Дело в том, что исход сражения ни у кого не вызывал сомнений, но самое главное сражение велось сейчас за умы тех, кто, спасаясь от трандошан, пребывал сейчас под нашей защитой.
Здесь, на поле боя, шла схватка за настоящее, нас же интересовало будущее. Что будет, когда вторжение закончится? Не случится ли так, что нами, анархистами, как всегда, воспользуются, а потом просто ототрут в сторону? Такое уже бывало, и не раз.
И вот сейчас, Рихард Феррата, защитник обездоленных и угнетённых, делал всё, чтобы жертвы не были напрасными.
Обстановка, отражаемая на тактическом столе, накалялась. Трандошаны давили, не считаясь с потерями. Всё-таки бойцы они знатные, хоть и с расизмом в бестолковках. Наша задача на данном этапе — не допустить рукопашной. Иначе потери превысят допустимые пределы.
Полковник Вайрн, выслушав доклады, взглянул на меня. Получив согласный кивок, он объявил:
— Готовность к общему отходу пять минут. МЛА на подлёте.
Наступать очень сложно, но провести удачное отступление — не менее сложный манёвр. Провести его так, чтобы противник не ворвался на плечах отступающих на следующую линию обороны, провести его так, чтобы отступление не переросло в бегство.
Отметки артиллерии на тактстоле начали перемещение в тыл. По зигзагам ходов сообщения потянулись цепочки солдат, а их товарищи начали частый, на расплав стволов, огонь на подавление.
Мастер Воррор шумно задышал — ему сейчас приходилось контролировать несколько различных уровней Боевой Медитации.
Уровень первый — волна МЛА. Пилоты уже закончили селекцию целей, надо помочь им нажать кнопку сброса фугасных бомб вовремя.
Так, чтобы бомбы упали как раз перед позициями, создавая огневой вал. Это станет командой для частей прикрытия на отступление.
Второй уровень — дать возможность ведущим сейчас огонь на подавление бойцам стрелять не только часто, но и метко.
Третий уровень — отступающие бойцы вовремя пригибаются, останавливаются, или же делают резкий бросок вперед, избегая бластерных болтов или пуль трандошан.
Направляя своей волей более, чем сто тысяч разумных!
Я покачал головой. Да, мастерство иторианина просто поражало. Надо иметь такого кадра на своей стороне. Но как? Привыкший манипулировать волей разумных, он точно заметит даже мельчайшее воздействие на своё сознание. Наверное, придется применить «лобовую дипломатию», прямо высказав, что и как.
Заодно, подготовить «несчастный случай», если вдруг он не согласится. Такой разумный на другой стороне мушки нам точно не нужен.
И вот, наконец, наступил решающий момент. Трандошаны занимают первую линию ДОТов. Хочется, конечно, отдать приказ на активацию зарядов, заложеных в них ещё на стадии строительства, поэтому не обнаружимые стандартными методами.
Но рано.
Будет и здесь свой Сталинград. Когда немцам казалось, что еще чуть-чуть, ещё один батальон, и всё. Город будет взят. Но батальоны исчезали в пламени ожесточенной мясорубки, покрошенные огнем и саперными лопатками в рукопашных схватках, а город все держался. Германское командование кидало новые батальоны, ведь чуть дожать, и всё.
Вот и нам, надо дождаться, когда командование трандошан переместится в уютные бункеры ДОТов, и только после этого рассматривать возможность подрыва.
Наверное, завтра под вечер, когда силы трандошан посильнее сточатся о вторую линию обороны. Их потери сегодня зашкаливают, более тридцати тысяч осталось гнить на гостеприимной почве Локаста. Блин горелый, где ж мы их всех хоронить будем?
А ведь на сегодня сражение ещё не закончилось. Трандошаны полезли на вторую линию. Настырные, бляха-муха.
Хотя, их можно понять. Регулярно выпускаемые ими беспилотники, которые мы не торопились сбивать, давали им информацию о том, что лагерь беженцев находится уже в полутора километрах от захваченных ими позиций. То есть, чуть дожать, и всё.
Я обернулся. Чувак лет тридцати, заинтересованно глядящий на карту, был командиром наших бронетанковых сил.
И вы не поверите, как его зовут.
Наверное, предок.
Или совпадение.
Галактика большая.
Так вот, подполковник Максимилиан Вирс командовал двумя батальонами танков и четырьмя полками пехоты, приданными ему в усиление.
Именно ему предстояло замкнуть кольцо окружения, сформировав внутренний периметр. Послушав его беседу с Занной, я убедился, что, по крайней мере, в теории, мужик рубит.
Осталось проверить его знания в бою. Практика есть критерий истины.
Трандошаны, потеряв, наконец, свой последний броневик, попёрли буром. Я взглянул на моё солнышко. Раскта согласно кивнула. Чуть кашлянув, я привлек внимание Вейрна:
— Мы с учителем прогуляемся на позиции. Вы тут продолжайте без нас.
Чуть позже.
Легкое гудение клинков, рассекающих плоть. Выверенные шаги, повороты и прыжки.
Вот уже полчаса мы с мастером Лсу перемещаемся по полю схватки, навязывая трандошанам ближний бой. Поддержка Воррора течёт по жилам, не позволяя делать фатальных ошибок.
Клинки описывают замысловатые кривые, выпекая «нарезку по— трандошански».
Танец. Смертельный, но завораживающий своей отточенностью.
Полчаса. Тысяча восемьсот секунд.
И около трех сотен трупов ублюдков, решивших, что их благополучие состоит из страданий других.
В голове звучит песня группы «Монгол Шуудан»:
Кровь, если черного цвета,
И черного цвета стяг,
И воздух Свободы снова зовёт тебя в бой.
Правая победа,
Зажата в стальной кулак,
И кто тут против нас, мы на них войной.
Танец продолжался, клинки рассекали плоть, но мои потуги не стоили ничего, по сравнению с мастером Лсу.
Та положила уже под тысячу.
И вот, наконец, финал нашей эскапады. Трандошаны начинают пятиться, а в их рядах замелькали типы с пусковыми установками. Их немного, всё, что осталось у охотников за рабами. И весь этот град сейчас готовится обрушиться на нас с учителем.
Последний козырь, который враги могли бы использовать против наших бронесил, будет выложен здесь и сейчас.
Интерлюдия.
Максимилиан Вирс.
Стоя возле тактстола, Макс отмечал многие странности. Сражением командовал почему-то какой-то левый пацан, но командовал пока толково. Нет, конечно, команды отдавал полковник, но на совещании перед началом штурма, Сид сказала, что приказы пацаненка имеют высший приоритет.
Что, джедаи научились в этой своей таинственной Силе видеть действия противника? Хрен их поймет.
По крайней мере, в последних Войнах Ситхов, которые краешком застал Макс, полководческими талантами они не блистали.
Герои, да. Подвиги совершали, да.
Но героизм какой-то театрально-пафосный, а подвиги зачастую бестолковые.
И потом, уже служа в «Черной Гвардии», он изучал материалы по многим войнам.
Везде, везде одарённые полагались на какую-то таинственную хрень, притом тактика их не отличалась изыском — вырезать верхушку противника, а там, глядишь, остальные разбегутся. Причем тактику и стратегию джедаи и их извечные противники высокомерно игнорировали. Потери среди неодаренных их, как правило, беспокоили мало.
Здесь же — четкий план по перемалыванию массы войск противника, минимизации потерь. Ситх побери, пацан во время перерыва на обед распорядился принести еды из солдатского котла! «Надо же попробовать, хорошо ли кормят бойцов», сказал он.
Притом, в общении оказался прост, со всеми сразу перешел на «ты», но без панибратства.
А сегодня, так вообще. Когда собрались в штабе, пацан подтшел к нему и, твердо глядя в глаза, сказал:
— Я верю в тебя, Макс. Сделай их.
И отошел.
А Макс почувствовал какую-то теплую волну в душе́.
И вот сейчас, глядя на тактстол, где увеличили изображение, крупно показывая сражающихся джедаев, которые пошли на огромный риск, подставляясь под ракеты и гранаты, подполковник ощущал тревогу.
Тревогу за тех, кто сейчас собирал на себя все те ракеты, которые должны были лететь в его парней.
Забыв об осторожности, исходившие на говно трандошаны выставили пусковые установки на прямую наводку и закономерно подставились под огонь минометов, артиллерии и снайперов.
Но первый залп был мощным.
Разрывы накрыли джедаев, пыль и дым повисли настолько густо, что, казалось, они стали твердыми.
Губы полковника Вайрна сжались в ниточку, но он твердо приказал:
— Вирс, на выход!
Макс активировал свой планшет и отдал команду.
Операция на окружение началась.
Глава 3-4
Планета Локаст.
Неделю долой.
Пробуждение было… печальным.
Запасы бакты на планете весьма скудны, поэтому меня и Раскту вытягивал мастер Воррор, применяя целительные техники. Всё-таки приложило нас знатно. Залп трандошан смог продавить Щит Силы, доспехи остановили осколки, но контузия никуда не делась.
Как написал врач-травматолог в анамнезе одному знакомому байкеру, «ушиб всего организма».
Но травмы залечивались, и я наконец узнал обстановку. В целом, все было хорошо.
В лагере беженцев кого-то торопливо расстреливали, но черные знамена реяли повсеместно.
Когда мы с Рихардом и Занной составляли общий план того, что будет происходить на Локасте после победы, он, будучи реалистом, согласился, что общество не готово пока полностью принять идею Анархии, но поучаствовать в программе «Соловей» согласился.
И вот сейчас он будет проходить обучение навыкам Силы под руководством Неистовых из «Черной стражи». Грех ведь не использовать возможности его нового тела. А тысячи получившихся в результате вторжения сирот будут обучаться в специнтернатах и станут Соловьями.
Флот Юстиции убрался восвояси, единственный мусорщик на планете собирал обломки кораблей трандашанского флота. Занна где-то надыбала орбитальный завод. Хлам, конечно, но за неимением гербовой, пишут на клозетной.
«Чёрная Гвардия» теперь базируется на Локасте. Новоиспеченные вдовы и молодухи, оставшиеся без женихов, оценили бравых вояк Занны. Феррата даже, под усиленным давлением женской части населения, утвердился в решении разрешить на планете многоженство.
А что? Король Рихард Феррата — звучит! И это его Долг, который он нехотя взвалит на свои плечи. Вообще, по моему мнению, к власти надо допускать тех, кто этого не хочет. Не хочет потому, что знает, что власть — это бремя.
«Смерть легка, как пух, Долг тяжел, как гора.»
Спасибо тебе, «Бусидо».
Осталось дело за малым — отчекрыжить бестолковку официальному представителю планеты в Сенате сектора и вырезать наконец Конкордат. Представителем, по моему мнению, должен заняться Фарфелла, а Конкордатом хотелось бы заняться самому. Интересно, как поведет себя монтажная пена в их задних проходах?
Месяц спустя.
Храм Джедаев. Зал Высшего Совета.
Фэй Ковен была в гневе. Почти в ярости. Когда Фарфелла предоставил отчет, Совет несколько минут переваривал услышанное, а потом, понеслось говно по трубам:
«…поддержали мятеж против законного правительства…» — твари, ненавижу;
«…вместо поисков темных аколитов вмешались в гражданскую войну…» — а что, смотреть надо было?;
«…недостойное рыцарей Джедай поведение…» — нажрались в честь победы над трандошанами, да. В фонтане купались, голышом, моя идея. За ВДВ!;
«…ругань площадной бранью…» — ну не так, чтобы и сильно матерились;
«…падаван помочился на стол заседаний Конкордата…» — реально, мой косяк, но это журналисты ещё за трибуной не посмотрели, вообще атас был бы;
«…показательная казнь официального представителя…» — Фарфелла красавец, отжог.
Самое главное — Совет прошляпил воцарение Рихарда Первого.
В итоге, Совет постановил, что присутствующие тут рыцари и мастера, вместе с падаванами, нуждаются в коллективных медитациях совместно с Корпусом Равновесия, чтобы очиститься от скверны окружающего мира.
Ну медитации, так медитации, главное, чтобы Обарно там не было.
Мы поклонились и свалили.
Вечером, когда мы лежали в постели Раскты, обнявшись, разгоряченные, взъерошенные, она спросила:
— Олег, а зачем ты всё это затеял?
Нашла о чем спросить. Правды-матки захотелось? Ну, хавай:
— Потому, что по-другому просто не могу. Потому, что восемьдесят процентов всех ресурсов тратятся на увеселения. Потому, что горстка разумных считает, что вправе распоряжаться жизнями остальных. Потому, что я такой, какой есть, мастер Лсу.
Она шутливо ткнула меня кулаком в бок:
— Ну хоть в постели не называй меня «мастер»!
— Хорошо, учитель.
Она приподнялась на локте. Пряди алебастровых волос пали мне на лицо, я отодвинул их, глядя в затягивающий омут раскосых глаз. Она замурлыкала, завораживающе улыбаясь и спросила:
— И кто кого чему-то научил? Покажешь?
Два дня долой.
Агрокорпус.
— …Таким образом, влияние потоков Силы от фекальных масс одарённых можно считать доказанным.
Блядь, чего не хватает, так это аплодисментов.
Джедай-аграрий, Шеанора Прайт, шагнула назад, освобождая центр кабинета.
Глава Агрокорпуса, Мотай Ван, благосклонно кивнул:
— Что ж, ваша работа, Шеанора, заслуживает всяческой похвалы. Но, по-моему, падаван, ты хочешь что-то добавить.
Хитрый мужик, никогда не выпячивает себя на первый план.
Надо выйти на центр кабинета, поклониться. Ситх с вами, вышел, поклонился.
— Уважаемые мастера Аграрного искусства, — во, приосанились. Продолжим. — В результате моих предположений, блестяще подтвержденных мастером Шеанорой Прайт…
Поклон в сторону зардевшейся забрачки. Редкий случай, когда представители рыцарей называют аграриев «мастер», хотя они этого в большинстве своём заслуживают.
— …можно теперь провести опыты с растением — резонатором.
Заметив удивление на лицах, объясняю.
Делаем растение, которое выкармливается дерьмом конкретного разумного. В итоге, они резонируют в Силе. Значит, все, что происходит с данным конкретным джедаем, можно отследить по растению. По азарту, разгорающемуся в глазах присутствующих, вижу, что это их весьма и весьма заинтересовало.
Всякие болячки, черты характера… В идеале — блок воспоминаний, но про это я пока не упоминал, не сто́ит. Надо добраться до Великого Голокрона, поговорить.
А вот про мгновенную, ничем не экранируемую связь на любые расстояния — обсудили подробно.
Ведь колебания в силе разумного и растения синхронны, значит, связь возможна.
Мысленно поржал, представляя, как джедаи пучат глаза, сидя в «позе орла» над «своим» кустиком.
В кабинете собрались достаточно мощные теоретики, ввиду отсутствия большого потенциала, привыкшие работать с тонкими потоками Силы, поэтому суть ухватили. Сделали вдохновенные моськи, раскланялись и свалили. Вот и отлично.
