— Тайрел!! — выбежавшая на полянку босая Аини выкрикнула имя с таким облегчением и восторгом, что спорщики заткнулись и синхронно повернулись к ней. Серж опомнился первым и обрадовался:
— Аини! Привет! Как ты кстати! Объясни, пожалуйста, этому ослу, что ему не следует гоняться ни за какими змеями! Вот ты видела сейчас змею?
— Какую змею? — не поняла она.
— Вот! А я что говорил?!
— Ты хочешь сказать, что у меня глюки, да? Что мне привиделась змея, которая в меня плюнула, сбила с ног и смылась, и никто, кроме меня, её не заметил?
— Нет у тебя никаких глюков, — устало ответил Серж, — и змеи нет. Исчезла она. Самоликвидировалась.
— Как это, скажи на милость, она могла самоликвидироваться?
— А вот так. Растаяла в воздухе, как самое обычное наваждение. Иначе Аини её непременно бы увидела.
— Наваждения не плюются!
— Ещё как плюются и даже умеют больно драться! Ой... — Серж спохватился, что брякнул лишнего, и заткнулся. Действительно, ой. Лучше пока на тему всяких монстров говорить поменьше. Хотя какая теперь разница, если он сам видел.
— Никто в тебя не плевался, — умница Майя, до этого скромно прикидывающаяся элементом растительности, вовремя отвлекла внимание Тайрела от проболтавшегося лидера. — Это я в тебя брызнула водой, потому что ты никак не хотел просыпаться. А гоняться по всему лесу за развоплотившимся призраком, — по меньшей мере, глупо.
— И вообще, последний раз спрашиваю, где ты шлялся двое суток, мерзавец?!! — взревел Серж. Тайрел затравленно огляделся. Во всех смотревших на него глазах читался тот же вопрос.
— Вы что, сговорились все?! — жалобно спросил он, уже понимая, что это не так.
— Мы бы рады были, — вздохнула Аини. — Тайрел, у тебя есть ровно полминуты, чтобы что-нибудь придумать в своё оправдание. По прошествии этого времени сюда добегут четыре слонопотама, топот которых я сейчас отчётливо слышу. Если твой ответ нам понравится, мы будем храбро прикрывать тебя собою, когда они начнут медленно и мучительно рвать тебя на кусочки.
Тайрел прислушался и, видимо, очень ярко представил себе обещанных слонопотамов, а также упомянутое разрывание, потому что резко изменился в лице и заозирался в поисках путей отступления.
— Не вздумай опять пропасть на двое суток! — Серж правильно угадал его намерения.
— Я за ним прослежу. — Аини цапнула Тайрела за шиворот, и парочка нырнула в ближайшие кустики, оставив коллег на растерзание.
Подоспевшие остатки команды чуть замешкались, пытаясь определить, из каких именно кустов доносится оживлённая беседа, а потому объявились на полянке уже тогда, когда главного виновника переполоха на ней не было. Против всех кошмарных прогнозов, никакими слонопотамами тут и не пахло, равно как и не наблюдалось патологической потребности кого-нибудь растерзать. Наоборот, запоздавшие к торжественной встрече маги так и сияли радостными улыбками. Правда, улыбки довольно быстро увяли, когда среди имеющихся на полянке коллег Тайрела всё же не оказалось.
— А Тайрел где? — спросил Лекс. — Он точно вернулся? Нас Аини переполошила своим криком, а сама исчезла.
— Там они, — Серж ткнул пальцем в первые попавшиеся кустики, поскольку всё равно толком не запомнил, в какую сторону смылись беглецы, — общаются. Аини обещала присмотреть, чтобы Тайрел опять не пропал на два дня.
— А, тогда хорошо! — Лекс заметно расслабился и снова заулыбался.
— Сейчас она из него душу-то вынет, — хихикнула Майя.
— Аини можно верить,— серьёзно сказал Трайд.
— Если они не пропадут вместе! — Эрика скептически фыркнула, однако видно было, что она очень рада благополучному завершению столь нелепого происшествия.
— А как он там... ну, вообще? — робко спросила Джессика, словно опасалась, что Серж немедленно вывалит на неё подробности жутких ран и кошмарных увечий, коими обзавёлся блудный коллега во время своих двухдневных скитаний. Серж неуверенно пожал плечами:
— По-моему, нормально. Не успел проснуться, сразу начал ругаться и полез в драку. Всё, как обычно.
— Пойдёмте в дом, — вздохнула Майя, которая присутствовала при историческом пробуждении, но, в отличие от Сержа, имела о нём не столь радужное мнение. — Не ждать же их здесь.
— Это верно.
— Серж, — спросила дорогой Джессика, — Тайрел вернулся, получается, теперь всё будет, как было? Лес как лес, долгие купания, дальние прогулки и никаких монстров?
— Очень на это надеюсь. Кстати, о монстрах. Пока вы все вчера дрыхли, мы с Аини и Лексом успели совершить небольшой подвиг. — Серж подробно пересказал вчерашнее "избиение глаз", не стесняясь живописных подробностей. Лекс молчал, лишь изредка одобрительно кивал. Рассказ произвёл впечатление, кое-кто порадовался, что не присутствовал, а кое-кто, наоборот, огорчился.
— Непонятно одно, — задумчиво сказал Трайд, — если "глаза" в обычном виде представляют собой всего лишь... глаза (послышались сдержанные смешки), то чья слюна капала на тропинку, где мы все их увидели?
— Слюна?!
— Да, — вздохнул Серж, — я тоже видел. Чёрная, тягучая, а на земле дымилась, я ещё подумал, наверное, ядовитая.
— Может, это у них слёзная жидкость такая? — неуверенно предположила Джессика. Серж покачал головой:
— Не уверен, хотя не исключено. Я к ним не присматривался.
— Надеюсь, такой возможности больше и не представится, — кивнул Лекс. — Да, кстати, мы же так и не решили, говорить ли Тайрелу о монстрах.
— Не говорить, — вздохнул Серж. — Надеюсь, Аини догадается.... — Он подробно рассказал, как нашёл Тайрела, не упомянув только про свой сон, но особо уделив внимание эпизоду с "плюющейся змеёй", и что блудный маг при этом творил. Отсмеявшись, студенты согласились, что лучше пока держать язык за зубами. Иначе он, горец, устроит здесь настоящую экологическую катастрофу, ибо в своём "антимонстровом" рвении вполне способен "нечаянно" изничтожить пол-острова....
— Аини... — Тайрел прислонился к стволу дерева, память возвращалась постепенно...
Сон. Кошмар. Во сне кто-то обещал подарить ему кровь и смерть, и он был рад принять этот дар.... Нет, не его смерть, смерть многих других, — но он был так безумно счастлив, до дрожи, до ужаса....
Тайрела все еще переполняло то странное ощущение счастья, ярости и безграничного ужаса из его сна, сплавленное в одно сильное чувство.
— Тай... где ты был? — она хотела возмутиться, но голос дрожал. — Мы подумали, что с тобой что-то случилось....
Ее зеленые глаза смотрели прямо на него, и в них ясно читалась тревога. Тайрел вздохнул, признаваясь себе, что вовсе не хочет рассказывать, а хочет....
— Мне страшно, — признался он.
Аини невольно задержала дыхание. Она вдруг осознала, что он стоит совсем рядом с ней, и подавила первый импульс отодвинуться.
— Страшно? Тайрел, бесстрашный истребитель всего и вся, чего-то боится? — да, ее голос звучал насмешливо, но в глазах было совсем иное.
Он не обиделся.
— Аини... мне приснился кошмар, — он предупреждающе вскинул руку, заметив, что она собирается что-то сказать. — Будто иду я по какой-то пыльной дороге, вокруг — желтая прошлогодняя трава, деревья без листьев.... Вороны каркают.... Я иду, долго иду, потом справа появляется решетка.... А за ней — кладбище.
Аини поежилась, представив себе картину, и Тайрел невесело хмыкнул.
— Ага.... Хорошее ощущение, правда? И тоска, страшная тоска.... А еще чувство, будто что-то ждет.... Ждет — меня.... И ощущение присутствия какой-то силы. Подожди, я объясню... черт, не хватает слов. Там были огонь и кровь, я убивал, и кто-то убивал для меня... и я был счастлив. Очень счастлив, хотя и понимал, что делаю что-то не то. Аини... скажи, египтянка, что ты чувствуешь, когда твоя стихия Жизни возмущена?..
Она вздрогнула, как будто ей причинили боль.
— Скажи, мне это надо! — она подался вперед, чтобы смотреть ей прямо в глаза, так близко, что она чувствовала его дыхание на коже.
— Это больно, — тихо сказала Аини. — Как будто что-то непоправимо нарушилось в мире, страшное преступление. Почти физически больно. Ощущение, что все не так, и исправить нельзя. Бессилие и предопределенность — она не очень-то поддается контролю. Можно или включиться в поток, или выйти из него, но управлять его течением нельзя.
— Похоже на то, что ощущал я, — безумный сине-зеленый взгляд. — Наверное, я с ума схожу....
— Обними меня.
— Что?
— Что слышал. Иначе сейчас с ума сойду я, неужели ты не чувствуешь?
— Аини...
— Просто замолчи, — неуверенные объятия, она держится за него, как утопающий за спасательный круг. Дрожь отпускает, и на ее место приходят слезы.
— Тай... я... извини....
— Шшшш, не плачь, Аини, огонек, все хорошо. Я больше так не пропаду, — он гладит ее по голове. Он прекрасно знает все оттенки ее волос, каждую улыбку в мельчайших деталях, хранит в своей идеальной памяти каждый жест. — Какая ты горячая, заболела, девочка моя?
— Дурак, — обиженно бросает она, вытирая слезы его же рубашкой, и прячет лицо у него на груди. Тааак, и что же она хочет скрыть?
— Посмотри на меня, — просит Тайрел, легонько отстраняясь.
— Не буду, — бормочет она, не меняя положения.
— Почему? — обескураженный голос.
— ...Не хочу.
— Аини....
— Что? — она все-таки выныривает из спасительных объятий и смотрит на него — своим бесстрашным взглядом, затуманенным слезами. Ох, мой огонек... я же не железный, лучше б ты не смотрела....
— Тай....
— Шшшш... — он прекращает дальнейшую перекличку способом неожиданным, но простым — наклоняется к ней и делает то, что хотел всегда, с первого взгляда на нее.
Поцелуй вышел желанным до боли. Что бы там не чувствовал он во сне, вот сейчас он... ...счастлив.
А она?
— Пойдем к остальным, — заявляет краснеющая — несмотря на смуглую кожу — египтянка. — И только попробуй еще раз так пропасть!
Тайрел на секунду замешкался, прошептав:
— Призраки, рождённые в ночи, ничто по сравнению с приходящими днём... — и последовал за Аини.
* * *
— Раз всё так замечательно закончилось, предлагаю отметить возвращение Тариэла хорошим завтраком, — предложила Джессика.
— Тех двоих ждать будем?
— Ну их, вдруг они до вечера общаться будем, что ж нам, без завтрака сидеть?
Опасения оказались напрасными: Аини и Тайрел появились на пороге, стоило команде сесть за стол. За едой маги старательно выпытывали у Тайрела подробности его двухдневной отлучки. Тот прикидывался валенком, ссылался на происки тёмных сил и провалы в памяти и, в конце концов, взвыл дурным голосом:
— Да что же вы ко мне пристали! Сказано: не помню, чего ещё? Чёрт, такое хорошее настроение было! Было....
— Тайрел, мы о тебе беспокоились, — серьёзно сказала Джессика. — Ты пропал на двое суток и до сих пор не объяснил, где тебя носило. Не по-товарищески это.
— Откуда я знаю, где меня носило?! — возмутился задетый за живое Тайрел. — Шел, упал. Очнулся — надо мной Робин орет!
Аини вопросительно посмотрела на Тайрела, но тот незаметно качнул головой: нет, про кошмар им лучше не знать. По крайней мере, пока....
— Так что, ты проспал все двое суток? — изумился кто-то.
— Да! Выспался... — рассмеялся тот, с удовольствием потягиваясь. — У вас есть еще вопросы, господа и дамы? А то я хочу на море!
— Тайрел, твое море может подождать несколько минут? — спросил Трайд. — Давай я на тебя посмотрю.
— Посмотри! — рассмеялся Тайрел, принимая горделивую позу. Постоял несколько секунд и осведомился: — Ну что, насмотрелся?
— Ты действительно не понимаешь или прикидываешься? — вздохнул Трайд. — Я на тебя ментально смотреть собираюсь. Просканировать. А для этого нам необходимо уединение.
Тайрел весело заржал.
— Ну вот еще! С тобой? Я тебя боюсь!
— А если надо? — сурово спросил Лекс.
— Лекс, иди в баню! — жизнерадостно напутствовал товарища Тайрел. — Ладно, люди, не хочу я, чтобы на меня "смотрели".... Имею я право на личную жизнь или нет?
— Не имеешь, — сурово сказала Аини. Тайрел слегка погрустнел, но не смирился.
— Всегда так... пусть он на меня потом посмотрит, а? Я хочу солнца и моря. Аини, пойдешь купаться?
— Попозже, — задумчиво ответила Аини. Она имела отвлеченный вид, как будто прислушивалась к чему-то далекому.
— Ладно. Лекс? — вопросительно глянул Тайрел. Если он и огорчился ответом Аини, то ничем этого не показал.
Лекс кивнул:
— Пойду, возьму полотенце.
— Кстати, ты-то как меня нашёл? — спросил Тайрел у Сержа, пока Лекс ходил за своей "священной японской тряпочкой". — Аини сказала, в тех кустах вы бывали неоднократно, и я там не валялся.
— Ты ж мне сам там свидание назначил, — ехидно напомнил Серж. Тайрел опешил в момент:
— Я-а?!!
— Ты-ты. Приснился мне ночью с букетом красных роз и назначил встречу, да ещё слёзно просил привести с собой Майю.
— Что ж ты мне не сказал? — упрекнула Майя.
— Да забыл я. Потом уже, когда тебя увидел, вспомнил.
— А нам ты ничего про сон не рассказывал! — грозно сказала Эрика.
— А я хотел, чтобы Тайрел тоже послушал. В общем, проснулся я (по-моему, не до конца) и попёрся сдуру в эти самые кустики, а сам соображаю, что не дарить же мне ты эти цветы собираешься, значит, огребу по морде колючим веником.
— Ещё чего — цветы зря переводить! — возмутился Тайрел. — Может, я бы их Майе подарил!
— Ты? Майе? Да скорее бы ты их мне подарил, чем ей. Или ты собирался дать мне по морде розами за то, что я Майю не привёл?
— Тьфу на тебя с твоими мордами! Ничего я не собирался!
— Но я-то этого не знал. Шёл себе и сочинял пламенную речь, что розы колючие, я — тихий и безобидный, а цветы лучше дарить девушкам.
— А то я без тебя не знаю!
— Серж, постой, ты что, в самом деле, поверил, что Тайрел побьёт тебя в кустах розочками?!
— Я ж нормально проснулся, только когда в самом деле Тайрела увидел. А спросонок чего только не покажется.
— Это точно, — вздохнула Майя. — А я проснулась утром, вышла на крыльцо, смотрю — Серж в лес потопал, и решила присоединиться.
— Ох, сдаётся мне, Серж, рассказал ты нам красивую сказочку про самого себя, — предположила Эрика.
— Нет, — улыбнулся Трайд, — примерно так всё и было.
— Тебе что, тоже Тайрел снился?
— Нет, просто я чувствую, когда люди лгут.
Большинство присутствующих наверняка подумало "Ментал, твою мать!".
"Интересно, что они все подумали о нашей внезапной отлучке?" — мокрый с головы до ног Тайрел фыркнул, то ли отплевываясь от морской воды, то ли выражая презрение самому себе за такой дурацкий вопрос.
В данный момент кошмары занимали его гораздо меньше, чем философский вопрос о непредсказуемости женской логики. И — для кучи — его самого, Тайрела, логики.
Почему она так быстро прервала свидание в лесу? Попытка прислушаться к разуму, сердцу и прочим потрохам успехом не увенчалась — подлое сердце мгновенно нырнуло куда-то в пятки, наотрез отказываясь от исповеди, а печень, считающаяся источником храбрости, постыдно капитулировала вслед за ним.
