Чудовища из Норвуда. История розы

-Сударь, а если бы Летти вернула вам ту розу, что увез мой брат, что было бы? — спросила я.

-Ничего. Она уже сорвана, обратно на куст не привяжешь! — фыркнул он.

-Отчего же? Я умею прививать розы, — я чуть отстранилась, но все равно не видела в темноте его лица. — Помню, шутки ради привила на шиповник белую, алую, желтую, розовую и чайную, то-то красота получилась, когда все они расцвели! Всего-то и нужно, что черенок да подвой...

-Если тебе так хочется, попробуй, — усмехнулся Грегори. — Думаю, если ты отрежешь ветку, на которой цветков уже нет и не будет, ничего не случится.

-Тогда я в самом деле попытаюсь, сударь, — серьезно сказала я. — Поглядим по весне, что там к чему, сейчас не время еще...

-Надеюсь, я доживу до этого, — негромко ответил он, отстранился и встал. — Пойду к себе. А ты спи, тебе поутру провожать эту авантюристку!

-Зеркало, сударь! — вспомнила вдруг я. — Моди нашла его в узелке с вещами Летти, возьмите назад...

-Пусть будет у тебя. Вреда от него немного, а ты хоть не станешь приставать ко мне, если захочешь посмотреть на родных, — усмехнулся Грегори и ушел — совершенно бесшумно, хотя, казалось бы, с таким ростом и весом порхать, подобно ночному мотыльку, он не может. Должно быть, в нем в самом деле многое было от кошки — те тоже способны возникать словно бы из ниоткуда!

*

С Летти я наутро распрощалась спокойно, пресекши все ее попытки кинуться мне на шею и изобразить раскаяние. Не знаю, может быть, она раскаивалась на самом деле или хотя бы сожалела о своей глупости... Мне, признаюсь, не хотелось выяснять.

-Мы таких много повидали, — сообщила мне Моди, когда Джонни повлек повозку прочь.

-Неужто?

-Да, бывали девицы, которые сказок наслушались, как-то добрались сюда... а потом сбежать не чаяли, — хихикнула она. — Сами уж знаете, что норов у хозяина вовсе не сказочный!

Я только улыбнулась и посмотрела вслед повозке.

Эрни вез письмо для Манфреда, в котором я описала суть происшедшего и попросила не тянуть более с поиском жениха для Летти, и которое велено было отдать только лично в руки. Еще я, памятуя разговор с Грегори о хозяйстве, попросила Хаммонда отсчитать Эрни денег — и Манфреду за Бонни (тому было уж получше, но лечить его нужно было еще долго), и на пару лошадок и еще одну повозку. Не дело одного Джонни гонять, должны быть кони в запасе! И то, конюшня огромная, прежде, должно быть, там не один десяток лошадей стоял, а теперь всего пара... Много нам не нужно, но случись нужда, вот как намедни, и как быть? А на своих двоих не всегда далеко уйдешь и не особенно много с собою унесешь!

Хаммонд согласился, что резон в моих словах есть, и наказал Эрни выбирать лошадей не обязательно красивых, нам они не для скачек и не для парадного выезда нужны были, но непременно послушных, выносливых и крепких. А если не попадется таких, то и мул сойдет!

-И то, дров привезти порой надо, так мальчишки сами в санки впрягаются, — сказал он. — Сколько ж можно так маяться...

Я кивнула и вернулась в дом. Что сидеть без дела, пока хозяин мается от нетяжелых, но неприятных ран и рычит на прислугу? Уж будто я не найду, чем себя занять!

Подумав так, я сходила в парк, к розе — та вроде бы немного воспрянула духом. Но меня интересовал не чахлый цветок, а сам куст. Грегори разрешил мне прикасаться к и без того уже обломанные ветвям, и я срезала одну. Кстати, садовым розам обрезка необходима, иначе они чахнут и дичают! Может, и тут дело в том же? Глупая мысль, но она заставила меня улыбнуться...

Так на моем окне прибавилось плошек с черенками, и я с интересом ожидала, чем же обернется моя затея.

Первая почка проклюнулась на одном из черенков две недели спустя.

11.

Грегори быстро оправился от ран, но сделался еще более невыносим, чем прежде, и мне порой казалось, что Хаммонд не прикрывается подносом, а мечтает о том, чтобы с размаху опустить его на голову хозяина.

-По весне он всегда в буйство впадает, — сообщила мне Моди, подавая платье. В воздухе уже повеяло весной, кое-где открывали окна, не то становилсь душно. — Не обращайте внимания, госпожа, скоро перебесится. К весеннему равноденствию самое позднее.

Я только вздохнула, дождалась, когда она уйдет и проверила, как там мои посадки. Те понемногу зеленели, попав в тепло и получив достаточно воды, да еще весной. Сперва набухли почки, потом показались листочки, а сегодня я рискнула пересадить тот черенок, у которого уже появились корешки, в землю, и накрыла его стеклянным стаканом, чтобы приживался быстрее. Спервоначалу листочки поникли, но к вечеру уже ожили и воспрянули духом.

Понятное дело, рассказывать об этом Грегори я не спешила. Во-первых, сложно было предсказать его реакцию: из-за купленных лошадей он и то рвал и метал, хотя сам ведь разрешил распоряжаться хозяйством, обозвал нас с Хаммондом растратчиками и заговорщиками, а потом без всякого логического перехода велел купить выездную пару и приличную коляску, а то, дескать, Джонни и Бонни только для деревни годятся с этакой мастью! Куда уж он намеревался наносить визиты на новом экипаже, не знаю, но... хозяин — барин. Так на конюшне появились еще два коня, темно-гнедые красавцы, но я бы, честно говоря, не променяла пегих на этих, неизвестно еще, какого норова... Ну да Пит с Полом, стремясь загладить вину, обещали приучить гнедых слушаться беспрекословно, если они того не умеют, и вызнать все их привычки и дурные обыкновения, а то ведь бывает, что всем конь вроде бы хорош, но нет-нет, а начнет чудить!

-Госпожа, тут почту передали, — постучалась ко мне Моди, и я взяла у нее конверт.

Конюшенные теперь, под предлогом обкатки новых лошадей, стали наведываться в поселок, где жил наш поставщик, почаще. Манфреду я наказала писать туда, вот он и прислал очередное сообщение... Да не простое: это было приглашение на свадьбу Дианы с Матиасом Лайеном.

Постучав в дверь Грегори раз, другой, но не дождавшись ответа, я решила было, что он опять куда-то подевался (иногда складывалось впечатление, будто из дома он уходит по крыше, как заправский кот), но тут раздалось ленивое:

-Кого там принесло?

-Меня, сударь, — отозвалась я, чуть приоткрыв незапертую дверь. — Разрешите?

-Входи, — сказал он, и я остановилась на пороге. В комнате, как водится, царил беспорядок, а сам хозяин изволил возлежать на широкой софе с потрепанной книгой в руках. Под боком у него я с изумлением увидела большую рыжую кошку — она внимательно прищурила на меня голубые глаза, зевнула во всю пасть, потянулась и снова свернулась клубком. — Да закрой же дверь, сквозит!

-Простите, сударь, — я поспешила захлопнуть дверь и подобрала с пола какие-то записи, свалившиеся со стола.

-Что стряслось?

-Ничего, просто... смотрите сами, — протянула я ему конверт. — Это приглашение на свадьбу.

-Сам вижу, — буркнул Грегори, прочитав письмо. — И зачем ты принесла его мне? Я что-то не вижу своего имени в списке приглашенных!

-Я хотела попросить у вас разрешения поехать на торжество, — ровно ответила я.

-Нет, — бросил он и швырнул конверт на стол. Кошка снова приоткрыла глаза и выпустила когти, вцепившись в обивку софы.

-Но сударь, вы же говорили...

-А теперь говорю — нет! — Он резко поднялся и встряхнулся. Черная грива угрожающе встопорщилась. — Можешь отправить домой подарки, не скупись, мы уж обойдемся без этих твоих лепешек, привычные... да и кладовые от припасов ломятся. Но тебя — не отпущу!

-Воля ваша, — осторожно произнесла я, — но хоть объясните, почему? Что я должна написать брату и Диане?

-Так и напиши: я запретил, а причину им знать вовсе не обязательно.

-А мне?

-Поди вон, — негромко сказал Грегори, а рыжая кошка выгнула хребет и зашипела. — И не смей выходить за ограду, это приказ!

"Да что с ним такое?" — подивилась я, выйдя из комнаты.

Нрав у него, Моди была права, далеко не сказочный, но прежде он хоть как-то объяснял свои поступки! Ну да что ж теперь поделать, не бежать же по весеннему бездорожью... По нему, поди, и Джонни не вывезет: глубокий снег днем подтаивал на солнце, а к ночи схватывался прочной ледяной коркой, которой конь запросто мог изрезать ноги. Под настом же снег был рыхлым, далеко по такому не уйдешь, а повозка завязнет... Быть может, дело в этом?

Я понадеялась, конечно, что Грегори смирит гнев на милость и передумает, но не тут-то было! Он перестал спускаться в столовую, а потом и вовсе исчез...

-Теперь его недели две не жди, — сказала Роуз, когда я заглянула на кухню и спросила, не знает ли она, куда подевался хозяин. — Весна, госпожа, пока не нагуляется, не вернется. Он ведь у нас тот еще котяра!

Она хмыкнула и продолжила резать лук, а я только вздохнула и отправилась к себе. Ну да, он ведь предупеждал, что... хм... любит поразвлечься, а по весне, должно быть, это желание делалось нестерпимым, как у животных. Надеюсь, в этот раз Грегори хотя бы не придется зашивать рваные раны!

С этой мыслью я прошлась по дому, подмечая, где неплохо было бы обновить обои, где — сделать перестановку, а где — побелить потолки. Нужно же было чем-то себя занять! Читать сутками напролет, как Летти, я просто не могла...

Я попыталась было выйти в парк, но там, особенно на пригреве, воды было по колено, хотя вокруг еще громоздились сугробы, и выглядело все кругом далеко не так нарядно, как зимой. Ну, надеюсь, скоро снег стает, а когда земля подсохнет, станет видно, чем нужно заняться в первую очередь в этом запущенном парке!

Я долго сочиняла письмо домой и думала, что подарить Диане на свадьбу. Матиас богат, деньгами его не удивишь, но я вспомнила ее слова: он собирается поучаствовать в предприятии Майгеля, а тот намерен искать неведомые земли... Вот уж чего-чего, а карт в библиотеке было пруд пруди! Конечно, подлинники я отдавать не собиралась, но что мне мешало скопировать те, что показались самыми интересными? Это было несложно — я умела переносить рисунок для вышивки на ткань, а тут было то же самое, только вместо ткани я использовала нашедшийся чистый пергамент, складывала несколько листов вместе, потому что и старые карты состояли из четырех частей самое меньшее! Терпения мне было не занимать, времени тоже хватало, поэтому, как мне казалось, рисунок я перенесла если не с идеальной точностью, то достаточно близко к оригиналу. Правда, Роуз, которая случилась поблизости и которую я позвала посмотреть на мою работу, только покачала головой, взяла старую карту и мое художество, приложила их к окну и показала, где я неверно провела линии. Повезло, что пергамент можно выскоблить и исправить нарисованное, не то хороша была бы я, изобразив вместо рифов ровную прибрежную линию и острова!

Эти карты я и попросила отвезти Диане в качестве свадебного подарка. Из своих денег я могла бы купить ей какую-нибудь драгоценную безделицу, но, поскольку выбрать сама не имела возможности, так и написала, приложив мешочек с золотыми — пусть потратит по своему разумению.

Ну а невозможность присутствовать на бракосочетании я объяснила, как и велел Грегори — его строжайшим запретом, да сослалась на "известные брату обстоятельства". Могу допустить, что Летти сотворила все это по глупости, но... надеюсь, она хотя бы поняла, что чудом осталась в живых, и что жизнь существенно отличается от сказки, даже если ты живешь бок о бок с чудовищем, а кругом бродят феи!

Дорогу впрямь развезло: Пол только до поселка добирался двое суток, а обратно — и того дольше. Хорошо еще, волков поблизости больше было не слыхать: то ли убрались подальше, то ли Грегори прикончил остатки стаи.

Правду сказать, мне и самой не слишком хотелось присутствовать на свадьбе Дианы. Пусть я могла одеться, как принцесса, а Грегори с ног до головы осыпал бы меня драгоценностями, пусть я прибыла бы с богатыми дарами, со слугами, в прекрасной коляске... Что проку? Затмевать Диану на ее празднике я и не собиралась, да и не смогла бы — племянница куда красивее! А слушать за спиной шепотки — мол, откуда это у незамужней Триши такие богатства, почему она до сих пор одна... Нет уж, увольте! Диана, надеюсь, меня поймет — ей я написала отдельно, — а до других мне не было дела.

Так я думала, когда забрела в очередной зал. Именно сегодня Диана выходила замуж и, право, природа радовалась этому: сияло солнце, птицы пели с раннего утра, а на улице было совсем тепло!

-Госпожа, тут мокро! — окликнула меня Кора, намывавшая полы.

Я, признаюсь, до сих пор еще не поняла, как сменяли друг друга служанки. Моди — понятно, она стала моей горничной, но, поскольку дел подле меня у нее было немного, вечно носилась по дому с веником и тряпкой. Роуз царила на кухне и заправляла остальными. Прочие же кто драил лестницы, кто помогал готовить, но не было такого, чтобы та же Кора всегда была поломойкой! Вчера, помнится, они с Джуди в четыре руки чистили овощи...

-Извини, я не заметила, — я остановилась на пороге.

Солнце било в окна, створка была приоткрыта, и ветерок колыхал легкую занавесь. На вымытом блестящем полу сидела черная кошка, маленькая, еще подросток, и внимательно смотрела куда-то в угол.

-Ничего, вы не оскользнитесь, главное, — ответила она и выпрямилась, бросив тряпку в ведро. — Хорошо-то как!

-И правда что, — улыбнулась я и посмотрела вверх. — Н-да, но потолки все же придется белить. Вот вернется хозяин...

-Он не позволит, — вздохнула Кора, утерев лоб тыльной стороной кисти. — Там наверху картины, их нельзя закрашивать, а обновлять — надо мастера звать. А хозяин чужих не любит.

-Понятно, — ответила я, прищурилась, но не смогла разобрать роспись, только смутные пятна. Может, это какие-то фигуры я приняла за потеки и плесень? Слишком высоко, тут стремянка нужна, чтобы разглядеть! — Скажи-как, а что тут делает кошка?

-Да так... — она поскребла ногтями по ткани юбки, сказала "кис-кис", но кошка даже ухом не дернула. — Сторожит.

-От кого?

-Вы же не знаете, госпожа... — хлопнула себя по лбу Кора. Она была немного грубовата, но по-своему обаятельна. — Неужто Моди вам не сказала?

-Нет. — Я осторожно подошла поближе, но кошка по-прежнему ни на что не реагировала, хотя... Вот вдруг она встрепенулась и кинулась вперед! Мне показалось, будто она ловит пылинки в солнечном луче или раннюю мошку, но... — О чем она должна была мне рассказать?

-В этом доме и кругом волшебства полным-полно, — сказала девушка, убрав темную прядь за ухо. — Есть обычное, а есть зловредное...

-А чем они отличаются? — не поняла я. — И, кажется, ты забыла доброе волшебство, разве нет?

-Доброго волшебства, госпожа, не бывает, оно всегда с подвохом, — серьезно ответила она. — Обычное — с тем еще можно жить, если условий заклятия не нарушать... Да и со злым, если захочешь, уживешься. Но то заклятия, там хоть условия есть! А вот когда начинает просыпаться лес, тут уж держи ухо востро, лесная нечисть спросонок голодная, а шутки у нее недобрые... Видите, как кошка в угол смотрит? Неспроста, видно, там кто-то есть! Эти лесовики, — добавила Кора, — как мошки, летят на свет и на человеческое тепло. Бывают безобидные, а бывают опасные, и в дом их лучше не впускать!