Я молча смотрел на него. Ну же, Ной, клан превыше всего, мы не можем иначе! Проявление на уровне управления кланом Наследия, подобного Эль-Фларетиру, может нарушить Равновесие не только самого клана, но и Светлого Совета. Словом, Фидо придётся прикрывать ЭльФа, пока перворождённые не будут готовы меня принять... Элута-ар, а кого это — "меня"? В висках застучало. Нет, пока я не готов обсуждать эту тему, как говорит Тара.
Ной вздохнул и сказал уже совсем другим тоном:
— Ты прав, командир. Но прошу, останься ЭльФом хотя бы в Ментале. Ради дружбы... и Тари.
В чужой ментальной зоне каждый из нас играет по правилам, установленным её хозяином — таков Кодекс Духа. Просьба же Архимага означала, что я смогу вести в чужом Ментале свою игру, а все остальные должны будут это принять, как только что принял он. Ради дружбы и Тары.
— Боюсь, без ЭльФа пока не обойтись, Архимаг. Но что мы будем делать, когда грань между ним и мной исчезнет?
Ной пожал плечами:
— Зачем загадывать, Фидо? Впереди целая вечность, разберёмся.
Да, у него всегда так: чем сложнее, тем интереснее. Кроме Ноя, в вечности ЭльФа я встречал только одного подобного укротителя сложностей.
— Вельтагир давно выходил на Связь? — поинтересовался я.
— Что ты называешь Связью с Вельтагиром? Вот этот поток сознания и водопад идей? Не знаю, как у тебя, а у меня от него мыслеворот делается.
Я невольно улыбнулся:
— Не замечал.
— Не веришь? Спроси у ЭльФа. Кстати, последнее время наш Тёмный усвоил манеру неожиданно возникать в самых неподходящих местах.
— Но ты же сам "отвязал" его от столба Моррагонда, Ноэ"Тхафар, — напомнил Гил. — Вэл не ментат, но существует в Ментале. Просто объясни ему правила.
— Правла для астральной формы сознания? Ты что, серьёзно, Гил? — прозвучал знакомый голос, и за креслом Архимага появился Вэл.
— Вот, я же говорил! Как ты сюда попал? — спросил Ной, не оборачиваясь.
— Разве речь шла не обо мне?
— Что за привычка появляться из-за спины? — недовольно заметил Архимаг и кивнул в сторону четвёртого кресла, возникшего рядом с его собственным: — Сядь, наказание.
Тёмный тут же уселся в кресло. Его ментальная проекция потеряла связь с реальным объектом, но сохранила установочные координаты, что давало Вэлу возможность чувствовать себя живым в этой Плоскости Бытия. Его появление меня устраивало: будет кому занять Ноя разговором. А нам пора.
Я кивнул Гилу, и мы поднялись.
— Нужно рассказать Таре о ключе, — пояснил я изумлённым Архимагам. — Нет времени ждать, пока она обнаружит его сама.
Ноэ"Тхафар носком сапога отодвинул скамеечку и положил ногу на ногу:
— Напомнить, что устроила в Ментале ваша мать, Младшие князья?
В его голосе звучал металл.
— Мы помним, Архимаг, потому и уходим, — спокойно ответил Гил. — Скажи, когда ты был женат в последний раз?
Даже мне его вопрос показался странным. Вельтагир, пряча улыбку, с интересом наблюдал за нами.
— Да я вообще... в смысле, какая разница? — слегка растерялся Ной.
— Понятно. Видишь ли, Архимаг, Тоэлин устроила силоворот не потому, что муж за ней пришёл, когда она уже перестала ждать, а потому, что не пришёл, когда она ждала. Это я тебе как супруг Девы Света говорю.
— Подтверждаю как сын Матери Тьмы, — Вэл улыбался уже в открытую. — Всё правильно, Ной, пусть идут. И не забудьте напомнить ей про Кровь, феальдины ...
... В северо-западной части Алдарэна склоны Большого Ящера почти отвесно спускались к озеру Лин Келебрэн. Ореност Гилвинг высился среди скал подобно утёсу. Крепость выглядела естественной частью горного склона: серая, окаменевшая от древности кора жилого дерева была неотличима от окрестных скал. Впрочем, немалая часть покоев, включая внутренний пояс обороны ореноста, действительно находилась внутри горы.
Древний род ар-Гилвинг, живя в окружении скал, всегда интересовался Камнем. Его маги первыми установили взаимовыгодные связи с гномами и получили от них Знание об управлении тхашатхоном. Кстати, Огненными мастерскими наших курутаров, в которых работал Гил, мы тоже обязаны ар-Гилвингам. Так кому же ещё, кроме Пресветлого Элиарна, работать вместе с Тангарами над новой, гномо-эльфийской магией и руководить созданием Периметра-наугрона? Получается, что лучшего орудия для претворения в жизнь своих планов йс"сашин"н было не найти. А Тара, вероятно, через Анатариен унаследовала семейные навыки общения с Камнем, которые и разглядели в ней Дигрим и Дангор.
Сейчас ореност был сумрачен и тих: он вместе с хозяйкой скорбел об ушедшем хозяине, и я особенно остро ощущал их общее одиночество. Найти Тару мне не составило труда: она не закрыла сознание, как Тоэлин, и её след ещё не успел остыть. Это вселяло надежду. Пока Гил рассматривал подгорные коридоры эльфийской крепости, я пытался разобраться в их переплетении. Кабинет Элиарна, в котором он работал до того как перебрался на Тол-Силимар, находился в горной части замка, значит, был где-то рядом. Удивительно всё же устроено сознание ментата: я, никогда не бывавший и даже ни разу не видевший крепости Гилвинг, безошибочно ориентировался в ней по чужой памяти.
— Идём, Гил, нам туда.
— Погоди, Дель, ты это видел?
Он провёл рукой по стене: внешне камень был неотличим от древесной коры.
— Интересно, зачем камню притворяться деревом?
— Ну, это же крепость, ореност. Возможно, так дереву и камню проще поддерживать астральное единство. Идём, у нас мало времени.
Свернув в очередной коридор, я почувствовал движение воздуха: мы вышли на открытую галерею, идущую вдоль горного склона. Камень под ногами сменился деревом: дочерние стволы и ветви жилого дерева тысячи лэдов использовали эти скалы как опору и создали целую сеть галерей, крытых переходов и мостов. Однако кабинет Лира был доступен только из подгорной части крепости, поэтому, немного срезав путь по внешним галереям, мы вернулись в каменные коридоры. Когда я наконец увидел знакомый зал и дверь кабинета, сердце так резко упало вниз, что пришлось остановиться и опереться о стену рукой.
— Дель? — тревожно спросил брат.
— Я в порядке, Гил.
Он недоверчиво покачал головой. Я глубоко вздохнул, восстанавливая сердечный ритм, и продолжил:
— Она здесь, но не одна. Нужно ждать.
Гил понимающе кивнул и, окинув меня взглядом, заметил:
— Мне не нравится твой вид.
Я невесело усмехнулся:
— Вид как вид, вполне соответствует. Думаешь, ты выглядел лучше, когда ждал встречи с Флорой?
— Думаю, нет. И всё же ты неверно оцениваешь Тари, Дель.
— Моя оценка основана на том, что я знаю, Гил. Она малдуэль, причём малдуэль из прошлого, которое для неё по-прежнему настоящее, а в клане Сил"лемен, как и у Фуиндост, до сих пор не запрещены смертельные поединки. Отец — это всегда Кровь, Долг смерти. Вспомни, как легко она нашла общий язык с Даэлит"т и Фуинрут.
Брат сложил на груди руки. В споре это обычно означало несогласие.
— Не рассказывай мне про малдуэль, Дель: я женат на Деве Света и в тонкостях разбираюсь. Прости, но из-за Наследия у тебя в голове каша. Ты женат не на Анатариен. Имя твоей супруги — ТариАна. Это раз. Ты не лишал жизни её отца, это сделал враг, завладевший его телом и сознанием. Истинный Элиарн при таком раскладе был практически уничтожен. Это два. Если бы ты промедлил, враг атаковал бы снова и обязательно достал бы кого-то из вас: её или тебя. Это три. А теперь скажи, ты правда думаешь, что Тари этого не понимает? Если да, то... прости ещё раз, но ты её не стоишь, Дель.
Сильно сказано. Я молча смотрел на брата. Он был зол на меня и безнадежно прав. Правда, что-то уж слишком зол. Гил отвёл взгляд. Кажется, я попал в точку.
— Что с тобой, Гилли?
Помолчав, он ответил:
— Не знаю, Дель. Понимаешь, когда ты... Ну, в общем, тогда, у Огненных мастерских, ты ведь не чувствовал ненависти — просто делал свою работу, а я... Мы были соперниками, и Элиарн играл против меня очень жёстко. Словом, я никогда не испытывал к нему сочувствия, даже в Пустоте, а ведь там он уже был прежним. Теперь Тари об этом знает.
— Что она знает? Что ради неё ты спасал своего убийцу, рискуя потеряться во времени Шаас"иннан? Вспомни, как оценивал Линдориэль способность Тары к анализу.
— Хороший совет, только сейчас её способности тебя почему-то не убеждают. И я скажу, почему: Поиск — это одно, Дель, а отец — совсем другое.
Так, пришли к тому, с чего начали. Что-то не выходит у нас системный анализ, братишка. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, затем Гил вздохнул и с тоской окинул взглядом небольшой зал с двумя рядами резных колонн.
— Тогда, на Тол-Силимар, с нами была хотя бы Силли.
— И всё равно мне пришлось подталкивать тебя сзади, — напомнил я.
— Зато я не держался за стену, — тут же парировал он.
Я сложил на груди руки:
— Да, вместо этого ты прирос к полу.
Странный звук, раздавшийся в пустом зале, заставил нас вздрогнуть: из-за колонны, подпрыгивая, выкатился разноцветный мяч и остановился у ног Гила. Мы посмотрели друг на друга.
— Элута-ар...
Брат поднял яркий упругий шар и перебросил из руки в руку:
— По-моему, я видел такой у Силли.
— Постой-ка...
Я взял у него мяч — тяжеловатый, потёртый, с отверстием для накачки. Очень знакомый. Ну и доставалось же бедняге от двух эльфофутболистов!
— Что-нибудь не ясно, мальчики?
Тара стояла в дверях кабинета. Мяч выпал из рук и покатился по полу. И почему я был уверен, что увижу Анатариен? Вглядываясь в родные черты, я вспомнил, что эльфы не плачут. Даже от радости. И впервые пожалел об этом. Глаза Тары были печальны, но сухи, она выглядела уставшей. Её погружение в прошлую вечность здесь, в Ментале, на самом деле заняло всего несколько мгновений, но, в отличие от Реала, в пространстве сознания воспоминания нужно было "прожить".
Золотистая сфера подкатилась к ногам Тары и тут же оказалась на её ладони.
— Я никогда не любила бегать за мячом, — грустно улыбнулась она, — это отнимало у игры время, а отец так редко...
Не договорив, Тара отправила мяч в кабинет и плотно закрыла за ним дверь, словно обозначив этим границу между вечностями — прошлой и настоящей. Я знал, чего это стоит. Пока она шла к нам через зал, я мысленно считал удары сердца, сбиваясь на каждом третьем: раз, два, три... раз, два, три... Остановившись перед Гилом, Тара заглянула в его глаза и нежно коснулась щеки. Он накрыл её ладонь своей, чуть продлив прикосновение, и тут же убрал руку. Тара улыбнулась:
— "Дал"ле та ан"на ае мэллон, ТариАна?" Помнишь?
— "Дал"ле тэ амэс ан"н, Гиллэстель", — хрипло ответил Гил.
Их амандорская Квени Мел"льта. Кажется, у брата сел голос.
— Всего две фразы на староэльфийском, и ноша друга становится твоей. Благодарю, что ты рядом, Гилли.
Он смотрел на неё странно блестевшими глазами и, похоже, не мог подобрать слов. Впрочем, любые слова здесь были бы лишними. Сердце стучало — раз, два, три... Как там дальше? Раз, два, три... Если я не вспомню, оно точно остановится! Раз, два, три...
— Четыре, — сказала Тара. — Как хорошо, что ты здесь, мелиан, и как плохо, что ты так мало мне доверяешь.
Четыре, пять... Элутар!
— Прости, мелиана. Я слишком боюсь тебя потерять.
Она закинула руки мне на шею, заглянула в глаза, и я привычно утонул в их синей глубине... На поверхность нас поднял голос Гила:
— Время, феальдины!
Поскольку наши руки были заняты объятьями, а губы поцелуем, пришлось отмахиваться ногой. Гил рассмеялся:
— Эй, я серьёзно! Продолжите в Реале, это значительно полезнее.
Вот как раз в Реале с этим и будут трудности — Поиск. Однако и в Ментале можно задохнуться, если вовремя не глотнуть воздуха. Пришлось оторваться от губ любимой.
— Это ты, Тара, — уверенно заявил я.
— А кого ты ожидал, Дель?
В её глазах медленно таяла печаль. Элутар, слишком медленно! Впрочем, в отсутствие наших мальчишек остаётся только одно безотказное средство — работа.
— Ключ от наугрона у тебя, любимая, — нежно сказал я.
— Так и знала, что я — не единственная причина твоего появления здесь, командир, — улыбнулась она. — Почему вы считаете, что ключ у меня?
— Потому что у меня его нет, — ответил Гил. — Вероятно, есть какой-то знак, которого я не вижу, ибо он предназначен не мне. И вот что ещё, Тари: Вэл просил напомнить тебе о Крови.
Тара на мириту задумалась.
— Я должна видеть место, где Элиарн передал тебе твою часть ключа, Гилли.
Имя отца произнесла уверенно и спокойно: Лир, которого она знала, не был убийцей, а в их общей с Анатариен вечности дверь между прошлым и настоящим была надёжно закрыта.
... Рыжая бескрайняя равнина, багровое небо, обжигающий ветер — Пустота. Место, где нет направлений, иначе течёт время и у каждого своя дорога. И только Навигатору открыты все Пути.
— Здесь, — сказал Гил.
Тара не ответила. Она смотрела вдаль, на чёрную линию горизонта и то ли прислушивалась, то ли ждала чего-то.
— Где он оставил знаки?
— Прямо там, где ты стоишь, но это ничего не даст: он сразу их уничтожил.
— Да неужели?
Порыв ветра ударил в лицо, закружил песчаные вихри. Видимость быстро ухудшалась, и вскоре горизонт затянула сплошная рыжая пелена. Песчинки больно секли лицо, ручейками шуршали по эласу костюма. Закрываясь рукой от ветра, я наблюдал за Тарой, которая даже не думала защищаться от разгулявшейся не на шутку стихии. Ветер трепал её волосы, путая пряди, бросался пригоршнями песка, но она, будто не замечая, всё так же смотрела вдаль чёрными, как ночь, глазами.
— Что это, Гил? — спросил я, перекрикивая нарастающий гул.
— Сулаур, песчаная буря. Это Шаас"иннан, Дель! — прокричал он в ответ.
Элутар, не может быть! Или... Но как?! Песок скрипел на зубах, ветер ярился всё больше, но неожиданно стих. Постепенно улеглась поднятая в воздух песчаная взвесь, и мы увидели красноватое солнце, висящее над рыжими дюнами. Песчаное море поражало обилием тёплых тонов: багрово-красный, алый, золотистый... Игра цвета завораживала взгляд, казалось, дюны вздымаются и опадают, повинуясь её неслышному ритму. В ответ на мой вопрошающий взгляд Гил отрицательно покачал головой: это был не известный ему слой Ментала.
Тара повернулась к нам, её глаза были по-прежнему темны. Я чувствовал исходящую от неё Силу.
— Добро пожаловать в Саар-Дракеш, феальдины. Это Пустота дракков, часть внутреннего периметра Шаас"иннан.
Элутар, она провела нас через два слоя Ментала! Тара не ментат, для неё Пути Духа недоступны, поэтому она решила задачу иначе: прошла по Пути Силы, кратчайшему расстоянию до цели. Это работа Навигатора, для которого в Плоскостях бытия не существует границ. ТараПата, Ведущая Сквозь... Однако пока я не вижу ничего такого, что могло бы задать координаты точки прибытия.
— Эта зона Шаас"иннан патрулируется Ловцами, — продолжила Тара. — У нас мало времени, поэтому все вопросы потом. Сейчас меня интересует то, что у нас под ногами.
Я отбросил песок носком сапога: под ним явно угадывалось твёрдое основание. Налетевший порыв ветра обнажил часть каменной плиты. А вот и маяк — точка прибытия, которую я искал.
