| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Повелитель, я могу войти? — голос его любимого сына Фириала Маялир, сына Маялы, оторвал воина от мрачных размышлений на тему бабских глупостей.
— Заходи, сын, надеюсь, среди твоих женщин таких пока что нет? — синие, как у матери, глаза сочувственно посмотрели на отца.
— Конечно, нет, я никогда не обращу внимания на эльфийку. Они слишком избалованы для вольной кочевой жизни. Ты еще намаешься с ней, повелитель.
— Можно ее как-то заткнуть, не навредив при этом?
— Я только вернулся с дозора, иначе эта наглая девка не наделала бы столько бед. Отец, на тебе и твоих воинах лица нет.
— Надеюсь, с Ольгейрой все в порядке?
— Она и, правда, умная: три подушки, наложенные на уши, ощутимо ослабляют силу звука. Дриада спит, как сказала ее служанка, уже часа три.
— Хоть одно приятное событие за последние шесть часов.
— Вот это глотка. Она даже не охрипла, — восхищенно обронил Фириал, — ее надо напускать на селения, которые мы хотим ограбить. Чтобы избавиться от ее воплей, они что угодно отдадут. Должна же и от Гаринар быть хоть толика пользы, — хохотнул молодой орк.
— Фириал, почему твоя мать не хочет за меня замуж? Может быть, ты поможешь мне понять, почему она много лет противится этому?
— Отец, тут, опять же, стереотипы. Ее так воспитали. Ни один мужчина из народа умар не возьмет даже в наложницы магичку. Она просто не хочет портить тебе жизнь. Ее устраивает сложившееся положение дел: ты не мешаешь ей заниматься магическими изысканиями и изучать амулетное дело и боевую и охранную магию, финансируешь любые проекты, не задавая вопросов. Она знает, что ты никогда не прогонишь и не отдашь ее другому орку, так ведь? — Гудрир пораженно кивнул, соглашаясь, — Если что-то изменится, она сможет выкупить свою свободу. Став твоей женой лишится этого выхода, если дела пойдут плохо. Моя мать — женщина умная и всегда просчитывает все варианты развития событий от того или иного поступка или сказанного слова. Ты ведь именно поэтому уважаешь и любишь ее столько лет. Она не лишает тебя своего общества, если не занята исследованиями, так ведь? Так чего тебе еще не хватает, отец. Хочешь еще одного общего ребенка, давай я с ней аккуратно поговорю на эту тему?
— Поговори, сын, — Гудрир тяжело вздохнул, — дети по нашим законам остаются с отцом. Она тебя любит всем сердцем, поэтому не оставит меня. Ты можешь заставить Гаринар замолчать? Через пару часов будет привал, хотелось бы успеть прийти в себя.
— Сонные чары одинаково действуют на всех, — сверкнул белозубой улыбкой молодой оркский шаман, — отец, лучше бы ты увез с собой только Ольгейру, эльфийка попортит много крови всем, попомни мои слова,— и Фириал вышел вон, через несколько минут на караван опустилась благословенная тишина.
Злая, как тысяча демонов, которым дверью хвосты прищемили, Гаринар вышла к костру, когда ее позвали на ужин. Молодая орчанка, испуганно косясь на эльфийку, вежливо передала ей приглашение. Рыжеволосая девушка долго приводила себя в порядок с ее помощью, хотя магически все труды можно было бы окончить гораздо быстрее. В результате, когда она пришла, выбор яств оставлял желать лучшего.
— Гудрир, меня тут собрались голодом уморить? — рыжая бровь лисим хвостом изогнулась над лукавым ореховым глазом.
— Гаринар, никто не думал, что ты будешь столько времени себя в порядок приводить. Женщины приготовили лакомства специально для тебя, — в голосе орка явно прозвучал упрек, но девушка сделала вид, что ничего не заметила.
Ольгейра, увидев эльфийку, поблагодарила за ужин и, сославшись на усталость, ушла к себе.
Фириал, шепнув отцу, что пойдет спросит, что тревожит дриаду, собирался уже скользнуть в быстро сгущающиеся сумерки, но тот поймал его за ухо и заставил сесть рядом:
— Запомни, сын, со своими женщинами я уж как-нибудь сам разберусь. Ты все, надеюсь, правильно понял.
Молодой шаман лишь молча кивнул и велел служанке принести ему мех с вином покрепче. Совсем еще юная орчанка кокетливо строила глазки и стреляла ими в сторону темнеющих неподалеку кустов. Маялир так и не смог вспомнить, к чьей кибитке принадлежит волооокая красавица, поэтому предпочел проигнорировать недвусмысленное предложение незнакомки. 'Что-то ее лицо мне не знакомо. Странно все это, очень странно'. — Фириал снова сделал большой глоток и крепко задумался.
Гаринар, проводив блондинку презрительным взглядом, приблизилась к Гудриру и ослепительно улыбнулась, позволив платью соскользнуть с округлого плечика.
— Повелитель, тут так красиво, но я боюсь одна гулять, — ореховые глаза лукаво заискрились.
— Хорошо, раз тебе так хочется, дорогая, — орк ласково посмотрел на скандалистку и нежно погладил ее по руке.
Когда ужин закончился, и служанки под охраной воинов принялись убирать на поляне, Гудрир утянул эльфийку в сторону озера, серебрящегося в лунном свете:
— Я знаю, тебе нравится игра лунных бликов на воде. Мы вполне можем прогуляться перед сном, но не долго. Завтра на рассвете нам надо снова тронуться в путь.
— Очень, — голос девушки стал хриплым, а движения томными, — Пойдем прямо сейчас, тут и без нас прекрасно разберутся.
— Ты как всегда права, сокровище мое, — промурлыкал орк, точно большой кот, жмуря глаза от предвкушения удовольствия.
Новорожденная луна и звезды давали не очень много света, но эльфы и орки прекрасно видели и в почти полной темноте, которая надежно скрывала их от посторонних глаз. Легкий ветерок заставлял поверхность озера пойти рябью от маленьких волночек. Приятно шелестела листва, эльфийка крикнула: 'Догоняй!' и помчалась по неприметной тропке. Тут Гаринар споткнулась и с тихим вздохом стала падать. Гудрир хотел поймать девушку, но не успел. Эльфийка слегким шлепком оказалась опрокинутой навзничь. Тоненькое золотисто-коричневое одеяния из полупрозрачного шелка соскользнула с покатых плеч, обнажив девушку до пояса. Орк плотоядно улыбнулся и тоже скользнул наземь.
Растрепанная парочка с кое-как сидящей одеждой, по-заговорщиски переглядываясь, ввалилась в отходящий ко сну лагерь. Гаринар бросила торжествующий взгляд на смущенно покрасневшую Ольгейру и скрылась в своей кибитке, что-то прошептав орку на ухо.
Гудрир тут же направилась к дриаде и с беспокойством спросил:
— Она тебя не слишком допекла, надеюсь? Тебе что-нибудь нужно?
— Все в порядке. Не обращай на меня внимания, — глаза у орка вылезли на лоб от удивления.
— Ты что такое несешь, милая. И как ты себе это представляешь: орк, игнорирующий собственную невесту? Нет, никогда мне не понять прихотливых извивов женской логики. Тебе не скучно?
— Нет, не скучно. Гаринар сделала мою жизнь весьма насыщенной. Даже спать приходится под четырьмя подушками на ушах. Спасибо тому, кто заткнул эту сирену.
Глазу Гудрира нехорошо сузились и стали совсем ледяными:
— Этот поганый шаман посмел к тебе приблизиться?
— Ты о ком вообще? — во взоре дриады появилось непонимающее выражение, было видно, что она не лукавит.
— Значит, не ослушался. Тогда ему не придется испытать на себе мой гнев. Сын Маяли всегда сначала думал, потом делал. Это радует...
— Мне еще только твоей ревности не хватало. Смею тебе напомнить, драгоценный мой, что в отличие от эльфийки я не набивалась тебе в спутницы жизни. Ты меня обманом принудил стать своей невестой.
— Это обычная оркская практика. Наложниц мы вообще часто просто воруем, иногда их отдают, чтобы мы не грабили поселения. Так с Маяли было. Она превосходная магичка. Ее отец — идиот. Он бы за нее такой выкуп огреб... В ее народе считают, что магичка вообще не женщина. Если бы ты знала, сколько раз она нас спасала своей боевой магии и от живых, и от нежити. У нее только один недостаток: она все еще противится моей воле взять ее в жены. Конечно, старшая наложница тоже престижный статус, но жена принца лучше...
— Я ее прекрасно понимаю, — задумчиво обронила Ольгейра, — Теперь вообще не выйдет, как познакомиться с твоей Гаринар...
— Какая разница, если у каждой даже наложницы — своя кибитка.
— От твоей сирены это не спасет. Она даже баньши переорет.
— Зато набеги теперь будут без потерь и заморочек.
— Это да...
— А все-таки, может быть, тебе что-нибудь нужно? Для и вышивки или почитать интересную книгу.
— Когда фея исполняла мое желание, я о грамоте и письме ничего не знала, — потупилась дриада и покраснела сильнее, чем от грязных намеков эльфийки.
— Прости, что не подумал об этом раньше. Никогда бы не подумал, что такая красивая девушка будет стесняться собственной необразованности. Гаринар вон тоже ни читать, ни писать не умеет, и хоть бы хны.
— Не смей меня с ней сравнивать даже мысленно, — зло прошипела Ольгейра и скрылась в недрах свое кибитки, прошипев напоследок, — Нашел себе эталон... Тьфу, почему все считают, если рожа приятная, то больше ничего и не надо... Глаза б мои не видели эту скандальную рыжую бабу.
Гудрир задумчиво почесал макушку и сделал верные выводы, подумав: 'Завтра куплю ей букварь, набор письма и дешевой бумаги и книг интересных. Попрошу одну из орчанок поучить ее читать и писать и каким-нибудь женским рукоделиям. Будет Ольгейре, чем нервы успокаивать. Мммм, попрошу-ка я старшую жену Фириала помочь. Хишнак — женщина умная, всех дам сына в узде держит и прекрасно ладит с его старшей наложницей Варией. Вот прямо сейчас и попрошу, да чтобы сама все и купила, денег дам'.
Черноглазая Хишнак выслушала просьбу свекра с положенным почтением.
— Не беспокойся, повелитель, она очень умная и сметливая. Проблем не возникнет. Фириал потребовал у нас с Варией, чтобы все его жены и наложницы были обучены грамоте и постоянно чему-то обучались. Когда руки и головы заняты не до интриг и пакостей.
— А, так вот как Маяли в гареме порядок навела. Сколько лет я голову ломал, как ей это удалось.
Приятный грудной голос орчанки причудливо переплелся с его раскатистым басом.
— Так мы с Маяли это все и придумали, а когда в гареме твоего сына появилась Вария, то она тоже придумала много интересного. Нет ничего хуже, чем взбунтовавшийся гарем, особенно если на его стороне еще и жены. Когда женщины травят одного мужчину — это всегда очень жестоко, изобретательно и часто с фатальными последствиями для него.
— Или для заговорщиц... — ехидно вставил свое веское слово ушлый принц.
— Только в том случае, если главные жена и наложниц полные идиотки, — и она оценивающе посмотрела на Гудрира, а потом очень тихо добавила, — Будь осторожен со своей эльфийкой, если она настроит против себя Маяли, мало ей не покажется, да и тебе тоже... И еще одно, — голос снизился до едва слышного шепота, — Присмотрись к молоденькой наложнице своего десятника Драка Рвинг. Мне кажется, она не та, за кого себя выдает. Больно уж узнаваемые повадки.
— И кого она тебе напоминает? — бровь вопросительной дугой выгнулась над хитрым карим глазом.
— Помнишь главную жену Гуинк десятника орды Ночного ужаса Врирбаг?
— Это ты про ту стерву, которая на своем свадебном пиру моего отца отравить пыталась?
— Она самая... Девчонка на нее и лицом и повадками похожа, да и метит явно в гарем к нему... Не нравится мне все это. Видимо, одна старших дочерей Гуинк. Пусть Фириал допросит ее с помощью шаманской силы. Если я ошиблась, то ей ничего не будет, если нет, то у ее отца будут крупные проблемы... Пойду переговорю с Ольгейрой, похоже ей здесь мало того, что скучно, так еще и эльфийка — дура редкостная. Вообще не понимаю, что ты в ней нашел...
— Просто, люблю эльфиек, — буркнул Гудрир.
— Ага, верю-верю, а также дриад, человечек, орчанок, феечек, дроу и прочих разномастных дамочек, — фыркнув, расхохоталась Хишнак, — даже не сомневаюсь, в кого мой муж такой любвеобильный уродился. Только вот порядок наводить нам приходится, а ему одни развлечения. Мужчины... — орчанка мечтательно закатила глаза, подражая Гаринар, и, отвесив учтивый поклон, легкой походкой направилась к кибитке дриады.
Когда орк проходил мимо кибитки Гаринар, из-за полога высунулась рыжеволосая головка и нежно проворковала:
— Долго тебя еще ждать, дорогой?
Гудрир пожал плечами, но сопротивляться не стал.
На рассвете орочий караван миновал ворота города Алстань, где всегда останавливался во время длительных переходов. Кишнак без зазрения совести толкнула Ольгейру в спину, направляя ее в сторону торговых рядов. Орчанка всегда относилась к выполнению приказов с должным рвением.
— Пошевеливайся, белобрысая. Нам надо успеть купить все, что велено, а времени почти нет, — она отвесила дриаде увесистый шлепок по заду, заставляя ту двигаться быстрее.
Азбука, вырезанная из дерева, и прихотливо раскрашенная нашлась почти сразу у одного из торговцев, как и камышовая тростинка и целый козий бурдюк жидкости для письма. Найти дешевый пергамент оказалось тоже не трудно, но орчанка бойко торговалась за каждый медяк, пытаясь получить выгоду и для себя. Что поделать, натура была сильнее здравого смысла. Нашла она и несколько потрепанных книг для школяров младших классов по разным предметам. Затолкав покупки в засаленную суму и прикрикнув на дриаду, она быстро пошла обратно. Когда они явились, Гудрира и Гаринар еще не было: они бродили по торговым рядам. Покупать предметы для рукоделия орчанка не стала, так как сама терпеть не могла вышивать и шить.
Ольгейра присела на ступеньку своей кибитки и стала внимательно рассматривать одну из книжек с красочными картинками, бережно переворачивая вощеные деревянные таблички. Кишнак любезно отвечала на ее вопросы. Орчанка надеялась, что увидев дриаду за обучением, Гудрир не потребует остатка денег. Она напрасно тревожилась.
Гаринар, хвастливо демонстрируя подаренные украшения и наряды, бросила полный презрения взгляд на соперницу:
— Черенку кагарача ничего в пустую башку не вложишь. Любимый, зачем ты потратился на эту дуру? — в голосе прозвучал мягкий упрек.
Дриада привычно проигнорировала словесный выпад эльфийки, доставая из сумки азбуку и лист пергамента и стило. О чем говорили собеседницы, не смогли уловить даже чуткие уши Гаринар, а подойти поближе при Гудрире она не решилась. Орчанка что-то сказала дриаде, метнув в расфуфыренную фифу насмешливый взгляд. Ольгейра слабо улыбнулась и стала что-то рисовать на листе. Кишнак фыркнула и заставила девушку повторить урок:
— И это ты называешь руной? Нет, я таки куплю тебе все для вышивки, чтобы твои пальцы стали ловчее. Если ты что-нибудь напишешь Маяли такими каракулями, она велит тебя выпороть розгами, вымоченными в соляном растворе. Тебе никто не поможет, даже если ты женой станешь. Гудрир вообще может на пару месяцев тебя отдать Старшей Наложнице для перевоспитания. Старайся, тогда может быть моя свекровь будет к тебе благосклонна. К тому же у тебя есть магический дар. Если Маяли решит, что ты, как и я, подходишь ей в помощницы, то о Гаринар сможешь забыть. С Маяли даже правитель не связывается: себе дороже, да и слишком много он ей обязан... Будешь прислушиваться к ее советам, тебя примут и в орде, ив гареме и муж уважать и прислушиваться. А эльфийка зря так благодушна: чтобы удержать благосклонность Гудрира, его надо постоянно удивлять, желательно до глубокого шока. Последней выдумкой Маяли была разработка сложного магического плетения, которое напустило чесотку на враждебный клан, которую никакими средствами было не унять. Выкуп они богатый дали, Повелитель был очень доволен. А ведь он был против когда-то, когда сын принял ее в составе выкупа от нищего селения. Только вот у Гудрира мозгов больше оказалось. Он потом ни разу не пожалел о своем поступке. Фиринал — сильный шаман, сын никогда не интригует из-за власти и всегда готов его поддержать. Маяли воспитала его на совесть. Хотя, учитывая, какой порядок царит в гареме, справится с мальчишкой было не сложно. Вот, уже лучше, продолжай. Будешь писать руну Атор до тех пор, пока будет не хуже, чем в азбуке.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
