Волчица и пряности. Том 22

Начиная с того, что Эльза — женщина.

Лоуренс нахмурился и посмотрел на Хоро, пытаясь понять, так ли это.

— Давай, выше нос, — и он погладил её щеку тыльной стороной пальцев.

Хоро ответила несколько раздражённым взглядом.

— Кстати, мой успех покажет тебе, чего я стою, — добавил Лоуренс.

Хоро рассмеялась, словно удивлённая этими словами.

— Хм. Ты должен думать о том, через что мне придётся пройти, чтобы помочь тебе и утешить тебя, когда ты провалишься, — и она несильно хлопнула его по спине концом своего хвоста.

Знак прощения мудрой волчицы.

Лоуренс ещё раз провёл тыльной стороной пальцев по щеке Хоро и вышел из комнаты.

Эльза перепоручила собор надёжным людям из селян и вместе с Лоуренсом и Хоро направилась на ярмарку. Она не могла ехать верхом, но они узнали, что по горной дороге повозка проехать сможет, и поехали на повозке Лоуренса.

Серный порошок, захваченный в Ньоххире, особых проблем не доставлял, хотя и занимал много места. Но, как Лоуренс и ожидал, настроение в повозке было несколько странным. Точнее, странным оно стало из-за пребывания Хоро и Эльзы в одной повозке.

Они обладали противоположными характерами, что особенно остро ощущала Хоро. Ей было бы неловко оставить Эльзу в повозке одну за своей спиной, сев на козлы с Лоуренсом. Но втроём на козлах им было не поместиться, ещё невообразимей представить Эльзу на козлах с вожжами в руках, а Лоуренса с Хоро в повозке.

В конце концов, Хоро решила разместиться в повозке вместе с Эльзой, но приятного в этом, конечно, было мало. Они устроились в углах повозки по диагонали, на самом большом расстоянии друг от друга, и если Эльза вообще не обращала на Хоро внимания, то настроение Хоро выдавала непрерывно стоявшая дыбом шерсть на хвосте.

Пусть она и не ненавидела Эльзу, но остро ощущала повозку своей территорией. А кроме того, Эльза была бы для неё неординарным противником, что также добавляло мудрой волчице беспокойства.

Лоуренс часто забывал, что Хоро — волчица.

Но поскольку Хоро пребывала не в лучшем настроении из-за проблемы территории, он решил не поддразнивать её, тем более что его многолетний опыт предупреждал, что Хоро может рассердиться всерьёз.

Вскоре повозка, пропитанная этим странным напряжением, въехала в горы и под приятный хруст опавшей листвы покатила по дороге, менявшей вокруг осень на зиму.

Когда Лоуренс остановил повозку, чтобы устроить обед, Эльза рассказала о большом рынке. Большой рынок на равнине по ту сторону гор к востоку от епископата Вуаран распологался в городе под названием Сарония. Ярмарка на нём проходит дважды в год — весной и осенью. Весной рынок похож на рыбу, выскакивающую из пруда, а осенью — на кабана, роющегося в лесу в поисках желудей.

Надо думать, столь понравившиеся Эльзе сравнения она услышала от епископа Вуарана.

Лоуренс, зарабатывавший в своё время на жизнь работой торговца, знал, насколько деятельность рынка увлекательна и сложна, и потому он неопределённо улыбнулся. А поскольку на рынок попадёт Хоро, ему следует разузнать как можно больше о нём.

Подумав о Хоро, Лоуренс заметил её отсутствие. Может, её утомило противоборство в повозке, а может, обиделась и дуется сейчас где-то — уж слишком необычно тихой она была во время еды.

Хоро вернулась, когда Лоуренс уже подумывал пойти на её поиски. Она пришла со стороны заметного дерева, росшего чуть в стороне от горной дороги, похоже, она нацарапала на коре послание Тании. Эльзе она сказала, что оставила сообщение для селян, заботам которых вверен собор.

Гора, которую защищала Тания, была от деревни довольно далеко, но селяне должны были заметить повозку, проезжавшую по горной дороге. А сама девушка-белка в одиночестве ожидала возвращения алхимика, встреча и расставание с которым остались давно позади. Когда она узнает об их отъезде, это её, наверное, сильно расстроит.

Редкий момент, подумал Лоуренс, отвлекшись на Хоро. Возможно, она беспокоилась о том, что Эльза могла быть небезразлична Лоуренсу — она села прямо на отмершую листву и сгорбилась, упёршись подбородком в колени. Она сидела, чуть отстранясь, их плечи не соприкасались, но её хвост прижимался к его спине.

Ничего особого не происходило, просто Хоро страшно видеть, как близкие к ней люди уходят.

Она не старилась и выглядела почти столь же юной, что и её дочь, но существует невообразимая разница в их отношениях с миром. Возможно, причина в том, что кровоточит сама душа Хоро.

Лоуренсу трудно устоять перед столь детским её поведением, он знал, что это своего рода игра, предназначенная для того, чтобы запереть темноту её души. Хоро знала, что музыка не будет звучать вечно, и тянулась к нему, чтобы дотанцевать с ним вместе.

Лоуренс не мог не обращать внимания на то, что скрывало это невинное поведение.

Глупышка Хоро, обеспокоенная тем, что Эльза сидит в её повозке, и мудрая волчица Хоро, способная веками хранить вместе тоску и надежду.

Этого достаточно, чтобы рисковать своей жизнью.

После обеда повозка продолжила движение по горной дороге, вскоре вдалеке за горным хребтом показались очертания большого города. Сарония, один из ключевых центров управления местными поставками.

— Хм-м. Похоже, сам воздух пропитан пшеницей, — произнесла Хоро, прищурившись и обнажив клыки.

Кажется, она уже стала привыкать присутствию Эльзы в повозке, её территории.

— Быть воздержанным в хлебе и вине. Это ли не благо?

Замечания и увещевания Эльзы, касающиеся чревоугодия, уносятся пшеничным ветром.

Хоро вернулась в нормальное состояние, отметил себе Лоуренс и, издав короткий смешок, взялся снова за поводья.

Город Сарония не был окружён высокими городскими стенами, зато вокруг него были насыпаны валы и выкопан ров. В центре города выделялась церковная колокольня. Город не был плотно застроен, а сохранившиеся площади остались, вероятно, от тех времён, когда на них обменивались товарами селяне и моряки.

Сейчас через город проходило много сельскохозяйственных товаров, и торговля велась весьма оживлённо.

Похоже, на каждой площади торговали своим видом товаров, можно было видеть хорошо одетых торговцев за работой или дружеской беседой тех, кто не виделся полгода или год со времени проведения прошлых ярмарок.

Сейчас ещё торгуют на многих площадях, но дважды в год они сливаются в одну большую ярмарку под открытым небом.

Когда повозка въехали в город, Эльза сошла с неё, и Хоро окончательно пришла в себя. Она то и дело принюхивалась, дёргала Лоуренса за рукав и вообще вела себя, как ребёнок.

— Здесь торгуют не очень хорошей пшеницей. Это ячмень для лошадей. Хмм, это проросший подсушенный ячмень. Из него можно сварить хороший эль!

Они добрались до церкви в центре города, откуда можно было отправиться в любом направлении.

— Госпожа Эльза, ты знаешь, как добраться до постоялого двора, где остановились люди епископа? — спросил Лоуренс, приостанавливая повозку, но Эльза покачала головой.

— Не знаю. Я впервые в этом городе. Спросим у людей.

И сама же попыталась это сделать, но, кажется, все старались отделаться от Эльзы с её расспросами. А пятый, одетый, как торговец, увидев Эльзу, бросился бежать.

— Благослови его Господь... — растерянно произнесла Эльза, кажется, несколько расстроенная.

— Твоё лицо пугает их. Они думают, что ты будешь проповедовать им, — со странной радостью в голосе сказала Хоро, и Лоуренс, слегка ткнул её в голову.

— Я думаю, в это время все заняты, — попытался успокоить Эльзу Лоуренс.

Она неопределённо кивнула и украдкой коснулась щеки ладонью. Её обеспокоило предположение Хоро.

Лоуренс снова ткнул Хоро в голову, а потом прямо с козел остановил проходившего мимо мальчишку-подмастерья. Тот сказал, что занят чем-то, но, получив бронзовую монетку, с нежеланием ответил. И этот мальчишка, явный выходец из деревни, тоже опасался Эльзы.

— Наверное, просто женщины-священницы — большая редкость, — предположил Лоуренс, понимая, однако, что поведение людей не похоже на любопытство.

На таком большом рынке собралось много путешественников, среди них было немало и странных людей. Лоуренсу хотелось узнать, в чём тут дело, но важнее было встретиться с теми, к кому они приехали.

Когда Лоуренс, Хоро и Эльза зашли на постоялый двор, о котором рассказал подмастерье, они увидели, что зал внутри полон людей, а перед зданием сидело на земле немало людей с кружками в руках. Они выглядели не шикарно, но всё же они были, вероятно, торговцами, собравшимися по роду своей деятельности, а не какими-нибудь головорезами. Увидев на Эльзе одежду священницы, они притихли и даже стали прятать кружки за спину.

Если священник обнаруживает кого-то, кто выпивает днём, он того ругает и всячески совестит, поэтому их поведение понятно. Эльза, проходя мимо, слегка вздохнула, а тем, кто лишь пожимал плечами, сказала: "Не пейте слишком много".

И всё же поведение людей здесь при появлении Эльзы отличалось от того, что можно было ожидать. Опустилась тяжёлая тишина, в которой никто не смел и кашлянуть, чтобы прочистить горло.

Хоро и Лоуренс, наблюдавшие за происходящим с козел повозки переглянулись.

— Это что, про лицо Эльзы, что оно страшное, это разве не было шуткой?

— Дурень... — растеряно отозвалась Хоро.

Подъехав к задней части постоялого двора, они сошли с повозки и зашли внутрь, где торговцы переговаривались шёпотом. В противоположном конце зала несколько человек окружило Эльзу.

— Госпожа Эльза, — позвал Лоуренс, и люди, окружавшие её, посмотрели в сторону голоса.

Трое из них, в простой, но достаточно хорошего покроя одежде, походили на священников, двое других явно были селянами, посланными в город представлять свою деревню. Все были несколько старше Лоуренса.

— Ты знаешь их?

— Да, мои старые знакомые, господин Лоуренс и госпожа Хоро.

— Рады встрече.

Мужчины довольно осторожно пожали руку Лоуренсу. Один из них представился старшим священником деревни. В прежние времена Лоуренс подобным образом встречался с новыми людьми почти всегда, хотя за годы работы в купальне, куда приезжают всё время одни и те же знакомые люди, он несколько подзабыл об этом.

— Давайте пока в комнату.

Они поднялись, в коридоре перед комнатой сидело двое молодых селян, вероятно, охраняя вещи и играя в карты. Получив нагоняй, они спешно свернули игру и отошли подальше.

— Обстановка не самая приятная, — произнесла Эльза, повергнув более старших по сравнению с ней мужчин в смущение.

— Несколько селян собираются в торговый дом Лаудо, но ситуация не очень хорошая.

— Город весь кипит, лишь внешне он кажется спокойным. Преподобная Эльза, ты, войдя в город в твоей одежде, что-то сказала?

Лоуренс был несколько удивлён тем, что священнослужители обращаются к ней, используя такое звание. Эльзу просили что-либо сделать то там, то тут, пока не послали к епископу Вуарану, вероятно, у неё завязались связи с высокопоставленными священнослужителями. При всех особенностях церковной иерархии Эльза, лишь исполнявшая обязанности священника церкви в Терео, возможно, приобрела значительную известность в церковной среде. Впрочем, вспомнил Лоуренс, кое-какие связи она унаследовала от отца Фрэнсиса, она даже использовала их, защищая жителей своей деревни.

— Нет, ничего такого особенного... Нет, так и есть... — и Эльза посмотрела на Лоуренса, тот принял эти слова к сведению.

— Всех удивила церковное одеяние госпожи Эльзы, — высказался священник. — Да. И если посмотреть... На днях кое-кого, наконец, отправили в тюрьму.

— Ммм? — вырвалось от удивления не только у Эльзы, но и у Лоуренса.

Лишь Хоро продолжала беззаботно смотреть в окно.

— Вот почему вы считаете одежду священнослужителя опасной... Инквизитор? — спросил Лоуренс.

Хоро, наконец, проявила интерес к разговору, инквизитор — естественный враг не-людей.

— Нет, тот, которого поймали, — торговец. Мы знакомы с ним, он был честным торговцем...

— Прежде ходили слухи, что это произойдёт, но теперь горожане опасаются, как бы схваченный не оказался волком из стаи.

Что это значит, отразилось на лице Хоро, и потому Лоуренс успокаивающе мягко притронулся рукой к её спине.

— Надо полагать, возможных причин ареста немного, — сказала Эльза, женщина-священник, прекрасно разбиравшаяся в вопросах веры и хорошо осведомлённая.

— Вероятно, долги, — сказал священник, глядя на неё.

Занять что-то и не вернуть — это не что иное, как предательство доверия партнёра. Занять деньги и не вернуть — это и грех с точки зрения веры.

— Хотя город кипит, но никто не торопится выплатить свой долг. Говорят, что многие пьют именно на улицах, чтобы следить, не попытаются ли сбежать их должники.

Может, такие слухи ходили из-за того, что многие оказались в тяжёлом положении.

— Товары из деревни, что мы привезли, уже распроданы, но торговый дом Лаудо не заплатил за них. Епископ, староста деревни и человек пять их помощников приходили в торговый дом за объяснениями, но получили самый общий ответ.

— И сверх того, похоже, ситуация с другими деревнями развивается так же, а в торговом доме идут споры между ними, кому из них заплатят в первую очередь.

— В деревне ещё есть запасы, но зимой может случиться настоящая беда. Преподобная Эльза, что тебе удалось? Сколько богатств у собора?

Понятный вопрос к той, что следила за имуществом на землях епископа.

Эльза, не меняясь в лице, вынула из нагрудного кармана дорожный чек.

— Я смогла продать проклятую гору компании Дива.

— О-о-о!

— Что-о?

Эльза успокоила жестом просиявших мужчин и откашлялась.

— Это господин Лоуренс и госпожа Хоро раскрыли тайну горы и свели нас с компанией Дива.

После этих слов Эльзы настороженность мужчин сразу поубавилась. Они до боли жали всем троим руки и даже пытались обняться.

— Это замечательно! На эти деньги можно в достатке запастись на зиму. Какое-то время было неясно, чего ожидать, но вот это успокоит епископа и правление деревни. Надо всех позвать и идти закупать необходимое.

И вот перед этими, только что сказавшими себе — всё улажено, Эльза, вернув чек в карман на груди, хлопнула по нему ладонью и сказала:

— Кажется, торговый дом Лаудо пострадал сильнее, чем я слышала.

— Хм?

Эльза посмотрела на сбитых с толку селян таким взглядом, от которого у них мороз по коже пробежал. Хоро также обвела их взглядом, довольная тем, что сейчас будет.

— Кажется, торговый дом Лаудо долгое время работал вместе с епископом Вуаранским... Неужели будет хорошо, если деньги от продажи горы помогут только нам, ваша радость означает именно это?

Люди епископа выказали своё волнение.

— Но преподобная Эльза. Твоё вмешательство может плохо кончиться, не надо так. Ты что, хочешь этим чеком помочь торговому дому Лаудо? Тем, кто нам не хочет платить?

— Если вы сможете помочь Лаудо, это не значит, что вы поможете только им.

— Это... это как?..