— Итак, убийцы перворождённых, ваша служба Ложе валамар закончена: отверженность, созданная для поддержания Равновесия клана, отныне представляет угрозу Равновесию вселенной и подлежит уничтожению.
Голос гулко прокатился по залу и канул в тёмные провалы арок. Элутар, кажется, моё "подлежит уничтожению" прозвучало, как приговор! Я почувствовала на себе взгляд Сомбрэля и поспешила уточнить:
— Но это не значит, что вместе с отверженностью будут уничтожены её носители. Свободный охотник по имени Сомбрэль будет представлять интересы отверженных в обоих Советах перворождённых, Тёмном и Светлом, и с этого момента вы поступаете в его полное распоряжение. И не пытайтесь с ним играть: всего астэр назад этот ду серке был делотом и знает вопрос, что называется, изнутри. Вопросы?
На лицах делотов читалась полная отрешённость. Привыкнув существовать в ожидании смерти, были ли они способны разглядеть шанс на жизнь? Меня всегда удивляло, что те, для кого условия сделки были возведены в ранг закона, не замечали явного нарушения обязательств со стороны Ложи валамар и, ни разу не получив обещанной платы, продолжали безоговорочно верить в неё. Сомбрэль, кстати, так и не смог дать этому вразумительного объяснения. Правда, спрашивать нужно было не делотов, а Тёмных Матерей, а ещё лучше ис"сашин"н, тем более что последние сами пытались предъявить счёт за услуги. Мы надеялись, что настоящее возвращение первородства, не предусмотренное ритуалом Отвержения, сможет сломать или, по крайней мере, ослабить его ментальные установки и вернуть делотам способность к анализу, и когда их командир опустился на колено, прося разрешения говорить, я поняла, что шанс есть.
— Прости, гватамари Тиндомэ, но... нам не известно о делоте, получившем первородство, — он прижал к груди руку и поклонился, украдкой бросив взгляд на Сомбрэля.
Похоже, сам факт неоплачиваемой работы командира не смущал: бесконечное ождание награды входило в "меню" ритуала Отвержения. Я кивнула Сомбрэлю, и он шагнул вперёд, встав рядом со мной.
— Незнание о событии не отменяет самого события, не так ли, Спингор? — сказал бывший делот. — Один из вас действительно обрёл первородство, правда, не за убийство перворождённых, а, скорее, вопреки этому.
Услышав голос Сомбрэля, делот едва удержался на месте, ибо трудно одновременно желать шагнуть навстречу и оказаться как можно дальше. Теперь Спингор не сводил с охотника глаз, и на его лице сквозь недоверчивое изумление всё явственнее проступал страх.
— Делота звали Гилтар, — продолжил Смбрэль. — Ты должен хорошо его помнить, убийца: одно время он был твоим командиром. Ну, ещё до того, как ты сдал его сёстрам-наставницам.
Отверженные, до того успешно изображавшие статуи, оживились, а некоторые даже рискнули перекинуться парой слов на языке жестов. Похоже, о мятеже в Школе знали все, и тема была настолько горячей, что бойцов не остановило даже присутствие Матери Тьмы.
— Гилтар мёртв, — прохрипел Спингор, с трудом проглотив слюну.
— Не настолько, — усмехнулся Сомбрэль, — хотя мыслишь ты в правильном направлении.
Делот упал на колени, умоляюще глядя на меня:
— Прошу, гватамари Тиндомэ... Лучше убей сразу!
Элутар, чем можно так напугать немёртвого, для которого смерть есть избавление от нежизни? Кстати, примерно так же выглядел Имлэдор, увидевший Да"Эйна. Может, Спингор принял Сомбрэля за духа-мстителя? Надо бы обновить запрет на некромантию на уровне Советов.
— Встань, делот. Это перворождённый. Можешь проверить, если хочешь.
Спингор торопливо поднялся. Его рука с дрожащими пальцами вытянулась в сторону охотника и тут же бессильно упала.
— У него нет Дома, гватамари, — прошептал он.
Сомбрэль усмехнулся:
— Разумеется, нет. Какой может быть Дом у бывшего делота, астэр назад получившего первородство?
Я обвела взглядом зал. Похоже, делоты были готовы рухнуть на колени вслед за командиром: их обработанное ритуалом сознание отказывалось воспринимать происходящее. Я подавила вздох. Эх, Деля бы сюда с его Менталом!
— История, случившаяся в Школе около трёх астэров назад, закончилась иначе, чем вы думаете, — продолжил Сомбрэль. — Мятежник не был уничтожен охотниками Тиндомэ, а попал к Светлым, которые вернули ему первородство. В момент совершения ритуала Возрождения делот по прозвищу Гилтар перестал существовать, а в Эльдамале появился Свободный охотник ду серке, принявший имя Сомбрэль. Это так же верно, как то, что я сейчас стою перед вами. Верк, Идинс, Кеме! С разрешения гватамари вы можете убедиться в этом лично.
Ну, в общем, когда-нибудь это должно было случиться: охотник встретил "своих". Теперь делоты уже не выглядели отрешёнными: по группе прошло движение, делоты обменялись взглядами, и трое названных опустились на колено, прося разрешения подойти.
— К командиру, — сказала я.
Бойцы тенями скользнули к нам, но я едва уловила движение: фоновая иллюзия продолжала действовать. Сомбрэль тут же встал между ними и мной, однако делоты даже не пытались приблизиться: сказано, к командиру, значит, к командиру. Они напряжённо вглядывались в лицо охотника.
— Т-ты? — произнёс наконец один, не веря глазам.
— Если ты о Гилтаре, то мне доступна его память, Верк.
— Но...
— Смотри. Узнаёшь?
На месте Сомбрэля уже стоял обнажённый по пояс подросток с рисморами в руках, свежие порезы на плечах сочились кровью. По рядам делотов пронёсся вздох.
— Ты как всегда убедителен... Гилтар, — усмехнулся Спингор.
Сомбрэль дал иллюзии рассеяться, убрал мечи в ножны и спокойно ответил:
— Ещё раз назови меня так, делот, и я отправлю тебя в Пустоту, не рискуя собственным первородством.
Он обвёл отверженных взглядом и добавил:
— Касается всех.
Элута-ар, пора заканчивать.
— Сомбрэль!
Он вернулся на прежнее место рядом со мной. Неужели убил бы делота за оскорбление ду серке? Сомнений не было: обретя внутреннее Равновесие после спасения семьи, бывший делот окончательно стал перворождённым.
— Итак, Ложа валамар больше не нуждается в ваших услугах, убийцы: делоты прекращают существование. Скоро каждый из вас пройдёт через ритуал Возрождения и обретёт имя и новую вечность, став отступником, но сохранит память убийцы. Это означает, что вы будете помнить всё, но оценивать по-другому, и обретёте первородство, когда научитесь с этим жить. Те, кто не сможет или не захочет, останется отступником или получит положенное ему посмертие, но это будет его собственный выбор.
Делоты молча смотрели на меня. На лицах ни страха, ни радости — полное опустошение! Так бывает, когда, не имея ничего, неожиданно получаешь всё: в момент, когда нечего больше желать, ибо новая мечта ещё не родилась, а старая уже исполнена, внутри возникает пустота.
— Вопросы?
— Прости, гватамари Тиндомэ, но почему отступники? — спросил Спингор.
— Вопрос не по адресу, делот.
Командир неуверенно взглянул на Сомбрэля.
— Отступничество для вас — великая милость, отверженный, — поснил тот. — Иначе, имея память делота и душу эльфа, вы просто сойдёте с ума.
— А... ты?
— В новой вечности я не одинок, Спингор. Это многое меняет.
Что ж, иногда сбываются самые несбыточные мечты, но истинную цену этому знает, пожалуй, только Сомбрэль.
Первым, кого я увидела, покинув магошлюз, был Да"Эйн. Верховный маг Дома Хэлеворн стоял напротив двери, заложив руки за спину. При виде меня он поднял брови от удивления и кивнул Сомбрэлю, оценив уровень иллюзии. Затем его взгляд прошёлся по отверженным, останавливаясь поочерёдно на каждом, и каждый из боевых делотов, безошибочно оценив степень угрозы, преклонял колено. Не лишняя предосторожность, учитывая, на что способен князь по отношению к убийцам перворождённых.
Даэлит"т и Эсгелемор наблюдали за происходящим, стоя поодаль. Фуинрут с ними не было, как не было и Деля с Гилом. Впрочем, присутствие ребят я всё равно чувствовала — нашу Связь не взяла бы не то что астральная, но даже ментальная иллюзия, — а вот Рут действительно покинула зал Периметра. Что ж, всё правильно: трудно сказать, как среагировали бы делоты на вторую гватамари Тиндомэ или на присутствие Светлых.
— Приветствую, Верховная Мать, — поклонился мне Да"Эйн. — Надеюсь, мой Хранитель мечей смог быть тебе полезным?
— Более чем полезным, Верховный маг, благодарю, — я сделала паузу, обвела взглядом присутствующих и продолжила: — С этого момента Свободный охотник по имени Сомбрэль представляет интересы отверженных в обоих Советах перворождённых. Командование боевыми группами делотов также переходит к нему. Все сделки, заключённые с отверженными, считаются прекращёнными, разведчики должны покинуть Лабиринт и вернуться к месту постоянного пребывания — в Школу делотов. Таково решение Арбитра.
Форма, в которой я приподнесла собственное решение, исключала возможность обсуждения, но изумление Да"Эйна, внутреннее сопротивление Эсгелемор и одобрение Даэлит"т читались и так. Ну что ж, тогда последний штрих:
— Руку, охотник!
Сомбрэль протянул руку, и я приложила к его ладони свою: моя монограмма станет подтверждением полномочий бывшего делота. Когда-то в Поиске против Дал"леДин"на Архимаг сделал для меня то же самое. Теперь во всём, что касается делотов, охотник сможет действовать от имени Арбитра, а любая помеха будет расценена как вызов Навигатору. Таков мой личный "подарок" Тёмным за всех Л"лиоренталей, ну, и за Да"Эльми, конечно. Как говорится, от нашей Девы Света вашей Матери Тьмы.
Внешний Периметр
ФиДель
Когда Тара снова использовала Право Арбитра, решив идти в Периметр одна, я не особенно удивился, тем более что сам учил её командовать командорами. Она всегда была талантливой ученицей, правда, слишком самостоятельной, но ей по-прежнему не хватало навигаторского опыта, в то время как я, бывший глава Звёздного Совета, не мог применить свой. Опыт без дара — это что-то вроде тангарского "доспеха" Да"Эйна: владельцу он больше не нужен, а никому другому не подойдёт — слишком уж личная вещь. Однако дар без опыта, особенно дар Навигации, просто опасен, ибо даёт ощущение всемогущества. Однажды Анатариен уже сделала ошибку, и я очень надеялся, что она усвоила урок. ТариАна Л"лиоренталь, единственный Навигатор Внутренней вселенной. Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы соединить наконец наши имена хотя бы на ближайшую вечность.
Сопровождать Тару в Периметр должен был Сомбрэль. Его преданность силлемари не вызывала сомнений, но я не был бы феальдином, если бы доверял кому-нибудь, кроме себя. Поведение ду серке под влиянием кавендаэ могло стать непредсказуемым, поэтому пришлось позаботиться, чтобы первая же враждебная мысль оказалась для охотника последней. Однако последней не означало смертельной: перворождённый имеет право на ошибку, и, в случае чего, его сознание погаснет только на время. Кстати, ментальные Щиты бывшего делота были выстроены на уровне Духа: этим занимался Гил, а он вообще не умеет работать вполсилы. Брату пришлось осваивать тонкости нашей клановой магии уже во время Поиска, и работа с ментальной защитой ду серке была для него чем-то вроде практики.
Едва за Тарой и Сомбрэлем закрылся магошлюз, Фуинрут объявила, что покидает башню. Гватамари предстоял сложный разговор с Тёмным Советом, в котором впервые после катастрофы должны были принять участие Верховные маги Тиндомэ и Хэлеворн. Разумеется, это не делало задачу сохранения Равновесия клана проще, зато давало возможность опереться на союзника. Совет соберётся здесь же, в Цитадели Тьмы, как только гватамари Эсгелемор восстановит порядок охраны Видеры. Впрочем, охраняться теперь будет только внешний Периметр, ибо охрана внутреннего, не будучи ментальной, в присутствии Навигаторов теряла смысл. Что касается Даэлит"т, то глава клана поставила перед ней особую задачу: представлять Ложу валамар в вопросах, касавшихся отверженности и отверженных. Насколько я понял, это была последняя миссия княгини Л"лиоренталь как гватахини Тиндомэ и её последний долг материнскому Дому.
Слушая распоряжения Фуинрут, я с интересом наблюдал за финалом игры, которую она в одиночку вела уже с десяток эйенов. Любые, даже самые крутые изменения курса вроде отказа от ритуала Отвержения жизни гватамари умела обращать к пользе клана и личной выгоде, но этот поворот был опасен тем, что при неудачном выходе из него можно было не вписаться в вечность. К примеру, передать делотов в распоряжение одной из гватамари древнего Дома было бы проще и понятнее для остальных, но глава клана предпочла Даэлит"т, чей ранг Тёмной Матери и права наследования вызывали законные сомнения. Однако Даэлит"т Тиндомэ была единственной Тёмной Матерью, не связанной с Ложей валамар, а значит, не причастной к нарушению Куириэ Эльдэна. В глазах Архимага Ноэ"Тхафара и Светлого Совета это выглядело преимуществом, и гватамари не собиралась упускать явную выгоду ради соблюдения формальностей. К тому же при назначении Даэлит"т учитывались личные интересы Тиндомэ и Л"лиоренталей. Когда же мы узнали о новых полномочиях Сомбрэля, я понял, что и тут гватамари угадала: бывшему делоту будет проще работать с гватахини Даэлит"т, чем с любой из гватамари.
Другая причина, по которой Фуинрут не стала ждать возвращения Тары из Периметра, заключалась в их невероятном сходстве, воплощённом Сомбрэлем и усиленном ментальным артефактом — дарушем. Мастерство Гилтара в создании иллюзий я отметил ещё при первой нашей встрече. Тогда возможности делота ограничивались мощностью амулета Смерти, дававшего отверженным доступ к Астралу, первородство же раскрыло его дар полностью. Словом, гватамари рассудила, что две Фуинрут — это слишком, с чем я был полностью согласен. По той же причине вернувшийся Да"Эйн набросил на нас с Гилом сеть-маску — гибкое астральное плетение, встраивающее объект в окружающий фон. Разумеется, мы тоже использовали магию Иллюзий, но если для Духов это был просто один из способов воздействия на сознание, то ду серке работали с Астралом. К примеру, мне было интересно, сможет ли Да"Эйн так же непринуждённо разговаривать с "ничем", как до этого со мной и Гилом, и князь ни разу не промахнулся, глядя нам в лица. Верховный маг, кстати, вернулся в отличном расположении духа, в его стальных очах то и дело вспыхивали искры остывающего огня. Мы с Гилом переглянулись, мысленно посочувствовав его очередному кузену. А ведь это младший из братьев Хэлеворнов!
/Ты тоже младший, Дель/, — напомнил Гил. — /Ты бы ещё Да-Ди вспомнил или ту же Эсгелемор./
/И что?/
/Ничего. Просто порядок рождения ни о чём не говорит. Ты знаешь, что должен был родиться первым?/
/Ну, допустим, знаю. Мы близнецы, Гил, разница между нами меньше полуарса. И что это меняет?/
/Да ничего не меняет, Дель! Просто старший, младший... При чём здесь это?/
Я подумал о Лодэрэне, красиво отомстившем за брата, и о Фаэлин"не, держащем за Да-Ди удар перед родичами, и понял, что Гил прав.
/Ты прав, старший: порядок рождения ни при чём./
Губы Гила дрогнули в едва заметной улыбке:
/И почему, убедив тебя в споре, младший, я всё равно чувствую себя проигравшим?/
