Зато дальше — началось самое интересное. Во-первых, во дворе построили участников недавних учений, на которых Фриц пропадал. И снова фотографировали... Я, чуть-чуть, в этом деле понимаю. Когда снимают под таким ракурсом, отделение выглядит взводом, а рота — полком. Мы все вообще в стороне стояли, но двор маленький, тоже попали в кадр. Фриц сказал маленькую речь. Ребята гаркнули. Фотовспышка опять пыхнула.
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Поднялись обратно в зал. Стол там уже очистили от посуды, на стены развесили картины, расставили письменные приборы и разложили огонь под маленькой жаровней. Бр-р-р-р! Вонючую красную смолу зачем-то в маленькой миске растопили. И фотоаппаратов установили, целых три. Один большой, на треноге. Один под потолком, на кронштейне. А ещё один, ручной, мне в руки сунули. Давай, запечатлевай, что в глаза особо бросается. Ищи интересные кадры. Хороший фотоаппарат, почти как настоящий цифровой, только тяжелый... Оно и понятно, корпус — сплошной металл. Объектив — стекло. Пластиков, как на Земле-1, нам взять негде...
Комендант притащил памятный черный чемоданчик. Подозвал Фрица с Бароном и папой. Открыл... Ух! Внутри, на черном бархате, в особых гнездах, сияют самоцветы. Здоровенные! Нам их в школе, на экскурсии, показывали. Маленькие... Несколько лет прошло. Некоторые прозрачные, другие цветные (Барон взял один — даже зажмурился, вроде бы в восхищении)... Я этот момент фотоаппаратом и шлепнула. Он аж подпрыгнул, от неожиданности... Это ничего, кадр вышел, как надо. Нет, не как надо. Я спросила — ""А почему сокровища без охраны?" Так не бывает. Мысль поразила собрание, словно громом. Папа просиял и начал фонтанировать, как и что следует, для солидности организовать. Барон, резко призадумался. Фриц — схватился за свою рацию, что в углу, на окне, лежала... По-моему, они со скромностью встречи малость перемудрили. Тут папа прав.
Тайм-аут... Все из комнаты — в разные стороны. Одна я, с Бароном, осталась. Он на меня долго смотрел, но, ничего не сказал. Просто принялся камни перебирать... Фотографироваться не захотел. Каждый, в руки, по одному, брал и внимательно разглядывал. Грустный сразу сделался, словно мокрая ворона под дождем... Заметил мой интерес, усмехнулся многозначительно и выдал латинскую фразу. С пятого на десятое, поняла — "Какой товар, такая и оплата". Я ничего отвечать не стала... плечами пожала. И на кресло уселась. Обалденно удобное кресло, резное, с парчовыми подушками. Мягонькое... Если, что тут есть хорошее — так это мебель.
Не понимаю, чем Барону наши драгоценности не по нутру... Фианиты (кубический диоксид циркония), вообще в природе не встречаются. Красотища же! Не хуже алмаза. А рутил — лучше. Дисперсия цвета в шесть раз выше, чем у алмаза! И не скажешь, что, по составу — это расплавленные титановые белила. Огнем горят...
Минут через пять громыхнули шаги в коридоре. Заскочил Фриц. Даже без стука, вихрем... Иезуит, как раз, очередной камушек разглядывал. Глянули они друг на друга (блин, наверняка хорошо знакомы, заметно) и чуть расслабились. Словно один, без слов, спросил, а другой, так же без слов, ответил. Ох, не нравятся мне такие переглядывания! Наверное, думают, что я ничего не замечаю. Фриц — на меня чуть покосился, словно поинтересовался — "Ну как?" Барон демонстративно зажмурил глаз, навел взгляд через камень, в мою сторону и восхищенно поднял брови, будто отозвался — "О! Выше всех похвал!" Ему-то, какое дело? Но, когда Фриц на укладку с самоцветами взгляд перевел, наоборот, скорчил образцовую постную рожу и выдал, вслух, по-русски — "...пусть, за запах твоего мяса, он заплатит звоном своих денег!" Для меня? Цитата из легенды или притчи, вероятно. И оба снова улыбнулись, как тонкой шутке. Не люблю, когда со мною говорят загадками...
Ну, сейчас я вам обоим покажу! Тэк-с-с... Отлично, оба повернулись к чемоданчику. Завозились... А мы берем так удачно подвернувшийся под руку фотоаппарат, перематываем пленку, проверяем заряд вспышки, наводим, выжидаем подходящий момент... Получите! Это — единственный, отснятый мною кадр, попавший в окончательную подборку о наших "неофициальных переговорах". Ни до, ни после, повторить такой успех мне не удалось. До сих пор жалко, что оно не в цвете. Вообразите. Высокая комната с готическим сводчатым потолком и зарешеченным, в мелкую клеточку, окном. На покрытом скатертью столе небрежно разложены поддоны с искрящимися в свете вспышки ограненными камнями. Даже лучики получились, как на сказочных картинках. Оказывается, в чемоданчике лежала целая стопка бархатных вкладышей. Иезуит этого не ожидал. Когда Фриц начал поддоны доставать и раскладывать — потерял хваленое самообладание. Позабыл следить за лицом... Сразу стал хищный, настороженный, скрюченными пальцами в столешницу вцепился. А как только из чемоданчика, прямо на скатерть, высыпалась радужно сверкающая горка необработанной кристаллической мелочи — буквально замер, живой статуей. Именно этот момент мне в кадр и угодил. Аллегорическая картина. Фриц — воплощенная щедрость, расточает сокровища, а Барон, как символ алчности — очарованно на них уставился...
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Самое смешное, что никто подобного эффекта не планировал. Там, внизу, собирали народ для массовки, изображающей почетный караул, а Фрица, как допущенного, послали за этим самым чемоданчиком. Пустым! Для достоверной постановки. Элегантная провокация получилась. И подстава тоже! Фриц мне подмигнул да и был таков, а я осталась наедине с явно потерявшим ориентацию святым отцом. Ишь, как поп на камушки-то зыркает! А если, у него, от этакого созерцания, вовсе крышу снесет? Известны прецеденты, да-с... Распихает по карманам, сколько влезет, и сбежит, куда-нибудь в Парагвай... А меня, случайную свидетельницу...
Как сейчас помню... В комнате тишина, за толстенными стенами никаких звуков снаружи не слышно, а иезуит стоит, и, опершись руками о стол, молча разглядывает лежащее перед ним сверкающее великолепие. Дышит. Вдох-выдох... Вдох-выдох... Совершенно не смешно! Мужчинка лихой! Рассказывали мне про него. Минуты полторы или две это продолжалось. Видно, с каким усилием человек голову в сторону отвернул. На меня уставился... не узнает. Ну, всё, если честно, подумала... Сломался святой отец. Сейчас взбесится. Фиг там! Потянул воздух, опять сделал нормальное лицо, очень пристально меня посмотрел. Как на незнакомую... Повернулся к столу, совершенно спокойно (!) зарылся рукой в сверкающую груду. Выбрал необработанный кристалл, покрупнее, сощурился сквозь него, будто в диковинный монокль. Крепкий орешек!
— Как вы думаете, Натали-и (с растяжечкой, на французский манер), они весь производственный брак (вот, же, какие слова знает, вражина) сюда прислали? — то есть, совершенно равнодушно поинтересовался. Устало.
— Не знаю, — гм, отвечаю, как своему товарищу (начинаю Фрица понимать), — Должно ещё остаться... — и когда он успел терминов нахвататься? Впрочем, как раз понятно. С кем поведешься, от того и наберешься...
— Ваш подарок напоминает мне исландский шпат, — продолжает, вроде размышляет вслух, — Что из него можно изготовить, кроме, — небрежный взмах в сторону заваленного искрящейся мелочью стола, — мнимых ценностей, возбуждающих в людях низменные страсти и жажду обладания? — экзаменатор хренов...
— Разное делаем, — отвечаю, — двойное лучепреломление у рутила гораздо сильнее, чем у исландского шпата, — В основном он на оптику идет. Коллиматорные прицелы, дальномеры, поляризаторы, дефлекторы... — господи, с кем я про это говорю? — Вы меня, гм... хоть немного понимаете?
— Я видел коллиматорный прицел, — сухо отзывается иезуит, — А искусственное золото и серебро вы ещё не производите? Я заметил, что столовая посуда, которую подавали к обеду — из неблагородного металла.
— Мельхиоровая она, — отвечаю, — дорого нам, на серебре есть и пить, — а ощущения, будто снова в школе.
— Избытка звонкой монеты у вас нет, — продолжает размышлять вслух иезуит, а я уже чувствую себя его сообщницей. Они и Фрица таким манером обрабатывали? — Князь Соколоф-ф-ф (это он произнес с немецким акцентом), своим даром, дает нам понять, что дальнейшее поддержание отношений требует общих усилий?
— Н-не знаю, — дяденька, честно не в курсе. Ох, и жалкое подобие политической фигуры из меня вышло.
— А ведь может получиться! — раздумчиво изрекает Барон, хищно стискивая камушек, как кот птичку...
— ??? — логика религиозного фанатика недоступна мыслящим существам.
— Полагаете, — иезуит мастер менять тему разговора, — ваши камни действительно хороши для биржевых спекуляций? — он что, консультируется? Ну, так тема мне близка. Вот как бы, аккуратнее, сформулировать?
— Ярче алмазов! — ляпнула первое, что в голову пришло, — Синтетический рутил, самый красивый камень на Земле! — а что? Чистая правда, чем богаты, не грех похвастаться, — Всё без обмана! Но, обрушат они биржу, — блин! Не выболтать бы чего лишнего. Иезуит глядит ободряюще, и язык продолжает молотить, — Дешевка!
— Как вы думаете, — непринужденно меняет тему разговора Барон, — князь Соколоф-ф-ф был извещен, что замок Розенберг захвачен отрядом, не подчиненным Святому Престолу? — стоп, так и попы были в курсе?
— Наверное, — черт бы побрал вашу политику. Это, вроде бы, не секрет? Ну, знаем мы, что, как только у Фрица, пусть на бумаге, завелась "фамильная недвижимость", в Кронах сразу послали разведку. Долго ли?
— Следовательно, — продолжает Барон, — в благодарность, за сомнительное право, на уже отнятую у церкви собственность, нам предложили "бусы и зеркальца"? — брезгливо выразился, значит, понимает смысл.
— Это уж, как сумеете распорядиться, — чем он недоволен, в самом деле? — Лом как лом... Драгоценный.
— Вот и господин Белоф-ф-ф, — опять под немца косит, — говорит, что нам предлагают серьезный бизнес...
С Беловым я почти не знакома. На Байкале он редкий гость. Пропадает в Европе, почти безвылазно. Тип легендарно пронырливый. Настоящий выходец из Соединенных Штатов, с Земли-1. Дока в разных торговых вопросах. По нашим понятиям, разумеется... Вероятно, тема неоднократно поднималась, иначе блестящую мелочевку оксида титана просто отправили бы на переработку, а не копили, до подходящего случая. Что ж, дальновидно... Загнать камушки напрямую не вышло? Если кто и может потягаться с местными торгашами драгоценностями на их поле, так это скромные члены Ордена Иисуса... Флаг им в руки и барабан на шею! Товар своеобразный, переменной ликвидности. Нам от него — ни холодно, ни жарко. Нет, удачно получилось!
— Натали, — иезуит улыбается добро и лукаво, — Если хотите — можете взять себе, что-нибудь, на память...
— Зачем? — не ждал он от меня таких слов, даже с лица спал — Обойдусь...— вот ещё, пусть Фриц подарит. Король, называется, "F4 и прочая"... А с другой стороны — дома у меня пара таких же камушков лежит. Кулон и диадема. В серебре. Серьги я с детства терпеть не могу... Оно мне надо? Или, меня "на слабо" проверяют?
— Жаль, — прямо скорбным тоном, — Это предложение от чистого сердца, — ха-ха, так я тебе и поверила...
— Сами берите, — отвечаю, — Я никому не скажу, — а он, вдруг, опять, сделался грустный, до траура.
— Вы их что, даже не взвешивали? — странный вопрос, а какой смысл? Наверное, мысли по лицу прочел...
— "Бусы и зеркальца"... — повторил зачем-то, и взглянул на меня сердито, — Ах, вы, наверное, не бывали в Африке? — с дикарем себя сравнил? Гм... Я только что видела его слабость... Унижения простить не может?
— У меня есть точно такие украшения. Дома... — не знаю, зачем я ему в этом призналась, — Мне хватает...
— Представляете, — Барон аккуратно уложил камушек в общую кучу, — сколько, за этот ваш бросовый хлам, "модного желтоватого оттенка" (а что, разве не правда?), готовы, хоть сейчас, заплатить голландские ювелиры?
— Вам мало? — не следовало мне, с взрослым дядькой, таким тоном говорить — его буквально сморщило.
— Не понимаете... — нахохлился, — Простите мою дерзость, ваше высочество... — а в глаз, за такие слова?
Что-то мне его жалко сделалось. Ну, никак не объяснить человеку нашу систему. Если можно обойтись без помпы, значит — надо без неё обойтись... Если сказано, что все люди равны, значит — равны... Вот и нечего щеки надувать... Впрочем — "произвести прибавочный продукт довольно легко, попробуйте его присвоить!" Там действительно высокое искусство. А здесь... Простой знак приличия. Фрицу сделали подарок — от лица Католической Церкви (пускай он ничего не стоит для Папы, из крепости Розенберг и города его церковников давно выгнали). У Фрица, ни кола, ни двора, одна комната в общаге. Но, коллектив за него подписался — нате! Теперь никто не скажет, что наследное владение Оттонов досталось новому императору даром. Вот фото. Вот свидетели. За неполное ведро отходов оптической промышленности иезуиты смогут неплохо поправить свои дела. А Белову бы, подобное — с рук не сошло. Он сразу понял, даже пытаться не стал... Сложно устроен мир! Кстати, а ведь подвернулся отличный момент задать попу вопрос (раз не получилось с лестницы спихнуть).
— Не боитесь, что, зная настоящее происхождение Фрица, люди сразу поймут — замок Розенберг и город Кронах — просто куплены нами? — я тоже умею быть коварной и узнавать несколько вещей сразу, да!
— Знаю, что если мы про это заикнемся, то следующее ведро ру-ти-ла (подчеркнуто раздельно произнес) господин Белоф-ф-ф рассыплет на мостовой, в квартале гранильщиков Амстердама, — лучезарно щерится... — Что может подорвать с таким трудом достигнутое взаимопонимание. Постарайтесь и сами не проболтаться...
Уел! Однако сердиться на иезуита не получается. Очень он правильный тон для разговора выбрал. Мне понравилось... Реально, интересный дяденька. Пусть пока живет.
Телефон грянул за моей спиной противной, режущей уши трелью. Сразу слышно, что звонок настроен на максимальную громкость, а звуковая гамма никого не колышет. Мужицкое царство... Портьера, за которой он стоял (апчхи!), пропиталась пылищей. Похоже, со времен Крестовых Походов, генеральной уборки тут не бывало... Хотя, если прикинуть объем работы, весь личный состав Базы можно смело записать в уборщики и дела им хватит — по гроб жизни. Простим... Вытянула аппарат (он, как раз — чистенький) на свободное место, уселась в кресло и только потом, неторопливо, подняла трубку. Я всегда чувствую, кто звонит. Пусть ждет и беспокоится. Бросил меня тут, понимаешь. Готов? Цирковая труппа на выход! Вроде бы наловили статистов для массовки... Ждут главных героев. Кивнула иезуиту — нас приглашают на арену. Дверь бросила открытой. Специально... Он так забавно косился, вероятно, ожидал, что опустевшую комнату примут под ответственное хранение. Кому оно надо? Впрочем, один человек в коридоре все же оказался и Барон немного успокоился.
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Во внутреннем дворе замка нас встретил образцово-показательный паноптикум человеческих типов. За рулем аэродромной электрокары, наскоро задрапированной защитного цвета брезентом — мрачный бородатый мужик в солнцезащитных очках. По обоим бортам, свесив ноги, ещё десяток архаровцев в таких же очках и с короткими крупнокалиберными винтовками в руках. Откуда они эту древность добыли? Если помню, сосед с такой на медведя ходил. "Ангарка-Магнум", под дымный порох. Раритет, снятый с вооружения 5-6 лет назад. В школе, на НВП, мы её уже не проходили, только в руках подержали. Мальчишки пробовали в тире стрелять и потом пару дней потирали синяки на правом плече. Сравнительно с нормальным автоматом — это настоящая гаубица, для неё станок или лафет нужен. Небось, в загашнике, у коменданта "стволы" отыскались. Сойдет!
