Волчица и пряности. Том 22

— Хоро, не надо ей угрожать слишком сильно.

— Хмм.

Иной раз можно специально разыграть из себя плохого, но в любом случае мощь клыков Хоро слишком действенна для белки, собирающей жёлуди в лесу.

— Прости нас, — и Лоуренс снова протянул руку.

Белка ошарашено посмотрела на него и вновь перевела взгляд на Хоро.

— Мы пришли по просьбе одного человека из Церкви. Ходят слухи, что эта гора проклята, но я хочу узнать от тебя правду.

Белка приняла руку Лоуренса и поднялась с земли, шерсть на ней стояла дыбом. Страх на её мордочке был вызван, скорее, присутствием Хоро, чем утверждением Лоуренса, что его послала Церковь.

— Это... означает... ты говоришь мне убраться с этой горы...

Белка прижала свои маленькие лапки к груди и посмотрела на Лоуренса. Тот, наконец, понял причину мрачности Хоро. Она с самого начала не хотела идти к этой горе. Потому что знала, что если о людях на горе ходят странные слухи, то они вполне могут оказаться не-людьми.

Лоуренс повернулся к ней и успел заметить, что Хоро смотрит на него с выражением боли на морде, но она сразу отвернулась.

Однако Лоуренс сказал Хоро по пути, что если бы сюда пришёл бы кто-то другой, а не они, он бы не стал деликатничать.

Лоуренс прочистил горло и повернулся к объятой тревогой белке.

— Успокойся, позволь объяснить. Мою жену Хоро, которая сейчас стоит за мной, вынудили уйти с пшеничного поля, в котором она жила сотнями лет. Я известный многим торговец, а она благородная волчица, именовавшаяся раньше волчицей мудрой. Мы бы хотели изучить историю этой горы, чтобы быть на одной стороне с тобой, насколько это возможно.

Внезапно появившийся человек, с ним огромная волчица, которую он называет женой. Лоуренс подумал, мог ли кто-то поверить их словам, но белка внезапно фыркнула и улыбнулась.

— Доброту отношений вас двоих можно узнать по запаху. Уверена, вы не плохие.

Лоуренс машинально понюхал рукав куртки, но не вполне понял. Он спал, укрывшись в шерсти, конечно, её запах он и почувствовал.

Пока он недоумевал, его головы коснулся клык Хоро.

— Твой нос хорошо работает, так?

Белка похлопала глазами, потом её плечи опустились, а голова поникла.

— Но это не доброта отношений. Просто вот этот никак от меня не отцепится.

Хоро ткнула носом Лоуренса не в макушку или спину, а в нос, вероятно, довольная тем, что их отношения назвали добрыми. Лоуренс, помня о хвосте Хоро, сказал себе, что тут ничего не поделаешь.

— Итак, как тебя зовут? — спросила Хоро, довольная удавшейся подначкой в адрес Лоуренса.

Белка растеряно моргнула, а затем кивнула.

— Ме... меня зовут Тания.

— Причудливое имя, да?

Лоуренс же подумал, что это очень милое имя, а когда он увидел, с какой радостью белка рассмеялась, он вдруг понял, что никакое другое имя ей не подойдёт, только Тания. И это было действительно красивое имя.

— Это имя мне дал хозяин. Оно идеально подходит моей внешности.

Внешности? Могла ли она принять облик человека? — мелькнуло в голове Лоуренса. И в этот миг он словно почувствовал лёгкий ветерок — перед ним оказалась девушка с пышными каштановыми вьющимися волосами, доходившими до талии, держалась она совершенно непринуждённо.

— Ну, как?

При виде невинной улыбки ничего не подозревавшей Тании, принявшей человеческую форму, лицо Лоуренса окаменело. Алхимик дал ей такое мягкое имя, имея причиной не только её улыбку.

И та же причина заставила Хоро за спиной Лоуренса грозно прорычать:

— Я здесь, эй, я Хоро, мудрая волчица Хоро!

Тания посмотрела на Хоро, на её обнажившиеся клыки, и вернулась в форму белки.

Лоуренс предполагал, на что могла разозлиться Хоро.

Тания в этом лесу могла в изобилии угощаться любимыми жёлудями. И это постоянно растущее у Тании угощение было тем, чего не было у Хоро.

Хоро совершенно перепугала Танию, но Лоуренс объяснил ей, что появление перед людьми в обнажённом виде считается у людей искушением путём соблазнения, и тогда Тания, наконец, начала успокаиваться.

Хоро сердилась на что-то ещё, но, кажется, понимала нелепость своей злости. Когда Тания извинилась за невольное искушение и уверила, что не стремилась к соблазнению, Хоро неохотно приняла извинения.

Закрыв тем самым этот вопрос, можно было перейти к главной теме — истории горы.

— Хозяин однажды вдруг просто появился на горе. Это было вскоре после того, как люди покинули гору, а я только-только начала сажать жёлуди, — рассказывала Тания, идя впереди Лоуренса и Хоро и направляясь к месту, которое, похоже, и породило легенду.

— В то время некоторые люди ещё приходили выкапывать остатки железа на горе, и они мешали мне. Они губили и проросшие саженцы.

Пушистый хвост Тании бессильно повис при этих словах.

— И тогда хозяин сказал мне, что это хорошо, что я сажаю деревья, что мне надо продолжать делать это. Потому что на этой горе есть упавший с неба ангел, который сейчас спит, но он очень разозлится, если деревьев больше не будет.

В этой истории про упавшего с неба ангела было трудно представить, с чего бы он стал сердиться из-за исчезновения деревьев.

— Будет плохо, если ангела рассердят ещё раз, поэтому мне сказали дать людям знать об этом и не позволять им подходить к горе.

Тании не составляло большого труда преодолевать скалы по дороге. Похоже, Хоро её поймала лишь потому, что была непревзойдённой охотницей.

— Потом хозяин добыл откуда-то древесный уголь, вынул железо из камней, оставшихся на горе, и сделал большие врата. Я защищала их раз за разом.

— Врата?

— Да. Мы скоро доберёмся до них.

Конечно, Тания в беличьей форме шла по горе на четырёх лапах, но покачивание её спины и бёдер при каждом шаге настолько напоминали её обнажённое тело в облике человека, что Лоуренс чувствовал себя неловко.

К тому же до него временами доносилось сзади тихое ворчание Хоро, поэтому он старался отводить от Тании взгляд.

— Хозяин вызвал через врата ангела, чтобы они поняли, насколько он зол. Я сама ангела не смогла увидеть, фух-фух... все были так напуганы. Хозяин — великий алхимик, — обернувшись, с весёлым смехом прибавила Тания.

Похоже, белка Тания долго жила в этом месте, и она стала свидетелем того, как на железо, содержавшееся в горе, нахлынули люди, оставив после себя на горе голую пустыню. А когда железо иссякло, и люди ушли, она упорно трудилась над возвращением деревьев на гору, а люди то и дело приходили за остатками железа, втаптывая в гору плоды усилий Тании... И тогда появился алхимик, который помог ей.

Примерно так всё происходило.

— Может, именно ангел что-то сделал с церковным колоколом?

Услышав вопрос, Тания остановилась и повернулась.

— Да! Удивительно! Когда ангел прошёл врата, он ниспослал судный свет!

Судный свет?

— Разве он не прокусил колокол?

— Прокусил?

Тания наклонила голову, её нос зашевелился.

— Не знаю... Может, я просто не заметила. Но когда хозяин открыл врата, появился ангел с ослепительным светом, и я помню, как сразу закричали люди, что были недалеко от колокола. Затем великий человек церкви преклонил колени перед алхимиком. С тех пор число людей, приближающихся к этой горе, сильно уменьшилось. Как и сказал хозяин.

Это походило на истории из жизнеописаний святых. Вроде той, в которой святой вышел, озарённый светом, и пещеры, чтобы исцелить людей от охватившей их чумы.

Вот, кажется, так же и сейчас было сказано, что ангел вышел из врат, созданных алхимиком, и направил судный свет на колокольню церкви, вызвав страх у людей. Более правдоподобным кажется, что ангел мог управлять молнией. Во всяком случае, тогда описание падшего ангела, упавшего с неба, становится яснее.

— Но чисто из любопытства, хозяин... Ну, алхимик, что ему было надо на этой горе?

— Хозяин изучает небо.

— Небо?

— В общем, днём он делал врата для ангела, потом всю ночь следил за звёздами на небе. Думаю, хозяин хотел узнать, откуда упал ангел.

И Тания невинно улыбнулась. Искренность рассказа, конечно, не вызывает сомнений. Но для Лоуренса кое-что оставалось непонятным.

Всё из-за того, что алхимики боятся Бога даже меньше, чем торговцы. Если попросить кого-нибудь назвать того, кто не верит в существование Бога и ангелов, первым в голову ему придёт алхимик. Мог ли этот алхимик действительно искать в небе дом ангела?

— Где теперь хозяин? — спросил Лоуренс, и мордочка Тании помрачнела, и даже шерсть на её хвосте поникла.

— Я не знаю... Хозяин, кажется, изучает небо по всему свету, каждый раз быстро уходя в новое путешествия. Я хотела, чтобы он всегда оставался здесь... В конце концов, разве небо не везде одно и то же, как думаешь?

Тания посмотрела в небо, сегодня его всё больше затягивали тучи, потом вздохнула и пошла дальше.

— Врата впереди.

Лоуренс, топча опавшую листву, следовал за Танией, Хоро шла последней, не проронив за это время ни слова.

— Мы на месте. Подождите немного.

Тания засуетилась, разбрасывая лапами листья.

Сердитая Хоро догнала Лоуренса и с дикой мощью выдохнула.

— Хья!?

Листва сразу разлетелась в стороны, по меху на теле Тании пронеслась волна. Лоуренс посмотрел на то, что прежде было укрыто опавшей листвой.

— Это врата?

Большой диск из тусклого металла диаметром в рост Лоуренса, вдавленный внутрь. Диск украшал прекрасный барельеф, но это же не то жуткое лицо с картины в соборе?

Право же...

Лоуренс не решался делать выводы, так как на диске была выгравирована фигура девушки.

— Это ангел, о котором ты говорила, — произнесла Хоро.

Размер и качество гравировки создавали впечатление, что девушка на диске живая. Длинные волосы, нежное лицо, закрытые глаза, словно девушка спокойно спала, — это было изображение, скорее, святой, чем ангела.

— Нет, это первый ученик хозяина, — возразила Тания и, ухватив край диска, поставила его на ребро.

Лоуренса удивила больше не неожиданная сила Тании, а то, что оказалось под диском. Он ожидал, что за вратами будет что-то вроде коридора. Но оказалось, диск просто лежал на земле. Хоро поднесла к диску нос, словно хотела его понюхать, потом заглянула за ребро диска.

— Ты, — позвала она Лоуренса и посмотрела на Танию, та повернула диск.

— Это...

На диске было выгравировано лицо сурового бородатого мужчины.

— Это ангел, он был вырезан, когда его вызвали, — радостным голосом сообщила Тания, но Лоуренс молча переглянулся с Хоро.

На диске сошлись персонажи, изображённые на картине собора.

— Но после этого надо было помешать ангелу выходить из врат, и потому была вырезана фигура первого ученика на обратной стороне.

— И... есть связь между удержанием ангела от выхода из врат и появлением на диске этой девушки?

— Да. Первый ученик мастера — она тоже похожа на человека, но она не такая, как я. Она — как кошка из дальней южной страны, где, кроме песка, ничего нет.

— Хоо, — произнесла Хоро, проявив некоторый интерес к тому, что девушка тоже была не-человеком.

Впрочем, если с алхимиком был тоже не-человек, конечно, не стоило удивляться, что алхимик смог прийти на помощь Тании, встреченной им на горе.

— Крылья делают ангелов уязвимыми для кошек.

Хотя Тания произнесла это с непринуждённой улыбкой, на Лоуренса выгравированная девушка произвела впечатление. Помимо совершенства резьбы изображение передавало счастливое настроение необычной девушки, а не просто её красоту.

Человек-алхимик с существом, человеком не являющимся.

Тем не менее, то, что изображение девушки-кошки было вырезано для удержания ангела, казалось просто поводом для размещения его на диск.

Лоуренс чувствовал, что волнение от того, что ангел мог существовать, быстро остывало в нём. Вся эта история о диске-вратах с ангелом, скрывающимся за ними, не более чем миф.

Алхимик вырезал изображение девушки, воплощения кошки, которую называл первым учеником, по куда более понятной причине.

— Так всё же, спрятан ли под этим диском ангел. Может, это не так, — с неприязнью произнесла Хоро, вонзая когти в то место, лежал диск.

Она не раз мило взвизгивала и подкатывала к костру камни, чтобы присесть у огня. Но если городские девушки просто не терпят насекомых, то обладательница прекрасного пушистого хвоста хотела избежать их вторжения в свой густой мех.

— Нет... не под землёй... Это просто врата.

— Ммм?

— Это обычно для древних языческих историй использовать что-то вроде хорошо отполированного бронзового зеркала как окно, соединяющее наш мир с миром божества, — сказал Лоуренс и взглянул на Танию. — Госпожа Тания, ты всё это время охраняешь эти врата?

— Да. Надо каждый день полировать, а потом...

Она осторожно положила диск, затем пошарила лапкой под ближайшим камнем и вытащила потёртый джутовый мешок. Внутри его лежали зубило и долото.

— Я слежу за фигурой первого ученика, чтобы ангел не выбрался наружу, а недавно я вырезала цветочный узор вокруг него.

После слов девушки Лоуренс понял, что вырезанная на диске девушка выглядит великолепно в немалой степени благодаря цветочному узору. Весьма красивое украшение, способное запросто вывести из себя вспыльчивую Хоро.

В этот момент в голове Лоуренса всплыла ещё одна деталь. Кое-что, о чём рассказывали в легенде об этой горе. Говорили, что всю ночь напролёт с горы доносятся звуки: ка-ан... ка-ан... — это призраки продолжают копаться в горе.

— Госпожа Тания, ты работаешь по ночам?

— Да. Получится нехорошо, если люди меня увидят, — уверенно ответила Тания.

Лоуренс подал Хоро знак глазами. Та в изумлении фыркнула.

— Правильно, госпожа Тания не знает, как открыть эти врата.

— Да. Но хозяин сказал, что он вернётся и научит меня, когда мои навыки работы по вырезанию улучшатся. А пока он велел мне следить за этими воротами и продолжать делать гору зелёной.

Долото и зубило в лапах Тании изрядно истёрты. Джутовый мешок, подаренный по-видимому алхимиком, настолько сгнил, что вряд ли в нём можно что-то носить.

Судя по рассказу, прозвучавшем на постоялом дворе, и записи заказа на колокол, найденной Эльзой в бумагах собора, Тания встретила алхимика лет пятьдесят-шестьдесят назад. Жизнь человека не особо длинна. Если алхимик не добыл пресловутый философский камень и не обрёл бессмертия или долголетия, он никогда больше не придёт на эту гору.

Лоуренс мог сказать об этом и не решился. Он не хотел стирать эту улыбку Тании и отчасти из-за того, что здесь была Хоро.

— Какое чудесное украшение из цветов получилось у тебя, — сказал он вместо этого, — уверен, твой хозяин похвалит тебя.

От его слов Тания радостно закрутила хвостом и буквально запрыгала на месте.