Вар-граф

Возникла мысль примерно наказать остроухого спесивца, но я от нее отказался. Во-первых, лекарь в чем-то был прав, у него свои обязанности и привлекать его на грубую работу было бы просто неразумно. Во-вторых, поступи я по-своему и попытайся утвердить свое право командира требовать от подчиненных послушания, то это могло кончиться тем, что за эльфа вступились бы те, кто мог потребовать послушания уже от меня. И ущерб для моего командирского авторитета от этого был бы гораздо больше, чем просто от отказа медика тащить тяжелый вещмешок. Тем более, что — в-третьих — даже дварфы удивились, узнав, что я пытаюсь нагрузить эльфа. Сами они не видели ничего плохого в том, что они пыхтят под неподъемной поклажей, а рядом с кочки на кочку прыгает белобрысый шкет и нюхает цветочки. Короче, я подумал-подумал да и оставил этот момент, спустил его на тормозах, как это обычно делается при ну совсем неразрешимых ситуациях в нормальной армии.

Проблему же недостачи боевого духа, и божественного огня, пришлось решать иными способами...

— Раздается зомби вой... — нараспев читал сержант и хор хриплых дварфьих голосов подхватывал речитатив. — Раздается зомби вой.

— Мы идем на них войной... — голос Павейля был бодр и звонок, настоящий сержант получился из скромного следопыта, такому хочешь-не хочешь — не откажешь подпеть. Что дварфы тут же и делают... — Мы идем на них войной.

— Разобьем Трон на куски... Разобьем Трон на куски.

— Выбьем Артасу мозги... — Сержанту легко, он с ранних лет в лесу и привычен к таким маршброскам, а вот у дварфов была другая жизнь. Им гораздо привычнее пусть и с большей нагрузкой, но неторопливые перемещения. Однако приходится соответствовать, и вновь, раз за разом, раздается. — Выбьем Артасу мозги.

Песня звучит весело и бодро, мозги не перегружает и парням нравится. Вот они ее и повторяют, и от их запевок глаза загораются желанием подраться. Когда Павейлю надоедает эта песня, начинают кричать другую, примерно такого же содержания, только уже посовременней, про Сильвану.

— Пусть баньши копает глину — задорно и зло диктует Павейль, и дварфы взбадриваются, в голосах слышится веселье. — Пусть баньши копает глину.

— Прячет там свою... — Я специально добавил пошлости, пусть воины не скучают. Попробовал было сочинить пару смешных и грязных текстов еще и про демонов, но тут Павейль, обычно во всем со мной согласный, вдруг наотрез воспротивился.

— Лучше не упоминать Пылающих, — попросил он, мигом теряя всю браваду и заглядывая в глаза с трогательной мольбой испуганного провинциала. Все-таки он как был деревенским суеверным парнем, так им и остался. Несмотря на природную сметку и карьеру в армии. — Демоны способны слышать свои имена даже с другого конца мира.

То же самое он твердил и про уже поверженных владык Легиона. Он считал, что, одно то, что вы победили демона, еще не означало, что он побежден. Пришлось уступить и замечательное произведение "грустен демон Архимонд. Кто-то двинул ему в рог", так и осталось не известным широкой публике.

Что же касается эльфа, то его я все таки использовал в полную нагрузку, правда не совсем так как предполагалось и, наверное, даже против каких-то правил. Дело в том, что эльф был маг. Пусть слабый и недоучившийся, но все-таки — маг. И он постоянно выполнял какие-то упражнения по саморазвитию. Их то я и подсмотрел. А где-то даже и подслушал. Но в основном сыграл на самолюбии и тщеславии эльфа и тупо разговорил его на откровенность, заставив поделиться так интересующими меня знаниями. Эльф болтал довольно свободно. Во-первых он не так уж и много знал, а даже и то что знал было не самой большой тайной. Во-вторых, по его мнению я не мог использовать даже эти крохи, так как был неприспособлен к высшей магии.

Ну-ну. Посмотрим. Я уже начал выполнять упражнения по выявлению и фокусировке внутренних энергий и, вопреки насмешкам, в первый же месяц добился некоторых успехов. Вернее сказать, эти успехи были у меня с первого моего дня тут, просто тогда я не обратил на них особого внимания, а теперь начал изучать. Оказывается та дымка на периферии зрения, которую я отметил сразу как попал в игру имела прямое отношение к магии. Стоило мне начать выполнять упражнения, как я понял, что они имеют к ней отношение и это она то и есть та самая манна, про которую столько говорят. Получается, я был не настолько безнадежен, как тут думали. Даже если это и дварфий вариант магии, то все равно неплохо. Даже если пока бесполезный. Собственно, так пока и было. Я научился влиять на дымку у себя в глазах, но сама эта дымка ни на что не влияла.

Зато у "магического глаза" появился любопытный побочный эффект, я научился видеть "пули". При стрельбе дварфьи мушкеты не было необходимости заряжать, достаточно просто подержать его некоторое время в руках и оружие само изготавливалось к стрельбе. Я уже давно предположил, что это такой же эффект, что и у меня в револьвере, разве что не было такой привязки к оператору оружия. Т.е. ружье мог взять любой и выстрелить из него. Конечно, чем лучше стрелок привыкал к конкретному оружию, тем оно становилось лучше, но поменяться стволами дварфы могли. Так вот, еще одним подтверждением "волшебности" стали и их выстрелы. В один из тренировочных дней я заметил что-то необычное, сфокусировал дымку и вдруг увидел как из стволов мушкетов вылетают длинные полупрозрачные струи. Словно лилась вода, но не вниз, а туда, куда целились. И, при попадании, именно эта вода, а не несуществующие пули наносила урон цели.

* * *

Одновременно с практической и идеологической подготовкой бойцов, я готовился и сам. В основном вспоминал, что я сам знаю по игре, но нередко и спрашивал местных, и сравнивал имеющиеся данные, чтобы лучше понять с кем нам предстоит иметь дело.

Среди немногочисленных конкурентов на тропе войны моим коммандос, которых этот мир мог послать в бой, были тролли-берсерки. Свирепые и кровожадные твари, играющие роль вспомогательных войск в армии орков. Довольно сильные, к тому же еще и владеющие магией, но совершенно недисциплинированные бойцы. Я подробно расспросил всех, кто видел берсерков в действии и понял, что именно в этом будет решающее преимущество наших диверсионных отрядов над ближайшими родственными родами войск.

Еще были рейнджеры Сильваны. У этих и с боевой мощью и с дисциплиной все было в порядке, но после того, как Темная охотница переметнулась на сторону нежити, о них ничего не было слышно. Надо полагать, отряд полностью погиб при обороне эльфийских лесов или же, пойдя на "повышение", Сильвана его расформировала. Если так, то мы имели шанс стать самой лучшей специализированной на рейдах по тылам противника группой во всем Азероте. Ура — ура — ура!

Немного смущало то, сколько времени это у меня отняло. Я понимал, что не могу отправлять на битву необученных солдат — тут сэр Бодрикс полностью со мной соглашался и не спешил вводить сырой отряд в план боевых действий — но ведь меня поджимали еще и сроки испытаний игры. Антон предупреждал, что времени у меня полно, но вот насколько полно? Достаточно ли его, что бы успеть полноценно подготовить коммандос, а потом еще и пройтись с ними по тылам противника или волшебный сон кончится раньше? Однако день шел за днем, воины становились все больше похожими на то, что я хотел в них увидеть, а сигнала от lizzard все не поступало. В конце концов я убедил себя, что мощности их аппаратуры хватит растянуть две недели реального времени, хоть до двух лет пребывания в Азероте и перестал волноваться.

Жизнь в мире фэнтези вообще захватывала. Просыпаться под звуки эльфийского рожка и объявлять построение ворчащим дварфам казалось все более естественным и, в конечном итоге, перспектива покинуть этот мир, чтобы вернуться к реальности стала представляться мне не неизбежностью, а какой-то необязательной и несерьезной выдумкой. И это был не эскапизм, не бегство от трудностей жизни.

В этой "игре" все было всерьез, хватало задач и по-настоящему трудных. Прежде всего, это заботы о моих людях... ну то есть дварфах. В прежних, писи-версиях игры, все трудности с их содержанием решались автоматически, здесь же воины требовали почти такого же внимания как, наверное, и в настоящей армии. Приходилось думать, куда их устроить, не забыть сменить караул, подвести снаряжение и паек, договориться с интендантом крепости о каких-то других их нуждах. В общем, работы мне хватало, даже и без собственно тренировок. И эта работа у меня получалась!

Правда не без посторонней помощи. Если бы не дружище Павейль, то я бы уже все или завалил или сам бросил. Однако с его поддержкой я худо-бедно справлялся с проектом , и дварфы постепенно становились из рядовых стрелков тем, что я хотел в них видеть. Я не мог не нарадоваться на то, что судьба послала мне такого сержанта. Используя его опыт охотника и следопыта, мы провели для бойцов курс тренировок в лесу, и сумели внушить им некоторые базовые понятия боя в зарослях. Павейль потратил много сил, обучая их использовать растительность как маскировку и укрытие в бою, определять местонахождение противника по самым неприметным признакам, наконец заметать собственные следы, при отступлении.

Вскоре сэр Бодрикс получил мой первый отчет, о ходе тренировок доверенных мне солдат. До уровня эльфов рейнджеров, командиром которых в свое время побывала сама Сильвана, им разумеется еще тянуться и тянуться, но и теми неуклюжими профанами, годными лишь на бездумную стрельбу, что вышли из пещер пару месяцев назад они уже не были.

Одной из новинок, привнесенной мною в тактику стрелков, стало молчание во время боя. До сих пор практиковались бои с громовыми приказами, отдаваемыми зычными голосами командиров и бравыми воплями самих бойцов, теперь же атакующее подразделение должно было уметь делать свою работу, беззвучно, словно охотящаяся змея. Была разработана ( частично разработана, а частично выужена из памяти единственного оказавшегося поблизости любителя пайнтбола и Counter Strike ) система подачи визуальных контактов и опробованы схемы с плавающим командованием. Теперь любой в бою подчинялся любому, тот, кто обладал большим сектором обзора, мгновенно становился координатором своего отряда.

Но учились не только дварфы, я сам постоянно узнавал что-то новое. Так я, например, узнал, что наездников на грифонах формируют не совсем так, как я это представлял раньше. Прежде всего потому, что сражались они не молотами, а чем-то вроде мушкетов моих стрелков, только большего калибра. Еще не мортира, но уже и не ружье. И не какие-то особые дварфы это были, а такие же стрелки... Те стрелки, что отличились на земле, получали шанс пойти на повышение. Их переводили. Во всех смыслах этого слова. Сажали на грифона и давали шанс показать себя уже там. Не все в этом отношении были единодушны. Если Драфин буквально грезил зачислением в "авиацию", то Дорог боялся птицельвов как огня, и ни за что не согласился бы на перевод в часть наездников. Или вот Наин. Бесшабашного и меткого стрелка вполне устраивала и служба в наземном воинстве и летная карьера, было бы поближе к обозу.

Однако судьбе было угодно распорядиться насчет него иным образом. Именно поймав однажды Наина около полевой кухни высокопоставленная комиссия вызвала меня "на ковер"

— Дороговато же нам обходятся ваши тренировки, — поделился со мной наблюдениями паладин Бодрикс. — Казначейство требует отчета, в штабе спрашивают, почему дварфы не участвуют в боевых операциях. Интендантская служба вообще желает всех вас линчевать.

В принципе он говорил дело, ни одна из частей проходящих через Даратур не задерживалась тут настолько, насколько задержались мы. Но я уперся. Неожиданно даже для самого себя

— Пусть попробуют, — слова выскочили буквально сами.

— Что это значит?

— Проведем совместные учения, — объяснил я. — Дайте интендантам несколько магов, скажем один к трем, и если они не смогут одолеть своими гидродухами моих коммандос, то пусть больше не придираются.

— Хотите устроить бойню?

— Можно и без бойни.

Я объяснил свою идею. Паладин слушал внимательно и лишь расхохотался в конце.

— Неплохо-неплохо. Но... — Бодрикс прищурился — А что если они смогут?

— Тогда не будет смысла продолжать учения, — пожал я плечами. — Мы свернем проект.

— Эвой, какой вы быстрый, — теперь паладин покачал головой неодобрительно. — Столько уже потрачено, а он предлагает все забыть.

Однако мысль провести учения показалась ему удачной.

— Посмотрим на, что ушло столько золота...

На следующий день пришел посланник и принес бумаги с условиями учений. К счастью для нас учения должны были проводиться на нашей территории, то есть мы вольны были выбрать место сражения. За безопасность отвечали маги и паладины. На подготовку давались сутки. Все

— Значится так, — сказал я выведя отряд в облюбованное место. — Взвод, всем взять лопаты и рыть окоп!

— Сэр, а зачем нужно рыть окоп?

— Враг нападет и нам будет нужно укрытие.

— Сэр, может, мы сами на них нападем, пусть лучше они окоп роют?

— Заявление не лишено резона, но всей полноты обстановки не учитывает. — фельдфебельским тоном объяснил я. — Вытягивание войск противника на окоп, вот часть нашего плана.

На следующий день прибыл все тот же "посредник" с пергаментом открывающим учения и спустя всего час на дороге появились "терминаторы". Четверо несли носилки с четырьмя оживленно оглядывающимися вокруг гидромантами, остальные, юнитов тридцать, двигались колонной. Это и было войско наших "противников", бессмертные и восстанавливающиеся духи к тому же с не смертельным (если маги не забудут убавить их мощность) для нас оружием.

Носилки буквально "лучились" магией, я видел ее почти не напрягаясь. "противник" был силен, очень силен! К счастью маги были скованы правилами и не могли лично вступать в битву, кроме того они, похоже, меня недооценивали... Рядом с носилками ехали два паладина, один из которых был Бодрикс, а второй — незнакомый мне, молодой, почти пацан, но широкий, шире меня в полтора раза. Прикрытие самих магов, как и было договорено, я на этом особенно настаивал, когда делился своей задумкой. Духам воды наши пули были практически безвредны, максимум мы могли временно вывести их из строя, но самих магов могли и подстрелить. А это было не нужно ни нам, ни самим колдунам. Нет, их, конечно же, оживят, но неприятные воспоминания останутся. А я бы не хотел остаться неприятным воспоминанием даже для самого слабого из этих старичков.

Нет, не боялся, просто не собирался провести остаток игры соревнуясь в мстительности с людьми у которых было гораздо больше возможности мне насолить, чем у меня им.

Вода из которой состояли духи были подкрашены красным и хорошо выделялись ярким солнечным днем на фоне листвы. Я не удержался и сам улыбнулся. Даже прохохотал про себя. Му-аххахаха! Муахахахаха! Противники... вернее организаторы учений попались в мою ловушку, а с ними попали и мои противники. Я смог убедить всех в том, что просто следы воды и синяки на телах дварфов не могут считаться доказательством поражения, и гидродухов надо подкрасить. Так они и поступили и теперь я имел прекрасно контрастирующие с зеленью мишени, в то время, как дварфы заменили красные плащи на коричнево-зеленый камуфляж. И, судя по тому, как улыбается сэр Бодрикс, он сам уже это понял, но отыгрывать назад не стал.