Содрогнулась земля. Раз, второй, третий и Вовчик понял — приближается кто-то неимоверно тяжелый. Долгой интриги не последовало, и вскоре над ним встал огромный мужик. Не так: Мужик, головой подпирающий Небо. Завернутый в шкуру фиг знает какого животного, черноволосый, длиннобородый, сероглазый. Руки-ноги терялись в неясной дымке, но голова, и особенно глаза, несмотря на недосягаемую высоту, виделись четко, будто мужик смотрел в упор.
"Все, писец...", — пронеслось в глупом Вовкином черепе.
Он сразу осознал, что перед ним Френом — Бог Этрусков, покровитель стихийных духов и "силы духа" в смысле воинского понимания или "воли" вообще. Духи вились вокруг него, создавая ту самую "неясную дымку". От них веяло то жаром, то холодом, то мраком, то светом, то страхом, то... да всем подряд, описать невозможно. Если хозяин скомандует "фас", то какие бы они не были бестелесными, порвали бы любого и не заметили. Это Вовчик тоже осознал, одновременно с пониманием кто перед ним. Точнее сказать наоборот: перед кем он.
"Поклялся я зря... да и фиг с ним!", — в душе поднялась волна бешенства, — "Этот дикарь хочет меня убить? Ну и флаг ему в руки, пусть только попробует!".
Его затопила решимость выжить, если угодно вера в благополучный исход, и в то же время абсолютное презрение к смерти. Что она ему? Он умирал неоднократно. В последний раз в стеклянной клетке становился мертвецом и что? А ничего! Да причем здесь смерть! К этому уроду, возомнившему себя каким-то там богом не чувствовал ничего, кроме презрения. Плевал он на него! Иррациональный, панический страх отступил без следа. Вовчик даже не понял, что он изначально сидел где-то внутри.
Духи сорвались с Бога и заполонили Вовкину суть. Тело, душу, сердце, разум и все остальное, что есть в Человеке. Вовчик смеялся одними глазами. Эти глупые бестелесные создания, что они могут сделать? Только пощекотать. Духи поняли это сами или хозяин им приказал, но они разом покинули Вовчика. В следующее мгновение в громадных руках Френома соткался, иначе не скажешь, огромный огненный меч, и он немедля вжикнул им над головой упрямого человека.
Обдало жаром. Вовчик не был в мартеновской печи, но уверенно понял, что там северный полюс, по сравнению с тем, что он испытал. Показалось, что тело просто испарилось от неимоверного жара, кости истлели и даже прах сгорел.
"Да это что, твою мать, ядерный взрыв!?", — заорал он внутри себя, перебарывая воистину адскую боль, — "так вот ты какое — пекло, мать твою!!! Плевать на тебя!!!", — кричал, естественно, в выражениях покрепче и это сильно помогло.
Жар, длившийся доли секунды, показался вечностью.
Бог еще секунду смотрел на недвижимо лежащего человека, молча развернулся и тяжелой поступью пошел прочь. Если бы Вовчик в этот момент сумел заглянуть ему в глаза, то заметил бы в них... смех. Банальное веселье. Давно Френом так не развлекался и давно не встречал такого странного смертного. Почему давно? Никогда. Из какого-то заштатного мирка, Силой от него и пахнет, но... Воля исходит неимоверная и какая-то странная... будет, чем развлечься на досуге. Изначальное желание... вернее не желание, а вроде как обязанность всех Богов — наказание клятвопреступления, забылось само собой. О ревности к смертному из-за обладания Волей, изначально Его Силой, не могло быть и речи. Тем более она, Воля смертного, была иная. Её и Силой по большому счету не назовешь.
Духи оставили в нем частицы самих себя — тоже интересно понаблюдать, как с ними сживется. Любопытно. И еще в нем чувствовались следы Силы Лоос, что добавляло интригу.
Красное небо продержалось недолго. Оно неуловимо быстро скукожилось и исчезло. Герой провалился в обычный сон без сновидений.
Наутро, помимо кошмарного сна, который казалось не оставил последствий, Чик, как ни странно, помнил все. Помнил, как болтал с охранником на входе во двор особняка, помнил, как, почувствовав жуткий голод, зашел на кухню. Помнил, как сыпал скабрезными шутками и пытался похлопать поварих по филейным местам. Покормили. В уличном туалете прополоскало из всех естественных отверстий. Умылся и завалился спать. Андрей, несмотря на позднее время, отсутствовал. Давно он так не напивался, тем более коварным вином, когда вроде как трезвый и трезвый, а в итоге — на тебе! А сон... да фиг с ним. Похоже, Френом, простил клятвопреступление. По утреннему здравому размышлению, Чик понял: хотел бы — убил. "Жар" показал это очень определенно. "А он не болтун", — с усмешкой подумал о боге и выбросил его из головы.
Похмелья не было. Учитывая ночные события, этому не стоило удивляться. Умылся, тщательно почистил тунику, привычно побрился бронзовой бритвой с мыльной пеной, почистил зубы специальной размочаленной деревяшкой с ароматизированным мелом. Кстати, неплохой зубной порошок. Античность это вам не грязное средневековье. Нет, Земные аналогии для Геи в принципе неуместны.
Будить сладко спящего Андрея не стал, а направился прямиком в хозяйский дом к комнатам купца. Он принял предложение Леона и шел за своим бивнем. Пора съезжать и становиться гладиатором. Удачно сложилось, в последние дни как раз склонялся к этому решению. К сожаленью Андрей не обнаружил у Чика даже намека на "склонность к Силе". Магия отпадала. Несмотря на ироничный настрой к окружающему, который после сегодняшнего сна отбило начисто, очень хотелось. Не судьба.
Дигон вставал рано. Непричесанный, в ночной рубашке (натуральный шелк между прочим!) хмуро просматривал какие-то свитки. Внутри собственного особняка охрана не была предусмотрена, так что приход Чика для него оказался полнейшей неожиданностью.
— Доброго утра тебе, Дигон, и да хранят тебя боги! — поприветствовал Чик хозяина. Сказал и улыбнулся своей фирменной звериной улыбкой.
Как купца от испуга не хватил апоплексический удар — одним богам известно. Он схватился за сердце, побледнел и рухнул на стул. Сглотнул и, вытерев со лба холодный пот, кивнул и прохрипел:
— И-и т-тебя. Хранят, — быстро взял себя в руки, — ты чего это в такую рань? Завтрак еще не готов, когда приготовят — пригласят. Я приглашаю, там и поговорим. Ох, и напугал ты меня!
— Любезный хозяин, я пришел поблагодарить тебя за гостеприимство. Богам угодно милосердие и я благодарю тебя от всего сердца, — с этими словами низко поклонился купцу.
— Конечно, конечно, но давай после еды! Как ты говоришь тебя... — купец быстро смекнул зачем пришел "гость", понял, что тот все "вспомнил", если забывал на самом деле.
— Я еще не назывался, но теперь настал момент. Благодаря Андрею, я все вспомнил. Рус Четвертый мое имя, Этруск, архей. Можешь не представляться в ответ.
Дигон и не собирался. Он лихорадочно прокручивал варианты "спасения бивней" и, скрепя сердце, решил пожертвовать энной суммой. Небольшой, этруски не умели торговаться. По слухам, в реальности ни одного купца — этруска он просто не встречал, как и все его знакомые. А немногочисленные бродячие воины были простыми до неприличия. В то, что перед ним Этруск поверил мгновенно — такими вещами не шутят, особенно архейским достоинством. Ну и что, что ростом и сложением не вышел — всяко бывает. Андрей с этой версией давно носился и оказался прав, шельмец!
— Увы, мне некогда ждать завтрака, — продолжил Чик, — я намерен немедленно покинуть твой гостеприимный дом. Искренняя благодарность тебе, безусловно, приятна, но я хотел бы оплатить свое проживание в твоем доме. Сколько ты хочешь?
— Ч-чего? — не понял купец. Резкая смена роли сбила его с колеи.
— Во сколько ты оцениваешь проезд в твоем караване и житье в твоем прекрасном флигеле?
— Э-э-э чуть больше декады, точнее тринадцать дней... кормежка... три гекты. Путешествие с караваном дарки с ним, упустим. Это тебе подарок. Где твои деньги? — Дигон нашелся практически мгновенно.
— Тринадцать дней... три гекты... — Чик шептал вслух, но как бы про себя: нахмурив лоб усиленно и медленно соображая, — флигель... лежанка... служанки были? По-моему, нет... но послушай, — поднял голову и уставился чисто детским наивным взором, — в постоялом дворе "Гелион", вышло бы от силы полторы гекты. Это в хорошем номере, — сведения исключительно от болтливого Андрея.
"Гелион" в нашем понимании отель среднего класса, три звезды. Настоящих, европейских звезд с комплексом "все включено".
Купец скривился:
— Без ножа режешь, но так и быть, даже не стану торговаться. Где деньги, любезный Рус?
— Рус Четвертый, — поправил его Чик, — а деньги вложены в бивни Ягодника. Или ты забыл? — и снова хищно улыбнулся.
В ответ на улыбку купец сник, но тут же обрадовано заулыбался:
— Какие бивни? У тебя до сих пор потеря памяти! Но так и быть, иди без оплаты. Это было простое гостеприимство и не стоит благодарности, богам угодно милосердие! Да, одежду и кинжал оставь себе. Это мой подарок.
Во время этой речи, Чик плавно сместился с поворотом назад. В дверях стоял верный Кеней, начальник охраны. Без меча, с кинжалом. Он тоже поразился, увидев оскал Чика, но самообладание не потерял.
— Доброе утро, Кеней, — Чик обратился к нему, как только замолчал купец, — ты тоже не знаешь про бивни?
Охранник хмуро молчал, искоса поглядывая на хозяина.
— Кеней, выпроводи гостя со всей вежливостью, — отдал распоряжение Дигон.
Опытный воин быстро оценил ситуацию и она ему не понравилась. Он видел утренние разминки "гостя" — так себе, ученические связки, но сейчас от его взгляда невольно бежали мурашки. Зверь. Крайне опасный зверь. Кеней, хвала богам, не сталкивался с Засадником, но теперь готов был поклясться, что этот знаменитый хищник стоит перед ним. Но делать нечего, работа есть работа, только "со всей вежливостью" никак не получится. Начальник охраны медленно вытащил кинжал и плавно шагнул к противнику.
— Только не убивай, Кеней! — взвизгнул Дигон. Но воин уже не слушал, отнесся к схватке со всей серьезностью.
Чик кинжала не вытащил. Он справедливо решил, что бой на кинжалах проиграет. Отдался рефлексам, а они выбрали... самбо. Пусть не чемпион, но первый юношеский имел. Схватка получилась очень короткой: сближение, свист кинжала, захват-залом, подсечка, падение и на удушающий. Удушающий не по-спортивному, но тренер показывал и кое-что из боевого арсенала.
Дигон успел заметить, как кинжал, сверкнув в опасной близости от Руса, вдруг отлетел в угол комнаты и два тела упали на пол. Этруск оказался сверху-боком и зажимал шею Кенея, да расположился так ловко, что тот никак не мог его сбросить. Охранник подергался несколько мгновений и стих. Рус быстро поднялся и сразу оказался рядом с купцом. Тому бы закричать, но... от холодного взгляда язык словно присох к глотке. Трусоват оказался за свою шкуру.
— Не переживай, честный купец Дигон, твой охранник жив, — сказал он совершенно спокойно, словно не было никакой борьбы, — сейчас мы пойдем за бивнями и так и быть, один я тебе продам за... сто гект. Из них и вычтем мое проживание. Хорошо?
Купец часто-часто закивал.
— Веди и не бойся, я никому не расскажу о тайнике, слово архея!
До Дигона дошло, что его не собираются убивать. Постепенно понял, что отличный бивень за сто гект — практически подарок. Жаль, конечно, мысленно он уже обладал двумя, но бизнес есть бизнес — к потерям не привыкать.
На пороге кабинета распорядился собравшимся на шум слугам-рабам и домочадцам:
— В кабинет не входить! — и тщательно запер дверь, за которой продолжал лежать Кеней. Живой, убедился перед уходом, — все нормально, чего встали? Работы нет? — от людей и след простыл. Удивительно, как быстро может рассосаться толпа!
Тайник находился в самом надежном месте — в спальне. Легко отодвинулся казавшийся недвижимым комод, под ним без скрипа отъехали половицы и пожалуйста — довольно обширная яма. Странно, что на третьем этаже, это какие же перекрытия?
Чик демонстративно не заглядывал в яму. Выбрал из двух поданных совершенно одинаковых бивней правый, сунул за тунику. Не за пояс же затыкать! Получил девяносто восемь гект и сто драхм (купец вычел полторы гекты, не забыл) в кожаном мешочке. Сразу повесил его на пояс:
— До свиданья, Дигон, ты хороший купец и я тебе советую: не глупи. Да, вексель Андрея, — протянул руку, — он честно отработал, согласен?
— Конечно, конечно! Держи, он мне больше ничего не должен.
Чик пробежал глазами по пергаменту. Надо сказать, что читать он научился самостоятельно. Андрей и не замечал, как подсказывал буквы и дифтонги. Знаки препинания разбирал сам. Путался, естественно, поэтому сам и не пытался писать. Нет, пытался для тренировки, чтобы руку набить, но карьера писаря ему явно не светила.
— Перстенек приложи, — подсказал купцу.
Тот хлопнул себя по лбу "как я мог забыть!" и приложил перстень к печати. В лицо Чика словно бросили горсть песка. Незаметно для хозяина проморгался (хорошо, хоть слезы не побежали) и вышел из спальни, напоследок бросив:
— Я тебе искренне благодарен, Дигон, но предупреждаю: не надо искать со мной встреч. Ясно?
— Да что ты, Рус Четвертый, я уже забыл о тебе!
— Вот и отлично.
Андрей еще спал.
— Вставай соня, переезжаем! — Чик бесцеремонно растормошил ученика.
Он легко принял решение и за молодого. "Со мной пойдет", — хочет, не хочет — не волновало. Тем более с векселем на руках согласиться с радостью!
— Что... как... как голова болит... — простонал незадачливый студент. От него за версту несло перегаром.
— Читай! — сунул ему под нос погашенный вексель.
— Не понял... так я ему еще двести драхм был должен? — пробормотал он, — ой, как башка трещит! Мгновенье, Чик, я в транс войду и буду в форме.
— Собираем манатки и бегом отсюда! — закричал на него друг, — скоро купец очухается и не даст уйти. Смотри, — вытащил на секунду бивень.
— Понял, — произнес Андрей совершенно серьезно и быстро соскочил с лежанки.
Чик оказался прав — согласился не раздумывая.
Они успели покинуть территорию особняка, когда Дигон, наконец, стряхнул липкий страх и позвал охрану. Во флигеле никого не оказалась, а стоящий на часах возле ворот охранник сообщил, что ученик Текущих и "гость" вышли за калитку всего с четверть статера назад. Дигон скрипнул зубами.
— Ничего, Рус Четвертый, я тебя еще достану, — прошептал он, — никто еще не смел так нагло грабить меня в собственном доме.
Явная выгода от почти дармовой покупки бивня вылетела из головы. Осталась обида за унижение, за детский панический страх. Стоящий рядом Кеней промолчал, но неодобрительно покачал головой. Его инстинкт воина подсказывал: "с незнакомцем лучше не связываться", но служба есть служба. Больше никто шепот Дигона не слышал.
— — — — — — — —
*Гекта — золотая монета весом примерно 8гр. Имеет хождение по всей Гее. Её стоимость соответствует примерно двумстам серебряным драхмам весом каждой монеты около пяти грамм. Более ходовые золотые монеты — семигекты, 4гр. золота. Но дело не в самом металле, он стоит дешевле, дело в печати монет с примесью магии Земли (орден Хранящих), их практически невозможно подделать.
