На сей раз, Фортуна, после ситуации, когда пациент за малым не погиб, посчитала лежащего человека достойным её более пристального внимания. Как говорили на прародине переселенцев: "Капризная девка, неожиданно решила повернуться к человеку лицом". — В течение оставшегося времени, не возникло ни одной опасной ситуации или мелкого сбоя. Простояв оставшиеся пять часов около панели управления капсулой, Екатерина Савельевна, убедилась что удаление "гнусного паразита" прошло удачно. Только тогда, женщина отошла к стоявшему неподалёку креслу, и устало в него села. Далее, андроид справлялся без её плотного контроля, а она, дождавшись окончание операции, с трудом поднявшись, отправилась отдыхать. Часов через семь, проснувшись, Екатерина более вдумчиво пересмотрит записи, проанализирует все полученные данные и внесёт в работу хирургического блока все необходимые коррективы. Но это будет завтра, а сейчас, устало переставляя ноги, женщина желала дойти до своей временной каюты. А там, приняв тёплый, снимающий усталость душ, лечь спать. ...
Как и следовало ожидать, ровно через сутки, тот же андроид-медик, и лучший ученик Белянчиковой, выслушав уйму наставлений от своего наставника, провели новую, немного подкорректированную Екатериной операцию. На сей раз, она прошла без каких-либо "сюрпризов". А вечером того же дня, Даниил вылез из капсулы и игнорируя суетящегося рядом с ним андроида, как был ..., устремился в душ. А затем, накинув на мокрое тело халат, и запахнув его на ходу, поспешил к томящейся в ожидании жене. После короткого ментального разговора с супругой, он знал, Гуля, с нетерпением его ждёт, нервно прохаживаясь возле входа в операционный зал. Так что, оставим супругов вдвоём, не будем наслаждаться подробностями о том, как они обнимались, о чём говорили, или .... Это их жизнь, и некоторые её моменты являются интимными, то есть, не подлежат обнародованию. Тем более, даже главный искин боевой платформы, счёл возможным, на пару суток оставить эту семейную пару без своего постоянного пригляда. И как обычно, дарованные влюблённой паре "медовые дни" пролетели стремительно, и незаметно.
Прошла ещё неделя и утром понедельника, маленькая Агнесса, изрядно загорелая, слегка похудевшая и довольная пятнадцати дневным отдыхом на поверхности планеты, вернулась на космическую платформу. Там, впервые за свою короткую жизнь, она отдыхала вместе с немногочисленными товарищами. Девочка, всё ещё находясь под впечатлением от полученных на планете диковинных развлечений, таких как купание и игры на самом настоящем пляже, самой настоящей реки. Предаваясь этим воспоминаниям, она сделала первый шаг по трапу, и тут же сморщилась. Её слегка курносый носик, уловил неощущаемый ранее запах спёртого воздуха станции. Нельзя сказать, будто система жизнеобеспечения сбоила, просто, эффективность её работы, априори не дотягивала до естественной, девственно чистой экосистемы Земли. И эти неприятные запахи космического жилища, улавливались только на контрасте. Так что девчушка, как и все остальные малыши, через двадцать минут, позабыла о неприятном, специфическом амбре, и в ожидании родителей, самозабвенно резвилась на игровой площадке садика. Так продолжалось до той поры, когда Агнесса, неожиданно заметила стоявшую возле входа в детскую комнату маму. Та улыбалась, и по её щеке, стекала одна непослушная слезинка.
— Мамочка-а-а! — с радостным криком, девочка, позабыв про игру, подбежала к Гульнаре, которая, незамедлительно подхватила дочь на руки и прижала её к груди. — А ты знаешь, там, куда нас возили отдыхать, столько много места! Ого-го как много! И ещё, там временами идёт дождик, это течёт такая водичка, много — много таких капелек! Ну-у-у, прям как у нас в душе, только большого, на всё небо! А оно, это небо, такое большое, синее, красивее, чем на наших голограммах! Вот. А ещё, после дождика, на земле остаются большие лужи, глубокие и грязные. Когда я с друзьями по ним бегала, то воспитатели нас ругали. Вот. Только я на них не обижалась. Честно — честно, они ведь роботы, но ты об этом тс-с-с..., никому не говори. Они, глупые, почему-то считают что они самые настоящие люди. Это мне Роберт рассказал, по секрету.
Делясь с мамой последней тайной, девчушка немного отстранилась и так забавно прижала к губкам пальчик, что женщина, не сдерживая хлынувших потоком слёз радости, вновь нежно прижала ребёнка к себе. Несмотря на то, что симбионт способствовал тому, что дети начинали раньше ходить и более правильно строить свою речь, малыши продолжали радовать родителей, своими наивными рассуждениями об окружающем мире.
— Хорошо доченька. Я согласна, это будет нашей самой большой тайной.
— Хорошо мамочка, и я согласна, только тс-с-с-с. Мы ведь никому не скажем. Только ты не плач, я больше не буду по лужам бегать, честно — честно. Правда-правда, их у нас дома нету, как и той липкой грязи, за которую нас так бранили. Вот.
— Вот и чудненько, доченька. Пойдём домой, там расскажешь про земной лагерь, и как в нём отдыхала. А ещё, мне интересно, в какие игры ты играла с детками. Что ещё увидела нового?
— А где папа? Он снова занят? Да? — вспомнив об отце и заозиравшись, поинтересовался мгновенно погрустневший ребёнок.
— Да, радость моя, папа вновь на службе. Ты же знаешь, его иногда с неё не отпускают, даже по выходным
— У-у-у. Опять Иван Иванович без него не справляется. И почему он такой неумеха? Наверное, он плохо учился в школе. Да?
— Наверное ...
Тремя часами ранее, на поверхности земли. Тычина, уподобившись загнанному зверю, метался по своему кабинету, постоянно посматривая на нечёткую картинку демонстрируемую на мониторе. Он не паниковал, а усиленно обдумывал не очень приятную новость. И если честно, Андрей просто не знал что ему в этой ситуации делать. Одна из рассылаемых им поисковых групп, добравшись до западного побережья континента, случайно уловила слабые кодированные радиосигналы. Неужели эта сигнатура исходит от утерянных баз? Скорее всего нет, почти угасшие кодированные команды долетали издалека, откуда-то из-за океана, и их обнаружение, было сравни чуду. Вот только радоваться ему, или печалиться? Неизвестно. Как и предписывалось всеми протоколами, разведчики немедленно доложились Максу и, скорректировав свой курс, продолжили полёт. На сей раз, они двигались более целенаправленно, по лучу, как по путеводной нити. Прошло ещё полтора часа, сигнал, посылаемый дроидами-разведчиками начал слабеть и машины, летящие в арьергарде, начали постепенно набирать высоту. Впрочем, вопреки ожиданиям, это не сильно помогало. Пройдёт ещё максимум полчаса, и исследователи "смолкнут", они будут работать автономно. Значит, придётся долго мучиться от неопределённости.
— Макс! Значится так. Почему я тебя должен всему учить? Верни замыкающую машину на сотню километров назад. Живо! Следующего робота, из арьергарда, оставь на месте, только подними их повыше и используй как обычные ретрансляторы.
— Извини Андрей, я не виноват, в моих архивах подобного решения нет, его никто не прописывал. В подобном просто не было надобности. Ранее, вся поверхность планеты покрывалась спутниками связи. А после поражения в войне, дальняя связь мне не требовалась.
— Так делай всё, что я тебе сказал — немедленно! — яростно выкрикнул Тычина, гневно посмотрев на потолок. — Что, не видишь? В подобном решении возникла нужда!
— Исполняю. Только зачем так громко кричать?
— Потому что надоело работать с некоторыми тупицами! Достали вы все! Значится, всем чего-то от меня нужно, и желательно, чтоб делалось кем угодно, только не ими!
Прошло пятнадцать минут, по истечению которых, изображение на большом экране вновь стало чётким, вот только оно, ничего интересного по-прежнему не демонстрировало. Водная глад, она и есть водная гладь. Десяток дроидов летел над мелкой рябью и единственным изменением в этой "картине", можно назвать постепенное усиление чужеродного сигнала. Что там впереди, друг, или притаившийся враг, было неизвестно, отчего мерзкое чувство угнетающего беспокойства только нарастало.
— Прибил бы этого Егоршина и всю его команду! — В сердцах пнув ногой, оказавшееся на пути его метаний мягкое кресло, выругался Андрей. — Они, гады ползучие, оккупировали орбиту и не пускают туда не одного нашего аппарата. Видишь ли, они не хотят засорять космос нашим хламом, и в компенсацию за эти неудобства, позволяют бесплатно пользоваться своими средствами наблюдения. Сволочи! Получается, мы можем видеть и слышать ровно столько, сколько они нам позволят! Не более того!
— Всё резонно. Ты вспомни то, как мы их ослепили. Припоминаешь? Это произошло перед тем памятным сражением с чужаками? Вот так. — возразил Макс.
— Хоть ты молчи! И без тебя тошно, ты ..., набор бездушных алгоритмов. Я больше чем уверен, там за океаном, находится Данино "подсобное" хозяйство. Вот поэтому, он не страдает из-за наших ограничений в поставках воды, кислорода и пищевых картриджей. Я, конечно, могу поверить, будто кислород и воду он умудряется собирать из резервуаров утилизируемых им древних кораблей. Но, по моим расчётам, в связи с уменьшением наших поставок, у них давно должны начаться проблемы с питанием. А с их стороны, до сих пор не прозвучало никаких претензий. Только не рассказывай мне сказку про прекрасно сохранившиеся в вечном холоде пищевые картриджи. После стольких веков жёсткого космического облучения, они могут использоваться для чего угодно, только не для приготовления пищи. Ну, разве что, только для извращённого, растянутого во времени самоубийства.
— В космосе, многое проходит регенерацию и подлежит повторному использованию. Может быть, они перешли на полностью замкнутый цикл жизнеобеспечения.
— Всё верно Макс, но это не годится для питьевой воды и продуктов питания. Препоны к их повторному использованию, "прячутся" у нас в голове. И они, не желают от туда "выветриваться". Случись подобное, любой экипаж, взбунтуется.
— Как видишь, там никто не бунтует. Спрашивается, почему?
— Угу-угу. В том-то и дело, — в том-то и дело, друг мой. — резко остановившись, и задумчиво глядя перед собою, рассеяно проговорил Тычина. — Не ты один задался этим вопросом. Поэтому, в свете новой информации, мы должны хорошенько "напрячь свои извилины" и сделать необходимые выводы.
— В том-то и дело. Да, ты как всегда прав. — театрально имитируя интонации Андрея, проговорил Макс, чего было больше, заискивающего подражания или издёвки над собеседником, не понятно. — Нам необходимо не только задуматься о том, что за возня вокруг нас происходит, но и начать действовать. И наши ответные шаги, должны быть более дерзкими, чем до этого момента. А лучше, навязать орбитальным "друзьям", наши правила "игры". Если только мы, не желаем стопроцентно проиграть в этой незримой войне. ...
Судя по интонации, Макс желал и далее продолжать свои разглагольствования, но, его прервал неожиданно раздавшийся негромкий звук тревоги. Только что, неожиданно произошло нападение на группу разведчиков летящих над океаном. Обзорные сенсоры этих шпионов, были нацелены вниз, они по определению сосредоточились на наблюдении за нижней полусферой и, по остаточному принципу, сканировали горизонт. Именно по этой причине, увлёкшись выполнением основного задания, они "проморгали" нападение сверху.
Вначале этой резни, резко исчез сигнал от лидера, и почти сразу, остальные дроны засекли взрыв и разлетающиеся осколки корпуса их ведущего. Затем, показался быстро промелькнувший силуэт чужого боевого беспилотника. Тот сманеврировал по крутой дуге и, "свечою" ушёл в небо. Через несколько секунд, вспыхнула вторая машина экспедиции. На сей раз, убийца не пожелал "засвечиваться" перед камерами нарушителей охраняемого им пространства. Третий агрегат, оканчивая переориентирование нескольких своих объективов в зенит, перед своей гибелью, смог снять атаку убийцы. Эту расправу, только с других ракурсов, транслировали и оставшиеся роботы. И это было последнее, что они сделали. Буквально через секунду, мощный импульс эмми, выжег всю их электронику. Именно по этой причине дроны-разведчики, не успели сделать по врагу не единого ответного выстрела.
— Что и требовалось доказать. — траурно торжественным голосом, прокомментировал увиденное искин. — Ну, ты это видел сам? Да? Одна машина неприятеля, безнаказанно разгромила всю нашу экспедицию. Мы ведь не оставим эту оплеуху безответной? Да? Как говорили на твоей прародине: "Берегитесь бледнолицые, мы выходим на тропу войны!"
-Угу Макс, на сей раз ты прав.
— Неверный ответ. Я, как всегда прав. Только ты, упорно не желаешь признавать этот очевидный факт. — было непонятно, то ли Макс, своими шутками, старался поддержать человека, то ли издевался над ним.
— Значится так! — подойдя к креслу и неестественно медленно в него усевшись, осипшим голосом ответил Андрей. — Для начала, перешерсти все наши машиностроительные КБ гражданского назначения, забирай от туда самых талантливых инженеров и "залей" в их мозги все лучшие базы конструкторов-оружейников. Кому из них, какие задачи ставить, ты волен решать сам. Тестируй, анализируй, сплачивай коллективы; хочешь поощряй их, сочтёшь уместным, жестоко наказывай. Будет мало моих сотрудников, изымай у наших соратников. Впрочем, нет, погоди, всё это полумеры. Покажи полученное нами видео всей пятёрке, только сам бой и без каких-либо комментариев. Максимум, якобы случайно, сделай несколько небольших оговорок, дабы нагнать побольше жути. Подтолкни их к тому, чтоб они отдали на тестирование всех своих талантливых сотрудников. На слово никому из них не верь, контролируй каждое их действие. Я уверен, некоторых своих гениев, они постараются от нас утаить. Далее, максимум через два года, мы должны строить полчища своих боевых роботов, которые будут способны сражаться с врагом на равных. В крайнем случае, этой техникой должны управлять наши клоны. Ты меня понял?
— Да, босс.
— Ладно, действуй! Исчезни, и на сегодня меня ни для кого нет. Впрочем, постой. Найди мне самую смазливую аборигенку, прошедшую полный курс соответствующего обучения. Нанеси ей нормальный, неброский макияж, приодень и сразу веди в мою спальню. Только смотри, она не должна быть меркантильной тварью, как та, предыдущая девка. И да, проконтролируй, чтоб с нею можно было говорить на любые интересные мне темы, а не только "кувыркаться".
— Слушаюсь, босс.
Примерно через час после этого разговора, прошедшее обработку в графическом редакторе видео демонстрировалось по всем новостным каналам земной колонии. Дикторы, эмоционально жестикулируя, наперебой вещали про вероломное нападение неизвестного врага на мирную геологическую экспедицию. В подтверждение этих слов, крутились самые страшные кадры расправы над "геологами". Вот только в этой новостной нарезке, все эти действия происходили не над океаном. Внизу, как это ни странно, мелькали зелёные верхушки деревьев, а в местах падения сбитых разведчиков, с неестественной быстротой начинали разгораться жуткие лесные пожары. Что только усиливало утверждение о катастрофических последствиях этой бойни. Дикторы, демонстрируя искреннее возмущение, говорили о неизвестно откуда взявшихся двенадцати погибших специалистах. Неких наёмных рабочих, из числа ассимилированных аборигенов и призывали на голову коварных убийц всевозможные кары. Заодно, предлагали восстановить неразумно сокращённую армию самообороны, дабы дать отпор этим нелюдям.
