Осенний реквием

Провернув пару раз клинок на ладони я вогнал его в ножны и отпустив Пиппилио ногой оттолкнул его от себя. Глупо смеясь он плюхнулся лицом в кровавую лужу и издав радостный визг, принялся тереться лицом о перепачканный пол.

— Кровь! Кровь! Да! Да Жертвы мне! Всё мне! — в экстазе орал он, всасывая в себя и слизывая с деревянного настила уже свернувшуюся жижу.

Комиссары, брезгливо морщась, оторвали его не смотря на визг и проклятия от этой отвратительной трапезы и скрутив переломанные руки, что никак не отразилось на его лице, передали брыкающееся тело провинциальным стражам.

— Я так понимаю, молодой человек, что именно вы добивались присутствия Комиссариата? — Эстебан внимательно осматривал меня пристальным, цепким взглядом. — Несмотря на свидетельство послушница Арисы и частное мнение Капитана Игоря, с вас до сих пор не снято обвинение в причастности к Катахизису Тёмной Лилии. Я думаю, вы понимаете, что....

Я размял уставшие руки, похрустел позвонками шеи и с блаженством расправил затёкшие плечи. Декларация, произнесённая комиссаром, давала мне определённые возможности. Например, такой редкий шанс как быть 'выслушанным', а не брошенным в камеру с формулировкой: 'до разбирательства'. Три комиссара, грозная сила, нечета всей провинциальной страже собравшейся в этой таверне. Но и мы ведь не лыком шиты.

Глядя на тело Серого, я невежливо перебил Эстебана и ответил вопросом на вопрос.

— Комиссар вы разбираетесь в магии?

— Нет. Не моя специализация. — он проследил за моим взглядом. — Я из силового отдела.

Тем не менее, присев над трупом он мельком осмотрел его, широко распахнув завернувшиеся, перемазанные кровью замшевые полы. Вызвал гиф подданного, как и я до этого проверил подлинность.

— Да. Довольно странно. — признал он, вчитываясь в общедоступные магические символы.

— Знакомый наряд?

На этот раз комиссар долго молчал, сверля меня глазами. Минуты полторы. А затем холодно ответил.

— Да знакомый...

— А поподробнее?

Неважно кем комиссар считал меня на данный момент, он произнёс декларацию, которую услышала его личная Посланница, а потому я мог позволить себе многое.

— Не могу распространяться на эту тему. Но внешний вид этого человека мне знаком. Почему вы спросили про про магию? Вы что-то знаете об этом человеке?

— Я не думаю что это человек. — глубоко вздохнув я рассказал комиссару о своих подозрениях, а так же первой встрече с носителями накидок, не вдаваясь в подробности. — Вот такие вот дела.

— Понятно. — нахмурился комиссар выслушав мой монолог. — Здесь вроде была храмовая послушница...

— Она остановилась здесь с другими послушниками и один из них сегодня ночью был убит. Я отправил её к ним.

Комиссар с некоторым недоверием посмотрел на меня и перевёл взгляд на своих рыцарей. Те дружно закивали подтверждая мои слова.

— Ладно, позовите её.

Девушка появилась через пару минут. Когда она вошла в комнату, её заплаканное личико светилось уверенностью в собственных силах. Кажется, ей очень импонировало то, что комиссару-следователю понадобилась её помощь. Ещё бы — это же такой шанс!

— Послушница подойди сюда.

Ариса приблизилась к Эстебану. Оказавшись около трупа, эльфа побледнела, но быстро взяла себя в руки.

— Осмотри-ка тело на предмет заклинаний. Сможешь?

— Как прикажете.

Ариса встала на колени возле тела. Радужки её глаз, накрытые тенью золотистой чёлки, мягко засветились нежным голубым светом. Она искала магию или её следы, которые должны были остаться после развеивания заклинаний. Она осмотрела всё тело и даже дрожащими губами попросив снять с мужчины броню и одежду, а потом как будто вынырнув из болота выдохнула и откинувшись назад прошептала.

— Не ничего такого...

— Вы удовлетворены? — холодно спросил меня Эстебан.

— Подождите! — взгляд эльфы был прикован к слегка приоткрытому рту Серого. — А как бы...

Видно девушке было предельно неприятно трогать мёртвое тело.

Я, не церемонясь с мёртвым убийцей и не спрашивая разрешения у ноэлита, встав на колено прямо в лужу смешавшейся с кровью мочи, грубо оттянул нижнюю челюсть трупа. Девочка слегка отшатнулась от его зева, но переборов себя всё же наклонилась и заглянула в глотку усопшего.

— Да. Я вижу! — восклинула она. — Здесь, на задней стороне нёба, магический сигил. Я правда не знаю, что он делает, я таких никогда не видела, слишком грубый для современной магии.

— Как он выглядит?

— Довольно простой, разорванная по вертикали окружность, одна половинка которой имеет небольшие палочки в месте разрыва и точки вокруг, а другая как будто лучики, по диаметру. Внутри окружности, спираль. Очень похоже на простейшие глифы сохранившиеся в шаманстве Западных королевств, но такой я не видела.

— Луна и солнце вкруг глаза Илмерта — пробормотал комиссар. — Так пишут устаревшие заклинания слежения за объектом. Хотя форма сама по себе ещё ничего не значит, использовать его может кто угодно. Для анализа нужен маг с образованием. Какого сигил цвета?

А он говорил, что не разбирается в магии...

— Тёмно синий.

— А вот это уже точно означает, что он сейчас он не активен. Но кто знает, когда его включат. — произнёс Эстебан. — Раз магия не исчезла, значит активна. Капитан, прикажите своим людям вынести трупы...

— Подождите, господин Эстебан. — Ариса щупала шею Серой накидки, чуть ниже челюсти.

Все вновь посмотрели на неё.

— Что такое послушница? — Комиссар слегка нахмурился.

— Хм... — девушка закусила губу и слегка прикрыла глаза. — А вы знаете. Он не человек. Это эльф.

— Как ты узнала? — быстро спросил я.

Неужели мои подозрения были верны. Но ведь постоянные признаки-то — человеческие.

— Ну.. это... — эльфочка стушевалась, запнулась, но потом собралась с мыслями и затараторила как по бумажке — У него эльфийское расположение кровеносных сосудов и шейных лимфатических узлов. Всем известно, что они слегка отличаются от человеческих, строением и реакцией на инфекционные раздражители.

Она смущённо посмотрела на меня и я знаками показал ей чтобы продолжала.

— В то время как у человека при простуде происходит опухание шейных желёз, эльфийские сохраняют свою форму, но отвердевают, реагируя на проникающую в организм инфекцию. Описано в 'Основах лечения заболеваний' который мы проходили в первый семестр духовной семинарии. Болевые симптомы при этом очень сильные. Как будто приходится глотать битое стекло. Это я уж по себе знаю. Вот у него, эти лимфатические узлы, словно камушки. Чревато очень серьезными осложнениями. Он был уже простужен, а погуляв под дождем, усугубил ситуацию...

— Но его уши... — Капитан Игорь явно был удивлён. — Да и лицо...

— Уши? — девушка помяла ушную раковину трупа. — Уши похоже не родные. Видите вот этот надлом. Это не сломанный хрящик, его так сломать не получится даже специально, тут идёт сращивание на всю длину. Чужое ухо как будто приклеили к нему, а вокруг, застарелые за несколько лет, въевшиеся в кожу искры, мощной магии. А на лице, хрящевые вплавки. У нас такие используют, когда появляется необходимость собрать воедино кости раздробленные при переломе, хрящ застывает и со временем срастается с костью. Это не его родное лицо, кто-то старался делать его чуть более похожим на человека.

Ариса встала с колен и развела руками.

— Это всё, что я могу сказать.

— Хорошо. Очень хорошо! — Эстебан смотрел на девушку с явным одобрением. — Тебя ведь Ариса Констанция зовут? Дочь Вальдеса?

— Да господин.

— Сколько тебе лет. Девушка покраснела, как помидор стрельнула в меня глазками и потупилась в пол.

— Восемьдесят два. — пискнула она.

— И ты, уже послушница второго ранга? — Удивлённо спросил капитан.

— Да... — На глаза Арисы навернулись затухшие было тугие слёзы.

Девушка опять посмотрела на меня, как бы говоря 'Вот видишь, ребёнок он и есть ребёнок!'

— Ты, значишься жительницей в этой провинции? — отвлёк её комиссар от тяжких дум.

— Да я с подругами только снимаю комнату, в этой гостинице. Мы возвращались в Эстрон из монастыря при горе Аркадии, и решили отдохнуть пару дней... в этом.... Городе. А теперь Франко...

— Нашему Комиссариату в Ладрильо-Рохо, нужны такие умные девушки как ты. Прямо сейчас отправляйся в комиссариат, зайдёшь в силовой отдел, найдёшь администратора Татьяну. Скажешь, что от меня. Она оформит перевод из твоего храма. Закончишь обучение у нас, а там посмотрим. — тоном не терпящим возражений приказал Эстебан. — А теперь иди.

— Но... я не могу бросить подруг... — голос эльфы внезапно стал хриплым.

— Возьми их с собой. Из таверны всё равно сейчас будет выселение, а о теле твоего друга позаботятся и без вас. Пусть отдохнут и успокоятся в лоне ордена.

— А мой отец? Он вряд ли... — Твой отец — моя проблема! — необычайно жёстко ответил комиссар. — Он вряд ли откажется, но мы поговорим об этом позднее. Не волнуйся.

Ариса, вежливо улыбнулась, гордо сделала лёгкий реверанс и стрельнув в меня взглядом, выпорхнула из комнаты.

— Унесите тела. — Игорь кивнул куда то в стену и махнув стражникам шустро разворачивающим мешки из грубой пропарафиненной чёрной ткани используемые для переноски трупов, вышел из комнаты, тихо сказав напоследок.

— Я буду внизу, выселение займёт какое-то время. Нужно свериться документацией, кто, сколько уже заплатил за проживание...

Комиссар кивнул и когда дверь за последним солдатом закрылась, повернулся ко мне.

— Ну а теперь вы юноша. Или как мне вас называть.

Мне уже стукнуло двадцать семь и моё покрытое более чем двухмесячной порослью лицо никак не соответствовало подобному обращению. К тому же формально, я был старше комиссара званием.

Я встал на ноги, и запустил руку под кольчужную рубашку. Сжал кулак и вытянул его вперёд. В нём блеснул маленький, искусно выполненный молоточек — символ ордена рыцарей верховного бога Претора.

— Моё имя Герцог Виктор Андреевич фон Эмбергоф. Урождённый Северов. Паладин Преторианского ордена в звании Рыцарь-капитан, не потомственный дворянин и приёмный сын семьдесят второй правящей матроны, наследник третьей очереди герцогской семьи Эмбергоф, взываю к божиему суду!

Подтверждая мои слова, молот запылал ярким жёлтым светом и из него вырвался луч света, так что на миг показалось ,будто я держу его в руке огненный меч. За моей спиной вспыхнуло золотое сияние, осветив вытянувшееся лицо комиссара.

Мне не нужно было гадать что видел комиссар. Огромный небесный воин стоял за мной с занесённым для удара мечом. Лишусь ли я жизни от его единственного взмаха, зависело только от божества. Я конечно мог бы и не выпендриваться, но обвинение в причастности к Катахизису Тёмной Лилии, не было простой шуткой как-то могло бы показаться простому обывателю. Суд небожителя — лучше оправдание, результат которого невозможно оспорить.

— Клянусь, что не являюсь Тёмным Рыцарем Аэрэль и никогда не состоял в Катахизисе Тёмной Лиии! — чётко выговаривая слова, произнёс я.

Удара не последовало, сияние полыхнуло с новой силой, а разогревшийся молоточек в моём кулаке продолжал жечь руку.

— Преторианец! — усмехнулся комиссар, но, тем не менее, встал по стойке смирно и приложив правую руку сжатую в кулак к сердцу, щурясь от нестерпимого света произнёс. — Прошу простить меня за грубость Ваше Сиятельство!

— Ничего страшного. — побормотал я, размышляя видно ли меня с улицы через открытое окно.

Опять я из-за всей этой нервотрёпки, что-то не углядел. Светился я сейчас не хуже солнышка, а за моей спиной, в награду за верность трепетали белоснежные крылья. Тот ещё видок.

— Могу я называть вас Виктором?

— Обращайтесь, как вам будет угодно. Я нахожусь здесь инкогнито, по заданию моего ордена. И сейчас мне, необходима помощь Комиссариата.