Осенний реквием

Я тоже с удалением взглянул на своего заложника.

— Я всё! Всё расскажу, а потом всех обману... Помогите мне! — крупная слеза скатилась с щеки дёргающегося в приступах беззвучного хохота громилы. — Я передаю себя в руки Имперским легавым! Оп и я тебя Тёмный обману-у-ул! Пипи всех обманет и выживет! Пипи всё расскажет, всех сдаст... он хороший мальчик! Пожалуйста...

Дела. Кажись мой 'живой щит' немного съехал с катушек. Либо он действительно решил всех обмануть либо уже обманул, но только сам себя. В любом случае парень явно не знает, что такое лечебница для душевно больных преступников.

— Ты что? Пипи? — толстый хозяин таверны ахнул и обмяк в руках стражей. — Да как же так!

Интересно, что его больше пугало: возможное безумие племянника или предстоящее разоблачение истинного лица 'Зелёного Нелюдя'?

— Говори. — коротко приказал капитан.

Провинциал впервые так явно обратил своё внимание на наш угол и в его глазах, читался неприкрытый интерес. Он, даже сделав пару шагов в сторону, чтобы лучше видеть меня, подтянул к себе стул и вальяжно уселся на него. Его глаза лениво скользнули по фигуре Пиппилио и вдруг застыли на моей руке, сжимающей кортик, готовый в любой момент вскрыть парню горло.

Я мысленно выругался. Правильно говорил Роже — приметная вещица. Лицо капитана слегка вытянулось и побелело, он весь подобрался, но со стула не встал, вместо этого уставившись на меня таким взглядом, из-за которого мне захотелось прибить его на месте.

Вот это я конечно прокололся. А ведь банально поленился сменить привычное мне оружие, на заранее прикупленный дирк. Здесь уже просто так не отвертишься.

Я перехватил кортик ближе к лезвию, запоздало стараясь скрыть трёхглавую аквилу уже замеченную провинциалом. Капитан хмыкнул и его лицо приняло прежнее выражение. Умный мужик! Показал мне что понял и принял мои правила игры.

— Гхммм... Ну? Говори болезный. Я жду. Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Впрочем... — Капитан бросил на меня хитрый взгляд. — Думаю не нужно предупреждать тебя о том, что случится, если ты решишь начать обманывать меня прямо сейчас.

— Я великий обманщик! Никто не знал, а я — Эзмор! — и парень, со смешным именем Пиппилио, хрипло смеясь и кашляя, начал свой сбивчивый рассказ.

Первую часть рассказа я уже слышал. Убийства, грабежи, насилие, каннибализм, похищения и пытки людей, всё это подавалось с заливистым смехом и постоянными уверениями в том, что он — Пиппилио Квадриджи на самом деле ни кто иной, как аватар мёртвого бога обмана и коварства Эзмора.

Все более-менее интересные для меня подробности, заключались в событиях минувшей ночи. Сам Пипи провёл весь вчерашний день на своём посту, скучая в таверне и присматриваясь к постояльцам, в то время как остальные члены бандитского квартета вышибал, проворачивали какое-то дельце в районе южных ворот.

Вернулись они только под вечер вечеру в очень скверном настроении. Что-то у них там не заладилось, где-то, что-то пошло не так и бандиты потеряли деньги, а потому наливались синим горгом вплоть до того момента как в питейный зал не спустилась группа торговцев, заселившаяся в номера этим утром.

Щедро отстегнув хозяину золота, они устроили полуночную гулянку, совершенно не стесняясь обсуждать такие вопросы, о которых и находясь в отделении 'Первого Имперского Банка', следовало бы говорить шёпотом. Впрочем и здесь бандитов ждало разочарование.

Несметные богатства, о которых, не скупясь на подробности, твердили пьяненькие постояльцы, оказались им не по зубам. 'Большие деньги' казалось уже пришедшие в руки, охранялась большим отрядом 'Ежовых рукавичек' — членов небольшой наёмничьей армии, бойцы которой были широко известны в южных провинциях своей принципиальностью и мастерством.

Это окончательно вывел Карлоса из себя. Дабы утихомирить разъярённого вожака, Ферзь и Роже даже подсаживались к постояльцам, но разговор на нужные темы как-то не клеился. Пиппилио же опасаясь, что Карлос наделает глупостей, пропускал с ним одну кружку за другой, в надежде, что синюшный алкоголь сделает своё дело 'начальник охраны' уснёт. В этот самый момент на пороге 'Зелёного Нелюдя' появился я.

Одинокие ночные посетители, которым случалось забрести в 'Зелёный Нелюдь' за полночь, уже традиционно считались бандитами своей законной добычей. Вышибалы действовали чуть изобретательнее, чем я предполагал. Даже в купленной с потрохами местной охранке, не смогли бы постоянно закрывать глаза на неприкрытый беспредел, постоянно творящийся на вверенном им участке.

Потому хорошенько отколошматив ночного гостя, что было вполне законно с точки зрения властей этого города, его волокли в небольшой, закрытый от посторонних глаз деревьями и кустами внутренний дворик 'Зелёного Нелюдя'. Забрав всё вещи, жертву валяли в грязи, наряжали в специально заготовленные вонючие лохмотья и заливали в глотку пару бутылок дешёвой, часто порченой сивухи и ждали пока адское зелье не возымеет своё действие.

Раскалённой подковой несчастному прижигали тыльную сторону левой ладони, в том месте, где располагалось зона активации глифа-паспорта, а затем засовывали её жертве в рот. Подвергнутых подобной экзекуции люди, либо относились дворами или по канализации в разные отдалённые части города той же ночью или дожидались утра в одной из пристроек. С рассветом их вывозили из города, на специально купленном для этих целей Карлосом крытом фургоне.

Рассказать или тем более доказать, что либо, жертва была не в состоянии. Исцеление стоило бешеных денег, а магический паспорт не активировался, пока не зажил ожог.

На свою беду, за меня вступилась супруга хозяина таверны. Старая кухарка, давно мешала Карлосу одним своим присутствием. С мужем своим она жила в разных комнатах с тех пор как узнала о его пристрастии к плотским утехам с мужчинами, а об остальных тайнах 'Зелёного Нелюдя' догадывалась.

Миранда закончила свой земной путь с перерезанным горлом, нож хотели подбросить мне, но не получилось. Потоптавшись у моей двери, бандиты спустились вниз. Пиппилио, как ему и было велено, отправился в комнату дяди за ключами. Добыв их, он побродил по коридору, заглянув на кухню, угостил сам себя дорогим вальнийским бренди, побывал в караулке, где ворочался и стонал избитый Роже. В конце концов, ему надоело, ждать не пойми чего. Карлос и Ферзь как сквозь землю провалились, а спать вышибале совсем не хотелось.

Взяв ключ от комнаты Арисы и несколько тряпок пропитанных сонным зельем, Пипи наплевав на все запреты Карлоса, отправился к заветной двери. Он почти попался, в тот момент, когда в коридор, из дальнего номера вышел молодой человек. Пипи спрятался в уборной, но ничего не подозревающий постоялец спешил именно туда. Он поздоровался с бандитом, и отправился было в одну из кабинок, когда Пипи узнал его.

Звали того то ли Фэнком, то ли Франком и именно этот юноша был сопровождающим девушек кавалером. Пиппилио запаниковал, выпитое негативно сказалось на и так не высоких умственных способностях. Пипи решил, что попался. Бил быстро он потерявшего сознание паренька до тех пор, пока тот не перестал дёргаться.

Когда парень понял, что натворил. Ничего не соображая, он попытался затолкать тело в круглое отверстие для нечистот, но к его удивлению пролезала только голова. Тогда Пипи вспомнил о зарезанной тётушке и идея свалить всю вину на меня, вдруг показалась ему совершенно здравой. Маленьким перочинным ножом, он перерезал юноше горло, закрыв собственным ключом дверь в уборную, вернулся на первый этаж.

На кухне он, прикончив бренди и наконец, задремал, развалился на стуле. Его порядочно развезло и он начал клевать носом, когда ему показалось, что в коридоре кто-то ходит. Он хотел было, что-то крикнуть, ведь это мог быть Карлос или Ферзь, когда помимо приоткрытой кухонной двери медленным шагом прошла тёмная, закутанная в плащ фигура. Слова застряли в глотке у Пипи. Он не мог объяснить, что его так напугало, однако когда незнакомец начал подниматься по лестнице он просто выключился.

Парень, давясь от смеха, наконец, замолчал. Хозяин таверны, ещё на середине рассказа хлопнувшийся в обморок кое-как пришёл в себя и залопотал какие-то оправдания. Его никто не слушал. Капитан слегка зажмурился, как будто раскусил кислую ягоду и крякнув почесал затылок. Кто-то из провинциальных стражей тихо присвистнул.

— Вот значит как... — произнёс себе под нос капитан.

— Я Эзмор! Бог коварста и обмана! — радостно сообщил нам Пиппилио.

— Интересные дела получаются... 'Любезнейший' — провинциал произнёс это слово с такой издёвкой и презрением, что уши трактирщика мгновенно приобрели пунцовый оттенок от унижения.

Толстяк пару раз дёрнулся, пытаясь одновременно придать себе гордый вид и вырваться из цепких лап стражей. Справившись с навалившейся слабостью, хозяин теперь зло смотрел то на любимого племянника, то на капитана, то на валяющегося на полу Роже. Кстати, кости последнего, похоже, начинали потихоньку обретать положенную им природой крепость, застывая в том состоянии, в котором они находились на данный момент.