Провинившиеся посланцы мигом исчезли, поэтому последние слова неслись им в след. Что произошло с ними дальше? Ничего хорошего. Никто из их бывших сослуживцев, не пожелал им одолжить своё оружие, так как все слышали о событиях, произошедших в доме Жеки. С особой ненавистью, на парочку изгоев, смотрели Жекины сородичи. Поэтому, лысый Кракс, воспользовавшись подвернувшимся случаем, выкрал с кухни большой нож. И пока повара не кинулись пропажи, многократно отработанным движением, убил своего собрата по несчастью. А затем, уперев острее ножа себе в грудь, а рукоять в стену, сам нанизался на клинок. Признаться, сделал он это вовремя, так как к нему уже бежали трое родичей их командира, которые возжелали весьма жестоко наказать провинившихся. На этом, история посланцев скорби окончилась, но в кабинете главы заговорщиков, в этот момент, решалась дальнейшая судьба переворота.
Пока те, кого обвинили в не сбережении семьи Жеки, делали всё возможное, чтоб избежать позорной смерти, трое "отцов заговора", при помощи своих оруженосцев, облачились в доспех. Затем, помощников выставили из кабинета, дверь заперли и тихо, чтоб не услышали посторонние, три предводителя устроили экстренную "летучку".
— Жека, крепись. — заперев дверь, Горкс подошёл к Свонгу со спины, и как ему думалось, по-дружески похлопал соратника по плечу. — Я клянусь, сделаю всё возможное, чтоб вызволить твою семью из плена. Но. Ты должен понимать, что идти на поводу у этого мерзавца Тяя, я не собираюсь. Это просто нельзя делать.
— Всё я понимаю. — дёрнувшись как от удара током, ответил Свонг. — Не скажу, что я смирился с тем, что больше никогда не увижу свою семью. Но клянусь тебе, отступать от намеченной нами цели не собираюсь. Хотя тута, в груди, сильно болит, а душа ноет, как ...
— Дык всё я понимаю, тут ничего не исправишь. Но в одном ты прав, с избранного пути мы не свернём. Как бы это трудно нам не было. Кстати, я конечно не всесилен, но через своего ординарца, отдал приказ на то, чтоб к твоему дому вышла группа наших самых опытных следопытов. Они обследуют всю округу, станут на след, и .... Проще говоря, они приведут наших лучших боевиков туда, куда надо. Не стану загадывать о том, что из этого получится, но буду понадеяться на лучшее.
— Тогда я пойду с ними!
— Нет, я сказал. Ты мне нужен здесь, и только здесь. Скоро такие дела завертятся...
— Тогда я, пошлю с твоими "волкодавами", воинов моего племени, они все как на подбор, отличные охотники. Они там лишними не будут. — впервые за последнее время, во время общения с соратниками, в голосе Свонга прозвучали просительные нотки, но он не заметил этого.
— Дык, согласен я. Так даже будет лучше. — не выдержав, сморщившись и потерев раскалывающиеся от боли виски, согласился Горкс, сказывалась вторая бессонная ночь. — Пусть и твои охотники идут по следу похитителей, а мы, сделаем всё, чтоб не один приспешник Тяя не выжил, как и все их паршивые родичи. К оружию братья, мы, все вместе, сейчас будем заниматься своим делом. Не взирая на всякие там препоны. Я так сказал.
Железнозубый не стал озвучивать как он обрадовался неожиданному шансу избавиться от части диких, не управляемых воинов. По постоянно поступающим докладам, Горкс знал, семью его соратника тайно вывезли из города. И он, примерно догадывался о том, где могут скрываться похитители. Поэтому, не воспользоваться этой возможностью, он не мог.
Сборы следопытов и решивших принять участие в спасательной экспедиции родичей, были не долгими. Первой, к дому Свонга ушла сыскная группа из местных, она должна была обследовать округу. Они спешили, ведь любопытные обыватели, могут затоптать все следы похитителей. Тем временем, пока следопыты будут работать, все остальные участники спасательной миссии, постоят невдалеке от дома Жеки, где и будут ждать проводника. Наивные планы. Как это бывает в жизни, все планы с "треском рушатся", когда они сталкиваются с реальностью бытия. И эта аксиома, в очередной раз доказала свою жизнеспособность. Стоило шестерым спецам скрыться во дворе, входя туда поочерёдно, как их обстреляли скрывающиеся в зарослях кустарника неизвестные лучники. Двое из следопытов, оказавшимися самыми шустрыми и осторожными, резким кувырком уклонились от летящих в них стрел. Всё равно их усилия были напрасны, в итоге, прожили они не так уж и долго. Спрятавшиеся в саду "охотники на двуногих хищников", с невероятной лёгкостью исправили свою оплошность. Они, за неимоверно короткий срок, утыкали своих проворных противников стрелами, как швея, булавками игольницу. Останься хоть кто-либо из следопытов на улице, мог иметь незначительный шанс выжить, и предупредить своих товарищей о засаде. А так ....
Немногим позднее, ожидавшая проводника "группа силовой поддержки", ещё полностью не собравшись, понесла свои первые потери. Да, это были опытные воины, они, услышав характерный шелест летящей стрелы, вскинули щиты, но смертоносные снаряды летели в них со всех сторон. Это позволило нескольким стрелам достичь своей цели. Как итог, двое воинов, корчились на земле, а один, с лёгким стоном, обломил древко пронзившего его правую руку снаряда. Однако, на этом, преимущество внезапного нападения окончилось. Ответные выстрелы из арбалетов, оборвали несколько большее количество жизней напавших. Было прекрасно видно, как арбалетные болты, с лёгким чавканьем, вошли в тех лучников, кто для точности стрельбы, неосторожно вышел из немногочисленных укрытий. Люди Тяя, не были дураками и отошли. А те, кто был ранен, но мог держать оружие, не желая усложнять отход своих товарищей, остались прикрывать их отступление и пали, не продержавшись двух минут. Впрочем, к тому моменту, заговорщикам было не до преследования беглецов, так как они увидели, с какой невероятной скоростью и необычайно сильно, разгорелся дом Жеки. И совсем скоро, в городе начался хаос жуткой резни, в котором погибали как все причастные к этим событиям боевики, так и невинные люди.
Если кто-то пожелает понять, что творилось в ещё не так давно мирном городе, то ему придётся постараться восстановить хронологию прокатившегося по нему ужаса. Вначале, запылало домовладение Свонга. Так и было задумано. Несколько злоумышленников, в нужный момент, специально распахнули все окна и двери, настежь. Сделано это было уже после того, как упокоили пробравшихся во двор следопытов. А заранее разлитое по дому масло для светильников, помогло пламени необычайно быстро набрать силу. Далее. На пожарной каланче, скучающий огнеборец, пусть не сразу, но заметил возгорание, ещё с минуту присматривался, пытаясь разобраться в увиденном им дыме. Затем, он ринулся к колоколу и подал сигнал тревоги. Как итог, люди Тяя, начали действовать. И не они одни, среагировали на тревожный звон. Некоторые стражники, причастные к заговору, изнурённые томительным ожиданием, также внесли свою лепту в начавшиеся беспорядки. "Вылившись" на улицу, столкнулись две противоборствующие силы, одна не столь многочисленная, вторая, пусть и превосходила бандитов, как в качестве, так и количестве бойцов, но не все из них в этот момент взялись за оружие. Большая часть участвовавших в перевороте воинов, ещё какое-то время сидела, и ожидала условленные четыре удара колокола, а не нынешний перезвон.
Была в этой вакханалии и третья никем не контролируемая сила — дикая, необузданная. Вначале, она никак себя не проявила, хотя, эти люди первыми вступили в перестрелку с шайкой Тяя. Сейчас, они стояли возле дома своего именитого родича и растерянно смотрели, как тот полыхает. Затем, в толпе кто-то истерично прокричал: "Эти гады, вместе с домом сожгли мою сестру, Утреннюю Звезду, а с нею и детей Жеки!" — Отряд бойцов, в данный момент ставший простою толпой, зароптал. Затем послышались гневные выкрики и призывы отомстить за смерть женщины рода медведя и её детей. Эти призывы звучали всё чаще, пока не раздался негодующий клич, который сработал как спусковой механизм. Кто-то властно и громко выкрикнул: "Я знаю, где содержат этих падших тварей! Их, туда, свезли этой ночью! Братья, убьём же их всех!" — И толпа, ведомая "бараном", который случайно подслушал разговор двух подчинённых Железнозубого, пошла к тюрьме, по дороге громя всё, что попадалось на её пути и мимоходом, поджигая особо богатые дома. Таким способом, варвары мстили горожанам за то, что, по их мнению, все жители столицы, одинаково повинны в обрушившейся на их племя беде,. И вновь, перечень участников беспорядков на этом не исчерпался. На улицы высыпали те, кто пожелал воспользоваться беспорядками, для того чтоб свети счёты со своими старыми обидчиками. Были и те "горячие головы", у кого просто "чесались кулаки" или присутствовало желание чего ни будь крушить, при этом, избежать ответственности. А подростки, умом дети, а телом взрослые люди, всего лишь желали покуражиться.
Одним из местных "мстителей", решивших под шумок поквитаться со своим "обидчиком", был гончар Туинс. Этот не высокий, толстоватый мужчина, с вечно улыбчивым лицом добряка, с давних пор завидовал своему более удачливому коллеге Венджу. Вроде как по мастерству улыбчивый ремесленник был не хуже, чем этот Хой(оскорбление). Но как тот ни старается, не находил он в своих изделия каких либо изъянов, и никогда не грубил заказчикам. А люди всё рано, чаще посещают лавку Рябого. Поэтому, он и решил, сегодня, под шумок, слегка подгадит конкуренту. А то, зазнался Хой, зажирел. Ни слова не говоря жене, которая суетясь как квочка (Курица наседка), успокаивала проснувшихся от уличного шума первенцев, тройню полутора лет отроду, мужичок оделся в лежавшие на сундуке старые вещи, которые его супруга, на днях собиралась отдать старьёвщику и, тихо прошмыгнул во двор. Там, огородами пробрался к нужному ему подворью; подпёр обе выходящие во двор двери поленьями, это должно было хоть ни на долго задержать хозяев горящего подворья. Затем, старательно облив стены мастерской найденным тут же земляным маслом, (нефть) хранящемся в кувшине, неподалёку от печи для обжига изделий, пироман, долго возился выбивая искру на трут, затем раздувая огонь, и в итоге подпалил ненавистное строение. Справившись с этим "нелёгким делом", постоял с десяток секунд, наблюдая, как разгорается промасленная ветошь. Подметил, как пламя, жадно поползло в стороны и на стены. Отвлёкшись сторонним шумом от созерцания набирающего силу огня , опомнился. Почесав подбородок, подумал про соседей, которые выглянув во двор, могут его заметить и, как можно ниже пригнувшись к земле, побежал огородами. Но, хитрый поджигатель направился не домой, а совершенно в другую сторону. Таким немудрёным способом, он желал запутать следы и по возможности, отвести от себя любые подозрения городских дознавателей. Мудрый шаг, но, не для сегодняшнего утра. Стоило гончару решить, будто всё в порядке, выбраться на улицу и пройти по ней с десяток шагов, как в его спину вонзилась охотничья стрела с кремниевым наконечником. Почувствовав сильный удар в спину, который за малым не свалил Туинса на землю, мужчина сделал пару шагов вперёд, пытаясь "сохранить равновесие". Не осознав, что болит не только место куда пришёлся сильный удар, но и сердце, убитый примитивной стрелой охотника горожанин постарался оглянуться назад. На этом его сознание и покинуло — вместе с жизнью. А низкорослый охотник из диких, одетый в простую, неоднократно ремонтируемую домотканую одежду, с вышитым на груди рубахи родовым орнаментом. По привычке мягко ступая, вышел из двери ограбленного им и ещё четырьмя подельниками дома. Он неспешно шёл, продолжая держать лук в левой руке и что-то бормоча в свою седую, окладистую бороду. подойдя к убитому им человеку и ничего не стесняясь, чужак, положив оружие рядом с собою, начал стягивать него обувку и одежду. А чего тут такого? По его мнению, вещи были ещё добротные, крепкие, постирать, зашить, подогнать под себя, так им ещё долго сноса не будет. Да и если положить эти тряпки в заплечный мешок, то найденные в доме ценности и полезные в быту поделки, не будут больно давить на спину. А что по поводу лямок, которые из-за тяжести ноши должны врезаться в тело? Так и здесь проблема была решена, он их давно обмотал парой доставшихся ему белоснежных рубах. Почему охотник покусился на обноски именно этого горожанина? Всё просто, ему была нужна добротная одежда, только удачливый Вийнтик не желал, брать найденные в ограбленном им доме тряпки, которые из-за сильной худобы его бывшего владельца, ему точно не подойдут. То же самое можно сказать и про яркие женские наряды городских блудниц. Да и вообще, своим первобытным чутьём тот чувствовал, город нужно покидать, и как можно скорее. Охотник чуял, с места разгорающихся боёв нужно срочно бежать, так как промедление, приведёт к плачевным последствиям. И уходить, необходимо через один из известных ему туннелей контрабандистов — пока это не поздно. Того же мнения были и его "компаньоны", которые, в данный момент, глумливо улыбаясь, стояли возле входа в дом. Они о чём-то тихо переговаривались, тыча в сородича пальцами, одновременно посматривая по сторонам.
Эти люди были, неучтёнными, никем не управляемыми участниками разбушевавшейся драмы. И как не странно звучит, сегодня, благодаря их действиям пошли под откос планы "очень больших начальников". А тот, кто спровоцировал эти беспорядки, и сейчас находился очень далеко, рассчитал всё верно, но даже он, не догадывался о масштабе, который достигнет его провокация. Как и то, к каким тяжёлым последствиям это приведёт. И всему виной, были две непредвиденные никем "группы поддержки", — неожиданно присланные Весельчаком и Свонгом родичи. На беду Горкса и его команды, именно они были той "критической массой снега", благодаря которой "с вершины спокойствия сошла мощная лавина", в своём движении, безжалостно сметающая всё на своём пути. Не жалея, ни сильных, ни слабых, ни правых, ни виноватых.
Горкс стоял возле распахнутого окна, и, сжав до хруста кулаки, слушал доносящийся со всех сторон тревожный перезвон пожарных колоколов. Он, играя желваками, смотрел на то, как по городу возникали всё новые, и новые очаги пожаров. Как ему постоянно сообщали, никем не управляемые банды различной численности и степени вооружённости, сейчас терроризируют весь город. Ещё вчера бывшие законопослушными обывателями жители, позабыв о сострадании к ближнему своему, грабили, убивали, насиловали, поджигали дома. Всех их в один момент опьянило чувство безнаказанности. И его бойцы, ... Нет. Все подчинённые, даже те отщепенцы, кого обоснованно не посвящали в сегодняшние планы, были выведены на улицы. Где в них стреляли исподтишка. Стрелы вылетали из окон, палисадников, да отовсюду. И всё же самый коварный, сильный, подлый удар пришёл оттуда, откуда его никто не ждал. Нежданно-негаданно, к тюремному комплексу вышли сородичи Жеки, они что-то орали, возбуждённо размахивали оружием и тащили обломки деревянных заборов. Как они смогли быстро одолеть хорошо подготовленных воинов, так и осталось неизвестным, так как все их трупы были занесены в темницу, которая была сожжена. Долго полыхали тюремные здания, превращаясь в тлен вместе с покойной охраной, убивая мастеров, которыми были переполнены все её камеры. Там, где людей не достал огонь, их задушил угарный газ. Да, о том, кто совершил нападение, поведал неизвестно каким чудом избежавший участи быть сожжённым, полуживой охранник. Было не понятно, как израненный боец добрался до казарм стражи, только он, мало чего успел рассказать — умер на руках Весельчака.
