"А зачем ты это сделал?"
"Не люблю войну. Сейчас у них общие законы. Подружились"
"А почему воевали?"
"Да каждый хотел налоги с соседа брать"
"Что такое налоги?"
"Это способ грабежа такой. Каждый должен отдать часть своих богатств правителю. Каждый год"
"И отдают? Я бы не отдал"
"На те налоги содержат армию. Армия защищает от грабителей. Не заплатишь налоги — выгонят из города, ограбят грабители"
Серг задумался. Получалось, что правители чужеземных городов в сговоре с грабителями.
"А как они тебя узнали?"
"Да я там на виду войск когти о камни точил. Предупреждал, что не простой волк им дорогу преградил".
Все чужеземцы молча следили за волколаками.
"Напугали людей по полусмерти" — проворчала Незабудка.
"А глаз его я так и не рассмотрел" — огорчился Серг.
"Обычные глаза. У таких злодеев глаза обычны"
И волколаки направились к своему логову.
— Посмотрите, — пробормотал купец. — Они пошли не за волхвом, а куда-то. Это не его пёсики, они сами по себе гуляют тут. Как у нас бродячие псы.
— Спаси нас боги, — сказал один из воинов. — Местные что, не знают, что это за демоны?
— Знают. Их волхвы всё знают.
— И не боятся?
— Может, боятся. Кто же их разберёт. Раз не поубивали, значит не могут убить. Или не хотят.
Шёдший впереди волк остановился и посмотрел на сжавшихся от страха людей.
— Посмотрите, клянусь своей бородой, он смеётся...
— Если он на нас кинется... На Волчьем всего один был, а тут трое.
— Прекрати трястись. Через Волчий купеческие караваны свободно ходили, даже когда там демон жил. Кидали ему козу, и проходили спокойно. Только с армиями он воевал.
— Да. Я всегда удивлялся, что ни разу не отравили его.
— Один раз пытались. Только вечером мясо той козы в их же котле оказалось.
— Все померли?
— Нет. Повар заметил. Кидал баранину, а мясо козье варится. Собаке дали того плова, она и издохла.
"О чём они говорят?" — спросил Серг.
"Вспоминают волка с Волчьего острова. Считается, что тот волк умер давно"
"Ты слишком часто умирал"
"Да. И дважды по-настоящему. Оба раза здесь, в землях нашего рода"
"А первый раз когда?"
"Когда утонул. После Бобылино"
"А как выжил?"
"До сих пор понять не могу. Очнулся на берегу. Кто вытащил, не знаю"
* * *
Серг проснулся от смутного беспокойства. Поднявшись, он прислушался. Всё было спокойно. Под зимнее логово в этом году волколаки облюбовали полуобвалившийся подпол в Городе Древних. Людям там было тесно, вход узкий. Практически, нора. Хоть и не нужно было волколакам тёплого дома, своя шуба тёплая, зимой ставшая ещё гуще, но спать предпочитали вместе, прижимаясь телами и грея друг друга.
В пределах периметра опасности не было. Большинство людей спали, некоторые нет, но они не тревожились, значит, за них не стоит беспокоиться. Крысюки и крабы ползли глубоко в туннелях, ниже промёрзшего слоя почвы. Но тревога не проходила. Он принюхался. И почувствовал, как на затылке шерсть сама поднимается дыбом. Запах лежавшей в центре Незабудки изменился. Было в нём что-то непонятное, тревожное...
Волк открыл глаза, мгновенно перейдя от сна к темпу, Серг так ещё не умел. Убедившись, что непосредственной опасности нет, вышел из темпа,
"Что случилось?"
"Запах Незабудки. Странный"
Волк обнюхал Незабудку и попятился. Не испугался, в его чувствах преобладала растерянность, хотя были и смех, и тревога.
"Что с ней?"
"Течка"
Серг растерялся. Два года женаты, но такое с подругой было впервые. Эмоции, захлестнувшие его, были так сильны, что разбудили Незабудку.
"Что случилось?" — она с тревогой смотрела на пялившихся на неё друзей. Серг растерянно глянул на Волка, отдавая ему слово.
"Помнишь, ты беспокоилась, что у тебя нет женских кровотечений? У тебя началось"
Глаза Незабудки стали совершенно круглыми, хвост метнулся под брюхо. Сунула морду вниз. Запах пошёл мощной волной.
"Ой" — Она растерянно посмотрела на друзей.
"Ничего страшного" — попытался успокоить её Серг.
"Я НЕ БУДУ ХОДИТЬ ТАК СРЕДИ ЛЮДЕЙ !!!" — Она буквально закричала. Волк хмыкнул,
"Да. Это будет не совсем прилично. Да и боюсь, псы всего посёлка за тобой прибегут на другой конец села"
"Ой !!!" — Она испугалась ещё больше.
"Что же делать?" — Спросил Серг.
"Предлагаю сейчас, пока ночь, убежать вам вдвоём в лес. Людям скажу, что вы решили прогуляться. Ни к чему волновать людей. Это... наши проблемы"
"Сколько это продлится?"
"Не знаю"
Незабудка отчаянно выбежала из подпола. Серг кинулся за ней. Волк фыркнул и затёр пылью набежавшую лужицу крови. Потом пошёл по следу. Так и есть. Незабудка отмечала свой путь капельками крови, отчётливо видными на снегу, очень пахучими. Он прошёлся до самой окружной дороги, что шла вокруг Периметра, затирая следы. На дороге постоял недолго, но решил не стараться дальше. Если какой кобель устремится в лес — ему же хуже. Он далеко ощущал нервное состояние Незабудки, пожалуй, она даже его может покусать, вздумай он над ней сейчас подшучивать. А простого пса или дикого волка сразу порвёт, если они к ней сунутся.
Вернулся в подпол, досыпать, но передумал. Здесь всё пропиталось новым запахом Незабудки, и это отчего-то будило воспоминания о собственной семье, невесте. Очень древние воспоминания, к которым он не хотел возвращаться. Повернувшись, не спеша побрёл к дому Упряма. Тот сейчас не спал, что-то варил на своей жаровне в большой колбе. Волк ощущал его нетерпение. Может, попросит помочь. Какого ни будь уха белки не хватает, или чего подобного.
Молодые супруги вернулись спустя семь дней. Вошли в подпол, Волк ждал их в классической позе Сфинкса. Кто такой Сфинкс, Серг не знал, но Волк называл эту свою любимую позу именно так.
"Почему не ели? Из за вас у меня пятый день живот сводит"
Серг хмыкнул — взаимная чувствительность волколаков имела и негативные стороны. Он был одновременно довольным и испуганным. Вот подруга его была почти спокойна и немного сердита.
"У нас огня не было"
"А то, что мясо можно есть сырым, вы не догадались"
"Не догадались" — ответила Незабудка, пристально смотря на Волка.
"Не надо на меня так смотреть"
"Ты всё подслушал!"
"Хотите, чтоб я вас не слышал, уйдите за две сотни километров. Для волколака пустяк, одна ночь бега"
"Но ты нас осуждал!"
"Да"
"Я решила!"
"Да"
"И я рожу!"
"Да"
Незабудка, наконец, развеселилась, и боднула Серга в бок,
"А ты что молчишь?"
"Я за тебя боюсь"
"Положимся на волю богов" — И она лизнула его в нос. Волк веселился. — "Забудь о волнении. Я есть хочу"
"Зайдите к Ершу" — сказал Волк. — "Я ему вечером сообщил, что вы утром вернётесь. Думаю, твоя мама уже сварила ту ногу лося, что я ей принёс"
"Ты даже это подслушал!"
"Вы пели хором на весь лес. Даже люди слышали. Только думали, простые волки воют. У них тоже зимние свадьбы. Но то, что вы решили вернуться, я разобрал"
Вернувшиеся смущённо переглянулись,
"Громко пели?"
"Ещё как. И вслух, и на мыслеречи. Хорошо, без слов. Но кое-кто из волхвов вас слышал. Так что Верховному мне пришлось объяснить, что происходит. Идите уж, молодожёны. Вас ждёт сытный завтрак"
Когда они убежали, Волк слегка отпустил свои эмоции. Эх, молодые! Рано, очень рано. Если окажется, что волколаки могут плодиться с волчьей скоростью, это напугает людей. Особенно волхвов. Надо было подождать несколько десятилетий. И даже тогда плодиться очень осторожно.
"Потом..." — донеслась до него ехидная мысль Незабудки. — "В следующем году мы будем осторожны. Не в этом"
Волк удивился. Она почуяла малейшие нюансы его настроения на таком расстоянии, на каком он чуял только общий фон желаний.
Волк попытался себя убедить, что ещё не всё потерянно. Может, никого не родиться. Наномуты создавали для создания боевого зверя. А отнюдь не для создания нового, самовоспроизводящегося вида.
Но надежды на это вскоре рухнули. Две недели спустя Упрям сказал, что Незабудка беременна. Всего одним ребёнком. Новость быстро разлетелась, и Незабудка благодарно ловила эмоции анунканцев — они были рады за неё.
Беременность длилась пять месяцев. И за последний месяц щенок (Упрям теперь точно был уверен, что родится именно щенок, мальчик) научился РАЗГОВАРИВАТЬ с окружающим миром на мыслеречи. Когда счастливая мать заявила, что ребёнок заговорил с ней, Волк вначале не поверил. И тут же ощутил, как ещё неродившийся ребёнок ощупывает всё вокруг мысленным взглядом. Как запищали в своём тёплом гнезде за стеной встревоженные мыши, как завыл пёс за периметром, всполошено взвились утки с пруда.
"Осторожней, малыш" — передал он.
"Вззззз" — ответило это существо, ещё не обладавшее разумом, но уже имея неуёмное любопытство...
За несколько дней до родов Упрям убедил их переселиться в другой подпол, где был камин с трубой. Лично развёл огонь, и Волк с Сергом наносили из лесу гору дров, которые порубил на поленья отец Серга. Когда до рожденья осталось не более чем пол дня, Упрям выгнал Волка и Серга,
— Вы слишком волнуетесь, беспокоите её. Сходите, прогуляйтесь.
"Я останусь" — сказал Волк Сергу. — "Я справлюсь с волнением. А ты так пока не умеешь. Сходи, поохоться. Попробуй сырого мяса. У тебя желудок сводит с голода, а ведь эмоции и на ребёнка посылаешь"
Волк и вправду справился. Замерев у входа в своей любимой позе Сфинкса, он вдруг погасил в себе мысли, эмоции, замедлил дыхание и даже сердцебиение. И "исчез" из мысленного взора.
"Как он это делает?" — удивилась Незабудка. Серг на прощанье послал ей ещё раз свои эмоции, словно укутав её своим сопереживанием. — "Всё будет хорошо" — ответила она. И он ушёл. Охотится...
Новое поколение. Окончание эпилога.
Воспоминания пресекла мыслеречь от жены,
"Скорей возвращайся. У нас родился замечательный малыш"
Почувствовал, как начал выходить из транса Волк, но понял, что на это уйдёт много времени. Он вернётся раньше.
Серг вошёл в темп и помчался, прыгая от дерева к дереву. В голове звонко билась удивлённо-счастливая мысль:
ЗА ЧТО ... ЗА ЧТО МНЕ ТАКОЕ СЧАСТЬЕ...
360 лет спустя. Ритуал.
Жора вбежал в подпол, распространяя вокруг себя ехидство. Серг недовольно оглянулся на сына. Знал ведь, что сейчас он обучает группу детей на дальнюю мыслесвязь, а всё равно перебил настрой.
"Всех проверил?" спросил он. В этот год малолетних детей стали отпускать в лес по грибы не с охотниками, а с Жорой. С тех самых пор, как он сдал знахарский экзамен по сращиванию костей, а волхвы признали, что по уровню развития личности он достиг четырнадцатилетнего человеческого отрока. В его обязанности входило проследить, чтобы все доверенные ему дети были переданы с его лап на руки родителям.
"Конечно", — несколько обиженно ответил сын. И тут же снова впал в ехидство. — "А мы дядю Волка видели. Умытого".
"Волк купался?"
"Нет. Его умыли. Мыльным корнем. И расчесали".
"Что?!"
Волколаки не то, чтоб были грязнулями. Нет, они следили за своей чистотой. Испачкавшись в грязи, всегда шли купаться на озеро или речку. А зимой купались в снегу. И даже иногда расчёсывали колтуны шерсти и приставший репейник когтями задних лап. А куда не могли дотянуться когти — прекрасно дотягивались зубы. По сравнению с дикими волками волколаки были ухожены. Но мыльный корень, это человеческое средство гигиены... Бр-р-р-р... Оно же вонючее. И глаза щиплет. А вшей и блох, которых люди истребляли мыльным корнем, на них не водилось, дохли они на них после первого же укуса. Содержащая наномуты кровь оказалась для паразитов ядовитой.
"Кто его умыл?"
"Баба Евдотья" — Жора прям прыгал от восторга. — "Он сейчас такой красивый. Пушистый"
Евдотья была старейшей матриархом не только семьи пасечников, которой принадлежала, но и всего поселка. Последние её сверстники в посёлке умерли ещё десять лет назад. А она всё ещё бодро покрикивала на праправнуков, копалась в огороде и отгоняла мёд. Лет пять назад она сломала себе зуб, так даже не пришлось ставить золотой, сил в теле было ещё достаточно, чтоб волхвам удалось вырастить новый полноценный живой зуб.
Особым её пунктиком была забота об окружающих. Она навязывала свою заботу, не спрашивая, нужна она или нет. Когда пасечники варили медово-ягодное варенье, до ледника добиралась только половина медовых ягод — остальное раздавалось малышне вместе со сладкой пеной. Серг и сам в семь и восемь лет бегал к Евдотье, когда та варила ягоды. И ей же отнёс в подарок своё первое самостоятельное кузнечное изделие — пасечный нож. Этот нож не требовал в изготовлении особой сноровки или закалки, был бы широким, ровным да толстым. Евдотья была тогда очень довольна подарком и вскрывала соты до сих пор именно им. Что могло заставить Волка подчиниться её заботе?
Серг просканировал окружающее пространство, определил, где находится Волк, и пошёл смотреть. Это зрелище пропустить было нельзя. Жора прыгал вокруг, поторапливая. Волк сидел у ворот периметра, наблюдая за приближающимися охотниками. Серг сосредоточился — ну так и есть. У одного из кролей, что добыли охотники, в мясе мутаген. Раньше наличие мутагена определяли при пересечении периметра, по одной перебрасывая тушки через периметр. Но это не всегда себя оправдывало, случалось, избыток мутагена заставлял мясо взрываться. Ещё мутаген могли определить некоторые из волхвов, но они обычно были очень заняты в Городе Древних какими-то своими, важными делами. Теперь волколаки прямо указывали мутагенную пищу, и та шла на прокорм мегапаукам в клетках и чешуйникам в пруду.
Серг с Жорой погасили эмоции и тихо подкрались к Волку. Тот был хорош! Воняющая мылом шерсть сверкала чистотой. Таким чистым он, наверное, не был ни разу в жизни. И при этом он был расчёсан! Оказывается, волколаки весьма пушистые создания. Просто обычно они не чёсаны. Он сейчас казался толстым, хотя по жизни был поджарым. Шерсть стояла торчком. Не дыбом, а именно торчком, ровным слоем, вся. Волосинка к волосинке.
"Волк, что с тобой случилось?"
Волк вздрогнул, оглянулся и смутился.
"Да вот. Умыли"
"Кто же сподобился на такой подвиг?"
"А то ты запах Евдотьи не учуял".
"Учуял. Но что подвигло её на это?"
"Я бочонок с мёдом на себя опрокинул" — смущённо признался Волк.
Жора с Сергом повалились на спины, от смеха дрыгая ногами. Представить Волка, перемазанного в меду, было выше их способностей. Глядя на них, Волк тоже усмехался.
"Как же это получилось?" — наконец спросил Жора, продолжая покашливать от смеха.
"Там лестница приставная была к дому прислонена. Правнук Евдотьи, малолетка трёхлетняя, уронил её на себя. Я заметил, успел прыгнуть, отбросил лестницу в сторону. И упал прямо на лавку, где этот бочонок стоял"
"И что Евдотья?"
"Разохалась. Не ушибся ли я. И сказала, что никуда не отпустит, пока меня не вымоет".
Раскашлялись волколачьим смехом уже втроём. Подошли охотники, тоже заинтересовались необычным видом Волка. Тот принялся рассказывать историю заново. Вскоре смеялись и охотники. Тут донеслась мыслеречь Незабудки, которая проводила занятия в Михино.
