Юный маг нахмурился. Да, он опасался связываться с хронами и их проклятым государством, но это не означает, что отныне его путь — это путь труса. То, что предложил ему учитель, было для него просто неприемлемо.
Эта штука могла помочь избежать гибели, но как он будет жить с мыслью о том, что бросил спутников на верную смерть? И неважно, что те готовы к любому исходу, предателем он не станет никогда!
— Второе, — продолжил тем временем Эр Эльзар, словно и не обративший внимание на то, какой эффект оказало его краткое разъяснение, — редчайший подарок. Дар Богов. В этом куске дерева сосредоточен Истинный Свет. Ему под силу развоплотить любое порождение Мрака... почти любое. Хранг подобную атаку перенесет без потерь, но с ними ты не встретишься даже при самом худшем развитии событий. Так что можешь считать, что в твоих руках абсолютное оружие против Тьмы. Учти только, что одноразовое.
Великий маг с сомнением посмотрел на улицу, а затем продолжил:
— Что же касается остального, то паук — простейший артефакт по сбору определенной информации, а вот здесь — Наставник указал на свиток. — Описан ритуал, с помощью которого эти сведения надо передавать в Альир. Места отмечены на карте, так что если сделаешь все правильно, то не останется даже остаточного следа. Кроме того, заметить сам ритуал связи можно лишь в одном случае — если четко знать, что искать.
Призрак неодобрительно взглянул на Аглаю, чьи ослабленные уже такой близкой зимой лучи просветили его фигуру, заставив ее расплываться.
— С тобой отправятся три лучших бойца Ордена Тенет, ваше путешествие начнется с самой масштабной атаки за последние шесть с лишним веков, а на той стороне встретят пять боевых кораблей Империи. Вся мощь этой страны встанет за твоими плечами, а потому тебе не стоит бояться...
Последнее слово потонуло в дневном свете, в нем же исчез и фантом, оставив Оэра наедине со своими мыслями.
Но думать теперь было бесполезно — решение, принятое на самом верху и поддержанное учителем, не оставляло ему выбора. И, в конце концов, он его принял, хотя, видят Боги, как же ему хотело отказаться от этой сомнительной чести.
(1) См. рассказ 'Клан Черного Ворона'.
(2) По правилам Института Стихийной Магии Оммэра, человек, когда-либо проходивший индивидуальное обучение магии, не может поступить в Институт, если причина расставания с наставником не будет сочтена веской.
Глава 13
Жилище Эр Эльзара ученик покинул через один день после памятного разговора, когда почувствовал себя отдохнувшим и готовым к долгой дороге в сторону самого северного форпоста Империи. О том, что путь до Иссерна вполне может оказаться для него последним, он старался не думать.
Однако мысли нет-нет, да и соскальзывали на закрытую тему. Слишком уж многое от этого зависело, чтобы помешать внутреннему я каким-то обычным запретом. Да и времени, подходящего для подобных занятий, оказалось предостаточно. И если на привалах еще можно было чем-то отвлечься, то в процессе скачки иных занятий для разума просто не находилось.
Хроны, как ни крути, внушали страх. Они давным-давно не казали носа со своей территории, ограничившись очень редкими вылазками, и, казалось, просто перестали обращать внимание на своего соседа. Но это не больше, чем иллюзия. Память этой расы куда как длиннее людской, а их ставшая легендарной жестокость и верность одной лишь Тьме просто не могли позволить им существование рядом с собой детей Света.
Это было Зло, Зло с большой буквы, а оно не умеет терпеть добро. Блаженны наивные глупцы, верящие в воцарившееся затишье, и несчастны те, кто уже знает, когда ему придет конец.
Почему, ну почему ему не довелось родиться хотя бы на десять лет раньше? Тогда Нуцег бы сумел хоть как-то подготовиться, а не встречать приближающийся хаос большой войны, имея до обидного малый шанс на выживание.
Но ему ли теперь об этом размышлять? Стараниями наставника он отправлен прямо в объятия самого древнего противника, и еще неизвестно, сможет ли ученик пережить хотя бы их.
О, он многое слышал про эту расу, и если даже малая часть из того правда, то случится великое чудо, если ему удастся вернуться из этого похода живым и относительно целым. Относительно потому, что доверия к предложенному плану с каждой секундой становилось все меньше и меньше.
Да, юный чародей принял его, и идти на попетую уже поздно. Но испытывать по этому поводу радость? Увольте.
Ощущения? Мерзкие были ощущения. Как у барана, которого долго откармливали, а затем отправили на убой. Даже хуже, ведь тот не догадывается, куда его ведет "добрый" хозяин, так долго о нем заботящийся.
Дни шли друг за другом нескончаемой вереницей, но и время ничего не смогло поделать с подобными мыслями.
Историй, говорящих об особом гостеприимстве хронов, множество, но больше всего ему запомнилась произошедшая в Рудном.
Рудный — это небольшой городок на склоне Пограничных гор, чье население полностью состоит из преступников самого разного полета: от обычных головорезов до разоблаченных заговорщиков и видных участников восстаний, чьи предыдущие заслуги были слишком велики, чтобы позволить оказаться на виселице.
Именно в это "прекрасное" место отправляются все отбросы общества, которые только удается поймать страже. Однако перенаселения за всю его длинную историю не наблюдалось ни разу, а все потому, что добыча руды здесь занятие столь же прибыльное, сколь и опасное. Даже наблюдатели в лагерном поселении состоят сплошь из проштрафившихся солдат и попавших в опалу офицеров и магов.
А неподалеку — километров за тридцать — располагается конная тысяча уже обычных воинов, не подчиняющихся приказам коменданта, но поддерживающих с ним постоянную связь.
Просто так. На всякий случай.
И вот однажды поутру среди обреченных обнаружилась пропажа. Дело, конечно, привычное, учитывая то, чем они все занимались, если бы ни один любопытный факт: с вчерашнего промысла исчезнувший вернулся вполне живым и здоровым, да и спешный обыск, устроенный в казематах, не дал никаких результатов.
Бывали тут, естественно, и "не боевые" потери, — что поделать, ведь абсолютное большинство находящихся здесь признавало лишь звериные законы — но в таком случае оставалось тело. А его не было. Более того, не нашлось даже пятен крови.
Вывод мог быть только один — из поднадзорного лагеря совершен побег. И коменданту это очень не понравилось. Решив, что, скорее всего, сбежавший отправился на север, ибо конную заставу тому преодолеть было бы весьма проблематично, а на юге лишь безлюдные горы, он отправил людей на поиски следа, и те его нашли.
Быстро собранный отряд из двадцати солдат и одного не самого плохо чародея был отправлен в погоню — из лагеря еще никому не удавалось бежать, и комендант приложил все усилия, чтобы сохранить подобное положение дел и впредь.
Впрочем, на тот момент эта задача отошла на второй план, ибо такое событие всколыхнуло всех, и стоило опасаться волнений. В общем, ему было чем заняться и помимо мыслей о достойном наказании для посмевшего совершить побег...
А ранним утром третьего дня в ворота городка постучали. Через пару минут гость уже стоял перед главой этого поселения, удерживаемый двумя гориллоподобными надсмотрщиками. С его лица не сходила безумная улыбка, глаза беспрестанно вращались в орбитах, тело била мелкая дрожь, рот не мог произнести ни единого членораздельного звука, ноги все еще старались куда-то бежать, а в руках он крепко держал аккуратно срезанную клейменую кисть, принадлежавшую пропавшему преступнику. Это был отправленный с отрядом маг.
Добиться от него хоть чего-то осмысленного так и не удалось. После, с огромным трудом отобрав его жутковатую собственность, лишенного разума отправили в лечебницу Альира, в которой он до сих пор и находится.
И лишь рассказавший это Старший тогда добавил, что в Пограничных горах никогда не водилось столь опасного хищника, способного убить два десятка воинов, а потому вывод, кто это мог сделать, напрашивался сам собой.
Уж чего-чего, а оптимизма всплывающие из памяти истории не прибавляли.
Единственным успокоением в этой ситуации служило то, что с ним пойдут сразу три воспитанника Ордена Тенет, причем не абы какие, а лучшие. Кто-то мог бы посчитать это утешение слишком слабым — что могут опытные бойцы против целого государства черных колдунов, будь их хоть целая сотня? — но только не юный чародей. А виной всему брошенная вскользь фраза учителя, что именно из этого ордена вышли все гвардейцы.
Да, у Эр Эльзара есть свои минусы — одна неудержимая тяга к загадкам чего стоит — но есть и плюсы. Он никогда не лжет. Умеет так преподнести правду, что это будет ничуть не лучше обмана, но врать в открытую не станет никогда.
Гвардейцам же, как и тем, кто должен к ним вскоре примкнуть, абсолютно плевать, что за враг перед ними. Они свяжут его битвой, вытянут все слабые места и уничтожат, невзирая на предыдущие заслуги перед Империей. И в кой-то веки Оэр воспринимал подобную беспринципность за благо.
А что ему еще оставалось, кроме как верить в мастерство будущих своих попутчиков?
Так он и ехал, медленно приближаясь к затерявшемуся в суровых холодных краях городу. И, надо сказать, что с каждым пройденным километром зима ощущалась все четче, а ночи, отчего-то невзлюбившие мирного путника, становились к нему все строже.
Хорошо, что хоть в этот раз бывший патрульный оделся по погоде. Отныне его экипировку составляли: утепленные штаны, ничуть не стесняющие движение, толстые кожаные сапоги со шпорами, сезонная куртка и шерстяной ярко-алый плащ с вышитым на нем серебряной нитью язычком пламени. Последний, кроме того, что хорошо сохранял тепло, являлся еще и символом власти.
Подобные полагались всем тем, кто окончил обучение в Институте или сдал выпускной экзамен, если имел честь постигать искусство в индивидуальном порядке.
Иными словами, никакого права носить эту вещь у него не было.
Этакая вольность дорого обошлась бы любому зарвавшемуся ученику, но Нуцег, имея на руках прямой приказ императора, мог позволить себе и не такое. К тому же, большей частью эта мера являлась вынужденной.
Соседство с Тьмой — не такая уж абстрактная вещь. Оно несет в себе потери гораздо большие, чем давление на психику. Энергия Мрака губит все, к чему прикасается: почва лишается плодородия, среди скота начинается падеж, а незащищенные собственной верой или заступничеством чародеев люди теряют разум, превращаясь в опасных зверей.
Если бы не пристальное внимание к этой территории со стороны Института, то приграничная полоса шириной в сто пятьдесят — двести километров уже давно превратилась бы в безлюдную пустыню.
Однако и сил ее выпускников недостаточно, чтобы компенсировать все последствия. Оттого-то эта земля, наряду с той, которая располагается неподалеку от Пустыни Ветров, считается самой неблагоприятной и опасной для проживания.
Плащ же был защитой от разгулявшейся тут вольницы. В голодные годы, а они почти все такими и были, дороги заполоняли десятки вооруженных чем попало банд, которые поправляли собственное бедственное положение за счет проезжих купцов и одиноких путников.
И сколько бы не принималось попыток приструнить разбойников силой, все они терпели провал — когда стоит выбор между смертью от голода и смертью от меча, то последний вариант кажется куда как предпочтительней.
Но были здесь и свои правила: никто не нападал на крупные караваны и странствующих магов. И если первые слишком хорошо охранялись, то вторых не трогали из-за уважения и оказываемой помощи. Кто станет плевать в колодец, дающий тебе воду? Точно не рачительный крестьянин, который большую часть жизни вполне законопослушен.
Конечно, ничего страшного с ним бы не случилось, путешествуй он и без такой полезной накидки. Вот только к Иссерну пришлось бы прорываться с постоянными боями, как к осажденной врагом крепости. А если есть такой элегантный выход, то отчего бы им не воспользоваться?
Оэр хмыкнул в ответ на пришедшую картину воюющего с крестьянством боевого чародея, и тропа его мыслей завернула туда, где подобное случалось не так уж редко.
На востоке жители во всех бедах склонны винить именно магов, а на западе все было с точностью до наоборот. Слишком хорошо тут все понимали, что с ними бы произошло, если бы не их помощь.
Эти территории присоединились к Империи добровольно, ибо из-за своего соседства с хронами не имели достаточно сил и желания для сопротивления. Им нужен был покровитель, который разобрался бы с их проблемами, и они его получили. А свобода? Свобода слишком призрачная штука, чтобы класть ее на одни весы с жизнью и смертью.
На относительно благополучном востоке подобные мысли отсутствовали. Туда Империю никто не звал, и каждый новый метр земли давался с боями.
К тому же Пустыня Ветров начала проявлять свою зловещую активность много позже того, как он покорился. До этого она служила страшной сказкой, которой пугали непослушных детей, и смертным приговором каждому, кто осмеливался пересечь ее границу. Люди не тревожили Пустыню, а та не трогала их. Столетие назад все изменилось, и многие увидели в этом знак.
Ученик Эр Эльзара задумчиво посмотрел по сторонам, останавливая уставшего коня. Он отстранился от участия в собственных мыслях, лишь изредка беря над ними полный контроль. Сейчас пришло время искать ночлег.
Путь, занявший почти две седмицы, близился к завершению. Уже завтра его взору должен предстать новый для него город, а это означает, что лучше бы выспаться.
Так он и поступил, оградив свою стоянку стационарным куполом и замкнув его на артефакт-накопитель. В характеристиках такая защита потеряла, но лучше так, чем позволять заклинанию пить собственные силы.
Иссерн встретил его высокой каменной стеной, не таким уж слабым морозцем, превращающим выдыхаемый воздух в видимый глазу пар, и мрачной стражей у ворот, с особой тщательностью проверяющей каждого желающего войти.
Возможно, виновно было небольшое число этих самых желающих, а может, и особое положение пограничного города.
Как бы там ни было, но никаких проблем у новоиспеченного предводителя группы разведчиков не возникло. Хватило одного лишь плаща и демонстрации небольшого фокуса из магии Огня, чтобы его пропустили.
Изнутри город завораживал.
Конечно, Иссерну было далеко до Альира или Эльрода. Им он уступал как в размерах, так и в умении повергать в ступор людей, видящих их впервые. Но было в них всех нечто общее. И если столица поражала своей возвышенностью и мастерством воздвигнувших столь прекрасные сооружения архитекторов, а главный порт — диким смешением богатства и власти с бедностью и анархией, то северный форпост Империи удивлял строгой функциональностью каждого здания.
Царство камня. Иных материалов местные строители, похоже, не знали. Из-за этого, а еще и из-за особенностей планировки, каждый дом сам по себе являлся крепостью, способной взять плату кровью за всякую попытку штурма. Нужно было совсем немного фантазии, чтобы представить на его мощеных улицах идущих строем солдат, и разносящийся над ними рокот команд.
