— Резюмирую, — сказал Волчек и поморщился от боли. — Какие-то ослы на скайкаре, вооруженные тяжелой ракетной установкой, выпустили по окнам больничной палаты Гарруса две ракеты. Первую ракету я заметил, но поскольку стреляли ослы, то они попали в окно соседней палаты. Затем, пока я мешкал, вызывая помощь и пытаясь понять, какое наведение они используют (1), вторая ракета попала по адресу, и меня ушибло здоровенной рифленой дверью. Нам повезло, что это второй этаж, и за окном все еще был воздух, а не вакуум.

— Они не использовали никакого наведения, — подал голос Гаррус. — Они просто выяснили, куда какие окна выходят, и запускали тяжелые фугасные ракеты в неуправляемом режиме. Затем их спугнул патрульный скайкар и они бросились наутек. Думаю, скорее всего, им обещали, что их подберет тот транспорт, и велели лететь как можно ближе к краю, а затем их друзья... Подстраховались.

— Кто был целью? — спросил Лорат.

— Сначала я думал, что я, — ответил оперуполномоченный, — но сейчас не уверен. Проверка данных по транспорту и его пассажирам не обнаружила ничего, связанного с моими прошлыми делами.

— А с захваченными сегодня наемниками? — поинтересовался спецназовец.

— Нет, — уверенно сказал турианец. — Не исключено, что они охотились за тобой.

— Я тоже не вижу никакой связи, потому что даже не успел ни в чем поучаствовать! — не менее уверенно высказался Волчек, и тут же понял, что упустил один эпизод. Внезапно ему почудился густой запах крови, он словно вновь ощутил ее, скользкую и липкую, полусвернувшуюся, на тонких перчатках..

— Ива?

— Да, Штеф. Уже запрашиваю Мед Клинику

— Ты сокровище, Ива

— Вспомни об этом во время следующего сеанса психотерапии

— Тебе нехорошо? — внезапно он увидел перед собой участливое лицо Итле.

— Какой-то спазм в спине, только и всего. Неожиданно вступило просто, — соврал Волчек.

— Иди-ка за ширму, мы ведь еще не закончили. Да-да, все снимай, — участливость Итле уже сменилось профессиональным подходом.

— Штеф? Врач клиники в чем-то заподозрила меня и отказалась говорить. Я направлю туда Зонтик.

— Добро, Ива. Спасибо.

— Волчек, ты сломал шею и лежишь в коме, — принял решение Лорат. — Гаррус, вы нас очень обяжете, если изложите эту легенду у себя в СБЦ.

— По-моему, я сломал себе... ПООСТОРОЖНЕЙ! ...нечто противоположное, — с легким подвыванием возразил спецназовец.

— Не говори ерунды, даже трещины нет, — усмехнулась врач. — Цел твой копчик. А вот глютеус максимус будто для отбивной готовили.

— Хорошо, что я быстро бежал, — фыркнул Волчек. — Погибнуть в другой галактике от удара дверью в зад, и это после трех кампаний на Периферии — на моих похоронах бы плакали от смеха.

— — — — — — — — — —

(1) Волчек ошибочно предполагал, что у ракетчиков был сообщник, из безопасного места подсвечивавший им цель лазерным или каким-то другим целеуказателем. Сам бы он устроил нападение именно так.

Экскурсия

Гаррус подозревал, что его вежливо выпроваживали, когда пригласили осмотреть корабль, но, конечно, ничего не мог с этим поделать. У него оставалось еще много вопросов, особенно к тому типу, которого ушибла дверь, но не было возможности задать их. И поэтому он шел, всем видом показывая, что внимает рассказу боцмана Раола, хотя и не всегда на самом деле слушал, что тот говорит.

— А здесь находится наша последняя палуба — орудийная, — провозгласил Раол и жестом предложил турианцу пройти.

Тот сделал шаг и забыл вообще обо всем.

Его взору предстал огромный отсек, похоже, во всю длину нижней части "Гишу". В отсеке не было пола — только решетчатые мостки, ажурной сеткой простирающиеся до еле заметной вдали кормовой переборки.

А под мостками находились орудия.

Сколько их было? Больше ста, это точно. Странно расположены, на взгляд турианца — казенные части обращены вверх, невидимые с мостков дульные срезы и излучатели — вниз. Между орудиями не было промежутков, не было ничего, кроме тонких перегородок, расположенных друг от друга на одинаковых расстояниях. Гаррус догадался, для чего так было сделано: очевидно, все оружие было выполнено в виде модулей одинакового профиля, которые было относительно легко заменять или расставлять в нужном порядке. Порядок нарушался лишь у самой кормы, где вместо орудий на огромных направляющих покоились четыре исполинские туши, напоминавшие панцири крабов, только по десять метров в диаметре каждый.

— Это ваши челноки? — предположил оперуполномоченный.

— Нет, что вы, — жизнерадостно удивился боцман, — это "Вместительные". Наши БМП, — увидев, что Гаррус не понял, Раол добавил, — боевые машины пехоты. Несут больше ста тонн боевой нагрузки и могут брать на борт до десяти пехотинцев, в том числе в тяжелой броне.

— А выглядят как космические корабли, — Гаррус ошеломленно осматривался.

— Внешность обманчива! Это шагоходы. Внизу корпуса — отсюда просто не видно — расположены здоровенные лапы! Прыгать и летать умеют, но в основном бегают! Старые машины, старше меня! — боцман рассказывал с таким энтузиазмом, что турианец начал было подозревать его в родстве с встреченными им ранее военными роботами, отзывавшимися на странные клички.

— Раол, но это же посыльное судно, верно? Зачем ему столько орудий?

— Вообще это канонерская лодка, назначенная посыльным судном! — со смехом ответил боцман, и Гаррус опять вспомнил всех этих "Песиков" и "Ёжиков". — Нет смысла снимать орудия, если все помещается и так, верно? Пришлось снять только кормовую батарею ускорителей частиц, чтобы впихнуть этих широкобоких! — Раол махнул рукой в сторону лоснящихся корпусов "Вместительных".

— А почему здесь никого нет? — Гаррус вспоминал все, что он знал о флотской артиллерии. — Ведь столько орудий нужно обслуживать, проверять, калибровать, наконец!

— Калибровать? — тонкие брови боцмана взлетели почти на макушку, и он изумленным тоном продолжил: — Но там же нечего калибровать! Мы получаем со склада готовые, настроенные еще на заводе модули, монтируем их, — боцман указал на замерший у потолка отсека кран, похожий на огромного, но сильно усохшего ханара, — компьютер управления огнем все проверяет, и, если все в порядке, назначает модуль в ту или иную батарею! Думаю, можно сказать, — боцман наконец чуть сбавил напор энтузиазма, и турианец перевел дух, — что компьютер постоянно калибрует каждое орудие несколько раз в секунду.

— Не слишком ли много вы доверяете компьютерам? — бросил Гаррус, который при первой возможности возился с техникой, а особенно — с оружием, лично.

— У нас есть другие компьютеры, которые проверяют этот — просто ответил Роал. — Люди не могут так быстро считать, как они, а стрельба и все, что с ней связано — это сплошная математика.

Против математики турианцу возразить было нечем, но он все равно неодобрительно покачал головой.

Они прошли мимо спящих "Вместительных", миновали гостеприимно распахнувшуюся дверь и попали в место, похожее на древнюю усыпальницу. Статуи воинов тянулись рядами вдоль стен. Гаррус помотал головой, чтобы стряхнуть странное романтическое наваждение, и статуи обрели черты бронекостюмов. У самого входа стоял черный скафандр, напомнивший Гаррусу древние турианские доспехи. Даже непонятные полосы, свисавшие у того по бокам, напоминали почетные ленты турианских военных вождей.

— Суранский специальный, — с гордостью сказал боцман, будто это был его личный бронекостюм. Оперуполномоченный даже переспросил:

— Это Волчека?

— Конечно! — с довольным видом сказал Раол. — Да, это предпоследняя модель, но ведь последняя в день нашего отлета только проходила испытания.

Гаррус смотрел и ничего не понимал. Костюм выглядел, как грубо слепленный из мокрого вулканического песка идол, он даже блестел так, словно только что намок. Кое-где сквозь "песок" проглядывали черные матовые шарики. Не было характерных для привычных ему бронекостюмов деталей — карманов, пояса, щитков, гибких вставок в районе суставов, да и самих суставов или сочленений у костюма не было, будто он и так был не менее эластичным, чем одежда из обычной ткани. Турианец недоуменно пожал плечами — он даже не нашелся, что спросить у боцмана — и пошел мимо пестрого ряда костюмов легкой пехоты. Задержался он только возле лишенного визора шлема, который, казалось, составлял одно целое с плечами. Странные многогранные элементы, покрывающие почти всю его поверхность, делали его похожим на сложный глаз диковинного гигантского насекомого.

— Шлем разведчика, — на удивление охотно пояснил боцман. Гаррус не мог вообразить себе, чтобы на турианском флоте представителю другой расы охотно показали что-либо, кроме карцера и гальюна, а тем более еще и рассказали, что и как.

— Эти штуки, которые его покрывают — это что-то вроде видеокамер? — решил испытать свою проницательность оперуполномоченный.

— Почти что так, — покладисто ответил Раол. — Часть системы вседиапазонного наблюдения.

Дальше стояли трехметровые угловатые доспехи, у которых не было шлема — просто корпус продолжался и выше плеч, напоминая в целом прямоугольную коробку, к которой приделали руки и ноги. Снова такая же странная поверхность, как у суранского костюма, только черных шариков, утопленных в "песке", было намного больше. И снова нет обычных для бронекостюмов деталей.

— Это костюмы или роботы? — сухо спросил Гаррус. Он уже переполнился впечатлениями и начал уставать от них.

— Бронекостюмы тяжелой пехоты! — отрапортовал боцман. — Вес до одной тонны, несет свыше полутонны полезной нагрузки.

— Странная конструкция, — вслух подумал Гаррус, скептически разглядывая непропорционально длинные предплечья костюма, на которых виднелись многочисленные узлы креплений, явно для оружия. — Одна бронебойная ракета, думаю, легко с ним покончит. В дверь пройдет, только пригнувшись и боком. Для битв в чистом поле и в открытом космосе, разве что? — он оглянулся на боцмана, но тот восхищенно глядел на броню, явно вспоминая что-то из прошлого.

Последними стояли решетчатые силуэты "Питомцев". Гаррус шел мимо них и опасливо косился — не заорут ли радостно? — но все обошлось. Позади больших роботов турианец вроде бы разглядел скромные человекоподобные силуэты тех, что он встретил в больнице СБЦ; машины стояли по стойке "смирно", замолкшие и безжизненные.

— Спасибо за отличную экскурсию, — уже в лифте вежливо обратился он к боцману, — таких подробностей мне не показывали даже на турианских кораблях.

— О, мы просто надежно скрываем то, что надо скрывать — рассмеялся Раол. — А то, что и так заметит внимательный глаз или домыслит логичный ум, нет смысла прятать.

Гаррус попрощался с боцманом, и бесшумные двери шлюза выпустили его на пирс. Он прошел немного, и, вспомнив кое-что, оглянулся.

Громадная зверюга никуда не исчезла с борта "Гишу". Она лежала, вытянув передние лапы с... копытами? Да, похоже, это были копыта, а не когти. Будто заметив, что турианец на нее смотрит, она подняла огромную голову и пристально взглянула в ответ.

А потом чуть разинула пасть и подмигнула Гаррусу левым глазом.

Перехват

— Штеф, Зонтик сообщила мне, что известный нам пациент все еще находится в клинике и пребывает в сознании.

— А чего Зонтик сама мне не сказала?

— Я попросила ее докладывать мне, чтобы не беспокоить тебя докладами обычной категории срочности.

— Ива, ты пытаешься управлять моей жизнью? А с Зонтиком я тоже проведу разъяснительную работу. Устроили заговор машин.

— Нет, не пытаюсь. Я забочусь только о твоем здоровье. Доктор Итле сказала, что.. Отмена. Срочный радиоперехват: в направлении Мед. Клиники движется частный скайкар с четырьмя вооруженными пассажирами. Даю запись:

Пассажир 1 (опознание по голосу: неизвестный турианец): "...через пять минут утечка будет устранена".

Собеседник 1 (опознание по голосу: невозможно, использован скрэмблер) : "Внимание! Это не обычное устранение. Сам субъект не имеет никакого значения. Нам нужна запись, она на одном из компьютеров ее скафандра. Скафандр нужно доставить мне. Пустой. Можете хоть купить его у нее, если у вас сегодня сентиментальное настроение".

(Общий смех)

Пассажир 2 (опознание по голосу: неизвестный человек): "Возможные копии записи?"

Собеседник 1: "Их нет, мы в этом уверены. Она постоянно у нас на виду, никаких данных никуда не передавала. Если она даже и делала копии — они в том же скафандре. Да, и чтоб работать тихо! Наверху очень недовольны последним эпизодом".

Пассажир 3 (опознание по голосу: неизвестный кроган): "Я тоже им не доволен, лучше бы я сам их убил".

— Итле, я вынужден нарушить обещание. Моя подопечная в опасности.

— Подопечная? — Итле посмотрела на него с деланным изумлением. — Ты тут без году неделя, а у тебя уже есть подопечные? Она хоть...

— Не до шуток! — резко оборвал ее Волчек. — Анальгетик широкого спектра и противоотечное!

Итле, сжав губы, чтобы не сказать ничего лишнего, сдернула с полки кассету для аптечки и скормила ее провизору — большому белому шкафу в углу отсека. Послышалось гудение и хлопки, затем провизор запищал, а в его выходном лотке что-то загремело. Итле успела сделать только один шаг к аппарату, когда рука в черной перчатке молниеносно выхватила кассету из лотка.

— Широкий спектр тебе не нужен, — сдерживая возмущение, сказала врач. — Описание препарата ушло твоему ИП.

— Спасибо, — буркнул упрямый пациент и зашагал к выходу.

— Волчек? — ледяным тоном сказала Итле.

— Потом будем любезничать, доктор Лонгин! — спецназовец даже не обернулся.

— Если ты сегодня вернешься хотя бы с одной новой царапиной — я пойду к капитану, — в голосе врача послышались нотки сдерживаемого гнева. — К ван дер Спаату, а не к твоему дружку Лорату. И ты останешься на корабле до тех пор, пока каждая трещина в ребрах, каждая царапина не заживут! А если надо, то и дольше — пока я тебя не выпишу! Понял?

Волчек отмахнулся и побежал к лифту.

— Лорат, слушай внимательно. Машина с четырьмя наемниками летит в гости к кварианке, которую мы отвезли в больницу. Я сейчас займусь тем, чтобы никто никого не побеспокоил.

— Ты убьешь всех?

— Нет, я прочитаю им нотацию и отпущу. У меня мало времени, Себастиан. Справлюсь один.

— А твоя спина?

— Итле дала мне лекарства. На Периферии бывало в сто раз тяжелее.

— Может быть, все-таки "Стазис"?

— Себастиан, ты что, любишь расстреливать пленных?

— Штефен, это уже перебор. Извинись.

— Извини, Себастиан. Но нам некуда будет их девать после того, как допросим их. Сдадим в СБЦ — их отпустят, а нам придется иметь дело с совершенно другой по опыту и составу группой.

— Я спрошу тебя, как моего консультанта по специальным операциям. Другого выхода нет? Это же потенциальный дипломатический инцидент.

— Нет. Но я полагаю, мне удастся сохранить мое участие в тайне.

— А если какой-нибудь толковый сотрудник СБЦ проявит любопытство?