Тернистая дорога к звездам

— Так точно, господин Президент, достаточно, — ответил Корнеев.

— Это хорошо, что вы меня правильно поняли. Поздравьте Войтовича, ему присвоено звание генерал-лейтенанта. До свидания.

— Поздравляю вас, Александр Павлович, — пожал ему руку Граф.

Корнеев и Пилипчук тоже поздравили Войтовича. Выйдя из кабинета, Пилипчук обратился к своему начальнику:

— Степан Александрович, я понимаю, что НИИ секретный, но Граф кандидат наук...

— Я понял, что вы хотели спросить, Иван Арнольдович, — перебил его Корнеев, — институт действительно секретный и работает на оборону, поэтому внимание Президента к нему обоснованно. А Граф давно уже доктор наук и академик, дважды Герой России, вот так вот, Иван Арнольдович. Парню тридцать один год... Не нам, старцам, чета, — усмехнулся директор.

— Извините, я не знал... Вчера губернатор мне звонил, просил разобраться с Академкой, так этот объект у нас называют. Он задумал его посетить, а его не пустили. Я сказал, что здесь вы, поэтому объект временно закрыт.

— Вот что, Иван Арнольдович, ты прямо сейчас съезди к губернатору, поясни, что вчера здесь находился в гостях Романов, наш Президент, а впредь он должен согласовывать свои поездки сюда с Войтовичем, кстати, и ты тоже. Дай ему телефон генерала и скажи, что это решение Романова, а то начнет еще интриги разводить, объясни, что Граф уже не простой кандидат наук. Сам понимаешь — не за секретность Граф получил две звезды Героя, а жена его год назад орден Святого апостола Андрея Первозванного — высший орден Российской Федерации. Что еще?.. Хоть и поручено Войтовичу заниматься выявлением и пресечением действий иностранной агентуры, но ты тоже не спи. Уже много народа знает об этом НИИ, полезут сюда шпионы, как пчелы на мед полетят. Выявишь кого-либо — сразу мне и Войтовичу докладывай, не обходи его — общее дело делаем.

— Есть докладывать, товарищ генерал-полковник, разрешите еще вопрос?

— Говори.

— Чем обосновано решение Президента о подчинении Войтовича Графу — он все-таки гражданский человек?

— Все ты хочешь знать, Пилипчук, — усмехнулся Корнеев, — но я тебя понимаю. Свою первую звезду Героя России Граф получил, в том числе, и за разработку методов выявления агентуры противника. Физика, оказывается, способна и здесь себя проявить. И помни — Президент не принимает необоснованных решений, понятно?

— Так точно, понятно, товарищ генерал-полковник, — ответил Пилипчук.

* * *

Граф проводил в институте ученый совет, на котором говорил недолго и содержательно, успев повергнуть многих присутствующих в элементарный научный шок. Он заявил буквально следующее:

— Коллеги, господа ученые... Настало время созидания новых законов физики и математики. Не только нам с вами, но и каждому продвинутому старшекласснику известно, что сила реактивной тяги практически исчерпала себя в настоящее время. На космическом корабле с реактивной тягой к звездам не полететь. Перед нами поставлена задача создания принципиально нового двигателя, дающего возможность межгалактических передвижений.

Первыми ли мы подошли к этой пока закрытой двери или нет — не знаю. Но надеюсь, что именно нам предстоит открыть ее и шагнуть в неизвестный, неизведанный и заманчивый мир далеких созвездий. Надеюсь, что каждому из вас хватит трех дней для определения направления созидания новейшего двигателя. Что положить в основу движущей силы — именно это я хочу знать от каждого из присутствующих. Свои мысли по этому поводу в письменном виде прошу представить моему секретарю через три дня. Позже мы обсудим идеи и выберем перспективное направление. Все свободны.

Такими взволнованными ученые еще не выходили никогда с совета. Автоматически собрались у зама по науке.

— Павел Альбертович, о каком принципиально новом двигателе может идти речь, когда нет ни одной более или менее стоящей теории? — задал вопрос один из профессоров.

Рукосуев понимал, что находится сейчас в двух ипостасях — самому надо что-то писать, а что? Но в то же время он был заместитель по науке...

— Господа, я полагаю, что вы недопоняли Графа. Он предлагал поделиться мыслями о направлениях создания такого рода аппаратов. Если отвергнут реактивный двигатель, то метла и ступа не отвергались, — со смехом и иронией ответил он. — Не подходит и это — предложите свое силовое устройство. Вы сказали, что нет ни одной стоящей теории — так создайте ее, на то вы и ученые.

Через неделю на заседание ученого совета института сотрудники входили с особым волнением. Каждого тревожило отношение руководителя к его конкретной служебной записке и найдется ли решение поставленной задачи?

— Что ж, — начал Граф, — вы меня огорчили все без исключения. Видимо, никто из вас за этот период не захотел посидеть под яблоней, чтобы ветер познаний скинул на вашу голову один единственный предмет. Жаль, но ничего не поделать, давайте разберем основные предложения. Я не стану называть фамилий авторов. Вот, например, предлагается двигатель будущего с использованием антиматерии. В космическом корабле устанавливается небольшой ядерный реактор на уране. Используя тяжелый изотоп водорода, из сопла ракеты будут вылетать позитроны, образующиеся в процессе аннигиляции. То есть происходит реакция столкновения элементарной частицы с ее античастицей. Да, я согласен, что при этом образуется колоссальное количество энергии. Автор даже подсчитал, что при столкновении одного килограмма материи с одним килограммом антиматерии выделится количество энергии, равное взрыву царь-бомбы. А чтобы долететь до Юпитера в бак придется заправить чуть более грамма антипротонов. Согласен, однако, стоимость антивещества колоссальна, и мы пока не умеем его хранить в необходимых количествах. С таким двигателем можно достигнуть задворок солнечной системы месяца за четыре. Невероятная скорость, но мне бы хотелось за несколько секунд, хотя бы минут, а не месяцев.

Вы меня не услышали, господа. Да, это новый двигатель, позволяющий обследовать и изучать солнечную систему. Но разве я говорил об этом? Я говорил о полетах к другим галактикам, а на таком корабле придется лететь к ним сотни миллионов лет, если не больше. Использование антиматерии — не плохо, но все-таки это улучшенная реактивная тяга, разве я о ней говорил?

Мы сегодня с вами должны найти созидательный путь движения к звездам, такая у нас задача. Станем исходить из того, что в пространстве не существует абсолютных пустот. И в космосе сила гравитации очень мала, но она существует. Плотность космической материи в сравнении с земной ничтожна, из этого следует, что пространственно-временная ткань в физическом вакууме натянута очень сильно и обладает огромной энергией. Эти теоретические разработки вам известны, надеюсь. Также известна теория возникновения энергетических сгустков в космосе, которые разрывают пространство. Теперь представьте себе трехоболочечный диск — это будет наш образный корабль. Мы уже научились в определенной мере управлять гравитацией, поднимая объекты в воздух или вминая их в землю. Наш корабль, используя дозированную и управляемую антигравитацию, покидает земное пространство. Электромагнитным излучением мы создаем необходимые энергетические сгустки направленного действия и, прорываясь в пространстве, появляемся, например, у созвездия Лебедя или Андромеды. Естественно, что это только направление предстоящей работы, придется проверять, высчитывать и перепроверять. Вы возразите, что передвижение с такой скоростью человека элементарно расплющит. Но я не зря говорил о трехоболочечном корабле, средняя оболочка, вращаясь, создаст внутри гравитацию, равную земной, и живое существо не почувствует ощущения полета.

Вакуумная установка уже привезена и ее сейчас монтируют, — продолжил Граф, — нам предстоит огромнейшая работа — все придется начинать с нуля, и я понимаю, что на это уйдут годы. Но представьте себе, дорогие мои коллеги, что настанет день, когда первый человек достигнет звезды хотя бы соседней галактики. Ради этого стоит жить, господа. Полагаю, что за пять-десять лет работы мы справимся с поставленной задачей. На этом все, коллеги. Я посоветуюсь с Рукосуевым и каждой лаборатории будет поставлена конкретная задача. Это не реактивная тяга, господа ученые, это рывок в будущее! И мы его совершим! Все свободны.

* * *

Кандидат физико-математических наук Яков Рябушкин не блистал на работе знаниями и усердием. Сорокалетний мужчина не загорался идеями освоения далеких миров, не вечеровал в институте, но порученное дело выполнял исправно. В общем, не инициативный товарищ, уходящий из института после окончания рабочего дня.

Что с ним случилось — коллеги не понимали, совсем недавно он был другим. Иногда говорили с укором: "Дел много, помог бы Яша", но получали всегда один и тот же ответ: "Помог бы, да личную жизнь устраивать надо. Мне сорок, а я один, словно перст. Все женщины в Академке замужние, найду половину — тогда и помогу".

Вечерами он садился в машину и уезжал в город, в котором его раздражало лишь одно — в ресторане не выпить, он за рулем, иначе обратно добраться сложно, гаишники тормознут и бегай потом за правами. Редко он позволял себе спиртное, но пока удавалось не встречаться с сотрудниками ДПС.

Яков быстро усвоил, что в ресторане сложно найти пару для жизни. Девочек легкого поведения хоть отбавляй. Порядочные обычно уже приходили с кем-то. Иногда надоедало все, гормоны подкатывали к горлу, и он скидывал пар, уходя с кем-то из девчонок на почасовую квартиру. Выучил уже, где можно снять квартиру на час, сутки и более.

Плюнуть бы на все и уйти из этой чертовой физики, заняться своим делом. Но нужен толчковый капитал, а где его взять? Многие новички прогорали в бизнесе, вложив все, он это знал, но не думал о худшем — все равно денег нет.

Ищешь ее, ищешь, а она все равно найдется сама и не в том месте. В музей что ли сходить, рассуждал Яков. Почему бы и нет...

Он подошел к художественному музею, прочитал, хмыкнул: "Выставка какого-то кубиста... Хрен с ним, кубист, так кубист". Вошел в зал, посетителей почти нет — и кого здесь найдешь? Он подошел к одной из картин — не понятно, что намалевано. Вроде бы морда чья-то... один глаз квадратный, второй прямоугольником съехал вниз... "Бред сивой кобылы... мазня шизофреника", — тихо проговорил он.

— Что вы сказали? — услышал он женский голос сзади и сбоку.

— Так, ничего, — машинально ответил он.

— Однако говорят, что это известный художник, а в картину вложена глубокая мысль, — пояснил тот же голос.

Яков обернулся и посмотрел на женщину.

— Естественно, мысль так глубока, что ее не достать, — ответил он.

— Это утверждение солидных экспертов, — не сдавалась женщина.

— Согласен, если у этого эксперта мозги, как перекошенные глаза на картине, — усмехнулся Яков и направился к выходу.

— Да, мне тоже не понравилось, — продолжал говорить по ходу голос за спиной, — я не хожу в музеи, а тут что-то потащило. Вы, наверное, ценитель искусства?

— Я? — Яков остановился, — я тоже заглянул сюда случайно, надеясь воодушевиться не перекошенным взглядом.

— Конечно, — поддержала его женщина, — почему бы не объединиться петухам и кукушкам?

— Взаимная похвала неудачливых художников и экспертов?

Яков только теперь глянул на женщину — очень симпатичная тридцатилетняя дама с прелестной фигурой. Она заметила это.

— Пытаетесь отыскать во мне элементы кубизма? — спросила она с усмешкой.

— Кубизмом здесь не пахнет. Здесь Тициан, Рафаэль, Ван Гог...

— О-о, вы мне льстите, молодой человек.

— Как и вы, — ответил Яков, — мне уже сорок, какая там молодость...

— Мужчина в расцвете сил... а возраст — это состояние души. Все так плохо у вас?

— Нет, я бы так не сказал. Скучно... А вам?

— И мне скучно, — ответила она, — решила в выходной день сходить в музей — неудачно. Впрочем, у меня теперь каждый день выходной.

— Что так?

— Работу ищу... Не хочется устраиваться поломойкой — я все-таки физик.

— Физик? — переспросил Яков, — да, многим приходится работать продавцами, экспедиторами, мерчендайзерами, провайдерами и другими словами — только не по специальности.

— Вот и мне, видимо, придется работать этими словами, — усмехнулась женщина, — мир перевернулся — заканчиваешь ВУЗ и уже заранее знаешь, что восемьдесят процентов выпускников станут работать не по специальности. У меня есть один знакомый профессор, не физик — гуманитарий, он кафедрой заведовал, но в лихие девяностые понял, что не протянуть на зарплату. Накопления какие-то были, и он открыл магазинчик по продаже автозапчастей. Сам у прилавка стоял. Представляете, продавец — профессор. Но выплыл в той мутной водичке, сейчас солидный бизнесмен. Всегда говорит, что зачем эта наука сдалась, если она не позволяет жить в свое удовольствие? А вы кем работаете?

— Так... то же бы хотелось жить в свое удовольствие и работать на себя. Не получается, — огорченно ответил Яков.

— Я Эльза, — протянула она ему руку, — столько времени говорим, а не познакомились.

— Яков, — ответил он, пожимая протянутую ладонь, — у вас редкое имя.

— Елизавета по паспорту, но так мне больше нравится. Яков — тоже не часто встречающееся имя. Выходит, мы с вами мечтатели. Вам бы в бизнес, а мне работу найти. Как полагаете — сбудется?

— Не знаю, — пожал он плечами, — утешающих фраз говорить не хочется. Вас куда-нибудь подвезти?

— Вы на машине? Впрочем, можете отвезти меня домой, я покажу дорогу.

Он остановил машину у подъезда, молча оглядывая ее и задерживая взгляд на коленках.

— Хотите и не знаете, как напроситься на чай? — спросила она.

— Хочу, — хрипловато ответил он, чувствуя подступающие гормоны к горлу.

— Мы не дети, — усмехнулась она, открывая дверцу и выходя, — поставьте машину вон туда, — она показала рукой, — здесь она мешает проезду. Второй этаж направо. Я живу одна.

Эльза, не дожидаясь его, вошла в подъезд. Яков сглотнул слюну, глядя на ее длинные ноги и манящую фигурку. У него дано не было женщины и желание давило, мешая рассуждать здраво. Приглашает домой сразу... и что, может, у нее тоже давно не было мужика. Больше ни о чем не думая, он припарковал машину и кинулся в подъезд. В квартире услышал:

— Захлопните дверь, Яков, и проходите в комнату. Я быстро... только переоденусь.

Он закрыл дверь, скинул туфли и прошел в комнату. "Только переоденусь", — стучало в мозгах, и он прошел дальше. Она была уже без блузки и снимала юбку. Голова отключилась полностью...

Через час Эльза встала с постели, накинула халат.

— Я в душ, — произнесла она.

Он подумал несколько секунд и отправился следом.

— Ты маньяк, Яшенька, — шептала она, отдаваясь под струями воды.

На кухне он помог ей накрыть на стол и заговорил только после первой рюмки водки.

— Квартирка совсем не безработной дамы. Недавно уволилась?

— Так оно и есть. Кризис, сокращения... Я в институте земной коры работала, а ты?

— Я в Академке живу...

— А-а, закрытый НИИ... так ты тоже физик?