Синяя бабочка плетельщика судеб

— Твою смерть я увижу прекрасно, — равнодушно сказал я, указывая мечом противника. — Убейте его.

Ящероптицы радостно заклокотали, радуясь прямому приказу, и двинулись вперёд. Один из них прошёл буквально в двух сантиметрах, чуть не задев меня крылом. Они опирались на непомерно большие крылья, скалились во всю тысячу мелких треугольных зубов и радовались добыче.

— Что? Но как?! — успел вскрикнуть мечник. — А-а-а!!!

Неторопливо приползшая своей неуклюжей походкой птичка ловким, гибким движением откусила ему руку с браслетом. Раздался аппетитный хруст, скрип металла, звон разбившегося камня... Мартин обессиленно рухнул на колени, ему не хватало энергии даже на крик. Две другие ящерки деловито подошли, переваливаясь с боку на бок, и начали резкими движениями откусывать по кусочку от человека. Меня должно было стошнить от этого зрелища, но я спокойно смотрел на жертву собственной подлости и чувствовал только одно.

Досаду.

Досаду на себя, что попался на такую простейшую ловушку и мне пришлось полагаться на помощь Леса, жульничать. Без всех этих непонятных бонусов, что дал мне Гуахаро, я бы был уже покойником. Крайне неприятно. Расслабился я что-то, хотя опыт жизни в городе воров, наоборот, должен был сделать меня сильнее и подозрительнее.

Одна из птичек подошла ко мне своей неуклюжей походкой. Она доверчиво посмотрела на меня большими круглыми глазами и положила к моим глазам пышущую паром печёнку.

— Спасибо, моя хорошая, — сказал я, погладив её по голове. Страж ластился, как маленький котёнок, — за этот бесценный дар. Но вы с сёстрами заслужили его больше, чем я. Наслаждайтесь, прошу. Мне очень хочется, чтобы вы порадовались за меня полностью.

Птица-ящерица улыбнулась во все клыки и утащила печёнку к сёстрам. Я покачал головой, выкинул меч в снег и пошёл по своим следам в сторону лагеря.

— Ну что, как там? — взволнованно спросила Фани.

— Увы, — скорбно покачал головой я. — Я ни чем не смог ему помочь. Он наступил на подснежник.

Никто не стал переспрашивать, что это такое, все скорбно опустили головы. Фани, на удивление, не поспешила в очередной раз обвинить меня в некомпетентности и неисполнении своих обязанностей проводника. Она с какой странной опаской покосилась на свой мешок, куда убрала ночью подаренный стражами цветок. Представила, чем мог «приласкать» такой цветочек? Лия тоже довольно безобидно выглядит, выжившие после ее объятий поделились. Вообще, девушка весь день молчала и показательно дулась на окружающих. На Аргарха — за то, что не поверил и подозревал в — страшно представить! — том, что она изменяла ему с проводником, на которого без содрогания не глянуть. На остальных — за то, что были свидетелями ссоры. На меня — потому что я посмел оказаться правым и лучше нее предсказать реакцию Аргарха. На Эрни — за то, что тот был доволен жизнью и ни с кем не ругался. В общем, мир не оправдал ожиданий юной аристократки, и она на этот мир обиделась. Так обиделась, что на возмущение уже эмоционального спектра не хватало.

Только Эрни сиял ненормально широкой улыбкой, которую не смогло притушить даже известие о гибели Мартина. Да, отряд неуклонно таял, но — исключительно по своей глупости. Правила были просты и предельно понятны, нарушать их после наглядной демонстрации стал бы только последний дурак. А уж поднимать руку на наследника императора в его же лесу... Это ж надо совсем самоубийцей быть!

Конечно, Мартин об этом не знал — да он даже не знал, что Морин был сильфом — но все равно ситуация была безумно смешной. Обвинить СИЛЬФА в том, что он шпионит для какого-то людского лорда? Попытаться скормить сына Гуахаро Стражам? Эрни снова дурацки хихикнул.

— Вот же, нанюхался... — зло буркнул Аргарх.

Эрни закусил губу, гася очередной смешок. Вернуться в лагерь ему удалось заметно раньше учителя — видимо, благодаря тому, что Эрни бежал, а Морин просто шел. А бегать теперь полуволк умел быстро... Но объяснить, что же так развеселило его в лесу, куда он отправился вроде бы для справления определенных нужд, не упоминая драку, было сложно. Вот Эрни и ляпнул первое, что в голову пришло — про цветок с сильным и «таким смешным» запахом. Фани, с утра разобиженная на весь свет, лечить его не спешила, остальным было и вовсе наплевать, так что оставалось только не разозлить учителя. Конечно, Морин не запрещал ходить за собой, но ведь и не разрешал же. А наученный ночным опытом Эрни постарался не попасться ему на глаза. Потому что большая кошка — это, конечно, интересно, но пропустить бой в исполнении Морина было бы намного обидней. При одном только воспоминании о нем дух захватывало.

Мартин был хорошим бойцом — Эрни в этом разбирался слабо, но понять, что сам он не продержался бы против мечника и десяти секунд, мог. А уж когда Мартин ускорился так, что даже глаза полуволка с трудом успевали уследить за движениями... Временами казалось, что мечник словно бы исчезает на доли секунды, появляясь в другом месте. А Морин играл с ним, словно кошка с мышью! При этом позволяя Мартину до поры до времени считать кошкой себя! Позволил ухватить себя за горло, чтобы потом с оскорбительной легкостью вырваться из захвата, потом пробежался по ветке дерева. Морин вообще поддерживал иллюзию, что вот-вот уступит. Пару раз Эрни даже порывался броситься на помощь учителю, но, к счастью, удержался. Хорош бы он был, если бы влез в самый неподходящий момент!

А появление стражей... это было просто потрясающим. Здоровенные чешуйчатые зверюги, опустившиеся за спиной Морина, словно почетный караул. И это небрежная уверенность, с которой сильф им приказывал... уверенность в своей власти. Иногда что-то похожее проскальзывало в Фани, но целительнице было далеко до Морина. Это зрелище было одновременно пугающим и завораживающим...

А потом пришлось со всех ног нестись в лагерь, чтобы успеть раньше учителя, и что-то врать на любопытство остальных... Но настроения Эрни не смогло испортить даже это.

Подозрительно покосившись на необычайно довольного Эрни, я скомандовал выход.

— Не будь сухарём! — потребовала Фани. — Мартин умер, мы должны его хотя бы помянуть!

— Оказывается, что когда в Лесу умирает человек, на дороге появляется портал, — невозмутимо сообщил я. — Если поспешим, успеем в него войти и выйдем практически рядом с границей, что сохранит нам кучу времени и... жизней. А помянуть мы можем и после.

— Выдвигаемся, — оборвал все споры командир.

Он донельзя внимательно меня осмотрел, но ничего не сказал. Что-то подозревает?.. Знать бы что! А то этот хрен, который гениальный дурак, вообще меня за шпиона принял. Эрни что-то подозрительно хихикает, а правда... А правды не знаю даже я сам. Скрытная сволочь Гуахаро, чтоб ему Рассветная приснилась!

А вообще, ситуация вырисовывается интересная, — думал я, покачиваясь на меланхоличной коняшке. — Есть некая незамужняя знатная дама по имени Алифания, для друзей просто Фани. У неё есть злобный папочка Арчибальд, от которого она сбежала ажно к бандиту. А ещё есть некий лорд Гаскес, за чьего шпиона меня приняли. И вот это-то самое непонятное. Казалось бы, конфликт должен развиваться между Арчибальдом и Аргархом, аристократия против простолюдинов. При чём тут ещё какой-то лорд?.. Может, он помогал Фани? Да ну, бред, ни один нормальный лорд не позволит такому, как наш командир, жениться на Фани. Но, опять же, Мартин хотел убить шпиона Гаскеса, словно тот представлял для его миссии опасность. Самого мечника я не разгадал, для него лично я не был угрозой. Значит, возможно, я был угрозой для леди...

Тяжело вздохнув, я возвёл очи к небу. Как будто в Столицу вернулся. С этими аристократами всегда так, очень уж любят те, кто не пашет и не жнёт, усложнять себе жизнь таким вот образом. Мне как-то ближе нормальные люди, с простыми желаниями и интригами...

Их облапошить проще, м-да.

Да и утратил я уже сноровку в таких делах, если уж даже Мартин сумел найти несостыковки в моем образе. Конечно, я не выкладывался на полную, да и опять же, получить здоровое тело после полугода бытности калекой, когда оно могло подвести в любую минуту... Но это меня не оправдывает. Бонусы от Гуахаро со мной не навсегда, а значит, надо бы отвыкать от собственного бессмертия. И выяснить, что же так развеселило Эрни. Только полуволка с поехавшей крышей мне сейчас и не хватало. В историю про цветок с веселящим газом я не верю ни на йоту.

Волчонок как специально подгадывал — как раз в этот момент подъехал ближе и поинтересовался:

— Учитель, а что такое подснежник? Это какой-то хищник?

— Цветок, — рассеянно ответил я. — Небольшой белый цветок, который растёт прямо из-под снега. Очень нежный и красивый цветок, дарующий покой и успех... А ты чего такой весёлый?

Эрни слегка смутился.

— Я в лес ходил... А там цветок, с таким смешным запахом... — уголки губ волчонка снова поползли вверх, но теперь уже слегка застенчиво.

Так ребенок признаётся, что да, это он обмазал дерьмом дверную ручку у нелюбимой соседки, с которой вы вчера поругались. При этом он слегка косил взглядом на остальной отряд. Со стороны могло бы показаться, что он опасается их реакции, боится быть высмеянным.

— А еще там птички летали, чешуйчатые, — снова хихикнул парень.

Та-а-ак. Все с ним ясно, подглядывал, паразит. Совершенствуется парень — я ведь его даже не заметил.

— И птички были смешные? — уточнил я.

— Очень, — закивал Эрни.

М-да... Мальчик начинает меня пугать, надо бы поскорее сдать его Гуахаро. Это ж надо такое сморозить, что Стражи, пожирающие человека — смешные. Допустим я давно научился не жалеть об убитых, а сделано ли это моим мечом или же прирученным зверем не так важно. Но одно дело не жалеть и не сгорать под наплывом совести, и совсем другое — считать это смешным. Жаль, что я не умею видеть ауру, вот бы посмотреть, насколько далеко зашли изменения.

Я искоса взглянул на Фани. Та смотрела в землю, рядом с сумкой, в которой хранилась сфера с цветком. Нет, её о таком просить не стоит. Во-первых, не факт, что сможет, ибо это достаточно сложное и энергоёмкое умение; а во-вторых, она может потребовать много ненужных объяснений. Нет уж, сдам Хару, пусть он и разбирается.

Едущий первым Аргарх исчез в лёгкой дымке. Фани испуганно вскрикнула, кто-то восхищённо присвистнул. В прошлый раз мы проскочили портал на полной скорости, не удалось насладиться зрелищем, а посмотреть было на что: человек и конь, ничего не замечая, словно входили в жидкое зеркало, пропадая из виду, оказываясь в зазеркалье. Люди нерешительно натянули поводья... Покачав головой, я повёл коня прямо вперёд.

Нет смысла останавливаться, если всё идёт по плану.

Вообще, портал неощутим и в магическом плане не фонит, да и существует недолго... Прохождение никакими спецэффектами, кроме исчезновения для наблюдателей, не сопровождается. Но я более чем уверен, что каждый из отряда вообразит себе что-нибудь — волну холода, лёгкое, а то и нелёгкое покалывание, какие-нибудь радужные блики перед глазами... Вон, даже Эрни подобрался и принюхивается, стараясь сделать это незаметно от окружающих. Интересно, почует что или нет?

Скорее всего — да. Великая вещь, самовнушение.

Я пустил коня вперёд, и пейзаж вдруг переменился. Голые деревья, пожухлая обледенелая трава и дико озирающийся Аргарх.

— Портал, — сообщил я.

— Без калек разобрался, — тут же состроил он надменную гримасу.

Усмехнувшись, я поднял голову к небу и прислушался. Лёгкий ветерок бежал среди чёрных стволов, играл свою песню, песню осени и юга... Ого, так мы действительно сильно продвинулись, оказавшись практически на южной границе Пустошей. Понятия не имею, то ли это жертвоприношение помогло, то ли моё привилегированное положение, но мы в рекордные сроки оказались почти у цели...

Хотя Фани ещё недостаточно обработана, м-да... Может и сорваться с крючка.

— Очень рад за вас, — нейтрально ответил я.

Аргарх злобно зыркнул, но ничего не сказал — наверное, посчитал ниже своего достоинства спорить с калекой. Следом за мной из воздуха появились остальные члены отряда, застыли, ошарашено оглядываясь по сторонам. Ага, смена пейзажа оказалась достаточной, чтобы окончательно их впечатлить. Фани даже слегка оживилась, выходя из своего состояния обиды на весь свет и высокодуховной скорби по безвременно почившему Мартину.

— Теперь мы можем остановиться? — тут же подала голос она. — Портал пройден, причин для спешки больше нет...

Я тяжело вздохнул. Вот же... обиженное создание. Утром всё пошло не так, как хотелось, и теперь Фани пытается отыграться хотя бы таким образом, добиваясь исполнения своего желания. Хотя что-то не припомню я, чтобы она требовала устроить поминки по жертвам Лии.

Я подозрительно взглянул на неё. А не знала ли наша милая леди, что Мартин — шпион её отца? Что-то отношение к нему больно уж тёплое. Бр-р-р!!! Я уже запутался. И знать ничего не хочу, бедный я, несчастный, всеми обманутый и побитый!

Кхм, кокетство — это, конечно, хорошо. Для милой слабой барышни, которая играет в беспомощность перед женихом и не может залезть на коня, хотя на деле является мастером джигитировки. А меня что-то не в ту степь потянуло...

— Нет, мы не будем останавливаться, — отказался Аргарх.

— Но милый!..

— Чем быстрее мы выберемся из этого проклятого места, тем меньше шансов, что ещё кто-нибудь погибнет.

— Но мы должны хотя бы прочитать упокаивающее заклятье! Я не хочу, чтобы Мартин мучился, гуляя по этим лесам в виде призрака ещё одну вечность.

— А что же ты так не заботилась о Симархе?

— Я прочитала заклятье! Только ты, бесчувственный болван, этого даже не заметил!

— Ах так?!

— Да, так!

Остатки отряда со мной во главе тихонечко отошли. Никому не хотелось попадаться под тяжёлую руку командира и его ручной ведьмы. Точнее, отбивающейся от рук ведьмы. Скандал набирал обороты, Аргарх начал играть желваками, Фани, казалось, вот-вот запустит в него чем-нибудь малоприятным, вроде заклинания недельного поноса... Целители вообще в таких вроде бы несерьёзных гадостях мастера, могут испортить жизнь кому угодно. Кхм, что-то опять не в ту степь унесло.

— А что, погибшие в Лесу правда могут стать призраками? — подал голос Эрни.

— Только Гуахаро знает, — вполголоса ответил я. — О призраках никаких легенд не ходит, но вполне может быть, что тот собирает себе небольшую армию духов. В конце концов, у него же осталась библиотека бывшей Академии, где были собраны все знания по некромантии. С другой стороны, он явно специализируется на магии жизни, это они любили изменять природу... Но, опять же, о Императоре ничего не известно точно.

Я честно задумался, пытаясь вспомнить, не всплывало ли чего такого... Но нет, кроме, собственно, бессмертия Хара, никаких упоминаний о смерти не было. Ну, и ещё призраки сильфов, но это отдельная история.

Впрочем, наш диалог «счастливым» влюблённым был совершенно неинтересен.

— Молчи, женщина! — громыхнул Аргарх.

Ой, зря он так с ведьмой. Ведьмы — это не женщины. Ведьмы — это суперженщины, которые могут многое...