Ветер и крылья - 4

Попросту опасна! Чего вам тут не видно?!

Эданна Франческа просто холодная, что кусок льда, а ее величество — она не холодная, нет. Но опасная до слез.

Сильвано лично все части тела дОроги, он ими рисковать не готов! Никак!

Мужчины слушали, пожимали плечами, но спорить не спорили. Хотя потом, когда Сильвано ушел, один из них и высказался.

— Дурак. Баба есть баба, хоть в короне, хоть без нее.

— А вдруг? Вон сколько баб он перевалял! Если сказал, что не... лучше и не лезть.

— Тоже мне, знаток! Вот я...

Сколько ж всего глупого начинается именно с этого 'Вот я...'.

Вот я сильнее, умнее, круче, могу больше, да мало ли что? Много чего! Очень много!

Вот и тут...

Слово за слово, состоялся спор. А вот кто был его предметом, и что будет его результатом...

Королева, вестимо. И ее благосклонность.

А что такого? А вот то! Это Сильвано дурак, а вот он умный! И красивый! И вообще! Сразу же все и всем видно! Вот!

А что потом второй спорщик, который умело и подтолкнул собеседника пыжиться и доказывать свою правоту, пойдет и доложит о сделанном деле...

А это вообще никого не касается!

Ему приказали — он исполнил. А кто приказал, что приказали...

Меньше знаешь — лучше спишь. А мудрый заботится о спокойном сне для всего человечества.

Глава 10

Мия

Белый хлебушек каждый день кушать — хорошо, но ведь так и на рыбку иногда тянет! И на мяско...

Так рассуждал Рикардо, заказывая мясо и вино, и присаживаясь за стол в трактире.

Мия себя плохо чувствовала, у нее были те самые дни, и Рикардо решил проехаться по округе.

Заехал к друзьям, слово за слово, и он сам не понял, как оказался в трактире.

И подавальщица, склоняясь перед ним, предлагает квашеные овощи, остренькие такие, к мясу очень хорошо, а в мужчинах и вовсе огонь загорается...

И грудь у нее такая... аппетитная.

Так в ладони и просится.

Рикардо нравилась Мия, но типаж-то разный!

Мия тоненькая, изящная, вся, словно фарфоровая статуэтка, иногда кажется, сожмешь покрепче — и ничего нет. А эта такая... земная!

Грудь — во! Попа — ВО! На коне не объедешь!

Так, что руки Рикардо сами потянулись к симпатичным округлостям. Погладили, сжали... слово за слово... да и монетка помогла. Небольшая такая, серебристая, приятной рыбкой скользнувшая в глубокий вырез платья.

Как он оказался наверху в одной из маленьких комнаток?

А вот так и оказался! И с большим удовольствием провел там время. Правда, с утра попросил подать ванну и от души улился благовониями. Нюх у Мии был на зависть собачьему, незачем ее провоцировать.

Домой Рикардо возвращался довольный. А еще...

Один из друзей бросил интересную фразу.

Тут-то и развлечься нечем, вот, в столице дело другое...

Рикардо и раньше подумывал уехать в столицу, но теперь...

А что ему мешает?

Отца нет, Мия с ним преотлично поедет... не сейчас, конечно, но может быть, зимой? Когда ляжет снег, когда подмерзнут дороги, когда можно будет ездить, не увязая по уши в грязи...

Определенно, стоит над этим подумать.

Столица, жди меня! Блеска тебе хватает, а вот меня — нет!

Адриенна

Розалия была зла, как дьявол. И безбожно болевшая попа тому весьма способствовала.

Отец ее не пожалел, и лишний раз напомнил, что эданна Франческа, собственно... а кто она?

Тебе лично кто?

Никто. Ладно еще твоей мачехе, но ты-то тут при каких интересах? Так, мимоходом завалилась.

А еще... при дворе-то она кто?

Фаворитка короля.

Это, конечно, должность. Но ты пойми, дорогуша, что сегодня это должность, а завтра что? Или кто? Его величество за то самое место к фаворитке не прилеплен, и вполне может еще шестерых завести. Просто в добавочку.

А еще... когда королева забеременеет... ты не представляешь, как меняется мировоззрение мужчины после рождения первого ребенка. Не всегда в лучшую сторону, но все-таки! Смотря кто родится, когда...

Так что прижми хвост! И втяни язык в то место, на котором сидишь! А чтобы дошло...

До Розалии дошло, но любви к Адриенне ей это не прибавило. И вообще... желание напакостить королеве у нее не переводилось.

Вот и сейчас, она перебрала платья ее величества, отложила то, что нужно было в починку, и перебралась к туалетному столику. Тронула одну коробочку, вторую...

Открыла и понюхала духи, масло...

А это что?

Адриенна абсолютно спокойно хранила противозачаточное на туалетном столике. И принимала, особо не скрываясь. Это ж надо еще понять, что, где... от чего... тем более, что семена дикой моркови она попросту перемолола в порошок.

Розалия и не поняла бы.

Но...

Стукнула дверь, дрогнула рука, опрокинулась банка... дана Розалия дернулась, заметалась, подхватила ее, но там осталось менее четверти содержимого. А было больше половины.

И что делать?

Дана скорее собрала все с пола и насыпала прямо в карман. Так... улики уничтожены. Но королева-то заметит!

Дана помчалась на кухню, рассчитывая уговорить повара заменить ей порошок... вроде как без запаха, темного цвета... так и вышло.

Перемололи ей самое обычное льняное семя, благо, по цвету похоже. Его дана и насыпала в банку.

Темное?

Да!

Порошок?

Безусловно!

А вот что ни малейшими противозачаточными свойствами оно не обладало... об этом не знал никто. Ни Розалия, ни Адриенна.

* * *

Эданна Франческа не знала про случай с племянницей, она активно обрабатывала любовника.

— Дорогой, ну прошу тебя! Я просто умираю вдалеке от тебя!

— Ческа...

— Я буду вести себя очень-очень хорошо! Даже не приближусь к твоей супруге! Слова ей не скажу! но пожалуйста! Я хочу тебя видеть, слышать... для меня такое счастье быть рядом с тобой!

— Ты к ней действительно не приблизишься?

— Клянусь! Хочешь — дам клятву по всей форме?

— Не надо. Мало ли что...

— Опять же, на охоте я присутствую. И она не против... ты можешь спросить у жены. Если она запретит... тогда, конечно.

Ческа заметила, как заиграли желваки на скулах Филиппо, и ухмыльнулась про себя.

Запретит, ага...

Как же ты не любишь это слово! И ненавидишь запреты!

Да, за десять-то лет с хвостиком, она любовника вдоль и поперек выучила. И все же...

— Я поговорю с женой. Иди ко мне.

Эданна улыбнулась и скользнула на кровать.

Да, вот так, дорогой. Побеседуй со своей супругой, а я посмотрю, что она тебе скажет. Клин между вами я вобью в любом случае!

Или она обидится, или ты разозлишься...

Да, вот так. А кому сейчас легко?

* * *

Его величество Филиппо о таких тонких движениях души Франчески и не подозревал. И идею воспринял ровно так, как было подано.

А через несколько дней и заговорил об этом с супругой. Лежал, смотрел, как Адриенна заплетает косы перед тем, как лечь в постель, думал о других волосах. Золотых, роскошных...

— Адриенна, — без свидетелей они давно обращались друг к другу по именам. — Я хочу вернуть Франческу ко двору. Полагаю, прошло уже достаточно времени.

Щетка невольно дрогнула в руке девушки.

Дорогая, я хочу завести гадюку. И чтобы она тебя кусала по вторникам и пятницам. А что? Змеиный яд полезен!

Не понимает?

Адриенна повернула голову, вгляделась в супруга.

Нет, не понимает...

— Это вопрос — или вы ставите меня в известие о принятом решении?

Филиппо задумался.

Решение он почти уже принял, но... немножко не хватало.

Вот если бы Адриенна была против, он бы оскорбился, и своей королевской волей...

Если бы она ругалась, возмущалась, протестовала...

А так он догадывался, что отец бы не одобрил такое решение. Но где догадки, а где жизнь?

— Пока с вами советуюсь, — разрешил он эту дилемму.

Адриенна пожала плечами.

— Безусловно, эданна Франческа украсит любой двор. Но она меня не любит, и не сумеет этого скрыть.

Филиппо хмыкнул.

Признание красоты Чески было ему приятно. А насчет нелюбви...

— Вы понимаете, почему так получилось.

— Безусловно, — согласилась Адриенна. — И я ей искренне сочувствую. Видеть, как твой любимый мужчина женится на другой... больно.

Ческа, правда, этого не видела, Филиппо Третий голову бы ей оторвал за любую выходку на свадьбе. Это на собственных похоронах он ничем не мог помешать поганке, а на свадьбе он еще был в полной силе.

Филиппо Четвертый тепло посмотрел на супругу. Вот она какая... понимающая, оказывается. А Адриенна просто чуяла, что сейчас нельзя давить.

Осторожно, аккуратно, по шажочку...

— Так вы не против, Адриенна?

— Я с радостью пойду вам навстречу, Филиппо. Но я тоже надеюсь на ваше понимание?

— Конечно, дорогая!

— Филиппо, я ведь не дрянь и не самодурка?

— Конечно, нет!

Вот чего в Адриенне не было никогда, так это дешевого самоутверждения. Она про себя и так все знала, ей доказывать никому ничего не требуется...

— Тогда я вас прошу поговорить с эданной. Я постараюсь ее не трогать, но может возникнуть сложная ситуация...

— Определенно, может!

Филиппо вырос при дворе, и понимал, что здесь тяжелые ситуации — образ жизни.

— Мне нужно, чтобы эданна Франческа мгновенно и точно выполняла мои приказания. Потом — пожалуйста. Она может рассказать вам, вы можете обидеться... если не поймете, зачем мне это было нужно. Но выполнить приказ она будет обязана. Понимаете?

Филиппо кивнул.

И это тоже было несложно.

Если Ческа появится при дворе, ее наверняка начнут стравливать с Адриенной. А так она покажет, кто главный, и все 'умники' придержат язык.

— Конечно, Адриенна. Я поговорю с ней, и возьму обещание.

— Великолепно! — обрадовалась Адриенна.

Хотя радости там было...

Она отчетливо понимала, что начинается атака. Что сейчас прикрыть ее некому. Что эданна Франческа ее враг, и враг страшный, непримиримый. Воля б Адриенны, она бы просто казнила стерву, и плевать на все!

Но не было у женщины этой воли, увы, не было.

А все, что возможно, она у супруга уже выторговала, больше никак не получится.

— А теперь идите ко мне.

Адриенна, не снимая рубашки, подошла к постели. Да... от поведения Франчески это отличалось разительно, но ведь Филиппо и не любовь была нужна, а дети... это другое. Так что он просто притянул к себе девушку, и принялся готовить к процессу. Ладно уж...

Супружеский долг — он и есть долг. Нигде ж не сказано, что это удовольствие!

О том, что противозачаточное, и так не слишком надежное, вовсе перестало действовать, Адриенна и знать не знала.

* * *

— Ваше величество, вы понимаете, что запускаете в свой дом гадюку?

— Иларио, вы мне можете предложить что-то другое?

Дан Пинна сдался и вздохнул.

— Его величество шесть раз проклял момент, когда разрешил принцу... и этой дряни...

— Даже он ничего сделать не мог. А я?

— Есть у меня одна идея, — задумался Иларио.

— Какая?

— У меня есть знакомства в Грязном Квартале, знаете, что это такое, ваше величество?

— Да, я в курсе.

— Я могу попробовать поговорить... пусть последят за домом этой гадины? Вдруг да повезет?

Адриенна задумалась.

— Почему бы и нет? Как зовут вашего знакомого?

— Ваше величество, — позволил себе улыбку Илларио, — это Грязный Квартал. Там ни у кого нет имен. А мой знакомый носит имя одного из самых грозных животных мира.

— Лев?

— Нет. Комар.

Мия

— Солнышко, ты со мной поедешь в Эврону?

Мия подняла брови и удивленно поглядела на Рикардо.

— Ты хочешь в столицу? Зачем?

— Как это зачем!? — Рикардо так удивился, что едва не подавился вином, которое попивал, вальяжно возлежа на кровати. Мия составляла ему компанию, но вина не пила. Не хотелось... — Там же жизнь! Настоящая, а не прозябание без цели и без смысла, как в этой дыре! Ты понимаешь, что в нашей глухомани, в этой провинции, просто негде развернуться? У меня есть замыслы, есть идеи, если они осуществятся, мы будем богаты, приняты при дворе...

— А если не осуществятся? Рикардо только хмыкнул.

— У меня? Я все продумал!

Мия замолчала ненадолго.

Рикардо подумал, что не убедил подругу, и принялся разглагольствовать дальше.

— Там... там настоящее! Там не жизнь, а праздник, там можно поймать удачу за хвост, там королевский двор, там...

Там...

Там Грязный квартал, в котором Мию вряд ли забыли.

Там Феретти.

Там... Адриенна, ставшая королевой.

Туда, в столицу, вернется Лоренцо.

На одну чашу весов лег Грязный квартал во главе с Комаром. На вторую — семья и близкие люди. Ну и Рикардо, конечно.

Мия даже не сомневалась, что он добьется успеха. Разве может быть иначе? Он умный, яркий, он умеет себя подать, он...

Он самый замечательный мужчина в мире!

Разве у него может что-то не получиться?

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?

— Детка, я тебя люблю. И вообще... ну что тебе здесь делать? Ты создана для большего, нежели эта паршивая провинция.

Это решило дело.

Что ж.

Если Рикардо ее любит, если она ему нужна...

Мия вернется в столицу. Надо только подобрать подходящего управляющего.

— Когда ты хочешь ехать?

— Наверное, зимой. К новогодним торжествам, когда дороги устоятся...

— Хорошо, — кивнула Мия. — Я поеду с тобой, любимый.

Но про дом почему-то не сказала. И остановиться там не предложила.

Сказалась выучка Лаццо.

Молчи!

До последнего молчи о своих делах и козырях! Потому что иначе...

Как говорил основатель дела Лаццо — ДЕЛО ЛЮБИТ ТИШИНУ.

Неважно, какое дело ты начинаешь, чем ты занимаешься, личное оно или купеческое...

Молчи. Тогда и шансы будут, что все получится. А если нет?

Ну... тогда над тобой хотя бы смеяться не будут. Так что... молчи.

— Мне все будут завидовать, что рядом со мной такая красотка!

— Не жена или невеста? — уточнила Мия нарочито равнодушным тоном.

Рикардо даже чуточку оскорбился.

Вот что это такое с бабами творится? Ведь все чудесно, просто потрясающе, всех все устраивает... и вдруг, на ровном месте, начинается! Сва-адьба, де-ети...

И вообще, он же ДАН!

Как он может жениться на обычной ньоре, да еще такой, которая неизвестно с кем до него, и когда, и сколько... нет-нет, это абсолютно исключено. Что бы там ни говорил отец, женится он только на равной себе. И исключительно на чистой невинной девушке.

Но зачем говорить об этом Мие?

Лучше...

— Детка, ты так очаровательно выглядишь с распущенными волосами. Иди ко мне?

Вот... сейчас отвлечься, а потом и вовсе эта тема забудется. Какой он умный, правда же?

Рикардо притянул к себе Мию, привычными движениями лаская стройное тело, и наблюдая, как затуманиваются от удовольствия карие глаза. Вот так...

И не надо думать ни о чем лишнем...

Мия и не думала. Настолько, что и ничего Рикардо не сказала. Очень уж успешно отвлеклась...

Адриенна

Бывает так, что и королева остается одна.

Правда, редко, но случается. Прогуливаешься ты по садовому лабиринту, розами любуешься, да и вообще — полезно.