Ветер и крылья - 4

Получилось, кстати, хуже и медленнее.

А ну-ка... нет, на лице Мия пробовать не стала. Вместо этого вытянула руку, и принялась изменять ее. Добавила пигментных пятен, сверкнула когтями... вот, на когтях все и закончилось.

Пятна еще как-то появились, хотя и норовили расползтись вовсе уж безобразно. А когда девушка выпустила когти, на нее такой приступ тошноты накатил...

Пришлось срочно убрать их, и сделать вид, что это даже вовсе не она.

Но что же происходит-то!?

Она теряет контроль над своим даром?

Или...

Дурой Мия не была, а потом припомнила еще одну причину. Которая очень даже легко может наступить, если ты живешь в одном доме с мужчиной и спишь с ним в одной постели. И вы в этой постели такое устраиваете, что уже два раза ножки подламывались.

Кстати — дубовые.

Из хорошего такого, крепкого резного дуба. Но вот... не выдержал.

Так что же... беременность?

Мия сосредоточилась и попробовала припомнить календарь. Выходило так, что рожать ей летом. Ну... тоже не страшно.

Или...?

Открывшаяся правда требовала серьезных размышлений.

К чести Мии, решение избавиться от малыша и жить, как прежде, ей даже в голову не пришло. Даже рядом не пролетело — с чего бы?

У нее есть свой дом, есть деньги... в самом худшем случае, ей есть куда идти. Но еще неясно, что скажет Рикардо.

Мия лишний раз осмотрела себя, ощупала грудь... действительно, и увеличилась, и тянет, и вообще, неприятно. А в остальном как?

Никак!

Если бы не метаморфозы, она бы и не задумалась. И опять же, сама по себе она не меняется. Ни влево, ни вправо. Просто превращения у нее не получаются, или получаются не такими, или ей плохо...

А так — все в порядке.

Ладно!

Рикардо настроен на поездку в столицу. Может, там ему о беременности и сообщить?

Мия обдумала этот вариант, и кивнула сама себе. А почему бы нет?

Да, Рикардо самый умный, и замечательный, и любит она его ужасно, но... да, вот это — но! А если он не захочет Мию брать с собой в столицу?

Мия отлично понимала, что здоровьем ребенка Рикардо рисковать не станет. Он же умный, и хороший, и замечательный, и вообще...

Вообще — будет куча проблем!

Он захочет заключить брак, а ей нельзя. Она же умерла, вроде как. Раньше она б явилась в банк за наследством, а сейчас и этого не может.

Он захочет, чтобы Мия оставалась в деревне и не подвергала ребенка и себя опасности. Тоже наверняка...

А сам поедет в столицу!?

Один!?

Ничего не зная о тех нравах!?

Такого Мия допустить не могла! Нет-нет, ни в коем случае... решено! Она едет вместе с Рикардо! В столицу!

Там?

А что такого?

Будет она сидеть дома. Или сопровождать Рикардо, но чуточку в другом виде... ладно, пусть она не может полноценно менять внешность. Но грим-то никто не отменял!

Тут подмазать, здесь подкрасить...

Рассказать Рикардо о своем прошлом?

Нет, Мия не была уверена, что это лучший вариант. А если он будет выяснять отношения с теми же Лаццо?

Или захочет добиться ее реабилитации?

Как бы... не то, чтобы она против, но не стоит забывать, кто был ее первым мужчиной.

Вот именно.

Если Филиппо узнает ее... а ведь может. Или нет?

Лицо он тогда как раз видел недолго, она его меняла, и в маске была, но тело? Тело Мия не меняла, и приметы оставались теми же. Сам Рикардо рассказывал, что может отличить любую женщину... не ревнуй, детка, это еще до тебя было, настоящий мужчина знает тело своей женщины. Даже женщины на одну ночь.

А еще...

Страшновато.

Мия понимала, что она права. Что Джакомо сто раз заслужил смерть. Но... у нее-то тоже рыльце в пушку. Аккурат по самый хвост!

А если всплывут все ее дела? Если его величество распорядится ее казнить?

Если...

Таких 'если' мно-ого набирается. И рисковать Мия не хотела совершенно.

Будь она в форме, она бы удрала от кого угодно, когда, куда угодно... это неважно! С ее талантами... да хоть на башню посадите! Сбежит!

А с беременностью, которая еще неизвестно как пойдет?

С ребенком? Которого так удобно отнять от матери и шантажировать? Или вообще убить — она же не знает точно, что понадобится... она ничего, вот вообще ничего не знает!

Рисковать малышом или малышкой? Никогда!

Оставить Рикардо и остаться в провинции? Ни за что!

Выход один.

Она едет в столицу, но будет очень, ОЧЕНЬ осторожна. Она умная, она со всем справится...

Рука Мии впервые легла на живот, погладила круговым движением... и показалось женщине, что под чуткими пальцами, где-то там, в глубине, бился, трепетал чужой пульс. Крохотное сердечко новой жизни.

Рано?

И что?

Она чувствует, а остальным и не важно...

Итак, план действий прост. Молчим и едем в столицу, а там, по дороге, разберемся!

Адриенна

— Ваше величество!

Франческа выглядела такой искренне влюбленной, что поверил бы и лично Господь Бог. Филиппо тоже не сомневался.

— Дорогая моя!

Ческа кинулась любовнику на шею, прижалась, заскользила руками.

— Я весь день о вас думала. И так тосковала... безумно!

— Иди ко мне.

— О, да, да, ДА!!!

До кровати они все же добрались, но раздеваться Ческа не стала, да и зачем? Невелик труд — юбку поднять.

Потом они лежали рядом, успокаивая бешено бьющиеся сердца.

А потом Ческа высвободилась из-под любовника, и не спрашивая,, налила ему в кубок вина.

— Ваше величество...

Его величество Филиппо Четвертый улыбнулся. Любовница преотлично знала его вкусы, так что кубок он осушил в два глотка.

— Иди ко мне...

Франческа и не протестовала. Тем более, что....

Минута, две — и вот уже глаза короля закрываются, а голове неудержимо клонится набок.

Какое замечательное снотворное.

Прости, дорогой, но этой ночью мне не до тебя! Меня ждут в другом месте, а ты поспи!

Эданна Франческа торопилась на жертвоприношение.

* * *

Моргане и рассказывать ничего не потребовалось. Стоило только руку к кристаллу приложить.

— Ты беременна, — констатировала прабабка.

— Да.

Моргана прищурилась на правнучку.

— Не рано?

— Вроде бы я пила противозачаточное средство, и оно должно было подействовать. Но... я не знаю, почему так получилось.

— Это уже неважно, — махнула рукой прабабка. — Теперь все равно только рожать.

Адриенна только вздохнула. И честно созналась.

— Бабушка, мне страшно.

— Роды?

— Да.

Моргана помолчала. А потом вздохнула.

— По-хорошему, у тебя проблем быть не должно. Кровь в тебе сильная, наследие ты приняла, долг тоже... корону мою носишь?

— Ношу.

Филиппо Четвертый на нее и внимания не обращал. Адриенна так поняла, что с ним в свое время поговорил отец. И тоже молчала — а что?

— Вот и не снимай.

— Даже спать в ней?

Моргана потерла лоб.

— Конечно, с клинком было бы еще лучше, но и так сойдет... ладно уж! Если будет очень-очень плохо — кровью на камень и зови меня. Я приду.

— Камень в диадеме?

— Или в кольце. Это часть меня... я почувствую.

Адриенна решила ненадолго отвлечься.

— Бабушка, а что случилось с твоим клинком?

— Я отдала его человеку, который защищал меня.

— совсем отдала? Может, можно у потомков поинтересоваться? Вдруг он лежит где-то?

Моргана качнула головой.

— Не совсем так. Я говорила, после смерти своего Спутника, я была в расстроенных чувствах. Я встретила твоего прадеда.

— Да...

— Мой спутник погиб, защищая меня.

— От кого? — искренне удивилась Адриенна. В ее понимании, все ситуации с Морганой должны были решиться по одному и тому же принципу.

Сам напал?

Сам и спасайся!

— Ты считаешь, что на меня нет другой силы? Есть, можешь мне поверить.

— И какая? — насторожилась Адриенна.

— Сейчас этого уже нет, — махнула узкой кистью Моргана. — Наша сила природная, врожденная. А раньше, бывало, и продавали себя, свою душу за заемную силу. Вот, с такими нам справиться было сложно.

— Разве? — удивление Адриенны было ненаигранным.

— Конечно. Представь себе, сильная ведьма, которая не просто дерется... она же еще и измененных творит себе под стать! Ты вот Леверранское чудовище помнишь?

Адриенна помнила.

— А если их штук двадцать?

— Ой...

Королеве такие слова говорить не подобает, но очень уж живенько Адриенна это представила. И так жить захотелось!

— Возможно, ваше чудовище как раз оттуда...

Адриенна и в душе не представляла, откуда. Но была точно уверена, если у одного человека получилось нагадить — второй обязательно повторит!

Это секреты мастерства повторить сложно, гениальные изделия...

А если речь о какой пакости, тут человека просить и уговаривать не надо! Это он запросто! *

*— чисто для примера. Кубок Ликурга. Повторить до сих пор не могут — не по зубам ученым. Зато прикидывают, как бы эти технологии, да в военных целях. Прим. авт.

— Это и сейчас возможно?

— Пакость возможна всегда, — Моргана грустно пожала плечами. — Если остались записи, если есть сейчас ведьмы, которые...

— Ой...

Второй 'ой' вышел насыщеннее и разнообразнее. А потом Адриенна и рассказала про ведьму, которую лично похоронила и отпустила.

Что могла сказать на это Моргана? Ну кроме...

— Дорогая внучка, голову в песок может прятать только страус.

— Почему?

— Потому что пинком ноги он убивает даже льва. *

*— голову в песок эти птички, кстати, не прячут. Просто распластываются по земле, как тряпка, если опасность. А насчет льва — чистая правда. Прим. авт.

— А...

— А ты не убьешь. Сколько не пинайся.

— Бабушка!

— Ты сказала, от ведьмы что-то осталось? Записи?

— Да.

— Завтра же! Садись и читай!

— Хм...

— Ладно! Как только получится. И чтобы никто не видел, и не слышал... поняла?

— Да.

Моргана погрозила правнучке пальцем.

— Ведьму я тогда убила. А мой спутник убил ее измененных. Это ведь тоже люди... были. Слияние с волком, с медведем, с тигром... жутковатые ритуалы... он был смертельно ранен. И я похоронила его. А чтобы наша связь не оборвалась, оставила в его могиле свой клинок.

— Клинок?

— Ты никогда не задумывалась, что это за три камня? Черных?

— Нет. Опал, наверное?

Моргана хмыкнула.

— Пусть так все думают. Но на самом деле, это три капли моей крови и силы. Больше я отдать не могла... погибла бы. Сначала был клинок, потом корона. И последнее — кольцо.

Адриенна кивнула.

— Я понимаю.

— А раз понимаешь... изучай. Если эта дрянь снова выберется... я ничего сделать не смогу. Да и ты... справишься ли с ведьмой?

— Вряд ли, — самокритично признала Адриенна.

— Читай, детка. А насчет беременности — не волнуйся. У тебя все будет хорошо.

— А самочувствие?

— Просто попроси, чтобы некоторые люди к тебе не подходили, только причину не озвучивай.

— Какую?

Моргана только головой покачала.

— Детка, ты сама — жизнь и свет своих земель. Ты носишь новую жизнь в себе. Так что у нас антагонист?

— Смерть...

— И плохо тебе станет в присутствии людей, которые убивают. Есть такие.... Носители смерти.

— Палачи?

— Нет. И не воины. Для них это просто работа, — отмахнулась Моргана. — Это ремесло, как ткач, рыбак, огородник... это все одно и то же. А весть люди нездоровые, они наслаждаются чужой болью, ужасом, гибелью...

— Я подозревала, что с эданной Франческой не все так просто.

— Вполне вероятно, что она убивала.

— И от нее словно бы кровью пахнет.

Моргана развела руками.

— Придумай что-то такое, вроде реакции на духи, и не говори правду. Такие твари достаточно опасны.

Адриенна кивнула.

— Хорошо. Спасибо тебе, бабушка.

Когда она вернулась в часовню, там ничего не изменилось.

Внешне.

Но...

Почему-то Адриенне чуялся какой-то посторонний запах. Здесь был кто-то чужой?

Или нет?

В любом случае, рассказать про Моргану она никогда не сможет. Так что — молчим и снова молчим...

Она была тут, молилась и никого не видела.

А на днях изучит записи старой ведьмы.

И что же такого натворила эданна Франческа, что на нее такая реакция? Адриенне оставалось только за голову хвататься. Вот почему, почему это все сваливается ей на голову, когда она узнала о беременности? Ей бы сейчас сидеть, чепчики для ребенка шить... если со скуки не помрет. А она?

А вот!

Ее величеству предстояла куча дел. И Адриенна собиралась переделать их до родов. Чтоб всем неповадно было!

В конце концов, у королевы не только обязанности есть, но и права. Так что — не обессудьте!

* * *

— Да пребудет с нами Сатана!

— Да смилостивится над нами Асмодей!

— Да дарует нам свое покровительство Белиал!

Совершенно обнаженная эданна Франческа обходила круг. И с каждым 'да смилуется' опускала вниз копье.

Ритуал был творчески доработан жрецом.

А как тут быть? Вот чисто поле, пентаграмма, люди связанные... как их убивать прикажете?

Поставить стоймя?

Так ведь не будут стоять, народ у нас несознательный, нипочем не посодействуют.

Привязать к столбам?

Тоже бы неплохо, но ведь столбы еще вкопать надо, потом выкопать... пентаграмму-то начертил — и порядок. А столбы — это долго, муторно, и вообще, слишком близко к столице.

Но тут выбора не было, эданна чуть ли не в истерике требовала провести ритуал НЕМЕДЛЕННО!!! И платить готова была сам-десять. Грех такую возможность упускать... понятно, деньги они не лишние, особенно такие, неучтенные, да и эданну под контроль тоже взять можно... нет у нее такой суммы!

Снова побрякушками расплатится.

А это хорошо, король своей любовнице абы что не дарит, только дорогую и очень заметную ювелирку. Потом можно будет ее использовать.

А теперь о копье.

Люди... хотя какие там люди? Бродяги, нищие, дрянь, отребье (мысль, что им тоже больно жрецу не то, что в голову не приходила — рядом не пролетала)... Так вот. Они лежат. Это эданна должна к4 каждому наклоняться вдвое? Может, еще и это... обитателем речного дна?

И опять же, неудобно.

А копье — подошел, не наклоняясь, ткнул в горло, и пошел дальше. Надо просто не слишком тяжелое взять, лучше даже не копье, а дротик, из тех, что раньше метали.

Впрочем, размышления — размышлениями, а ритуал шел своим чередом.

— Да умрет моя соперница! — почти истерически провизжала эданна Франческа. И вонзила копье в последнего человека. Последнюю жертву.

Жрец едва глаза не закатил, хорошо еще, отвращения на лице под маской не видно.

Ну какая ж дура!

Жуткая!

Вот только и дела у адских сил, с тобой разбираться. Конечно, есть много чего, и это все не так просто, но вот таким образом можно только казни добиться. Хотя...

Казнят — там и с чертями переведаешься. Запросто.

Ну что!

Теперь напоить ее вином с кровью и заканчивать ритуал.

Визг прорезал ночь.

— Взять, — рявкнул жрец, разворачиваясь в ту сторону, откуда донесся крик. Орала девица лет семнадцати, такая... шлюховатого вида.