граф прошел в зал, присел на барный стульчик и заказал светлого пива. Зразу заметил рядом девушку очень привлекательной внешности. Отдельно ее глаза, рот, нос, брови, щеки, лоб и подбородок не имели никакой заманчивой особенности — обычные "предметы" лица. Но их компоновка очаровывала и притягивала словно магнитом.

— Я гадаю, молодой человек, вы просверлите мне дырку на лице или пустите слюни? — заговорила она первой.

Романа потянуло к ней сразу, и он действительно не мог оторвать взгляд. Такого еще с ним не случалось, чтобы женщина могла "овладеть" им мгновенно. Но серьезные отношения не входили в его планы, и он ответил:

— Полагаю, что слюни вам подойдут больше, они хотя бы безболезненны.

Он взял свою кружку пива и отошел к соседнему столику, лишая ее возможности ответа. За столиком в уголке две дамы уже смотрели на него во все глаза, сразу оценив прикид.

Одна подошла, присела, доставая сигарету:

-У молодого человека найдется зажигалка?

— Я не интересуюсь девочками по вызову и дамами подобного поведения, — ответил он.

— Придурок, — фыркнула она и ушла к своему столику.

Он ничего не ответил, пожал плечами и продолжал потягивать свое пиво, не определившись для себя окончательно — уйти, остаться и заказать что-нибудь? Старался все-таки не выпускать из вида девушку у бара в синем платьице и не сверлить ее глазами в упор. Она прочно держала его своей очарованностью, и он начал нервничать. Как подойти к ней снова, он не знал, надо бы уйти, но колдовские нити ее внешности уже вцепились в его душу и тело. Втюриться по уши с первого взгляда — ну на хрена мне это, на хрена? Чего я сюда приперся, зачем? Клял он себя мысленно.

К девушке подошел развязный и достаточно выпивший мужчина лет сорока. Молвил безапелляционно:

— Сейчас мы с тобой выпьем по рюмочке шампанского и едем ко мне. Такая девушка, как ты, должна провести ночь только со мной. Это не обсуждается и даже не возражай. Не буди во мне зверя — я и так тебя хочу всю сожрать.

Он облапил ее за талию и притянул к себе, пытаясь поцеловать в губы. Девушка выставила локотки, отталкивая пьяного мужчину, но справиться, естественно, не могла. Роман обратил внимание, что все отвернулись и не замечают происходящего, видимо, уже знали, что с этим мужиком лучше не связываться.