Получается, что большой полярный лис таки пришёл.
Я посмотрел на ученицу. Занна явно тоже прикидывала варианты, но получалось у неё пока не очень. Через пару недель остальная «Черная Гвардия» сможет принять участие в веселье, но сейчас у неё только четыреста разумных.
«Отдать небо» ящерам придется по-любому — два «Молотоглава» на орбите погоды не сделают, они, как и корабли юстициаров, будут просто висеть. Трандошанцы ведь прибудут «по приглашению законного представителя», которым является представитель Конкордата в Сенате Сектора.
Впрочем, джедаи будут на нашей стороне, надо только подать всё в правильном ключе. А это уже немало.
И ещё. Петр нужен мне живым, здоровым, и желательно, молодым.
— Ученица, ты на форумах упоминала о том, что прикупила два мороженных, но есть пока не стала.
Зана лукаво усмехнулась:
— Когда в Черной Страже меня не сразу признали, пришлось парочку крикунов отбуцкать и закатать в карбонит. Они со мной, на корабле. Захватила на всякий пожарный.
Угу. Гляжу на Макарчука. Тот стушевался:
— Чего?
— Петро, как ты относишься к тому, чтобы помолодеть?
Он усмехнулся:
— Спрашиваешь! Положительно.
Значит, сделаем.
Через три часа приготовления были закончены. «Молотоглавы» спустились, зависнув над центральным строением. Купол защитного поля над зданием был включен, автоматические турели вели обстрел наших крейсеров, правда весьма неэффективный — энергетические щиты кораблей прекрасно держали удары зениток с поверхности.
Перед этим всех повстанцев, кроме двух десятков надежных парней, удалили с территории района.
Надо было видеть, с каким лицом Рихард Феррата отбирал добровольцев, которые сами вызвались на смерть.
Черногвардейцы имитировали встречный бой, повстанцы «прорвались» и растворились в лесах.
«Нестор Махно», снизившись, чтобы прикрыть своим корпусом от взглядов с орбиты то, что происходит под ним, выпустил шаттл, который доставил закованного в силовые путы разумного, которого успели «оттаять» из карбонита.
Основная проблема при переносе сознания Петра состояла в том, что чем меньше потенциал в Силе, тем быстрее сознание растворяется в Ней.
У него потенциал был на «грани», а рисковать таким ценным товарищем не хотелось.
Значит, надо временно напитать его Силой, чтобы Занна смогла «ухватиться».
Не хотелось, а надо.
Гекатомба, мать её.
Впрочем, буржуи сами себе деревянные роботы — нефиг на свой народ работорговцев натравливать.
Заодно и для сладко спящих джедаев объяснение будет — тут повеселились Тёмные, но геройская «Чёрная Гвардия» спасла, кого смогла.
Сам ритуал был прост, но противен мне лично.
В центре зала стояла обнаженная Занна, рядом с ней лежали Пётр и захваченный ученицей аколит. Пленных членов Конкордата по одному заводили в зал, там я ритуальным ножом, сварганенным «на коленке», перерезал им горло и укладывал вокруг.
Зал был большой, места хватило всем.
Тонкие нити крови тянулись к ученице, образуя вокруг неё сферу, закрывающую её, Петра и аколита. С каждой новой жертвой сфера становилась всё более красной и фигура раскинувшей руки и запрокинувшей голову ученицы постепенно скрывалась с глаз.
Зато в Силе происходило активное насыщение, ясно ощущаемое, как будто стягивалась могучая пружина.
Сотни рыл оказалось достаточно для выполнения ритуала, остальных «освободит» ЧВК. Надо же с кем-то договариваться джедаям, когда всё закончится.
Получив от меня команду «достаточно», повстанцы разбежались по поместью, занимая оборонительные позиции. Они знали, на что идут, поэтому каждый взял с собой по гранате для себя — живым в плен никто попасть не должен. Если их не убьют штурмующие, то они сами подорвут себя.
Один из них остался рядом со мной, одетый в пропитанный Тёмной Стороной доспех, с мечом, который ему вручила Занна. Он будет изображать тёмного аколита, которого в этом зале убьют штурмующие.
Наконец кровавая сфера колыхнулась и разлетелась брызгами. По Силе пошла волна — перенос завершился.
Первый пункт есть.
Ученица быстро натянула доспехи, превращаясь в Сида Вишеса, провела над Петром рукой, скрывая его ауру в Силе. «Аколит» сопроводил нас по коридору, завёл в камеру, закрыл.
Пункт второй готов.
Третий пункт — начало штурма.
Четвёртый — самый сложный.
Разговор с Занной.
Эпилог части второй.
Конкордат был в ярости. Конкордат был в бешенстве. Конкордат орал и топал ногами.
Ещё не полностью отошедшие от воздействия усыпляющего газа, джедаи взирали на эпичную сцену под названием «злобные темные аколиты приносили разумных в жертву», с ужасом и отвращением.
Конечно, прошедшие Руусан ветераны держались, а вот их падаваны еле сдерживались, чтобы не заблевать пол.
На меня, хранящего стоическое спокойствие, мальки косились, как на ненормального. Впрочем, после того, как нас выперли из комнаты, типа, нехер детям смотреть ужастики, они подуспокоились.
Странно глядя на меня, они зашептались, сбившись кучкой.
Впрочем, я расслышал «всем темным культом», «во все дыры», «полгода, вроде бы».
Прикольно.
Надо бы отвлечь их от мыслей о «пережитых мальчиком ужасов», решил я.
Поэтому решительным шагом направился к группе.
— Как вы? — спросил участливо.
Джайна, глядя на меня со смесью брезгливости и жалости, ответила:
— Плохо. Столько жертв…
Я понимающе покивал:
— Да, и не говори. Теперь мы видим, какой ужас несут Тёмные. А знаете, что? — будто бы загорелся новой мыслью, — давайте, когда вернемся, предложим Совету сделать ежевечернюю передачу про ужасы тёмных, и чтобы все юнлинги и падаваны обязательно её смотрели! Представляете, как нас в Храме уважать за это будут?
На лицах выражение матерное. Представили, значит.
Дожать.
— И пусть её ведёт Мастер Обарно! — падаваны посерели лицами. Я придал лицу задумчивое выражение. — И назвать передачу… Ну, например, «Спокойной ночи, падаван»!
Все падаваны сделали несколько шагов подальше от меня.
Малин Т’са нерешительно произнес:
— Может, ты от своего имени это предложишь? Это ведь ты придумал. Не надо нас в это впутывать… В смысле, нам не нужно уважение за заслуги других падаванов!
Я покровительственно улыбнулся:
— Да ладно, Малин! Одно ведь дело делаем! Значит, уважение заслужим все!
Вошедшие наставники отвлекли моё внимание от скованных тоскливой обреченностью падаванов.
Наставники были мрачны и сосредоточены. Фарфелла оглядел нас и сделал объявление:
— Так, падаваны, мы задержимся здесь до полного исчерпания конфликта. Там, где замешаны тёмные, нельзя перебдеть.
Час спустя.
Опять заседание Конкордата, хотя и в более урезанном, или, правильнее будет сказать, хе-хе, перерезанном составе.
Отстирав штаны, участники заседания начали переливать из пустого в порожнее. Джедаи сидели за столом в президиуме, падаваны скромненько стояли за их спинами.
Сохраняя на моське выражение почтительного внимания, я мечтал, что сейчас отворится дверь, и матрос Железняков, войдя, скажет своё знаменитое: «Караул устал».
Двери раскрылись, но вошел не Железняков. Вошел Сид Вишес.
Два часа, пока мы с Занной ждали окончания штурма, два долбаных часа, она выедала мне мозг. Прямо профессиональная стерва.
Она орала о том, что я её совсем забросил, что никогда не обращал на неё внимания. Распалившись, она скинула одежду и принялась детально и вблизи показывать мне, куда именно я должен был обращать внимание. Ужас, в общем.
Потом она рыдала у меня на груди, выясняя, почему и как именно я захомутал «старую кошёлку». Пришлось рассказать.
В итоге, она даже всплакнула от жалости к обманываемой мной мастеру.
Наконец, успокоившись, она смогла выслушать идеи и обменяться мнениями, чтобы составить более менее нормальный план.
Мы с ней на совместном мозговом штурме решили, что надо запускать проект, который будет успешно реализован веками позже. Тем более, что в нашей ЧВК было много ветеранов Армии Света, которые шли за джедаями из личных убеждений.
Вот и порешали — «Черная Гвардия» попытается занять место будущих Антарских Рейнджеров. Как раз в конфликте на этой планетке и будет шанс прославиться и привлечь внимание.
Итак, Сид зашёл, прошел к президиуму и остановился напротив джедаев. Причём стоял он настолько солидно, что очередной жующий сопли долбоящер потихоньку замолк.
Ну ещё бы — командир единственного здесь вооруженного отряда. Охрану-то Конкордату перестреляли повстанцы. И четыреста разумных, которые в качестве десанта перевозили два «молотоглава», были здесь единственной силой на километры вокруг.
Все присутствующие замолчали и уставились на фигуру в доспехах, с накинутым на плечи плащом.
Наконец, Фарфелла, как главный среди джедаев, нарушил тишину:
— Вы что-то хотите сказать, уважаемый?
Голова в шлеме чуть шевельнулась, обозначая кивок.
Искаженный вокодером голос зазвучал неожиданно громко:
— Частная Военная Компания «Чёрная Гвардия», приносит клятву верности Ордену Джедаев и обязуется на безвоздмездной основе помогать им в любых начинаниях.
Фарфелла аж встал, но сперва ему пришлось переждать возмущенный гул. Хозяина поместья и его семейку, за исключением недееспособных, с точки зрения закона, детей до двадцати одного года, я прирезал в числе первых, ибо нефиг. Так что, Занна ныне была свободна от контракта и полностью в своём праве.
Дождавшись прекращения посторонних шумов, Валлентайн солидно прокашлялся и заявил:
— От лица Ордена Джедаев принимаю клятву верности «Чёрной Гвардии». Мне необходимо знать, какими силами вы располагаете.
Вокодер изрёк:
— Справедливо. На данный момент на орбите располагаются два крейсера типа «Молотоглав» — «Нестор Махно» и «Луиджи Луккени». Экипажи — по триста разумных. Четыреста разумных десанта — на поверхности. Сорок восемь истребителей «аурек». Дана команда выдвинуться на усиление еще четырем кораблям типа «Молотоглав» — «Лёва Задов», «Федосий Щусь», «Маруся Никифорова» и «Нестор Каландарашвили». Каждый несёт двести десантников и двадцать четыре истребителя.
Я мысленно заржал, представляя, как говорящие на бэйсике будут пытаться выговорить имена кораблей. Просто у нас, в училище, те, кто не мог выговорить фамилию первого монгольского космонавта, бежал за добавкой. Звали его Жугдэрдэмидийин Гуррагча.
Занна продолжила вещать:
— Кроме того, с ними прибывает транспорт «Арон Барон», с десантом в тысячу семьсот разумных.
Зал заревел.
Ну да, им кажется, что вся эта сила сейчас будет в их распоряжении.
Главных я прирезал, а остальные не знали, какая жопа грядёт к ним в виде трандошанцев.
А нам, по заветам майора Че, предстоит «партизанская война».
Часть третья. Пролог.
Тсраа Хссошохс был в ярости.
Идя по разгромленному сраному поселению на этой сраной планете, он отмечал следы того, что все т’доша из разгромленного тут отряда были сперва оглушены разрядами станнеров. Ни один не погиб в бою, значит, они были обесчещены.
Отряд партизан, который они уже неделю безуспешно искали, отличался крайней жестокостью. Практически всех т’доша брали в плен, мало кому везло, и они гибли в бою. Затем их подвергали издевательствам, крайне унизительным, причём они никогда не повторялись.
Визитной карточкой этой группы была обязательно оставляемая на видном месте надпись на бейсике «ПРИВЕТ ОТ ДЖЕКА-ПЕТУШИТЕЛЯ».
Что это значит, никто не понимал.
В этом селении вместо беззащитных мягкокожих отряд Хссыссуска Смрсакса нарвался на грамотно спланированную засаду. Рассматривая следы боя, Тсраа отметил, что нападение было не только внезапным, но и, скорее всего, одновременным. Следы сопротивления отсутствовали. Т’доша изрядно повеселились, поджигая дома, а потом их просто взяли в плен. Брошенное оружие валялось прямо на загаженных улицах. Непонятно.
Но то, что находилось на площади, потрясло даже видавшего виды охотника на мягкокожих.
Все пятьсот бойцов отряда Смрсакса были здесь. Умирающие, ведь т’доша весьма живучи, бойцы были разложены парами. Подойдя поближе, Тсраа наконец увидел всё в подробностях. И почувствовал, как ярость застилает глаза.
Выпотрошенные т’доша, с собственными кишками во рту «напарника». Причём почти все, кто ещё был жив, делали судорожные глотательные движения. Инстинкты каннибализма пробуждались, когда гас разум. Т’доша ненавидели, когда им напоминали об этом.
Охрана, сопровождавшая босса, чувствовала то же, что и он, судя по рычанию, вырывающемуся из их глоток.
Поискав глазами, Тсраа увидел на дымящейся стене буквы ауребеша «ПРИВЕТ ОТ ДЖЕКА-ПЕТУШИТЕЛЯ». Совершенно не помня себя от ярости, он несколько раз выстрелил, полностью обрушив и без того хлипкую конструкцию.
— Связь с другими командирами, циркулярно! — проревел Тсраа.
Вот уже неделю, как проклятые наёмники «Черной Гвардии» разнесли весь флот трандошан на орбите. Сотня корветов ничего не могла противопоставить выбивающим их «Молотоглавам».
Шесть крейсеров сосредоточенным огнем просто раздавливали разрозненные группы своих противников. Войсковые транспорты вообще не предназначались для эскадренного боя, их проклятые мягкокожие уничтожали играючи.
В итоге, четыреста с лишним тысяч т’доша оказались прикованы к поверхности планеты, имея весьма скудные запасы продовольствия.
Это не было сильной проблемой, мягкокожие весьма вкусны, даже в сыром виде, а вот с боеприпасами было туговато. Только то, что кинули в спидеры перед десантированием.
И сейчас отряды рыскали по планете, разыскивая мягкокожих уже не затем, чтобы продать, а чтобы банально сожрать. В лагерях, где содержались захваченные в первые две недели, до предательского удара в спину, мягкокожих оставалось всё меньше.
Мягкокожие бежали в леса, отстреливались, но потери среди т’доша были терпимыми. До момента, когда в дело вступил этот поганый Джек.
Подбежав, охранник доложился:
— Связь!
И поставил на землю голопроектор.
Это же время, пять километров к северу.
Магнус.
Голокамеры снимали, звук писа́лся, таким образом, всё, что происходило на площади, видели и мы. Направленные импульсы от камер можно было засечь, только если точно знать, куда они посылаются.
