Скорей всего, альганам было плевать на какой-то там Лотос, иначе не проходили бы операции по "сбору урожая" из года в год довольно успешно. Их самих встречали редко, всегда случайно. Заканчивались встречи по-разному, но это другая история.
Одна пятерка рекрутов привлекла внимание Реи, мазнула какая-то неправильность. Стала внимательней изучать их астральные отражения и тихо ругнулась: "Дарки, каган! Они что там, совсем с ума посходили, каганами разбрасываться!". Но присмотревшись внимательней, поняла ошибку. Просто однажды, лет десять назад она участвовала в порабощении одного нелюдя раненого в стычке с отрядом разведчиков Пронзающих. Перед тем, как умереть, чтобы после воскреснуть рабом, он отторгал Силу Древа. Тогда нити силы вели себя похоже: нестабильно, расплывчато, то скручиваясь, то распрямляясь. Теоретически, при обращении одной голой Силой нити поначалу отвергаются любым человеком, но "любых человеков" наблюдатель не видела, только того кагана.
— Сфения, — обратилась она к Младшей жрице — помощнику. Говорила, не выходя из транса: протяжно, низким голосом, — узнай, какие рекруты входили со стороны Мисленки, не было ли среди них кагана, — она бы уточнила распоряжение, объяснила кажущуюся глупость, но говорить, находясь в глубоком трансе, тяжело.
— Слушаюсь, сестра, — растерянно ответила помощница и удалилась узнавать.
Уточнять у смотрящих из астрала бесполезно, но удивилась жрица безмерно. Какой дуре придет в голову посылать ценнейшего кагана на верную смерть? Ей со служек вдолбили такой постулат, целый абзац учебника:
"Представителю враждующей расы в чужом пятне верная смерть. Магические потоки Каганов и Альганов противоположны друг другу по знаку, при совмещении в ограниченном пространстве взаимно уничтожаются. Даже если каган — раб, знак его магического потока не меняется. В Лесу он быстро теряет силы и умирает окончательно. То же происходит с альганом в Степи, но этот факт надежными источниками подтвержден лишь однажды".
На резонный вопрос: "А как они в своем мире жили?", — наставница ответила просто: "Не забивайте свои глупые головы дурью! Поумнее вас головы ломают, учитесь прилежней. Или кто соскучился двор подметать?". Подметать двор, работать на кухне, таскать воду никому не хотелось. Старались зубрить прилежно, без лишних умничаний. Конечно, были и другие наставницы, не все такие стервы.
Секретарь штаба операции в ответ на просьбу найти плановые разнарядки со списками рекрутских отрядов, подала тяжелую стопку пергамента:
— Ищи сама, мне некогда в этом копаться.
"Как же, некогда ей!", — мысленно возмутилась Сфения, но взять списки пришлось. Перерыв половину стопки, заработав рябь в глазах "Ну у неё и почерк!", жрица наткнулась на нужный листок:
"По направлению с Мисленки выдвинулась пятерка из Месхитинского прихрамового учебного центра. Личный состав: Саргил (командир), Ермил, Кастор, Архип. Раб — Чик", — и приписка, — "личный раб Верховной жрицы Месхитии Флорины".
"Ого!", — от удивления помощник наблюдателя чуть не вскрикнула вслух, — "неужели тот самый!". Слухи о порабощении какого-то варвара самой Флориной, очень влиятельной Верховной жрицей — орденским магистром, давно гуляли по всему ордену. Еще бы, чисто на одной голой Силе! Зачем? Слухи, как любые сплетни, обрастали подробностями. Дошло до якобы открытого флирта Верховной с варварским царем.
О найденном отчете помощник немедленно доложила своему наблюдателю. Естественно, не удержалась от пересказа сплетни. Та в ответ, спустя томительную паузу, медленно пробасила:
— Тогда ясно...
Что ясно, кому ясно? Эти вопросы остались для Сфении без ответа.
Рея оставила непонятного раба и "пошла гулять" дальше. Раб на голой Силе, заклинание направляла сама Флорина. Она известный мастер, могла свое что-нибудь добавить в давно применяемую структуру, славилась этим. Пора на другие места обращать внимание. Если что-нибудь случится и наблюдатель не заметит — не поймут.
— — — — — — — — —
*Орден Исцеляющих — использовал напрямую силу Жизни, минуя Древо Лоос. Занимался конкретно лечением людей, не трогая животных и растений. Женским бесплодием, родовспоможением занимался постольку — поскольку, как и тем, что на Земле называется "пластической хирургией". Это "епархия" Родящих. Орден малочисленный, считается не очень сильным, их покровитель — Эскулап, бог здоровья, не популярен на Гее. В то же время Исцеляющие очень закрыты, так сказать себе на уме и что они могут на самом деле — большой вопрос. Дискриминации по половому признаку в ордене не наблюдалось, но мужчин было, как водится, больше женщин — кто из благородного дома отпустит дочь в захудалый орденок?
Глава 7
Не зря лесную учебную базу организовали в Хабарских предгорных лесах. Почти те же условия, если абстрагироваться от давящей чуждости. Дубово-Ясеневый лес с густым подлеском. Только деревья не дубы-ясени, но очень похожие, не считая размеров. По высоте огромные, пятьдесят локтей самое низкое дерево, в обхвате и говорить нечего и ни одного повала, даже обломленной ветви на земле не лежало, словно бури минуют Лес стороной. Они, грозы, в Кафарии бывают очень сильными, такие великаны с корнями выворачивают, что не верится, а здесь хоть бы что. Следов деятельности человека или, что более уместно, альганов, не видно. Ни кострищ, ни зарубок, ни срезов-заломов — ничего. Одни звериные следы и тропы. По одной из них, как и учили, продвигался отряд рекрутов-разведчиков. Ломиться через медленно давящие кусты опасней, а твари везде тебя найдут, без разницы. Смотри в оба и слушай внимательней, с помощью богов — заметишь.
Шли споро. Рвение послужить Пресветлой не утихало. Саргил и думать забыл передать командование Чику — он сам в первых рядах должен встретить опасность, тем более и зрение стало острее, и слух, и обоняние.
Какие краски вокруг! Кругом цветы всевозможных размеров, форм, расцветок разной яркости и оттенков. А запахи! Пьянящие, бодрящие, приятные и приторные — всего не опишешь. Мирно жужжали шмели, пчелы... ну, похожие на них любители нектара и хвала богам, что альганы до насекомых не добрались! Иначе человеку и не шагнуть бы в пятне. Крупные муравьи, шурша подгнившей листвой, спокойно бегали своими дорожками по своим важным муравьиным делам. Паутины висели самыми обычными сетями, их хозяева не показывались. За целую утреннюю четверть пришлось порубить лишь несколько десятков змей. Не факт, что все они ядовитые, но лезли к людям очень упорно, большей частью в центр колонны, к Чику. Еще и мелких птиц посбивали щитами, да мелких зверьков подавили. Снова хвала богам — в стаи они не сбивались, но агрессивно шипели, визжали, хрюкали и даже пели. Это птички такие попались, наподобие соловьев. Жалко, но убивать приходилось — лезли прямо в лицо. Отбивали щитом или тренировали ловкость, рубя мечом на подлете. Где обещанные крупные твари, организованные стаи, где? Парням хотелось порубить их немедленно. Похоже, переборщила жрица с накачкой или, что ближе к истине, соскучились молодые сыны по матерям. Потому что один Чик был спокоен. Настолько, насколько это возможно в опасном Лесу. Служеньице Грации совсем не требовало самопожертвования, а страх перед жрицами пропал сразу за чертой Леса.
"Долго идем по звериной тропе", — рассуждал он, — "много следов копытных и лап крупных зверей, встречается свежий помет, но где они все, дарки их раздери! Вряд ли все на водопое. Один ручей перешагнули и никого, кроме свежих следов в грязи. А водичка ничего, вкусная". Он один попил из ручья, остальным было некогда, торопились. На учениях говорили — пить и есть можно, ядовитые плоды — редкость, но сейчас весна, не до плодов.
Мелкие походы совершались круглогодично, это только за самым ценным, за Лотосом собирался почти весь орден.
Первый крупный зверь встретился за полмили до места назначения. Саргил считал шаги и делал поправки на изгибы троп — все как учили.
— Внимание, — тихо сказал он, подняв руку, — стой. Занять оборону, противник справа.
Тихий треск кустов и топот ног усиливались. Вскоре раздался трубный рев. В Африке сразу бы определили слона, но тут... из близких цветущих кустов, ломая ветви, на тропу выскочил другой зверь, одна из тварей Леса с безобидным именем Ягодник.
Помесь броненосца с мини-слоном. Трех локтей в холке, тело покрыто роговыми листами, большая голова с хоботом длиной в локоть. Задние лапы чуть короче и мощнее передних, поэтому бежал он как бы в полу-присядке. на передних конечностях когти. Явно не оружие, а для цепкости: зверь часто, цепляясь за дерево, поднимался в рост, чтобы дотянуться хоботом до самых вкусных молодых плодов. Оружие торчало изо рта — натуральные изогнутые бивни и владел он ими мастерски. С локоть в длину и толщиной у основания с женское запястье.
С момента появления твари и до сближения со строем-коробочкой, сердце успело ударить один раз. Рекруты чуть замешкались, еле-еле успели отпрянуть в стороны. Одно дело учения и теория, совсем другое — практика. Стремительно пролетев по коридору между людьми, Ягодник успел мотнуть головой и задел зазевавшего Кастора. Тот полетел в кусты, успев только ёкнуть. В суетливой толчее рекруты помешали сами себе рубануть зверя мечом, а у Архипа и Чика в руках и вовсе были бесполезные луки. Хвала богам Ягодник тяжелый и пока, ломая кусты, разворачивался для новой атаки, разведчики перестроились как надо: ломаной цепью вдоль предположительного движения, не мешая друг другу. Зверь еще раз взревел и кинулся (кто бы мог подумать!) на Чика. Раб не оплошал. Как заправский тореадор увернулся от бивней и вонзил меч в щель между пластинами в районе шеи, а Архип рубанул с другой стороны по крупу. В складку пластин не попал, но порез получился довольно глубоким.
Тварь яростно, пробежав по инерции пару прыжков, взревела, встала на задние лапы, пытаясь на них развернуться, но лапы подломились, и зверь тяжело опустился на землю. Обижено рявкнул и затих бездыханно.
Чик удивленно посмотрел на свой короткий меч с длиной лезвия чуть больше локтя. Он вошел удивительно легко и не задержался в плоти. И тяжелый Ягодник умер неожиданно быстро, а ничего жизненно важного меч не задел, раб это чувствовал.
— Хорошая вещь, знак. Правда, парни? — рассеянно произнес он, разглядывая линии на клинке.
— Ага, — ответил Архип, тяжело дыша.
Все рекруты тяжело дышали. Не от усталости, от волнения. На их лицах гуляли глупые улыбки. Переглядывались между собой, не зная, что говорить. Первый бой, как говорится, трудный самый. Или последний? Не важно. Чик тоже тяжело дышал и тоже находился в адреналиновом угаре, но опомнился первым:
— Кастор!!! — крикнул и бросился в цветущие красивыми фиолетовыми цветами кусты.
Ветви подлого дерева уже начали оплетать рекрута. Пока только согнулись над ним, норовя сомкнуться вокруг груди и головы. Рубить не пришлось, Чик просто раздвинул их и выволок товарища за ноги. Потревоженные пчелы обижено вжикнули и снова оседлали сладкие тычинки.
Кастор лежал без сознания, на груди расплывалось темное кровяное пятно. Чик выхватил из его сумки деревянные емкости, вырвал пробку из бутылки бальзамом, мечом разрезал тунику и вылил на страшную на вид рану чуть не половину зелья. В это время Саргип влил в рот эликсир из другого пузырька. И все четверо замерли в ожидании эффекта. Он наступил через сто ударов сердца. Лицо порозовело и рана стала стремительно, буквально на глазах затягиваться, оставляя широкий рубец. Кастор кашлянул раз, другой и зашелся в кашле, сплевывая пенную кровь. Через долгий статер он, наконец, отдышался и осмысленно посмотрел на товарищей.
— Я умирал? — хрипло спросил он. В широко распахнутых глазах — испуг. Хвала богам, не паника.
— Ты еще нас всех переживешь! — радостно крикнул Архип.
— Нет, Кастор, просто потерял сознание, — ответил Саргип, — идти сможешь? — в голос вернулись командирские нотки.
— Ага, я сейчас. Попробую... а где мое оружие? — спросил, поднимаясь, — тунику испортили...
— Все собрали, не переживай, а тунику новую дадут, — успокоил друга Ермил.
— Да, парни, Ягодник — настоящая тварь, бергат перед ним — цыпленок. Пи-пи-пи, — смешно пропищал Архип. Остальные улыбнулись неудачной шутке.
Кастор идти смог, но темп пришлось сбросить.
"Крепко обработала ребят жрица, торопимся как можем", — думал Чик, механически отмахиваясь от назойливых пташек, давя ящериц, рубя змей.
Надо сказать, что слово "твари" объединяло всю агрессивную живность Леса. Никаких пауков-монстров и других чудищ здесь не водилось. Обычные обитатели немногим отличные от геянских собратьев. Только умнее, чуток быстрее, сильнее и само собой не терпящие чужаков. И у многих из них было что-либо ценное для орденов. Да, бивни Ягодника Чик, несмотря на ворчание Саргила, выломал. Пришлось рубить челюсть, они сами мечу со знаками не поддавались. За то и ценились, но не единственно. Какое-то магическое свойство в них было понятное сведущим магам, и скупали они их по хорошей цене, особенно Пылающие. Только кто рабу деньги даст?
"Грация! Я выживу. Ради тебя выживу и спасу тебя", — продолжал размышлять Чик, — "Лес — ерунда, отобьемся с ребятами, но что дальше? Метки. У меня наверняка тоже есть. Нас выследят везде...". Он верил в удачу. Иначе не мог, иначе незачем жить, но и спланировать действия "на потом" тоже не мог. Одно решил твердо — к лооскам не вернется, но вот как — другой вопрос.
"Саргил! Он знает, дважды прикрыл, а я с ним так и не поговорил. Теперь надо ждать когда сойдет внушение "любящей" жрицы. Не может быть, чтобы надолго, тогда и рабство не нужно".
Движение к цели резко замедлилось, твари прибывали. Они словно были где-то на общем сборе и только-только опомнившись, побежали на чужаков. Постреляли взбесившихся антилоп, порубили два десятка Красных Волков, побегали от медлительных дикобразов, несколько раз отбивались от прыгающих с деревьев больших белок-летяг, тогда парни чуть не вслух пропели хвалу шлемам. Да много всего случилось, не упомнишь. Щиты остались только у Чика с Саргилом, луки у Ермила с Чиком, стрел пять штук на двоих. Бальзама с эликсиром на донышках, а невезучий Кастор потерял всё оружие, кроме шлема и сильно хромал. Командование само собой перешло Чику.
Излучина оврага оказалась большой. Медленно прошли вдоль ручья и выбрали место с небольшой поляной. Осталось отстоять всего, вернее целых две дневных четверти.
— Отдых пол статера, Ермил на часах, — скомандовал он и парни, тяжело дыша, рухнули в центре поляны. Сам лег последним. Ермил без возражений опустился на колено, оперся двумя руками на лук и стал внимательно озираться по сторонам. Ему досталось меньше всех. Глубокие, уже покрытые рубцами царапины поперек груди, укусы на спине и только.
— Рай для охотников, — Архип нашел в себе силы сболтнуть, — в жизни столько дичи не видел.
Его никто не поддержал. Вспоминать о "дичи" ни у кого желания не было. Скорее они сами — дичь. Легка на помине!
— Птицы! — безразлично крикнул Ермил.
Как и предполагал Чик, рвение у рекрутов оказалось не бесконечным, оно улетучилось после второй серьезной схватки. И теперь на поляне, надежда остаться в живых таяла с каждым мгновением. Увидев огромную тучу, сверкающую всеми цветами радуги, парни, как и советовал инструктор, взмолились своим богам.
