Синяя бабочка плетельщика судеб

— А почему они к тебе пристали? — с интересом спросил Эрни, стараясь не отставать. — Что ты натворил?

— Ещё бы знать, — пожал плечами я. — Меня настолько достал этот город, что выяснять, кто и из-за чего на меня в очередной раз взъелся, не хочется.

— А разве можно оставлять врагов за спиной?

Блин... Как бы это попроще объяснить....

— Надо различать тип врага. Если за тобой гонится стая волков, то лучше разобраться с ними сразу, пока не истратил все свои силы на бесполезный бег. А вот от цепных собак можно и нужно уходить: сделать толком ничего не могут, а тратить силы на каждого злобного кобеля — так и целой жизни не хватит.

— То есть, ты думаешь, что можешь убежать от проблем? — волчонок забежал вперёд, чтобы разглядеть выражение моего лица.

— Мне в этом плане проще, знаешь ли, — чуть улыбнулся я. — Невозможно убежать только от проблем в системе, продолжая находиться в ней... Эм... Нельзя убежать от цепной собаки, продолжая жить в том же дворе, так понятнее? То есть, если я уеду из этого города, меня больше не будут волновать его внутренние проблемы, но если я захочу остаться, мне придётся их решать. Конечно, от всего не убежишь: от себя, к примеру, или от Владыки Сильфодиума, хотя... В общем, ты меня понял.

— Убежать от себя это... — задумался Эрни, чуть замедлив шаг. — Потерять память, верно? А от Владыки...

— Уйти в мир иной.

— Умереть?

— Это самый простой способ, — кивнул я.

Странно.... Мы уже подошли к воротам, а на нас ещё никто больше не напал. Что-то мне не кажется, что этот город может нас настолько просто отпустить.

Города живые, что бы там не заявляли скептики, не высовывающие носа из своих тёплых домов.

Команда Аргарха уже ждала нас у ворот. Всё как обещано: столько-то лучников, столько бойцов и даже рожи не настолько бандитские, насколько можно было ожидать.

— Кого это ты с собой притащил? — недовольно спросил Аргарх.

— Это Эрни, мой ученик.

Капитан отряда поджал губы. Ученик — это серьёзно, под забором не оставить. Конечно, можно было бы оставить там меня, но... Пойти в Проклятые Пустоши им было нужно. Очень.

Люблю быть незаменимым. Очень.

Аргарх мимолётно покосился на Фани. Та уже смотрела на худющего мальчишку с материнской заботой. Прибить его тоже теперь не дадут... Остаётся только одно:

— Хорошо, можешь его взять с собой, — милостиво кивнул он. — Но платить будешь сам.

— Конечно, — чуть наклонил я голову. — Спасибо.

Ай-ай-ай, таки не удалось ему сыграть действительно хорошую мину. Мелковат гаврик, что поделаешь.

Отвесив Эрни подзатыльник, чтоб так явно не заглядывался на чужих баб, я потащил его к лошадям. Сивые кривоногие кобылы нервно переступали с копыта на копыто, чуя зверя, но не понимая, почему не боятся люди.

— Ш-ш-ш, сладенькая, всё в порядке, — тихо произнёс я, поглаживая кобылицу по короткой жесткой гриве. — Не надо нервничать, всё хорошо. Вот так, порядок.

Коняшка косила на мальчишку одним глазом, но убегать не спешила. С показной неуклюжестью я залез в седло. Я бы с радостью посадил туда волчонка: хотелось пройтись пешком, насладиться вновь приобретённой силой... Однако это будет смотреться, по меньшей мере, странно. Так что придётся ему пройтись четыре часочка до ближайшего города. Ничего, ему полезно... Наверное. Мало что можно сказать с уверенностью о человеке, который случайно выпил два редчайших зелья — а свою кровь я ныне считаю таковой — и остался жив. Может, через пару минут он превратится обратно в волка, а может — рассыплется в прах.

Впрочем, внешне Эрни выглядел вполне нормально.

Через ворота прошли без проблем. Удивительно даже... Вээртоге — это вам не Столица, где документы проверяют только у самого знатного — что не раз спасало меня от многих проблем — это город воров, где каждый кадр на учёте и не выйдет отсюда, не расплатившись со всеми кредиторами. Видимо, Эрвис всё-таки выполнил своё обещание.

Солнышко светит, птички... Э, нет, сейчас зима, птицы молчат. Ветер шелестит, а отряд старательно в гляделки играет. Я, закапюшоненный калека, откосил. Эрни роста не хватает следить за глазами сидящих на конях. Фани сидит радостная и гордая, любуется природой, а вот воины прямо диалоги ведут. Жаль, что мне вертеться неприлично, а то, наблюдая всего лишь за двумя, я теряю большую часть разговора.

Когда мы вышли за пределы видимости из города у меня созрел план. Не то чтобы очень сложный или полезный, но служащий главной цели моей жизни после убийства императора — развлечению.

Я вполголоса начал рассказывать Эрни о растениях, встречающихся по дороге. Свойства, история, связанные с ними легенды. По мере разговора... Монолога, я все больше офигевал: я и не думал, что знаю настолько много об обычной луговой траве. Не надо было слушать Хара, который о цветочках и зверюшках рассказывал больше и, главное, понятнее, чем об алхимии.

Постепенно гляделки сошли на нет, ближайшие ко мне воины начали прислушиваться, а я, наоборот, понизил голос. Волчонку-то что, он по любому услышит. Как только они, раздражённо хмыкнув, теряли ко мне интерес и уходили подальше, я начинал говорить громче и захватывающие басни снова отрывками начинали доходить до их ушей. Они три раза так ловились, прежде чем догадались, что я над ними банально издеваюсь. Только сделать ничего не могли: формально я прав, как хочу, так и рассказываю своему ученику, а то, что подслушивать не даю — так это уже их проблемы. Хотя от ответной пакости меня это вряд ли убережёт.

Вот и прекрасно.

Ребячество, конечно... Но кто сказал, что в восемнадцать надо ставить на себе крест? Вон, Гуахаро триста с лишним лет и ничего, развлекается...

Кроме того, раньше я бы просто подложил в рюкзак Фани жабу.

Обиженные воины начали строить предположения и появления у меня ученика. Тоже вроде как тихонечко, между собой, но чтобы я слышал. Ничего особо нового они придумать не могли в силу бедного воображения, но Эрни начал покрываться красными пятнами и терять концентрацию. Даже один раз чуть запнулся, хотя до этого демонстрировал похвальную ловкость.

Нет, так не пойдёт.

Я снова повысил тон, на этот раз, чтобы жутко романтичная история синего цветочка дошла до ушей Фани. Девушка, не стесняясь, пристроилась поближе чтобы лучше слышать. Воины злобно заткнулись. Говорить скабрезности рядом с нежными ушками девушки их шефа никто из них не решался. А я что? Я ничего. Я вообще на неё не смотрю, Эрни рассказываю. Имею право. Аргарх заметил, но устраивать разборки в присутствии своего цветочка не стал.

И только Эрни с Фани не понимали подноготную этой лекции.

В общем, дорога до деревни прошла незаметно.

Там я оставил бесполезную часть команды в таверне, а остальных отправил закупаться.

— Постарайтесь купить как можно больше тёплых вещей, там сейчас холодно, — и, посчитав свой долг проводника выполненным, потащил Эрни к торговцу живностью.

По умолчанию считается, что об участниках отряда беспокоится командир. То есть кормит, поит, лечит и экипирует если необходимо. Он же распределяет по своему разумению трофеи. Часто стихийно собранные отряды складываются, создавая общую кассу, которую так же хранит главарь. В более крупных военных образованиях этим занимается специально назначенный казначей.

А вот Эрни остался вроде как вне отряда, и обеспечивать его придётся мне. Что с его «наследством» не станет большой проблемой.

В этом полугородишке я ещё не был, но планировка всех населённых пунктов живого кольца примерно одинакова, и, зная хотя бы пяток таких полудеревень, заблудиться очень сложно.

Мы вышли на окраину города, откуда слушалось коровье мычание. Конечно, это не осенняя ярмарка, когда торговцы выстраиваются в четыре ряда, и от гвалта животных совсем не слышно воплей «Держи вора!» Но одну-две лавки с живностью держать в деревне вполне рентабельно.

Особенно рядом с Вээртоге.

— Мира вашему дому! — громко сказал я.

Через низкий заборчик было видно мужичка из тех, что всегда недовольны жизнью. Вот и сейчас он обернулся с таким выражением лица, словно я убил его любимую тётушку, а потом ещё в любимые тапочки нагадил.

— Чего тебе, бродяга? — брезгливо спросил мужик.

Короткое мгновение я не мог понять, о чём это он, потом вспомнил, как я нынче выгляжу... Вот засада! Разница между внутренним и внешним состоянием слишком велика, что порождает удивление, когда ожидаемое и получаемое отношения не совпадают. Ещё один повод скучать по Гуахаро.

— Хочу животинку у вас прикупить, ездовую. Какая у вас поспокойнее?

— Шёл бы ты, пока на неприятности не нарвался, — сплюнул мужик. — Ишь, животинку ему...

Отвернувшись, он уже собирался пройти в дом, как в паре миллиметров от его уха сверкнул отблеск. Глухой стук, и в деревянный домишки на пол лезвия вошёл кинжал. Пользоваться грубой силой не хотелось, но слушать мои уговоры он бы просто не стал.

— Думаешь, напугал, тварь?! — яростно спросил он, начиная оборачиваться. — Да я и не такого видал...

Ещё один отблеск, на этот раз перед носом. Интересно, на какой рыбке он вспомнит, что власть в руках держащего оружие? Делаем ставки, господа.

— Ирод! Что ж ты фасад портишь?! — на крыльцо выскочила дородная баба с большим полотенцем в руках. По опыту скажу, что лучше попасть под удар меча, чем такой вот тряпочки.

— Это не я, это этот псих что-то прицепился! — завизжал мужичок, пытаясь уклониться. Почти удалось, рыбка эффектно разрезала ему рукав.

— Мне бы животинку прикупить, — миролюбиво сказал я, покачивая в руке следующий кинжал. — А ваш муж ничего внятного по этому поводу сказать не может. Думал, небольшая зарядка его взбодрит, но нет, похоже, он вообще по жизни умственно отсталый.

Баба с чуть приоткрытым ртом посмотрела на дом, на мужа, на нож в моей руке. На дом, на мужа, на нож. Снова.

— Мы не торгуем скотиной, это загон наших соседей, — наконец, родила она.

— Мадам, не будете ли вы так любезны проводить нас к ним? — вежливо попросил я, подпустив в голос тепла.

— Ой, ну какая я тебе мадам, — с наигранным недовольством сказала бабища, мгновенно покраснев. — Ну пошли, провожу, а то ведь весь дом развалишь.

Она повесила полотенце на открытую дверь и постаралась незаметно вытереть руки об юбки — логика, однако — а потом, гордо выпрямившись, от чего её и без того впечатляющая грудь стала выглядеть ещё больше, подошла калитке. За ней круглыми глазами наблюдали мужичок и Эрни.

— А вы кто саму будете-то? — важно спросила женщина, буквально протискиваясь в калитку.

— Да травник я, собиратель, — так же важно отвечал я. — Тут проездом, хочу к Лесу подступиться...

— Ох-ох, это же опасно! — не дала мне закончить фразу она. — Там же жуткие волки водятся!

— А что поделаешь, — фальшиво вздохнул я, будучи с большинством этих волков знаком лично. — Жизнь такая, не побегаешь — не поешь... А мне ещё ученика поднимать надо.

— Да, жизнь такая, — согласилась она.

Блин, ну прямо полное взаимопонимание. Бва-ха-ха!

— Вам кинжалы в стене не помешают? — любезно спросил я. — А то мой ученик может их вытащить.

— Да не, так даже красивше будет, — отмахнулась бабища.

Угу, всем соседям будет показывать и рассказывать страшные истории.

— Дуняша! Открывай, покупатель пришёл! Важный.

С такими рекомендациями нам быстро выдали совершенно флегматичного мула, единственной заботой которого была еда. На подозрительного волкочеловека он даже ухом не повёл, хотя остальные травоядные явно беспокоились. К покупке прилагалось сносное седло и сертификат скотного лекаря, по которому выходило, что животинку звать Чубчиком.

Сгрузив на мула всё честно награбленное — А оставлять добычу в таверне, без присмотра, где точно знают, что у тебя что-то есть... Как-то не комильфо — мы пошли в другую таверну, дабы вкусить прелестей местной кухни. К сожалению, наниматели привыкли экономить на питании своих подчинённых... А Эрни вообще еда не положена.

Заказав обед в отдельной комнате, мы чинно и плотно поели. Точнее, устроили словно соревнование, кто нажрётся быстрее, не опускаясь до откровенного свинства. Блин, да я даже в Столице так прилично не ел. Сосредоточенное сопение мало походило на разговор и, хотя Эрни порывался задавать вопросы, наши организмы были больше озабочены физическим состоянием, нежели разрешением неких сомнений. Ученик алхимика явно старался изо всех сил, чтобы произвести на меня благоприятное впечатление. Впрочем, на количество поглощаемой им пищи это не особо влияло. Аппетит у парнишки оказался поистине волчьим...

Во время обеда у Эрни выдалась минутка подумать, он автоматически жевал и пытался понять, что же вообще здесь происходит. Вчера его мир перевернулся с ног на голову, из-за чего парень чувствовал себя потерянным. А все попытки хоть как-то обрести равновесие в этом перевернутом мире терпели крушение, во многом — из-за невозможности понять и предсказать действия сильфа.

Сначала Эрни думал, что Сельдем движет любопытство — после зелья волка не бывало выживших, — а отношение как к равному — просто привычка. Но сильф назвал его своим учеником... Конечно, это только маскировка, причём временная, но... Лекция по дороге была самой настоящей, Эрни за всю свою жизнь не узнавал столько нового и интересного, как за этот неполный день пути. Йон никогда ничего подобного не рассказывал., он вообще если что-то и объяснял, то очень неохотно и только чтобы ученик не напортачил чего-нибудь в процессе. А уж за ошибки наказывал так, что и вспоминать страшно, сразу начинала саднить спина. Одно утешение: после недавней трансформации все следы порки бесследно исчезли.

Парень нервно облизал губы. Раз уж он сам решил стать лучшим алхимиком, глупо отвергать такой шанс. В голове крутилось множество вопросов. Правда, задавать их здесь и сейчас было рискованно, сильф вполне мог наградить за разговоры во время еды ещё одной оплеухой. Рука у него была тяжелой, и Эрни вовсе не хотелось лишний раз ощутить её на своем затылке. Да и вдруг Сельдь разочаруется в нем? Ведь, по сути, он взял ученика алхимика с собой из какой-то странной прихоти. Сегодня захотел, завтра передумал...

Эрни помотал головой. Нет! Это же сильф, не человек. Вряд ли путешествие с ним окажется опасней жизни в Вээртоге или ученичества у Йона. Надо только выяснить, чего делать ни в коем случае нельзя, а с остальным можно как-нибудь справиться.

...Что, впрочем, не мешало ему бросать на меня странные взгляды. После трапезы мы вернулись к нашим гаврикам, несмотря на огромное искушение сбежать. Мрачно перездоровавшись со всеми, я проверил купленное, поржал про себя, но одобрил. Далее мы загрузились на копытных и поехали дальше топтать пыльные дороги, благо до следующей деревеньки можно было добраться уже к вечеру.

На этот раз я послал весь внешний мир в игнор, погрузившись в состояние абсолютного созерцания. Давайте, сплетничайте гаврики мои, я вам потом всё-всё припомню.

Эрни с видом неземного страдальца сидел в седле. Да, деревенские чаще всего могут удержаться на коне, но, во-первых, без седла, а во-вторых, не такие долгие переходы. Можно было отвлечь его разговорами, но мне было лень. Я сыт, здоров, с целью и возможностями. Идите все куда подальше, я отдыхаю.