Ветер и крылья - 4

— Замечательно. А об этом вы откуда знаете?

— Опять-таки, об этом рассказывали. В нашей семье есть целый пласт сказок, которые передаются из поколения в поколение. Я просто решил их записать...

Мия молча кивнула.

— Я поняла. Дан Козимо, я не стану клясться, но... я подумаю. Вы правы, меня очень сильно тянет к Рикардо... наверное, я даже его люблю. Это мой мужчина.

— А вы — его женщина. Я понимаю. И еще... Мия, мой сын пока глуповат. Ему все время кажется, что где-то там... да, там, за горизонтом, его ждут и великие дела, и прекрасные принцессы... это глупо, но я уже не успею ему ничего объяснить. Прошу вас, пока вы рядом — приглядите за ним?

— Обещаю, — просто сказала Мия.

Дан Козимо расслабился.

— И не обижайтесь на балбеса. Он еще просто не понял, какое сокровище нашел. Я буду молиться за вас обоих...

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, Мия. Теперь мне будет легче умереть.

Мия не стала говорить, что дан проживет еще долго, или какие-то другие благоглупости... к чему? Они взрослые люди, все прекрасно понимают. А она еще и благодарна дану Козимо. Сейчас она знает о себе чуточку больше.

Рикардо?

Мия не могла определиться со своими чувствами. Не бывало с ней такого раньше... ее даже влюбленность в героев романов обошла стороной.

Девственность свою она продала с полнейшим хладнокровием, бордель пару раз посещала, чтобы набраться опыта... мало ли, что потребуется по работе. Услужливый юноша старался, что есть сил, но...

Мие было приятно, ей не было плохо, но и каких-то звезд из глаз, какого-то беспредельного счастья...

Она думала — все врут.

А потом оказалась в постели с Рикардо. И вот там-то... так их связь проявляется? Наверное...

Это — любовь? Или это такая связь? На которую их обрекла их кровь? У Рикардо это так же проявляется — или нет? И чего ей ждать дальше?

Умирать Мие вообще не хотелось, тем более, в один день с любимым.

Беременность?

Тоже хорошо бы с этим подождать. Не стоит забывать про Комара, про то, что происходит в столице... ребенок более уязвим. А если еще и Мия потеряет свои способности,, когда забеременеет... да, у нее останется то, чему ее учили, но разве этого достаточно?

Сложный вопрос.

Особенно когда ты убийца.

Здесь и сейчас Мия понимала, что лучшее для нее — спокойно пожить и переждать хотя бы год. А дальше...

Время расставляет по местам все. Даже то, что люди предпочли бы оставить в страшном беспорядке. И то, что хотели бы забыть, и то, что хотели бы запомнить...

Мие нужно было время. Дан Козимо это понимал, и собирался как следует поговорить с сыном. Если уж мальчишке повезло... пусть держит свою удачу двумя руками.

А пока...

— Вы играете в шахматы, Мия? Я был бы рад хорошему игроку?

— Нет.

— Давайте я вас научу?

Мия подумала пару минут, осмотрела шахматный столик.

— Учите, дан Козимо. Учите...

Глава 6

Адриенна

Пока дело не доходило до свадьбы, Адриенна еще держалась.

Как-то, где-то...

А вот сейчас ее так разобрало! Кто бы видел!

Но не видел никто, кроме Морганы, а та за столько лет чего не насмотрелась! Еще и похлеще виды видывали!

А девушку всю трясло, словно в припадке.

Завтра, завтра,, уже зааааааавтра...

Страшно, страшно, страаааааааашно!!!

Чего — страшно, Адриенна и ответить не смогла бы. Но ведь страшно же! Вот чего вы не понимаете?! Ей — СТРАШНО!!!

А еще и больно, и обидно, и...

Лоренцо.

Если бы не было Лоренцо Феретти в ее жизни, она могла бы и замуж выйти, и всю жизнь так прожить. А она не смогла.

Она уже полюбила.

И от этого было больно вдвойне.

Моргана грустно смотрела на праправнучку...

И если бы кто-то заглянул в мысли призрака, невеселые б они получились...

Дура я, дура...

Проклинать тоже надо уметь. А я узел завязала, и вот, на века получилось, и как еще у девочки сложится, она-то своей жизнь платить не обязана.

Самое обидное, что и выбора у нее нет. Не снимется проклятье — оба рода вымрут. И по остальным потомкам Сибеллинов ударит, никуда не денешься...

И по самой Адриенне... любить — хорошо. А детей от любимого мужчины хоронить? Его самого? Или вот так, оставлять, как ее мать... ведь все Рианна понимала. Но выбора все равно не было.

И нет. И не будет.

Ни у кого, если не развязать этот узел.

Никак.

Больно, страшно, тошно, но выбора все равно нет.

Адриенна рыдала.

Моргана сочувственно смотрела на правнучку. Сейчас бы вот обнять, поцеловать, по головке погладить, уверить, что все образуется...

Призраком?

Если только все заморозится.

У людей от призраков ощущения сплошь неприятные. Словно через тебя ледяной ветер пролетает, такой... противный. А добавлять девочке неприятных ощущений вдобавок к уже имеющимся?

Ох, что-то подсказывало Моргане,, что ей и завтра хватит с лихвой.

Свадьба, черт!

Наконец слезы закончились. Пошли противные сухие всхлипы, но Адриенна уже могла услышать, уже могла воспринимать слова.

Моргана опустилась ниже, зависла на уровне ее глаз.

— Бедная моя детка...

И так это неожиданно прозвучало, по-матерински, теплО, уютно... Адриенна едва не сорвалась во второй виток истерики, но удержалась.

Так могла бы говорить не Моргана Чернокрылая, а Рианна СибЛевран. Но мама умерла.

А Адриенна завтра...

— Я не смогу завтра быть рядом с тобой, как хотела бы, — сочувственно шепнула Моргана. — Не смогу... но подумай — чего ты боишься?

Адриенна задумалась.

— Боли?

— Если ты о брачной ночи, это действительно бывает больно. Но поверь, рожать — больнее. Намного.

Адриенна хлюпнула носом.

А все равно как-то несправедливо. Кому-то боль, кому-то одни удовольствия... где совесть?

— Тебе про Адама, Еву и первородный грех поведать? — иронично осведомилась Моргана.

Адриенна ответила парой емких слов, кои точно не одобрили бы священники. Вот правда-правда, первородный грех, он хоть и тем местом делается, но... некрасиво звучит как-то.

— Тогда не мучайся. Да, вот так получилось, что мы, женщины, в первый раз сильно зависим от мужчин. И... да, тебе будет неприятно.

— Почему?

— Потому что ты еще не созрела. В лучшем случае, тебе не будет больно, в худшем... да, больно. Но разве ты никогда не падала?

— Падала, — вздохнула Адриенна. — И тонула, и вообще...

— Ну и чего ты боишься? Стисни зубы и перетерпи, вот и все.

— Хм...

— Да, ты еще не созрела. И... судя по привязке, по-настоящему хорошо тебе будет или с этим Лоренцо, или с тем, кого ты полюбишь искренне, всей душой...

— Я его уже люблю.

— Тем лучше для вас обоих. Но согласись, его нет сейчас рядом. А потом... лучше повстречаться, когда с тебя упадет проклятье.

— Это верно.

— И... есть еще два фактора. Первый — я не знаю, насколько разбавилась кровь, и сможешь ли ты иметь от него ребенка....

— Ой...

— Поэтому лучше родить одного-двух сейчас. Пока есть возможность. Кстати, проклятье будет снято, когда появится малыш.

— Так... А второе?

— Вы едва успели узнать друг друга. Ты уверена, что любишь именно Лоренцо Феретти?

— А кого?

— Картинку, детка. Глаза, губы, улыбку, обаяние, все то, что составляет красивую картинку. Но жить-то тебе с душой, не с улыбкой.

Адриенна вздохнула.

— Я... бабушка, а как это было у тебя?

— Мгновенно, — рассмеялась Моргана. — я последняя, кто имеет право говорить тебе о чувствах, потому что у меня это было мгновенно. Я как раз собиралась наловить себе рыбы на обед...

— Рыбы?

— Что тебя удивляет? На тот момент... я лишилась близкого человека, чудом выжила, я никого не хотела видеть и жила себе в лесной избушке. Проблем с пищей у меня не было, земля мне даст что угодно, стоит только попросить. С мясом тоже...

— Ты убивала животных?

— Есть вещи, которые мне вылечить не под силу. Был олень, сломавший ногу. Было несколько зайцев... но вообще, я предпочитала рыбу. Обожаю жареных карасиков. Их в муке обваляешь — и до коричневой корочки,, — блеснула улыбкой Моргана...

Адриенна фыркнула.

— Я тоже. А еще их можно в сметане...

— Со сметаной у меня в лесу были проблемы. А вот мука была. Я собиралась рыбу наловить, а тут твой прадед. Ну и...

— И?

— он мне сразу сказал, что без меня не уедет. Никуда. Никогда. Или я ему отвожу место в хижине, или он устраивается рядом с хижиной, или...

— Ты его не убила?

— Нет. Но, — Моргана покраснела, что было достаточно забавно видеть у призрака. Говорите, потусторонние сущности не краснеют? Может быть. Но цвет в области щек они точно меняют. — Его спутники нашли нас по... звукам определенного рода.

Теперь уже покраснела и Адриенна.

— Вы...

— Да, церковного благословения я не дождалась. Но люди — существа хрупкие. И я решила взять каждую минуту, каждую секунду нашей жизни вместе. И не жалею.

— ты могла бы уйти. Могла бы...

— Нет. Мне не нужна другая вечность.

И сказано это было так решительно, что Адриенна кивнула. И поняла...

— Я справлюсь, бабушка. Завтра я справлюсь.

— И не только завтра. Больно бывает, но это можно стерпеть. А остальное... власти над тобой по-настоящему у Филиппо не будет,, ты ему нужна больше, чем он тебе.

— Ну... да.

— Что он еще может сделать? Посадить тебя в тюрьму? Он даже этого не сможет.

— Почему?

— Потому что править твоему сыну. Понимаешь?

— Да... если я — преступница, считай, он сам будет расшатывать свой трон.

— Именно. Он же не полный идиот?

— Нет. Не похож...

— тогда он первый порвет любого, кто не будет тебя уважать. И прилюдно никогда и ничего не выскажет.

— Хм...

— Ну да. Тебя завтра коронуют?

— Да... ой! Я же забыла! Твоя корона!

Историю про корону Моргана выслушала со всем вниманием. И кивнула.

— Ты права, детка. Тогда ты еще не имела на нее прав.

— Но и завтра... это же не зависит? Правильно?

— Конечно. Коронация в храме нужна не тебе, а людям. Как подтверждение.

— А мне?

— А тебе... — Моргана вздохнула. — Кольцо уже у тебя, корона тоже будет. Остался мой клинок. Мое Перо. Надеюсь, и его ты найдешь, когда-нибудь.

— Оно... потерялось?

— Я отдала свой клинок своему спутнику. Так было надо. И не знаю, где он сейчас. Так получилось, — Моргана небрежно взмахнула рукой. — Если это суждено, он вернется. А сейчас... положи руки на кристалл.

Адриенна послушалась.

Острые грани резанули ладони.

— Отвечай на мои вопросы без утайки!

— Да, — Адриенна и сама понимала, что врать нельзя. Алтарь вспыхивал алыми искрами под ее руками, по ладоням катились капли крови, но больно не было. Как заморозили...

— Ты готова принять на себя ответственность за эту землю?

— Не знаю. Не уверена. Но больше некому.

— Ты готова беречь и хранить то, что растет, то, что живет? Отдавать свою любовь и заботу?

— Я постараюсь...

— Принимать их такими, какие есть. Ставить интересы страны выше своих, отдавать за нее жизнь, если понадобится.

— Я не знаю. Но если нет другого выхода, я все сделаю, — честно созналась Адриенна. Не получалось у нее безоговорочного 'да'.

И алтарь загорелся под ее руками, запульсировал...

— Ты не лжешь. И это лучше, чем однозначные заверения. Я, Моргана Чернокрылая, своей волей, своей кровью, признаю Адриенну СибЛевран моей наследницей. Адриенной Сибеллин. Отдаю ей свой клинок и свою корону! Береги то, что я любила так же, как я берегла и хранила.

— Принимаю, — шепнула Адриенна.

И камень полыхнул алым, отпуская, казалось бы, намертво прилипшие к нему ладони.

Адриенна сделала шаг назад, села на пол.

Вот сейчас на ее руках и следа от ран не осталось.

Уффф... это хорошо. Завтра не поняли бы.

— Я... жива?

Моргана промолчала.

Жива, да. А могла бы и того... помереть. И такое бывало.

— Коронуйся завтра спокойно, внучка. И правь. Ты заслужила. Ты справишься.

— А эданна Франческа? — вспомнила о пакостном Адриенна.

— Сначала она притихнет. А потом, — Моргана прищурилась, и Адриенна вспомнила, что прабабушка вообще-то и воевала, и...

— Мне уже посочувствовать несчастной?

— Как там мои розочки? Цветут?

— Вовсю.

— Вот и отлично. Обойдемся без сочувствия. Букетиком на могилку.

— Эммм... а на свадьбу?

Моргана подмигнула девушке...

— Давай похулиганим! Я не против.

В храм Адриенна вернулась уже спокойная и довольная.

Свадьба?

Выдержит она свадьбу! И рождение ребенка выдержит, и все остальное... вот! И все у них будет хорошо!

У нее, у ребенка и у Лоренцо.

Все. Будет. Хорошо.

Мия

— Я знаю, ты хорошо владеешь оружием. Рикардо рассказал, — дан Козимо с удовольствием смотрел на Мию.

Да, красивая и умная женщина — это сокровище. В любые времена.

— Да.

— Любым?

— Да.

— Тогда я хочу сделать тебе подарок.

— Мне? Подарок? — искренне удивилась Мия.

Нет, ее тут одевали-обували, жила она на всем готовом, но подарок? Это немного другое.

Рикардо ей дарил всякие приятные мелочи, но то Рикардо. А что от нее хочет дан Козимо?

— Подарок. Без оговорок и условий, — разъяснил дан. — Просто потому, что так правильно.

— Правильно?

— Сейчас объясню. Так получилось, что в руки мне попал один предмет... даже не мне. Деду.

— Деду?

— Дед рассказал, что в молодости поездил по миру. И однажды, в лавке... нет, он не называл ни города, ни чего-то еще, он просто сказал, что купил этот меч. Достань под моей кроватью ящик? Он там один такой, длинный, зеленоватый.

Мия послушалась.

— И можешь открыть.

Девушка только ахнула.

Внутри ящика, на темно-зеленом бархате, лежал клинок.

Очень простой.

Очень аккуратный.

Сделанный явно для небольшой руки.

Рукоять простая, обтянула чем-то серым, шероховатым. В навершии небольшой черный камень.

Гарда сделана в виде крыльев, да так искусно, кажется, каждое перышко видно.

— Ножны не родные. Я подобрал.

Мия взяла клинок. Потащила его из ножен.

Какое-то странное ощущение... мечу не нравится, что она его вытащила? Да?

Да... выглядит это именно так.

Несколько секунд клинок сопротивлялся, потом выскользнул из ножен — и Мия увидела серебристо-серую сталь. Тускловатую.

Вроде бы невзрачную.

Но узор...

Этот коленчатый булатный узор нельзя было перепутать ни с чем.

Этот клинок разрежет даже паутинку, рассечет плывущий по воде платок...

— С ума сойти...

— Там есть его имя.

— Имя?

Имя обнаружилось на пяте клинка. Или рикассо, как правильнее говорить.*

*-ПятА клинка или рикассо (итал.) — незаточенная часть клинка, прилегающая к гарде или непосредственно к рукояти клинкового оружия, прим. авт.

— Перо.

— Да.

— Дан Козимо... вы...

Мия даже не представляла, как это — взять и отдать такой клинок. Но мужчина понял ее. И улыбнулся.

— Я, Мия. Я пробовал в свое время поработать с этим клинком. Едва не отсек себе ухо. И сын пробовал. Рикардо он тоже не по руке. А вам?