Королева Марго

Большой, покрытый зеленым сукном стол, видавший до этого момента лишь деловые переговоры, заменяет им кровать, но Вике плевать на неудобства, она отдается Шэрналю целиком, без остатка, как только умеют настоящие женщины.

Глава восемнадцатая

Он ушел. Едва последний удовлетворенный стон сорвался с её уст, просто взял и сбежал. Правда, перед бегством зачем-то изучил руки девушки, как будто на них должно было проявиться нечто удивительное. Ну, не могла же его так поразить пара синяков, на самом деле! Но виновато поджав хвост, этот сын шакала удрал, ругаясь себе под нос.

Вика задумчиво поправила платье, насколько это было возможно, привела себя в порядок. В душе царила необыкновенная легкость, словно разом с плеч слетели все тревоги и заботы. А князь... Может, у них национальные порядки такие. Сделал дело и быстренько смылся, дабы не смущать женщину. Кто их, горцев, разберет. Сначала накидывается, как зверь, а затем так же стремительно отступает.

Вика мечтательно улыбнулась. Этот зверь пришелся ей по душе. Да, что там лукавить. Такого мужчины у нее не было никогда. Перевелись они как-то, не наблюдаясь даже среди суровых на вид байкеров. Пиво, размеренная жизнь и мягкий диван кого угодно превратят в домашних хомячков. У Шэрналя же под кожей прощупывались стальные мускулы, движения все были отточены, как у настоящего бойца. Хотя почему "как" — боец, он и есть. За трон, за страну, за собственную жизнь.

При виде князя, как ошпаренного выскочившего из кабинета, правая бровь Эльзара поползла вверх, а после услышанных проклятий, к ней присоединилась вторая. Догнать стремительно удаляющегося правителя ловчему удалось лишь в библиотеке.

— Я бы хотел тебя поздравить, — Эльзар с тревогой смотрел, как Шэрналь, наполнив стакан крепко-выдержанной настойки, одним махом опрокинул его в себя, — но...

— Все кончено, — махнув рукой и абсолютно не по светлейшему вытерев рот рукавом рубашки, вымолвил князь, — я все испортил. Набросился, словно зверь. Синяков наставил. Ты же знаешь, я никогда... А тут, как с цепи сорвался. Короче, практически изнасиловал её. И сбежал, как последний каменный червяк. После такого она меня даже видеть не захочет. А я...., — за первым стаканом последовал второй, — не могу без нее. Никогда не думал, что так бывает. Раз и сердце, словно молнией пронзило. Два, и все мысли только о ней. Три, и даже ночью во сне только она.

— Бывает, твое светлейшество, и не такое бывает, — вздохнул ловчий, наливая и себе, хотя днем привычки употреблять не было, но тут, как говорится, повод особый, — у меня в отряде один от любви в пропасть сиганул. Хороший мужик был, толковый. А как заплутал в тропах к сердцу красотки, так словно подменили парня. А затем и вовсе, на камнях голову расшиб. Через пару дней тело на дне ущелья нашли.

— Утешил, — покачал головой князь, — я пока никуда прыгать не собираюсь.

— Ну и правильно, — поддержал его Эльзар, — из-за баб жизни лишаться... Да, не торопись ты. Не суди по нашим. Твоя вершина других гор будет. Ты еще не передумал её с оборотнями знакомить?

— Еще час назад я бы твердо ответил, что "нет". Но теперь... Держать силой не буду, если не простит, дам денег и пусть уезжает, куда захочет. Много денег. И договор этот подпишу, будь он неладен.

— Может и правильно это, да только от её исчезновения тебе легче не станет, — мудро заметил Эльзар.

— Ты прав. Переговорю с ней вечером перед приемом.

Про себя же князь решил сделать все, чтобы заслужить прощение девушки. И если она его простит, то... Покопавшись в себе, он с удивлением обнаружил много нежности, сожаления и раскаянья, а так же злости на собственную несдержанность и немалую толику горькой ревности на неизвестного, о котором проливала слезы его леди.

Добраться до своей комнаты Вике удалось без помех. Удача ей сопутствовала, или слуги почему-то срочно нашли дела в другой части дворца, и даже вечных соглядатаев старой княгини, которых она успела вычислить, не было заметно.

Уже пару дней, как прислуга дворца разделилась на два лагеря. Первый, состоящий в основном из молодых горничных и камердинеров его светлости, сочувствовал Вике, с любопытством следя за развитием их романа. Вторая, более представительная принадлежала княгине и следила за гостьей с завистью, раздражением и злобой.

Словно черный призрак вдова бесшумно передвигалась по коридорам, наводя ужас одним своим видом. Это с её указаний, началась мелочная травля гостьи. То, вода в тазе для мытья окажется ледяной, то вечерний чай еле теплым, а мясо жутко пересоленным. Но Виктория лишь посмеивалась на эти ухищрения досадить ей. Тот, кто прошел школу улицы, жил в общаге и укатывал с байкерами на многодневные покатушки, легко выживет в любом гадюшнике.

Самая главной ошибкой княгини было то, что она, как и многие, за дорогими нарядами не видела сути. А между тем леди не брезговала завернуть на кухню и просто так пообщаться с кухаркой, прихватив пирожков на ужин вместо пересоленного мяса. Или переодевшись в простую юбку и рубашку и взяв Ерку в качестве провожатого, удрать в город на базар и гулять дотемна по тесным улицам, наслаждаясь кипучей жизнью города после уныло-мертвых коридоров дворца. Или забрести в библиотеку и полдня просидеть, рассматривая пыльные старые фолианты, постигая трудную и кровавую историю лахарского народа.

Но любимым местом оставался базар. Здесь можно было, торговавшись до хрипоты, купить рабочую куртку, штаны и длиннополую шляпу для незаметных вылазок из дворца или с помощью Ёрки приобрести легкий кинжал, не столько для защиты, боец из нее не ахти какой, сколько для собственного успокоения.

А сколько ответных планов мести можно было построить, лежа в постели и маясь от бессонницы. Или перебрать, наконец-то, рюкзак с личными вещами, который с трудом, но разрешили ей взять с собой из монастыря. И искренне порадоваться собственному хомячеству, прихватившему столько полезных вещей.

Там же под руки попался подарок целителя. Решив, что время уже пришло, она развязала мешочек. Внутри оказалась искусно вырезанная из зеленого нефрита кошачья голова, подвешенная на простой черный шнурок.

Вика задумчива покрутила украшение, камень внезапно потеплел в руке. Странное украшение, странный подарок. Она еще немного порассматривала подвеску, но никаких идей о её предназначении не возникло, и подарок был убран на место — на дно рюкзака, а вот лекарства она пересортировала гораздо тщательно. И сегодня, наконец, пришла очередь белых таблеток в интимно-розовой упаковке.

Вике просто необходимо было пообщаться с князем во время обеда, и желательно, без свидетелей.

Девушка переоделась в чистое платье, как смогла, помылась в тазике с уже остывшей водой. Ох, уж эти средневековые удобства! Да еще в придачу с магофобией. Мылась она по здешним меркам просто возмутительно часто. Чтобы не гонять постоянно слуг, Вика просила приносить таз с водой по три раза на дню, а не ждать её приказа.

Приведя себя в порядок, девушка вышла из комнаты. Первым пунктом в её плане стояла кухня. Как раньше выяснила Вика, слабостей у княгини было немного. Одна из них — заморский и жутко дорогой напиток чхаррак. После его приема щечки княгини розовели, в глазах появлялся блеск, а ноги сами несли её по коридорам дворца.

Готовили чхеррак в полдень, и выпивала его леди Кальрис аккурат до обеда, чтобы успеть погонять прислугу. Вика все рассчитала точно. Со скучающим видом она завернула на кухню, главная повариха уже перестала вздрагивать при её высочайшем визите и даже сама поднесла корзинку с булочками и орехами. В парке обитали несколько белок и тонконогих горных коз, для которых и брала лакомство Вика. Девушка немного покапризничала, заставив поваренка поменять пару булочек, леди она в конце-концов или не леди, и, улучив, момент, бросила две таблетки в закипающий на плите чхаррак.

Все, дело, сделано. Можно уходить.

Прихватив корзину, с довольной улыбкой Вика поспешила в парк.

Сегодня её тянуло в парк не просто желание погулять и погреться на солнышке. Гость, устроивший переполох на кухне, не давал ей покоя. Любопытно было посмотреть на оборотня вблизи, так сказать, морально подготовиться к вечернему приему во дворце. К тому же, ей очень не понравилась угроза, прозвучавшая в голосе Эльзара. Кто знает, вдруг за подобную провинность мелкому грозит порка.

Вика дошла до кустов, где видела мордашку ребенка, с независимым видом уселась на траву. Пара прикормленных белок тут же поспешили за угощением. Девушка специально устроила корзину за спиной, поближе к кустам. Раздавшийся в скором времени шорох заставил Вику победно улыбнуться. Звереныш попался. Ну, а кто может устоять против аромата свежеиспеченных пирожков с мясом.

— Тебя как зовут? — спросила, не оборачиваясь и держа руки на виду.

Шуршание за спиной резко затихло.

— Ты ешь, не бойся. Я для тебя специально взяла. Давно голодным сидишь?

За спиной задумчиво посопели, затем, все же решив, что одна Вика угрозы не представляет, оборотень вышел из кустов. Немного помявшись, устроился рядом на траву и с чавканьем вгрызся в сочную мякоть пирожка.

Оборотню оказалось лет десять, не больше. Был он худощав, одет в простые черные штаны и светлую, порядком изгаженную рубашку. Длинные волосы странного серого оттенка перехвачены кожаным ремнем. Из-за худобы он казался весь нескладным, со слишком длинными, для невысокого паренька, руками и ногами. Сердце девушки болезненно сжалось, оборотень чем-то неуловимым напоминал её Сережика.

— Мар-р-к, ням.

— Марканям? — переспросила Вика.

— Да, нет же, — оборотень прожевал, наконец, большой кусок, — просто Маррк. С двумя р-р, а то вы, люди, вечно любите все упрощать, а у нас каждая буква имеет значение.

— Хорошо, — улыбнулась Вика, — с двумя "р", так с двумя. Ты что на кухне забыл?

Оборотень нахмурился, отложил пирожок в сторону.

— Разведка это была. И не на кухне, а во дворце. На кухню я случайно попал.

От сурового тона мелкого хотелось улыбнуться, но Вика сдержалась.

— Слушай, а пошли ко мне? У меня конфеты есть. Ты знаешь, что такое шоколад?

Оборотень не знал. До комнаты Виктории они добирались по всем правилам диверсионного искусства, благо ширина юбки позволял прикрыть собой Маррка.

Измазанная шоколадом моська оборотня светилась неприкрытым счастьем. Желто-зеленые глаза блаженно прикрыты. Он медленно клал очередной кусочек шоколада в рот и, жмурясь, вкушал иноземное лакомство.

"Ребенок и ребенок, ну, ничего звериного нет", — подумала Вика, разглядывая своего гостя.

Стук в дверь оборвал их идиллию. В коридоре послышались громкие голоса. Маррк смешно сгорбился и попытался потеряться среди диванных подушек. Вика встала, вытерла вспотевшие ладошки о платье, и пошла открывать.

— Ритар, неужели твой нос тебя подвел? — громкий голос Эльзара, заставил её помедлить, — Ты же знаешь, чья эта комната. Вашего брата здесь быть не может.

— И все же, командьер-р, я настаиваю, младший брат здесь.

Медлить дальше было глупо, и Вика распахнула дверь.

— Командэр, хасиры, — церемонные кивки трем мужчинам в форме ловчих. Она быстро оглядела гостей. Эльзар, ну без этого никак было не обойтись. Слева, кажется, Джокхар, второй помощник командира, а правый мужчина был ей незнаком. Вика с трудом отвела взгляд от вытянутых зрачков оборотня. Тот потянул носом, едва заметно улыбнулся чему-то и неожиданно подмигнул.

— Леди Виктория, мы можем войти? — Эльзар явно нервничал.

Девушка посторонилась. Она твердо решила заступиться за своего подопечного, и не позволять всяким там ловчим распускать руки.

Из рассказа Маррка она знала почти все. Пару месяцев назад в земли оборотней пришла беда, и посольство спустилось с гор с просьбой о помощи. Неугомонный Маррк тайно проник в обоз. Как ему удавалось прятаться, он не раскрыл, но судя по гордому виду, это было нелегко. По прибытию в город постреленок не стал маячить у постоялого двора, а сразу рванул во дворец. На кухню его привел голод и запах. Там он почти попался, но нашел спасение в парке. К своим возвращаться банально боялся.

Трое ловчих с почтительным выражением на лицах выдвинулись на территорию комнаты и ... застыли соляными столбиками. Покаянная физиономия Маррка в окружении подушек вызвала у них настоящий шок.

— Виктория!

Эльзар очнулся первым и даже про обращение "леди" забыл.

— Знакомьтесь, мой друг Маррк. Маррк — это взрослые дяди — ловчие. Ты их не бойся. На самом деле они хорошие, — затараторила Вика, оттягивая огонь на себя.

"Хорошие" дяди взглянули на нее совсем не по-доброму.

— Леди, вы дали приют оборотню? — недоверчиво спросил Ритар.

— Если вы про комнату, то почему бы и нет. Мы чудно провели время. И кстати, Маррк — мой гость. А потому находится здесь с моего позволения, — поспешила сгладить нагнетающуюся обстановку.

Маррк облизнулся и бросил на девушку полный признательности взгляд.

— И трапезу мы разделили, — тихо вымолвил мелкий, лишь подрагивающие уши, выдавали его волнение.

— За мной, живо, — рыкнул на него Ритар. Оборотня словно ветром выдуло из подушек, он рванул в коридор, подмигнув напоследок Вике.

Двое ловчих с поклоном удалились, а вот Эльзар подзадержался.

— Леди, вы не перестаете меня удивлять, — внимательный взгляд ловчего, казалось, готов был просверлить дырку в девушке, — я еще могу понять, зачем леди приглашает к себе взрослого оборотня, но ребенка...

Вика выпрямилась, постаралась принять оскорбленный вид. Не понимает он, видите ли. Увы, такие типы жалость воспринимают лишь как банальную глупость.

— Командэр Эльзар, мне все равно, что вы обо мне думаете.

И голову повыше, а глаза немного сощурить.

— Но если с Маррком что-нибудь случится из-за визита ко мне...

А вот теперь его ловчество недовольно щурится в ответ на явную угрозу.

— Поверьте, я найду способ добиться справедливости.

Блеф, конечно, чистой воды, но других слов не нашлось.

Эльзар хмыкнул, раздраженно дернул уголком рта и со словами:

— Ничего вашему оборотню не будет, разве что гордость немного пострадает, так то — за дело, — круто развернулся и вышел из комнаты, напоследок демонстративно хлопнув дверью.

Вика без сил опустилась на диван. Надо же, она первый раз прибегла к своему влиятельному знакомству, правда, не ради себя, но...

За обедом её ждало разочарование. Князь, вот же неймется человеку, умчался по своим светлейшим делам, бросив девушку в одиночестве. Вика без всякого аппетита поковырялась в мясном рагу, запила все местным кислым вином.

Одно радовало — княгиню все же настигли чудеса иноземной медицины, и на обеде она тоже отсутствовала. О чем с невозмутимым видом сообщил слуга:

— Её светлости нездоровится.

Вика напряглась, но не заметила ничего подозрительного ни во взгляде слуги, ни в его тоне. Отлично! Значит, её маленькая диверсия осталась незамеченной и, если повезет, то недомогание растянется до вечера.

Время до приема пролетело незаметно. Вика не очень любила возиться с нарядами и прическами, предпочитая просто распущенные волосы и платье, которое не жмет, не давит, не сильно пачкается и может быть одето и снято самостоятельно, но присланная на этот раз горничная была решительно настроена превратить леди в роскошную красавицу.