— Что все это значит?
Первый советник внимательно посмотрел на него и сказал:
— Наши исследователи зафиксировали большие возмущения магического характера на западе Заара. Если говорить коротко, не вникая в детали, то можно сделать вывод, что хроны вновь что-то затевают.
— То есть ничего определенного? — Поморщился Элемар.
— Мы не так много о них знаем, да и помех слишком много, все-таки это происходит на другом конце материка... Единственное, что можно сказать наверняка — силы в подготавливаемом действе хватит еще на одну Пустыню Ветров. Понимаешь, что это может значить?
Правитель задумчиво пристукнул по столу и задал новый вопрос:
— Ну и что ты скажешь?
— Не знаю. Будь наш соперник человеком, посчитал бы все это приманкой, ведь только ненормальный будет повторять ошибку, стоившую ему столь дорого. Но ведь это нелюдь, да к тому же фанатично верующая Темным Богам. Кто знает, что придет им в голову?
— Уж точно ничего хорошего. Честно говоря, ожидал, что у нас в запасе еще есть несколько десятилетий, а оказывается, все уже началось, и сжимаемая столетиями пружина вот-вот выплеснет накопленную злобу в мир.
— Ударим первыми? — поинтересовался помощник. — Или подождем развязки?
Император тяжело вздохнул. Как же все это нелегко. Давным-давно, поставив перед собой цель, он упорно пытался ее достичь, не задумываясь о том, что она вовсе не конец пути, а его продолжение, скорее даже начало. И вот теперь все, чего они достигли неимоверными усилиями, можно потерять из-за одного неверного движения.
— Нет... Не будем делать ни того, ни другого. — Слова давались трудно. Все-таки решить вот так вот разом судьбу нескольких миллионов людей было непросто даже ему, привыкшему распоряжаться чужими жизнями. Элемар мимолетно подумал, что будь здесь какой-нибудь ученый, то он непременно назвал бы этот момент историческим. — Сконцентрированную на западе группировку войск привести в повышенную готовность, но на территорию врага не пускать. Нам нужны конкретные данные, а не общие слова и, похоже, что эта работа под силу только Ордену Тенет.
— Разведчиков хочешь послать?
— А почему бы нет? Во всяком случае, стоит хотя бы попытаться. Ведь хроны тоже неспроста ждали все эти века — старые распри ударили по ним еще сильнее, чем по нам. И пусть у них не случилось ни одной внутренней войны, но раса служителей Тьмы уже совсем не та, что была раньше. — Правитель усмехнулся: — Если же не справятся эти бойцы, то не справится никто. Вот тогда и подумаем, что будет дальше... что не так? — прервался он, заметив, как Ломир скептически ухмыльнулся.
— Да нет, просто у идущих тайными путями немного иная специализация... Они именно воины, ну и немного убийцы, нам же в этом деле могут понадобиться и настоящие повелители Стихий. Что если отряд раскроют после того, как будут получены нужные сведения? Надо бы подстраховаться и прикрепить к группе толкового мага, который сможет незаметно провести ритуал связи на вражеской территории.
— Это все детали, их обдумаешь сам, — равнодушно напомнил император, но, заметив странную улыбку на лице собеседника, не удержался от вопроса: — Теперь-то ты чему радуешься?
— Да так, — отмахнулся повеселевший первый советник, который, казалось, вот-вот начнет смеяться в голос. — Просто у меня на примете как раз есть подходящий чародей.
Глава 7
Мимо пролетают оголенные деревья и кустарники, мелькают лица обреченно бредущих по дороге бедняков, вихрем проносятся купеческие караваны и попадающиеся на пути небольшие деревеньки — если вчера Эр Эльзар спешил к одному лишь Эшьи известному месту в горах, то теперь точно также оставляет их позади.
Хотя нет, обратно они мчались еще быстрее. Наставник лично провел над лошадьми какой-то неизвестный его ученику ритуал, и теперь те почти не уступали в скорости Пернатому.
Оэр вновь подумал, что никакой надобности учитель в нем не испытывает, так зачем же заставляет вместе с ним молнией носится по стране, как будто у него других забот больше нет? И ведь так ничего и не объяснил, а тот разговор, который они провели перед началом этой безумной гонки, больше не кажется Нуцегу чем-то убедительным. Да он и раньше таковым не казался, если подумать.
Дабы хоть как-то отвлечься от терзающих его вопросов, маг стал вспоминать предшествующий день. А подумать действительно было над чем.
К полуразрушенной лачуге Эр Эльзар прибыл к вечерним сумеркам и тут же стал рыскать вокруг, приказав бывшему патрульному ему не мешать и не задавать вопросов, а заняться более полезными делами. Подготовить ночлег, например.
Спорить сил не было — целый день в седле даром никому не пройдет. Хотя, стоило посмотреть на наставника, бодро скрывшегося за оставшейся частью дома, чтобы понять — бешеная скачка далась ему не в пример легче.
Оэр расседлал лошадей, привязав их к небольшому деревцу рядом, развел костер и прилег на приготовленную из веток хвойных деревьев постель. Его учитель так и не появился, хотя на все это он потратил не так уж мало времени. Наверное, если бы не жуткая усталость, то Нуцег давно бы отправился на поиски, а так он просто отдался на волю Гета.
Перед внутренним взором проплывают какие-то неясные картины, тревожные и не очень, они неизменно оставляют привкус чего-то недосказанного и недоделанного. Душа стремится растолковать, объяснить, но вместо этого наполняет рассудок неимоверной тяжестью. С каждым мгновением ощущения нарастают, заставляя замереть в предчувствии озарения. И вот, когда пик эмоций достигнут, и кажется, что еще секунда и тайна будет открыта, мир заполняет густая чернота. Со всех сторон слышатся неясные голоса, в которых проскальзывают нечеловеческие нотки. Тьма бурлит и неистовствует, а затем неожиданно открывает огромное полотно баталии...
Над белеющими во Мраке стенами развеваются многочисленные флаги и возвышаются готовые обрушить свою мощь громоздкие силуэты метательных машин, по камню то и дело пробегают золотистые знаки, а украшенные резьбой ворота, способные одновременно пропускать сотни людей, сейчас плотно закрыты. Над осажденным городом раздаются звуки сигнальных рожков, в ночи мелькают фигуры вестовых, а застывшие немым укором солдаты судорожно высматривают соперника, сжимая в руках оружие.
Узнать в приготовившемся к битве городе Альир было трудно, но это мог быть только он. Столица всегда была уникальна, но куда же делись все ее знаменитые постройки? Оэр стал внимательно всматриваться в белокаменные строения и неожиданно осознал, что находится даже выше крепостной стены, и вся картина видна как на ладони. Но сколько бы он не вглядывался в обступившую со всех сторон город ночь, так и не смог увидеть хоть одно знакомое здание. Реальности соответствовали лишь стены.
Не успел ученик Эр Эльзара этому удивиться, как все пришло в движение: засуетилась обслуга машин, взметнули руки к почерневшим небесам маги, потянулись к лукам и арбалетам солдаты, а над столицей пронесся громкий приказ на странном языке, состоящим, казалось, из одних шипящих. Такого ему слышать еще не доводилось.
Нуцег хотел было оглянуться на противника, но не смог — его словно прикрепили к одному месту, без права даже смотреть по сторонам. А еще он неожиданно осознал, что не ощущает в себе привычной силы Огня.
Однако кем бы ни был неизвестный враг, он явно заставлял относиться к себе со всей серьезностью, раз смог подобраться так близко к сердцу человеческого государства, к средоточию его силы и могущества.
Тем временем битва началась. Мгновенье затишья, и от стен отделились исполинского размера капли белого пламени, которые, оставляя дымные следы все того же цвета, устремились к неведомой цели. Промелькнув мимо зависшего в воздухе Оэра и, обдав его теплым ветерком, они скрылись из обзора. Секунда, и ярчайшие вспышки прорезали завесу ночи, вызвав резь в глазах.
Вот это мощь! Юный чародей, успевший разглядеть плетение неизвестного заклинания, удивился его полной чужеродности и заключенной в нем силе. Только одна такая "капля" могла потребовать участия четверти магов Империи, а их тут были десятки или даже сотни — вспышки ослепительно-белого света следовали одна за одной, не давая даже шанса рассмотреть детали.
Внезапно спина ощутила дуновение легкого ветерка, быстро набирающего силу. Откуда-то сзади послышался легкий треск, через мгновения сменивший громовыми раскатами непрекращающихся гроз. Грохот стоял такой, что заложило уши. Нуцег окончательно потерял ориентацию в пространстве.
В себя он смог прийти только тогда, когда чародеи города хорошенько прошлись по нападавшим. К сожалению, большую часть этого времени юноша провел в попытках вернуть зрение и слух — отчего-то его магии здесь не работала — а потому попросту не смог рассмотреть эту часть сражения как следует.
Однако стоило ему открыть глаза, как все это тут же вылетело из головы, зато появилось устойчивое желание оказаться подальше отсюда — вслед за магами ударили метатели, отправляя в сторону противника зачарованные снаряды, потом пришел черед обычных стрел и болтов.
Оэр почувствовал себя очень неуютно, ведь все эти подарки неслись в его сторону и, казалось, неминуемо должны попасть. Удары магов тоже страшили, но он-то знал, что такой уровень волшбы просто не дает заклинанию шанса задеть кого бы то ни было, кроме выбранной создателем цели, а вот с зачарованным оружием такой уверенности у него не существовало. Успокаивала мысль, что он здесь в образе некоего бесплотного духа, а им такое вроде бы не страшно.
Тем не менее, очередная атака заставила его понервничать, особенно учитывая тот факт, что двигаться он по-прежнему не мог. Впрочем, все снаряды пролетели чуть ниже, лишив его возможности на практике проверить только что выдвинутое предположение, а он был только рад.
Интересно куда они целятся? Неужели там хоть кто-то мог выжить после всего этого буйства Стихий?
Бывший патрульный, пусть и отслуживший в городской страже полтора года, все же был далек от настоящих войн, но даже он смог оценить всю ту мощь, что ударила по врагам Альира. Ведь даже простенькое заклятье, одновременно вызванное десятком учеников, в теории может отправить полноценного чародея с многовековой практикой за плечами на тот свет, а вставшие на защиту города повелители Стихий отнюдь не были малолетними неучами. И еще, может ему и показалось, но каждый пущенный со стен снаряд словно бы летел только в одну цель. Будто бы на город напало всего лишь одно единственное существо. И оно явно осталось недовольно оказанным ему вниманием.
Мир задрожал, словно дым под порывами ветра, а затем Тьма, расступившаяся было после слаженного удара "капель", сгустилась, погрузив столицу в космическую черноту. Тут же как крылья Ашара засверкали белоснежные стены Альира, а на их фоне мелькнула смутно-знакомая тень.
У Нуцега перехватило дыхание, где-то на задворках разума стал зарождаться дикий ужас — это была та самая тварь. Почему-то сразу же пришло понимание, что город, несмотря на все усилия защитников и мастерство строителей, воздвигнувших самые неприступные в этом мире стены, обречен. Он уже знал, что произойдет, но как зачарованный продолжал следить за находящейся на грани видимости тенью.
По объявшей столицу защите прошлись многочисленные вспышки, словно ее одновременно обстреляли тысячи метателей, а затем, подобно тому, как удав скользит вокруг тела обреченной жертвы, по стенам города протянулись жирные полосы Мрака, и... картина сменилась.
Оэр открыл глаза и встретился взором с двумя уже знакомыми кроваво-красными зрачками. Сейчас они не отражали никаких эмоций, лишь злая сила светилась в них. Едва различимый миг, и те оборачиваются алыми символами, закрутившими около ученика мага безумную метель...
Из мутной пелены сна его вырвала когтистая рука опасности, болезненно мазнувшая по сердцу. Еще толком не понимая, что происходит, недавнишний стражник перекатом ушел в сторону, выхватив меч, резво поднялся с земли, и только после этого быстро осмотрелся.
Взгляд выхватывает из обступившей со всех сторон тьмы разрозненные детали: еле дымится почти потухший костер, в его тусклом свете разломанная лачуга приобретает гнетущий вид, а нависшие темно-синие громады туч, различимые даже на общем фоне, не дают пробиться ни единому лучику Агнии. И никого, кроме него самого и тревожно перетаптывающихся на месте коней.
Чародей осторожно повернулся, не спеша убирать клинок обратно. Пусть он и не слишком-то умел им пользоваться, но так как-то спокойнее.
"Неспроста, ох неспроста волнуется эта скотина!" — проползла ленивая мысль.
Голова по-прежнему не избавилась от остатков дурацкого видения, а все тело наполняет испивающая силы боль — лучше бы и не ложился. Однако чувства лишь нарастают, с каждой секундой набираясь уверенности и мощи, и если раньше это еще можно было списать на напряженный день, то теперь становилось окончательно ясно, что он тут ни причем.
Рядом заржали лошади, пытаясь вырваться из этого места, но привязь держала крепко.
Внезапно появилось ощущение враждебного приценивающегося взгляда в спину, а от разрушенной лачуги потянуло стылым запахом Нижних Миров. Ночь приобрела неестественную глубину, все ближе подступая к застывшему человеку. В ней то и дело возникали смутные тени, которые, однако, не выходили за одни им ведомые границы Мрака. Кольцо медленно сжималось.
Нуцег неожиданно осознал, что это вовсе не продолжение глупого сна, что теперь все по-настоящему. Тут же возникло детское желание найти наставника, который разберется со всем этим, но ученик мага затолкал его глубоко внутрь.
— Ну, держитесь, выродки! — шепнул он, обратившись к всепожирающему Огню.
Где-то между лопатками возникло небольшое жжение, будто от луча светила, пойманного в лупу. Чувствуя поддержку, оно все более распалялось, пока спина не ощутила нестерпимый жар лесного пожара. И теперь уже Оэру пришлось прикладывать усилия, чтобы не стать частью зарождающегося буйства Стихии.
Огонь не терпит легкомыслия при обращении с ним, и даже воззвавший к его силам чародей рискует быть поглощенным им. Такова его суть, суть постоянной борьбы и стремления к разрушению. Но при всем при этом огонь — это не одно лишь уничтожение. Только он согреет холодной зимой, только он защитит от врага, и только он может очистить мир от скверны. Недаром же его с древнейших времен считают самым лучшим аргументом против любого порождения Тьмы.
Ночь тем временем все более уплотнялась, методично приближаясь к выбранной цели. Стали слышны те самые нечеловеческие голоса из недавнего сна, а маг вдруг понял, что уже давно не ощущает самоуверенной силы гор под ногами. Казалось, что мир, подобно луковице, расслоился, и то, что находится сейчас перед глазами — вовсе не Эрикрея, а ее изнанка, ужиться в которой могут только Предавшие Свет.
Дальше Нуцег ждать не стал, выпустив накопленную энергию. Мрак прорезали слепяще-яркие огненные линии, встав нерушимой ревущей стеной на границе жизни и смерти. Тьма задрожала, в нос ударил непереносимый запах тлена и гнили, а по ушам резанул высокий крик. Это продолжалось какие-то мгновенья, а затем сила, извечно считающаяся враждебной всему живому, просто накрыла возникшее препятствие. И Огонь, непокорный и своенравный, вспыльчивый и неукротимый, яростный и ненасытный, уступил.
