— Ученье — свет, а неученье — тьма, ваше высочество.
— Что-то я не вижу ореола вокруг вашей головы, — кисло пошутила Стелла. — Вы проглотили столько книг, что давно должны светиться изнутри.
— Итак, — как ни в чём ни бывало, продолжил Барду, — в одна тысяча восемьсот девяносто третьем году король...
— Ко всем подземным демонам этого короля! — принцесса откинулась на спинку стула.
— Ваше высочество!
— Что ваше высочество? Ну, выиграл он эту битву возле Гейвеса — и что с того? Угробил три тысячи человек и присоединил к Сиальдару очередной кусок земли — очень интересно! Экберг давно умер, кости его сгнили, а Гейвес не принадлежит Сиальдару.
— Я не понимаю, ваше высочество, — сокрушался учитель, -у вас отличная память, но вы решительно не хотите учиться. Почему?
— Это так скучно! Можете идти, Барду.
— Но, ваше высочество...
— Я сказала, что вы можете идти, — с лёгким раздражением повторила принцесса. — Урок окончен.
Она встала и решительно направилась к двери.
Любопытство — несомненно, один из двигателей истории. В данном случае оно привело Стеллу к дверям кабинета сестры. Приложив ухо к замочной скважине, она прислушалась: Старла говорила с одним из советников.
— Я загнана в угол, — сетовала королева. — Его требования невыполнимы, а этот ультиматум...
— Может, попросить помощи? — робко предложил собеседник. Кто же это? Сэр Саймон Эгли? Или же Фарнаф? Нет, у Фарнафа другой голос, и предлагать прибегнуть к помощи третьих лиц он не будет.
Помолвка Стеллы с кузеном, к слову, повисла в воздухе. Принцесса не изъявляла желания выйти замуж, а он не настаивал, понимая, что не время и место разорят страну пышными торжествами и последствиями скандала, которого непременно устроит невеста.
— У кого? — вздохнула королева. — Мы можем рассчитывать только на себя.
— Может, следует принять его предложение? Подумайте, ваше величество, так будет лучше для страны.
— Сомневаюсь. Лиэне нужен король, крепкий хозяин, ратующий за благо своих подданных, а не сумасшедший колдун.
Не дослушав разговор, смысл которого и так был понятен, Стелла поднялась на один этаж и свернула в мрачную сводчатую галерею. Ступая на цыпочках, она миновала ряд дверей и остановилась перед служебной лестницей.
Затаив дыхание, принцесса выглянула на площадку — никого.
Быстро миновав открытое пространство, Стелла с разбегу чуть не налетела на массивную дверь с низкой притолокой. Вытащила ключ и повернула его в замке.
Внутри было темно и душно, но принцесса не собиралась здесь задерживаться. Щёлкнула панелью тайника и извлекла из него меч отца.
Обеими руками сжала рукоять и замахнулась.
Оружие описало короткую полудугу.
Теперь уже лучше, но меч по-прежнему тяжел для нее, не сравнить с легким ученическим.
Впервые Стелла попробовала взять его в руки сразу после смерти отца, но тогда не могла поднять даже на фут. Но принцесса не теряла надежды когда-нибудь использовать меч по назначению.
Сблизившись с Маркусом на почве общего горя — они с Кэрроном были друзьями, — Стелла в свободное время стала заниматься с ним общей физической подготовкой, много бегала, прыгала, лазала, даже подтягивалась на руках, когда никто не видел. Принц полагал, что она просто дурачится, иначе бы не стал помогать, а принцесса целенаправленно шла к осуществлению клятвы над гробом родных.
Пару лет назад её страсть к оружию нашла неожиданную поддержку, и Стелла занималась ещё усерднее, тратя на это половину свободного времени. Вторую половину она отводила развлечениям.
Убрав меч, Стелла зашла к себе, переоделась в костюм для верховой езды, в котором тренировалась, и привычным путём выбралась из дворца, благо знала не только общепринятые входы и выходы.
Решив скоротать время перед вечерними занятиями фехтованием (вообще-то они не делились на вечерние и утренние, целиком и полностью завися от свободного времени ученицы и графика дежурств учителя), Стелла направилась в сад. Она надеялась, что Барду не взбредёт мысль искать её там. А если придёт, можно солгать, что она всё это время занималась ботаникой.
Принцесса издали заметила Старлу: она прогуливалась с министром двора. Наверное, опять обсуждали, как сократить расходы, хотя, видят боги, они и так дошли до критического минимума.
Стелла хотела ретироваться, чтобы не объяснять, что делает здесь в таком виде, и тут за кустарником увидела сгорбившегося человека в холщовой рубахе. Принцесса приняла его за помощника садовника, но потом поняла, что ошиблась. В руках у незнакомца был вовсе не секач, а уголь и лист бумаги, на котором он что-то торопливо записывал, попятам следуя за королевой.
— Эй, что ты тут делаешь? — окликнула его Стелла.
Шпион вздрогнул и обернулся. В глазах на мгновенье мелькнул страх, но он быстро успокоился — перед ним всего лишь девчонка.
— Кыш отсюда! Ты меня не видела,— шикнул он.
— То есть как это, не видела? Всё я прекрасно видела.
— Да тише ты! — воспользовавшись тем, что Старла и её собеседник свернули на другую дорожку и не видят их, шпион метнулся к принцессе и зажал ей рукой рот.
Стелла вырвалась, больно укусив незнакомца за руку, и со всех ног бросилась за стражей.
Солдаты прочесали сад, но никого не нашли.
На следующий день во время вечернего чая в гостиную без доклада вошел главный церемониймейстер и, склонившись над Старлой, что-то возбужденно прошептал ей на ухо. По реакции сестры принцесса поняла, что новость не была приятной.
— Что случилось? — Стелла отодвинула чашку.
— Ничего, — пожав губы, ответила королева. Ее пальцы нервно подрагивали.
— Старла, ты меня не обманешь. Говори, при Маркусе можно.
— Корона, — выдохнула Старла. — Лиэнская корона пропала.
— Как пропала? Куда попала? — удивлённо выпалила принцесса.
— Не знаю. Но это ещё не самое худшее: Маргулай короновался.
— Нашей короной? — ужаснулась Стелла.
— Надеюсь, что нет.
— Успокойся, — принцесса встала и обняла сестру за плечи. — Даже если он провозгласил себя лиэнским королем, он был и останется самозванцем, никто не признает его.
Королева кивнула и, извинившись, вышла. Стелла поспешила за ней. Так вместе, одинаковым быстрым шагом, с одинаковым выражением тревоги на лице, они дошли до сокровищницы.
Короны действительно не было, вместо неё на бархатной подушечке зияла пустота.
Старла обернулась к потупившемуся начальнику королевской стражи, стоявшему в коридоре, за спиной монарших особ, осматривавших опустевшую сокровищницу, и задала всего один вопрос:
— Как?
Он молчал, нервно покусывая губы.
— Кто тогда дежурил?
Офицер приказал одному из подчиненных подойти к дверному проёму, возле которого грозной статуей замерла королева. Бедняга ожидал, что на его голову обрушится двойной поток брани, и, вытянувшись по струнке, мечтал провалиться сквозь землю. Но чуда не произошло, он стоял, где стоял, и в десятый раз клятвенно заверял начальство, что не отлучался с поста и никого не впускал.
— Он не лжет, — усмехнулся голос за спиной собравшихся. — Я не счел нужным его беспокоить и сам взял то, что хотел.
Как по команде, все обернулись к Маргулаю. Он стоял в углу сокровищницы, держа в руках пропавшую корону.
— Я бы ее примерил, но, жалко, трона нет, а без трона это уже не то, верно, Старла? — ухмыляясь, колдун упивался выражением лиц зрителей. — Так как там у нас с троном?
— Верните корону, она вам не принадлежит, — королева шагнула через порог и протянула руку.
— Вы отдаёте мне руку? Наконец-то! Признаться, я устал ждать.
Он положил корону обратно на подушечку и, прежде чем Старла успела отдернуть, сжал её ладонь.
— Когда свадьба? Мне не терпится переехать сюда. Обойдемся без пышной церемонии, похвастаться женой я ещё успею. Что встали? — Маргулай поднял глаза на толпившихся в коридоре людей. — Вон отсюда!
— Я не выйду за вас, — королева вырвала руку и гордо вскинула голову. В ней тоже текла кровь Карага Акмелура, и под хрупкой оболочкой скрывался прочный железный стержень.
— Взять его! — она указала страже на колдуна.
— Ты ещё пожалеешь, дура! — Маргулай переменился в лице и дал Старле пощёчину. Королева не вскрикнула, не пошатнулась, даже не прижала ладонь к горящей щеке, лишь одарила обидчика холодным презрительным взглядом.
Стелла, всё это время с трудом сдерживавшая закипавшие внутри эмоции, не выдержала, выскользнула из-за спины сестры и накинулась на колдуна.
— Убери руки от Старлы, убери свои поганые руки от короны отца! — она вцепилась ему в лицо прежде, чем Маргулай отшвырнул её, и оставила на щеках и шее глубокие отметины от ногтей.
— Утихни, зверёныш! — прошипел колдун и потянулся за короной. — Я её забираю, а вы двое ищите новый дом в канаве. Я вас даже на кухню не возьму.
— Отдай сейчас же! — принцесса не сводила с него горящих ненавистью глаз. — Это корона отца, она не будет принадлежать никому, кроме Старлы! Слышишь, мерзавец?!
— Ты мне надоела, заткнись! Решено: продам тебя бродячим артистам. Будешь вместо дикой кошки. Корона моя, маленькая дрянь, и скоро всё в этой стране тоже будет моим. А твоя сестра на коленях будет молить разрешить ей остаться здесь жить. Гнилому роду Акмелуров пришёл конец, Лиэна получит нового, достойного правителя и истинных богов.
Это был мимолетный порыв, Стелла не контролировала себя. Подавшись бурлящей в крови ярости, она выхватила у провинившегося стражника меч и ринулась на Маргулая.
Слишком тяжелое для неё, оружие не причинила колдуну серьёзного вреда.
Разумеется, вышедшие из ступора солдаты бросились на помощь принцессе, но колдун уже исчез. К сожалению, вместе с короной.
— Я всё равно убью тебя. Слышишь, именем отца и Кэррона, обещаю, что убью! — задыхаясь, крикнула пустоте Стелла. — Ты сдохнешь, добисская собака! Даю клятву крови.
Не раздумывая, она порезала себе руку и взяла в свидетельницы своего обета Алуру(4). Отныне он был нерушим.
Глава 2
— Что за дурацкая выходка? — раскрасневшаяся королева со вздохом опустилась в кресло. Она искренне радовалась тому, что никто, кроме сестры, её сейчас не видит, хотя смутно догадывалась, что у стен есть не только уши.
Стелла стояла перед Старлой, упрямо сжав губы.
— Ты хоть понимаешь, какую клятву принесла? Подумать только — поклясться Алурой! — королева закатила глаза.
— Мне надоело повторять, что со мной всё в порядке, — огрызнулась принцесса. — Что я не перегрелась на солнце, не упала с лошади, не ударилась головой о стену, пол, дверь — или что ещё твёрдого есть в природе? Я убью Маргулая — и это не каприз. Вот уже четыре года я мечтаю только об одном — чтобы он сдох. По его приказу убили отца, Кэррона...
— Откуда ты знаешь?
— Я не слепая и не глухая, видела записку на папином столе. Маргулай угрожал отцу.
— Допустим, но ты всё равно не можешь... Стелла, одумайся, тебе всего шестнадцать!
— Уже шестнадцать, — поправила Стелла.
— Ты не совершеннолетняя.
— Ты тоже стала королевой до совершеннолетия.
— Нет, не стала. Я всего лишь ставила подпись под документами, которые принимал Совет. Ладно, закроем тему возраста, — вздохнула королева. — И тему твоей глупости — тоже. Ты останешься дома. Чтобы убить Маргулая, нужен мужчина, с детства неразлучный с мечом. Если так хочешь помочь, попробуй организовать сбор средств для армии. Мы снарядим отряд и с помощью богов...
— И когда же это будет? Через год? Два? Десять? — усмехнулась принцесса. — К тому времени нас уже здесь не будет. Старла, с ним надо кончать сейчас!
— Стелла, я прикажу тебя запереть.
— Тогда я сбегу.
— Но почему? — в отчаянье спросила королева.
— Задета наша честь. Наш долг — отомстить убийце, и, раз никто из кузенов не желает этого делать, придётся мне.
— Я поговорю с Фарнафом...
— Он не поедет. Старла, они сгрудились у трона и не хотят пальцем пошевелить, чтобы защитить тебя!
— Не говори о том, чего не знаешь.
— Зато я вижу. Повторяю, я поеду. Никто никогда не сможет обвинить меня в том, что я не сдержала обещания.
— Стелла, кто ты, а кто Маргулай? — в отчаянье уронила руки на колени Старла. Вот уже два часа она билась с сестрой, но натыкалась лишь на каменную стену. Стелла не отступила ни на шаг, держалась твёрдо и уверенно, будто на её стороне правда.
— Отец учил нас быть смелыми, честными и вести бескомпромиссную борьбу со злом. Для Акмелуров честь семьи — не пустое слово. Старла, я смогу его убить, я не испугаюсь, поверь! Почему ты противишься?
— Потому что люблю тебя, потому что знаю, что эта безумная затея погубит тебя. Стелла, всеми богами заклинаю, останься дома! Обещаю, мы что-нибудь придумаем.
Стелла фыркнула, но промолчала, сделав вид, что согласилась с доводами сестры. На словах она больше не рвалась в Добис, но, вопреки желанию Старлы, не выкинула из головы данное обещание.
Каждый раз засыпая, принцесса желала Маргулаю смерти. Совершенствовала навыки владения оружием, надеясь при новой встрече с колдуном не ударить в грязь лицом — памятно было своё жалкое бессилие.
Стелла стала задумчивее, прилежнее на уроках, донимала учителя вопросами о ядовитых растениях. После занятий она приходила в фехтовальный класс и внимательно следила за тренировочными боями Маркуса, а после его ухода с мрачным упорством повторяла увиденные приёмы. Утомившись, откладывала меч и раз за разом вонзала нож в манекен. Метила в сердце.
Сначала просто втыкала, а потом начала метать.
Когда-то они с Кэрроном на спор бросали дротики, теперь принцесса была благодарна давней детской забаве.
Иногда во время приступов меланхолии Стелла приходила в храм и подолгу молча стояла у статуи Амандина.
В тот день она тоже пришла в храм, выбрав время, когда в нём не будет просителей: Стелла не любила молиться на публике.
Принцесса бесшумно вошла внутрь через приоткрытые тяжелые двустворчатые двери. Как обычно, направилась к статуе и приготовилась обременить бога очередной порцией просьб, когда услышала приглушенные голоса, доносившиеся с галереи.
Храм обладал хорошей акустикой, и слова гулко отражались под сводами.
Повинуясь давней привычке всегда быть в курсе событий, Стелла прокралась к галерее.
Принцесса узнала голос Дейры, но личности остальных троих по-прежнему оставались загадкой. А ведь именно они вели беседу, милостиво позволяя жрице изредка вставить реплику или ответить на вопрос.
— Тише! — увещевал спокойный голос, несомненно, принадлежавший умудрённому сединами человеку. — Такое иногда встречается. Дейра сделала всё, что в её силах.
— Зачем, зачем было хранить это здесь?! — вопрошал второй голос, женский. В нём читалось недовольство и укор. Пожалуй, женщина гневалась.
— Я оставил его всего на несколько дней и не думал...
— Мерзкий червяк, с удовольствием раздавлю его! — А в обладателе этого голоса, как и в Стелле, бурлили эмоции.
— Веди себя спокойнее, — вмешалась женщина, — ты не у себя дома.
