Четвёртая стена

Гунха не смотрел на неё, он смотрел на Шокухо. Там буквально живого места не осталось, даже ему неприятно такое рассматривать.

Камидзе Тома тоже не сказать что друг, но тут Гунха был бы не прочь. Ещё тогда, когда они шли сражаться со Вторым, он почувствовал в нём то самое мужское начало, что требует приходить на помощь слабым и униженным. Надо будет, когда всё это закончится, потусить с ним... и успокоить.

Гунха видел людей, у которых погибли любимые. Совсем недавно утешал прошедшую через это Одеялко. Камидзе Тома теперь в той же ситуации, и ему потребуется мужская помощь.

А если Гунху самого сложат тут, то Уихару... маленькая, но храбрая, целеустремлённая и знающая больше него Уихару...

— Давайте, атакуйте всем, что у вас есть. Нельзя оставлять свидетелей, — приказала Аю.

Гунха закрыл глаза.

Гунха открыл глаза.

И волна жёлтой энергии рванула от него во все стороны, опрокинула Аю, прошла сквозь Етцу, обволокла тело Шокухо, пошатнула индейцев... и разломала на куски их ножи со смартфонами.

Одним шагом Гухна добрался до них и одним ударом вырубил. Ещё шаг, и в стену полетела Венто, взмах — руки Куроёри отлетают получившими свободу стальными птицами, хлопок — замертво падает Кайби. Митори тает лужицей, Аю встаёт лишь чтобы свалиться вновь и визжит от ужаса, чувствуя на лодыжках крепко вцепившиеся ладони...

Етцу подняла голову, а её тело начало взбучиваться гигантскими гнойниками.

— Яд специально против меня? — прошипела она. — Против меня, давно изучившей все вариации воздействия ядов? Даже ваша убойная порция ничто!

Гнойник лопнул, выплюнув в сторону врагов жёлтую жидкость, мигом накрывшую Куроёри. Гунха остановился, посмотрел на вжавшихся в стену Юитцу с Даниэллой, после чего недобро уставился на Аю. Лужица металла попробовала сбежать, но следующий прорвавшийся гнойник выстрелил в неё, переплетая жёлтое с серым и приковывая к полу.

— Пощадите! — захныкала Аю, лихорадочно озираясь в поисках помощи. — Пощадите! Я была не в себе! Состояние аффекта! Я раскаиваюсь!

— Неужели думаешь, что кто-то тебе поверит?

Аю почувствовала, как ужас буквально душит её. Медленно, не веря своим ушам, она повернула голову.

Всё тело Шокухо зияло одной громадной раной — но кровь неведомой силой удерживалась внутри, а глаза горели невероятной яростью.

— Ты, лживая тварь, — рассечённый рот открылся, искривившись. — Из-за тебя Тома потерял веру в то, что им может заинтересоваться девушка. Из-за тебя мы воссоединились только сейчас. И ты хотела вновь разрушить наше счастье?

Гунха молча смотрел на происходящее, Етцу брызнула третьим гнойником в сторону стены. Оба не спешили вмешиваться.

— Знаешь... — Шокухо слегка дёрнулась в сторону неподвижных Сен-Жермен. — Я разгадала её интригу. Она знала о Томе, хорошо знала, и она выделила меня как его женщину. Значит, я должна стать героем, который убьёт. И злодея надо выбрать именно того, с кем я связана через Тому. Того, кого захочу убить больше всех.

— Прости, прости, я ошиблась, я больше не буду, отпусти меня, отпусти меня, отпусти меня... — забормотала Аю, но Шокухо подняла искалеченную руку и указала на неё пальцем.

— Ты думаешь, что я контролем жидкостей только и могу, что подчинять. Но я пятый уровень, тварь, и я способна на гораздо большее.

— Нет, нет, нет, пожалуйста...

— Кровоизлияние в мозг.

Бормотание затихло, а затем у Аю закатились глаза и она мешком свалилась на пол, застыв. Шокухо опустила руку и едва не упала следом за ней, но Етцу, лопнув последний гнойник, метнулась к ней удобным покрывалом.

— Сейчас, сейчас, — пробормотала она, обёртывая Шокухо в себя. — Поделимся кожей, заделаем раны, отвезём ко врачу, полный курс салона красоты пройдёшь...

— С этими что делать? — Гунха указал на Юитцу и Даниэллу, единственных из всего SECTOR оставшихся в сознании.

Шокухо, уже почти окутанная Етцу, посмотрела оценивающе в ту сторону.

И Даниэлла шагнула к ним.

Серья села на кровати с полным ожиданием дальнейшего — выставив руки назад, выпятив грудь и повесив на лицо улыбку, ставшую только шире, когда Тома запер дверь.

— Поспали, поели, вымылись, и теперь черёд более интересных потребностей? — замурлыкала она.

— Да уж, — Тома прошёл к ней, но сел на стул напротив. — Потребности в знании, например.

— И каком знании? — наклонила голову Серья. — Ничего такого не случилось, пока мы тусили с королевой. По крайней мере такого, чтобы просить Оллеруса повременить ради этого.

— С королевой-то да, но... — Тома почесал в затылке, а затем наклонился в сторону девушки. — Ладно, тут все свои. Что именно случилось с Серьей, Етцу?

Зелёные полосы пробежали по Даниэлле, искажая её очертания, и серый костюм перевоплотился в сине-белую школьную форму, лазурные волосы сменились на чёрные, а глаза стали бездонными тёмными омутами, безразлично смотрящими на остолбеневших пятиуровневых.

— Что... — прошептала Шокухо и закашлялась. — Что ты здесь делаешь, Серья?

Тома не ждал сиюминутного ответа, и девушка перед ним действительно сначала медленно выпрямилась, одновременно как-то грустно улыбнувшись.

— Доказательство? — мягко сказала она.

— Не думаю, что Серья даже отдыхающая будет говорить "кусь-кусь" или "кути-кути". Плюс, ты действительно боишься моей правой руки. Когда идём, то стараешься держаться левой стороны и всё такое, прям как Етцу. Ну и Фиамма... я не отрывал от него взгляд, но совершенно не заметил, как ты к нему подкралась. Серья ведь обычный человек, ей такое не под силу.

— Никакой суд не принял бы такие косвенные доказательства, — вздохнула та. — Но ты ведь не отстанешь...

Она посмотрела на Тому уже без улыбки, с абсолютно серьёзным лицом.

— Что ж, ты прав. Но говорю я это потому, что Серья позволила раскрыть себя, если догадаешься. Иначе бы я отпиралась полностью, до последнего вздоха, и потому дальше буду ходить только в её образе и остальным молчок, хорошо? Ибо это не мой секрет, а её.

— Етцу... — Тома помедлил. — Давай сделку? Ты расскажешь мне, что там с Серьей. А я в обмен расскажу свой секрет. То, что никто не знает.

— Только попробуй сказать, что на самом деле любишь лолей. Неразмерно будет.

— Нет, конечно. Действительно серьёзное.

Только мелькнувшая улыбка исчезла, и Етцу согласно кивнула.

— В таком случае... — она вновь откинулась на кровати. — Честно говоря, в основном всё мои предположения, но... Серья что-то нашла, когда осматривала базу Интри. И это что-то сломало её даже больше, чем осознание того, что Алистер готов пожертвовать Академия-сити и его жителями ради своих планов. Так что наша школьная подруга задумала использовать это что-то для того, чтобы даровать Академия-сити победу в Третьей Мировой и заодно утереть нос Алистеру.

— Да, это её масштаб, — признал Тома. — И что это может быть?

— Без понятия. Честно, я заподозрила всё после того, как она собственно предложила поменяться. Сказала, что уже расписала тебе перспективы ночи с ней, но обстоятельства повернулись и нужно остаться в городе. А так и ты будешь ублажен, и все подумают, что Серья покинула Академия-сити и занимается какой-то левой дурью. И выглядела при этом так... — Етцу даже попыталась изобразить на себе. — Ну словно реально хочет прыгнуть на твой член, но работа важнее стократ.

— Понимаю, — Томе стало неуютно от безжизненного облика девушки. — И ты не выведала, что именно она задумала?

— Попыталась, конечно же. Но Серья ушла в несознанку, однако просила так, что отказать не смогла. Ну, переняла её внешность, привычки уже знала, выслушала кое-какие секретные сведения, чтобы с Эризард болтать можно было беспалевно... и вот.

— И за неё со мной переспала, — хмыкнул Тома.

— Ага! Кстати, — Етцу уставилась на него. — Ты не спрашиваешь, как я не перевоплотилась от хватания за сиськи. Неужели догадался?

— Да тут догадываться-то... когда я в тебе катался, то всегда при высвобождении свою правую руку в какой-то слизи находил. Ну и подумал, что ты эту слизь для защиты от Разрушителя Барьеров используешь, и могла просто наружу вывести.

— Блядь, Тома! — Етцу аж рухнула на кровать и удлинённой рукой зацепила подушку. — Надоел так много наблюдать.

— Потому и жив, не ворчи. Всё так?

— Только это не слизь как таковая. Это типа вроде кокона бабочки, защита от страшного наружного мира. Пока ещё экспериментирую, хочу с постоянным бафом доспехов ходить, а то регенерация регенерацией, но больно вообще-то. — Етцу выпрямилась, прижимая к груди подушку.

— Зато я о другом не догадался, — успокаивающе сказал Тома. — Если ты всё

то время была тут, то кто там с Мисаки возится?

— А... — теперь Етцу прижала подушку к лицу. — Можно не говорить? Это уже мой секрет.

Тома смотрел на неё с полминуты, затем кашлянул и предположил:

— Клон всё-таки удался?

В следующий момент подушка полетела в него, врезалась в лицо и взорвалась грудой пуха.

— Так тебе и надо, — сердито заявила Етцу, наблюдая за тем, как парень поспешно очищает себя. — Да, чёрт с тобой, удался. Да, я трахнулась с собственным клоном, ибо это была моя мечта. Да, он полностью мой бро, обладает такой же силой и делает то же самое, что и я. Ещё вопросы?

— Ладно, понял. — Тома отбросил на пол полупустую наволочку. — Значит, и за Серьей твой клон следит?

— Она про него знает, так что да и не скрывает. И за Королевой твоей приглядывает, а то та горит желанием ввязаться в приключения ради тебя.

— В смысле? — изумился парень.

— Боевая парочка. Оба решают проблемы города рука об руку, заодно моча всяких плохишей. У неё аж глаза горят от такой перспективы.

— Добуду телефон — сразу же с ней свяжусь, — нахмурился Тома. — Так ещё влезет в какую неприятность.

— Обязательно. И Серье попробуй позвонить. Я не думаю, что ей нужна какая-то помощь, но... чтобы она знала, что ты знаешь.

— Хорошо.

— А теперь... — Етцу склонилась к нему и улыбнулась. — Выкладывай свою страшную тайну.

Серья не ответила на вопрос Шокухо, вместо этого подойдя к одному из неподвижных тел Сен-Жермен и склонившись над ним. Она осторожно взяла тонкую руку, пощупала пульс, выпрямилась и только тогда сказала:

— Сен-Жермен не такой уж и сильный маг. Во многом знает лишь основы. Точнее, помнит лишь основы, ибо открыл секрет своеобразного бессмертия. — Серья холодно уставилась на Шокухо, практически полностью окутанную телом Етцу. — Клоны, связанные в единую сеть общим разумом. Как Сеть Мисак, только магическая. И, поскольку человеческий мозг слабее искусственного — нестабильная, со сбитой логикой, даже не может определить свой пол. Настоящий Сен-Жермен был мужчиной, однако решил, что его клоны должны быть женщинами, но от этого стало только хуже.

Она стрельнула взглядом в пошевелившегося Гунху, но тот лишь слушал.

— По всей видимости, Сен-Жермен потратил всю силу своей магии на функционирование клонов с возможностью воспроизводить новых. Однако одно умение у него осталось — умение контролировать углерод. Именно поэтому он стремился завлечь всех нас в "Дианоид" — любое другое поле попросту не сработало бы.

Серья вновь посмотрела на Шокухо, предпочитавшую слушать и беречь силы.

— Как вы все понимаете, Третья Мировая не просто приближается — сейчас, в это время, она уже идёт. И хотя воюющие страны решают свои задачи, но основной кнофликт в вызове, что магия и церковь бросили Академия-сити. И в это время один клонирующийся недомаг со сбитыми мозгами проникает в город, завлекает в ловушку половину пятиуровневых и не последних людей тёмной стороны, запирает их без возможности вырваться, а не убивает лишь потому, что Интри знал о его существовании, подготовил досье и мы сумели это досье обнаружить. Иначе оказались бы абсолютно неподготовленными и, скорее всего, погибли бы тут. Однако и так одна из нас поплатилась жизнью ради своих личных разборок.

Тело Аю не удостоилось и взгляда.

— Понимаете? — голос Серьи стал жёще. — Один неполноценный маг натворил столько. И мы охотно, даже без его указки столкнулись лбами в момент, когда единство необходимо как воздух. А что будет, когда следующий маг окажется с мозгами? Когда на Академия-сити обратят взор сущности, желающие и способные стереть наш город с лица земли?

— Ты ведь это подстроила, Серья, — прошептала Шокухо. — Могла остановить её раньше, но решила устроить демонстрацию. Решила напугать.

— Вы, пятиуровневые, эгоисты, — холодно посмотрела на неё Серья. — Даже если отрицаете, то всё равно думаете лишь о себе любимых. Вам не понять, что такое труд на общую пользу и общее спасение. Поэтому нужно было вас напугать, продемонстрировать, какое именно дерьмо происходит. Ибо только тогда вы зашевелитесь. А я хочу, чтобы вы зашевелились, чтобы стали оружием города в Третьей Мировой. Перестаньте шататься по улицам, перестаньте попивать чаёк и сидеть в подземном бункере, бездумно играя, перестаньте делать вид, что оружие, способное принести нам победу — ужасно плохо и должно быть запрещено. Мы все должны выступить против магического мира, должны ответить на все его ядовитые плевки и заставить покориться. А если откажетесь... — темнота глаз Серьи стала абсолютной. — Отказавшийся станет предателем Академия-сити. И будет убит без промедлений и сожалений.

В полной тишине она оглянулась и посмотрела на постепенно приходящий в себя SECTOR.

— Анти-Навык уже в здании и скоро будет здесь. Многим из нас потребуется медицинская помощь, можете воспринимать её как время подумать. Ибо потом вы начнёте трудиться на победу в войне, делая всё, что потребуют — или умрёте. Время для моральных рассуждений прошло, сейчас хорошо лишь то, что принесёт нам победу в Третьей Мировой, и плохо всё остальное.

Никто ей не ответил. Шокухо закрыла глаза, полностью отдавая себя во власть Етцу, а Гунха глубоко задумался. Венто села, громко жалуясь на головную боль, остальные по цепочке тоже начали ворчать.

И только на лице прижавшейся к стене Юитцу играла широкая улыбка.

Теперь уже Тома не спешил объясняться, однако Етцу, отказавшаяся менять облик Серьи даже сейчас, терпеливо ждала.

— Это, в общем-то, тоже скорее предположения, — начал он наконец. — Но это сказал Акселератор, потому понимаешь... в общем, я своей правой руку отвергаю удачу, которая божье благословление. И раз так, то отвергаю вообще всю силу, идущую от Бога. И реальность вокруг меня строится не по его законам, а по моим, моего подсознания. То есть, понимаешь, вот весь этот переворот, приключения, девушки, всё это всего лишь моё подсознание. То, что я хочу, даже если отрицаю.

— В смысле, и я тоже? — подняла брови Етцу.

— Ну... да. Ты тоже. Хоть я не знаю как.

— Заебись! — девушка аж фыркнула. — Акселератор так сказал, серьёзно?

— Етцу, посуди сама, — Тома сгорбился. — Такая жизнь, как у меня, невозможна. Даже с магией, даже с силами эспера, а ведь у меня их и нет.

— Гм, — Етцу сложила руки на груди и задумчиво закивала. — Гм, гм. Но нет, Тома, ты неправ.