Даэлит"т с бойцами ушли по мосту к башенному порталу, а мы остались ждать сигнала, что путь к Периметру свободен. Наступила очередь Да"Эйна, но Сомбрэль не собирался его сопровождать, и это заинтересовало Эсгелемор.
— Разве Хранитель мечей не следует за тобой, Даэ?
— Нет, гватамари. У него, видишь ли, есть командир, и это не я.
Гватамари взглянула на Фуинрут, но та лишь пожала плечами:
— В таких случаях обычно говорят "грядут перемены", Эсги.
Эсгелемор обвела нас взглядом:
— Грядут? А что, по-твоему, здесь происходит, Рут? Нет, с меня довольно. Идём, Даэ.
На этот раз Даэлит"т не заставила себя ждать: сигнал пришёл раньше, чем обе гватамари в сопровождении Верховного достигли башни. Мы подошли к мосту. Узкая полоска сотканного из Тьмы камня оказалась не более трёх делантров шириной, её начало тонуло в тёмных волнах залива, а конец, лежавший в тени башни, вообще был неразличим. Словом, переправа через огненную бездну Геленора выглядела куда надёжнее.
Сомбрэль, внимательно наблюдавший за мной, взбежал на мост:
— Равновесие легко сохранить, просто не глядя вниз, силлемари.
— Светлые не теряют равновесия, Тёмный, — возразил Гил. — Поверь, в этом мы ничем не отличаемся от вас.
— Правда? А нас учат по-другому.
— Забудь, иначе жизнь поправит и довольно жёстко.
— Согласен. Как насчёт того, что ду серке теряют зрение на свету, валатэр?
— Уже забыл.
— Похвально.
— Надо менять академические программы. Всем, — мрачно заметил Дель. — И это не смешно, охотники.
— Это кто сейчас сказал: ты или?.. — уточнил Гил.
— Я. Но занимается этим пусть кто-нибудь другой.
— Ну да, — кивнул Гил, — например тот, который "или".
Дель не успел ответить: в створе башенного портала появилась Даэлит"т.
— К Поиску, феальдины! — отдал приказ командир. — Сомбрель, вперёд, Тара, за ним. И не спускай глаз с лидера!
Элутар, да я... ой... и не спускаю! Помню, в детстве у нас была такая игра: кто быстрее доберётся из одной части Алдарэна в другую, не касаясь земли. В некоторых местах приходилось буквально перелетать с оренмара на оренмар, и никто не жаловался на ширину веток под ногами. И я помчалась догонять бегущего по мосту Сомбрэля.
В общем, всё оказалось не так страшно. Мне даже удалось полюбоваться залом Врат — с высоты его величие поражало ещё больше, — но, оказавшись на площадке перед входом в башню, я невольно вздохнула с облегчением.
Даэлит"т понимающе улыбнулась:
— Как тебе прогулка над бездной, Тари?
Я махнула рукой:
— Не спрашивай.
Узкий коридор с низкими сводами напоминал геленорский — там тоже с мечами не развернёшься, — но этот явно претендовал на бесконечность. Толщиной стен Видеры этого было не объяснить, значит, или игры с пространством, или иллюзия. Всё оказалось проще: арка выхода была скрыта Завесой Тьмы, которая и создавала ощущение бесконечности.
Зал Периметра встретил нас прохладой, гулкой тишиной и знакомым мутновато-белёсым светом. Чуть мерцающие "сугробы" и гирлянды "сосулек" белого мха, свисавшего отовсюду, где было за что зацепиться, и полупрозрачная, будто морозная, дымка производили впечатление застывшей, вернее, замороженной вечности. Природное освещение здесь было выбрано не случайно: в исконном обитателе Подземья не было магии, а значит, астральный прорыв Периметра был для него не опасен.
Сам Периметр, круглая башня-наугрон из необработанного серого камня, занимал центральную часть зала, от него до стен Видеры оставалось лишь несколько лантров. Было бы правильнее сказать, что мы вышли не в зал, а в широкий коридор вокруг внутренней башни. Это напомнило мне Цитадельное кольцо Кхилин-Заррата. Наугрон был опоясан ажурными галереями из тёмного металла. Контраст между необработанным камнем и изящной эльфийской ковкой сразу бросался в глаза, а разница между грубым камнем наугрона и блистающим золотой пылью коррусом Видеры была ещё более разительной. Однако изменить в Реале вид астрального объекта — тхашатхона — на нечто более изысканное было невозможно.
Монолитные снаружи, стены Видеры изнутри имели галереи, вырубленные в толже камня: нижняя располагалась на уровне пола, остальные — напротив кованых галерей наугрона. Все они были открытыми и кое-где соединялись с галереями наугрона узкими ажурными мостиками шириной не более стопы. В отличие от покрытых мхом и потому хорошо освещённых галерей наугрона арки каменных коридоров Видеры были непроницаемо темны: вероятно, ду серке было что скрывать за Завесой Тьмы. К примеру, те шесть боевых групп по двенадцать бойцов должны же были как-то существовать целый астэр до очередной смены караула.
Однако этот странный холод... Я невольно передёрнула плечами. Магия Смерти? Скорее, её "эхо" из Междумирья.
/Ты тоже чувствуешь, Тара?/ — спросил Дель.
Астрал? Конечно. Вэл был прав: наугрон дал течь, и она растёт. Так и до прорыва недалеко. И чего тогда ждать от ментальной расы, если её представители уже сейчас свбодно появляются среди Тёмных?
/Вторжения Теней, но уже вполне реальных, Тари. Вэл, кстати, ещё и о материализации говорил/, — напомнил Гил.
/Материализация ис"сашин"н не нужна/, — возразил ФиДель. — /Тень не фантом, а форма существования в Реале, правда, в условиях их собственного ограниченного Астрала весьма недолговечная. Отсюда и захват сознаний обитателей миров, что затратно и по магии, и по времени. Но с прямым доступом к Источнику Силы, полученным через ду серке, последнее будет уже не нужно: чтобы управлять нементальной расой, вполне достаточно кавендаэ. Следует как можно быстрее заткнуть этот фонтан астрального изобилия, феальдины. А там посмотрим./
Мы шли по межбашенному коридору к шлюзу Периметра. Шаги гулко раздавались в тишине, холод усиливался, однако парок от дыхания так и не появился, что подтверждало магическое происхождение ощущений. Как правильно заметила Фуинрут, располагать входные порталы башен один против другого было бы слишком просто, если не сказать, глупо, так что у меня было время подумать над словами командира. "Заткнуть фонтан астрального изобилия"! А как? Сбросить излишки Силы в Астрал? Судя по тому, что я знала о тхашатхоне, он будет защищать накопленное изо всех сил, а они у него не маленькие.
Из Астрала в Реал тхашатхон вытащили амандорские гномы. Как они там "договорились" с Камнем, не знаю, но существование этого полуреального-полумагического объекта было направлено на слияние его разделённых частей, а значит, на накопление Силы, большая часть которой тратилось на его же собственное выживание. Причём тхаш можно было использовать и как накопитель, и как поглотитель магии, достаточно было поменять знак его "аппетита". В условиях нормального, то есть управляемого силообмена с Астралом единственное, что требовалось для безопасного использования тхаша, это наблюдение за уровнем магии внутри башни-наугрона. При угрозе переполнения либо увеличивалась поглощающая способность тхашатхона, либо перекрывался источник поступления Силы. Однако в случае с Периметром Источник Силы находился за пределами нашего мира, и перекрыть его можно было, только уничтожив кель"этар. Но почему не был перенастроен наугрон? Чтобы это понять, нужно было попасть в Периметр.
Фуинрут и Эсгелемор ждали нас возле магошлюза — полукруглой арки, обозначенной выступающими из стены каменными блоками. Выступ был небольшим — примерно в ладонь, — а внутри арки шла всё та же сплошная кладка. На самом деле это была дверь, которая могла сдвигаться в плоскости проёма в любом направлении, "ходить", как говорили гномы. Что ж, наугрон — подгорное изобретение, и устройство входа не могло быть иным. Однако где же Да"Эйн? Впрочем, догадываюсь: командует командирами. И охотников Даэлит"т, кстати, тоже не видно.
— Посмотри вверх, силлемари, — тихо сказал Сомбрэль.
Я последовала совету. Прямо над нашими головами на соединяющих башни "мостиках" застыли фигуры бойцов. Элутар! По сравнению с переброшенной через пропасть верёвкой делантр твёрдой поверхности под ногами был для ду серке едва ли не прогулочной аллеей. В плащах с глубокими капюшонами, опутанных плетями белого мха, охотники выглядели такой же частью отделки зала, как каменные гномы в коридорах Подземья. Даже не шелохнутся! Ни дать, ни взять древние изваяния, особенно в этих маскхалатах "под вечность".
Увидев нас, гватамари прервали разговор.
— Всё, как условились, феальдины: вход свободен. Прошу! — Фуинрут указала на магошлюз. — Да, и вот что ещё: я иду с вами.
Мы переглянулись.
— Но гватамари... — попыталась возразить я.
— Внутренней охране даны чёткие указания на случай нарушения Периметра, ТариАна. Боюсь, ваше первородство этих бойцов не впечатлит, поэтому атака неизбежна, — ответила она. — Словом, мне вовсе не улыбается лишиться целой смены боевых делотов: для расходного материала они слишком дороги.
— Боевые делоты? Можно подробнее, Мать Тьмы? — попросил ФиДель.
— Конечно, — кивнула она. — После мятежа в Цитадели нам пришлось отказаться от Тёмных Привратников — ду серке оказались слишком уязвимы в Ментале — и заменить их делотами, которые без амулетов Смерти не имели доступа к пространству сознания. Мы подготовили две боевых группы по двенадцать бойцов, убрав из их амулетов ментальную составляющую кавендаэ и многократно усилив Астрал собственной магией Смерти. Так что теперь делоты боевые маги, и только, и что бы ни нашёптывали им Тени, бойцы не услышат.
Мы с Даэлит"т посмотрели друг на друга. Похоже, она тоже впервые слышала о новом наполнении амулетов. Выходит, "делоты в Периметре", та самая "мина" ис"сашин"н, заложенная под Эльдамаль, не сработала: Тёмные Матери вытащили взрыватель, даже не зная о его существовании! Дель был спокоен. Завидую командиру: как только ему удаётся всегда выглядеть невозмутимым?
/Просто я уже знаю об этом, Тара. От Вэла./
/А я почему не знаю?/
/Прости, не успел./
Ладно, хорошо, хоть Гилу успел. Я подавила вздох.
— Как часто меняется охрана внутреннего Периметра, гватамари?
— Раз в астэр, феальдин, как и охрана внешнего, но время смены сдвинуто на поластэра.
— Разумно. Полагаю, свободная смена боевых делотов не покидает пределов Видеры?
— А ты догадлив, Светлый, — заметила Эсгелемор.
ФиДель приподнял бровь, приложил руку к сердцу и слегка поклонился. В театральности ответа была лёгкая ирония: недогадливый Светлый вряд ли добрался бы до самого сердца Тьмы. Впрочем, Эсгелемор и сама поняла, что с похвалой вышло не очень, но жест Деля ей не понравился: в глазах Тёмной Матери блеснул багровый огонёк. Глаза командира тут же стали глазами Духа. Это была не угроза, просто напоминание.
— Это Духи, Эсги, они не опускают глаз перед Тьмой, — сказала Фуинрут. — Помнишь, как их называли раньше? Эльдэрэ вайаду — эльды с глазами Тьмы. Только это не Тьма, гватамари. Это даже не Смерть, а уже посмертие, Пустота. И те, которые там, — она указала на магошлюз наугрона, — тоже по ту сторону Смерти.
— Ты имеешь в виду делотов?
— Я имею в виду Теней.
Слушая разговор, я всё больше убеждалась в том, что в Периметр не стоит идти ни феальдинам, ни Фуинрут. Гватамари, только что избавленной от влияния кавендаэ, там находиться опасно: кто знает, как среагирует её сознание на такую концентрацию магии Вторжения? Но без сопровождения Матери Тьмы делоты атакуют Светлых и будут уничтожены, в этом Фуинрут права. А может, не стоит усложнять? Сколько эльфийских жизней на совести наёмных убийц? Взгляд невольно остановился на Сомбрэле. Этот, к примеру, пытался уничтожить Деля дважды: в Реале и Метале. Я смотрела на охотника отстранённо, будто видела впервые. Кто сказал, что малдуэль убивают с одного выстрела? Лёгкую смерть нужно ещё заслужить. Бывало, на теле врага не оставалось свободного места от стрел, а он всё ещё жил...
Вероятно, охотник что-то прочёл в моих глазах, потому что изменился в лице. Но это был не страх наказания или смерти: Сомбрэль не понимал, чем заслужил гнев силлемари. Потеря расположение главы семьи, фрата, Дома для ду серке равносильна отлучению от Крови и Силы, что хуже любого наказания. Я поймала встревоженный взгляд Гила.
/Что с тобой, Тари?/
/Ничего, просто устала./
/Ты, конечно, можешь называть это усталостью, но.../
/Это Анатариен, Гилли: усталость ослабляет контроль над памятью. Делю не говори, сама справлюсь./
/Надеюсь. Не забывай: охотнику ещё в Периметр идти./
Я взглянула на Сомбрэля. Элута-ар... Ну, благодарю, Анатариен! Я не Тёмная Мать и даже не Дева Света. Я силлемари — выбор Свободного Тёмного, и, клянусь Единым, ему не придётся об этом жалеть! Сомбрэль глубоко вздохнул, почувствовав мою Силу. Решено: делоты получат свой шанс на первородство, а значит, Духи войдут в Периметр последними. Однако что же делать с Фуинрут?
— Готовы, феальдины? — спросила она.
— Нет, — ответила я.
Все смотрели на меня, а я молчала, потому что, сказав "нет", как-то не подумала, что буду говорить дальше.
— Что это значит, Тара? — не выдержал ФиДель.
— Это значит отставить Периметр, командир. Право Арбитра. Что же касается гватамари, — я бросила взгляд в их сторону, — то наугрон смертельно опасен для их задетого кавендаэ сознания: против такой концентрации магии Вторжения оно может не устоять.
Матери Тьмы с интересом наблюдали за нами: они были неплохо знакомы с порядками Светлых, а моё выступление в них явно не вписывалось. Ну, это они так считали. Я заложила руки за спину и чуть расставила ноги, как это принято у всех командоров независимо от клана. А командовать командорами я уже научилась. Слова пришли сами собой:
— Хочу напомнить, перворождённые, что одна из целей Поиска — уничтожение ритуала Отвержения жизни и возвращение делотов под Взгляд Элутара.
Я сделала паузу, ожидая реакции: одно дело Фуинрут, знавшая о наших планах от Вэла, и совсем другое Эсгелемор. Однако глава Дома Хэлеворн выказала удивление лишь поднятием бровей, из чего я заключила, что Тёмные Матери никогда не питали иллюзий относительно законности ритуала Отвержения. Впрочем, это внутреннее дело клана Фуиндост и личные трудности гватамари Тиндомэ.
— Первая строка Куириэ Эльдэна гласит: "Жизнь перворождённого принадлежит Элутару, и это наивысшая ценность Внутренней вселенной", — продолжила я. — Отверженность же есть отрицание существования Детей Единого под Его Взглядом, нечестная игра, рождённая нарушением Равновесия вселенной. Но никакой обман не может длиться вечно, и нам больше не позволят играть с Договором, перворождённые. Элутар устал ждать, и если первый Эльдагор устроили мы, то второй могут устроить нам.
Я обвела взглядом присутствующих. Во времена Звёздного Совета Тир-Элен"на считались проводниками воли Элутара, поэтому безоговорочно признавались Арбитрами. Не знаю, так это или нет — у Анатариен не было собственного опыта, — но сейчас я говорила то, что чувствовала, и если такова воля Единого, то я не против.
— Нужно вернуть жизни делотов Элутару, Матери Тьмы, и восстановить их право на первородство, дав им наконец возможность выбора. Таково решение Арбитра. Что до ожидаемых потерь клана Фуиндост, то возрождённый валатэ и Разделённая магия будут достаточным их возмещением, полагаю.
