Четвёртая стена

— Мисака больше никогда не будет летать, клятвенно пообещала Мисака. Ох, зачем Мисака так плотно позавтракала, страдальчески согнулась Мисака!

— Сказала бы сразу, а то молчала как с зашитым ртом, — буркнул Акселератор, оглядываясь и проверяя, не вздумал ли кто примчаться на звуки выворачиваемого желудка Мисаки Ворст.

Они прибыли в Академия-сити точно так же, как он впервые улетел к Эстер и вернулся с группой врагов Камидзе Томы — на пассажирском самолёте, цепляясь за его хвост и манипулируя воздушными потоками, а потом прыгая вниз незаметными для всего. В прошлый раз все выворачивали желудки ничуть не хуже, так что сейчас он спокойно наблюдал за приходящей в себя Ворст.

— Мисака боялась заговорить, ибо думала, что её в воздухе и вывернет, сообщила Мисака, утираясь рукавом.

— Вынь платок, что ли, — чихнул Акселератор. Он так и не избавился от простуды, подхваченной в замке Эстер, но сейчас вроде стало лучше. Хотя после такого ветра на многокилометровой высоте как бы не ухудшилось...

Так, значит, надо всего лишь найти сухое убежище. Возвращаться в его прошлый дом опасно — Йошикава и Йомикава подставятся под удар. Однако Акселератору и без этого было где ютиться.

Благо приземлились совсем недалеко от входа в катакомбы.

— И это обещанное укрытие, с подозрением спросила Мисака? Где можно комфортно жить, потребовала жить с комфортом Мисака?

— О комфорте пока что забудь. И держись за меня, а то ещё куда-нибудь пропадёшь.

Они сейчас стояли в одном из подземных убежищ, где клоны прятались в период, пока сеть Мисак не работала. Сейчас убежище было тёмным, пустым, безжизненным — и оставалось таким. Акселератор даже смартфон вырубил, дабы не подавать признаков жизни.

Паранойя? И пускай. Чем дольше никто не знает, что он вернулся, тем лучше. Да и в идеале они тут буквально пару дней пробудут, всё разнесут — и обратно в замок Эстер.

— Садись сюда, — он толкнул Ворст на одну из кроватей.

— Акселератор всё-таки сподобился...

— Нет, и мне надоела эта шутка! — пришлось зарычать, дабы та наконец заткнулась. — Ты должна сидеть здесь. Никуда не уходить. Если рискнёшь хотя бы высунуть нос, то я разозлюсь.

— Акселератор фанат описанных штанишек, понимающе кивнула Мисака.

— Ночной горшок под кроватью. На полках книги. Фонарик тебе оставлю. Можешь поспать, если хочешь.

— Воистину мы в городе высоких технологий, только и прокомментировала Мисака!

Акселератор лишь фыркнул, положил фонарик рядом с ней, закрыл и запер дверь. Формально замок не поможет — четвёртый уровень электромагнетизма преодолеет его десятком способов — но хоть какая защита.

Так, теперь...

Второй фонарик остался у него, и Акселератор воспользовался его светом, дабы пройти до столовой. Клоны покинули убежище почти второпях, в других спальнях он даже видел несколько личных вещей — заметка забрать потом как выйдет — и к еде это тоже относилось. В частности, банки тушенки оказались на месте, одна из них по велению его пальца вскрылась и предложила какой-никакой обед.

Мисака Ворст могла рассказать не так уж и много — фактически, большую часть информации пришлось вытянуть из её памяти посредством других Мисак. Однако из анализа этой информации выплыло убеждение, что лаборатория по их изготовлению была где-то в седьмом районе.

Самом активном — там и школы, и больница, и Безоконное Здание. Неудивительно, эксперимент наверняка курируется на самом верху, и держат его под высоким контролем. Лучшая охрана и всё такое.

Акселератор усмехнулся, подумав об охране, рискнул включить телефон, ещё у Эстер заблокировав все возможные отслеживания, и открыл карту города.

Так... сейчас он под семнадцатым районом. Клоны ещё тут составили карту подземных переходов, и Акселератор прекрасно её изучил. В частности, как пройти отсюда до седьмого района, к парочке наиболее интересных точек. Плюс стоит проверить эту новость о захвате заложников, кое-что показалось подозрительным.

Акселератор закрыл карту и прошёл к выходу из убежища. Из комнаты Ворст не доносилось ни звука, но даже если задумывала побег — пускай. Он почти ожидал, что клон сбежит.

А пока же доберётся так. Щит прикроет его и отразит свет, сделав практически невидимым.

Так что враги обнаружат лишь в самый последний момент.

Разумеется, Шокухо Мисаки не должна была получить копии допросов пойманных террористов.

И, разумеется, она их получила.

А толку? Все говорили одно и то же. Курсирующие слухи о супероружии. Согласие в том, что Академия-сити должна быть впереди в мирном плане, не боевом. Попытки разузнать, что же это за DRAGON. Неудача. Участие в схватке Второго Эпизода. Потеря памяти — но не добытого оружия. В лидеры обсуждения выбиваются сторонники силового разрешения конфликта. Они в итоге организуют захват автобуса с детьми, убеждая, что вреда никому не причинят, а перепуганные власти мигом всё расскажут — и кабинетные учёные поверили.

Что интересно, эти лидеры в самом захвате не участвовали. Найти их дело техники, но у Шокухо на душе стало гадко, ибо неприятно напомнило её собственные манипуляции с чужими разумами.

Она старалась после знакомства с Томой держать себя в узде и не срываться на полноценную ломку людей. Разве что тогда, со SCHOOL... и то это была банда отморозков, угрожавшая Томе и городу. Она даже не ожидала, что они действительно сумеют убить друг друга, когда отдала приказ сражаться.

На ум приходили тревожные воспоминания о лаборатории, где развивали её силы. О том, как всё закончилось. И главным образом об её сопернице.

Во время Второго эпизода в тюрьме произошёл массовый побег — даже лучше сказать, что убежали все. Но всех же в итоге поймали, за исключением единичных случаев.

Митцури Аю оказалась одной из этих единичных случаев. И пусть она никак себя не проявляла и Шокухо была уверена, что не проявит — иначе бы давно заявилась к ним с Томой — но тревожность оставалась.

Аю была одной из причин, отчего сейчас Джунко следовала за ней беспрекословно. Шокухо в своё время поставила ей пару блоков так, чтобы больше никто не мог взять над подругой контроль, и потому доверяла максимально. Но одной Джунко мало, невероятно мало.

Надо будет договариваться с Гунхой, да и вдруг ему что-то известно о DRAGON. А так с кем ещё?

Хотя, конечно, вариантов масса.

— Слушай, это не я подвернул ногу, — терпеливо сказал Хамазура, перепрыгивая небольшой овраг.

— Осторожнее! — Френда всё равно завизжала и сдавила ему шею. — Я из-за таких твоих прыжков и отвлеклась!

— Сейчас сброшу!

— Кинухата!

— Кхм. — девушка, помогшая Такицубо перебраться через этот же овраг, кашлянула. — Френда, ленивая задница, ты суперможешь идти с таким. Так что суперпрекрати орать на Хамазуру, пока он тебя тащит.

— Э? — оба уставились на Кинухату, совершенно не ожидая таких слов.

— Мне нравятся наши супердружеские грызни. — Та вновь вышла во главу цепочки и потыкала палкой снег. — Но сейчас мы в суперзимней тайге. И нет никаких гарантий, что нас не суперпристрелят, как выберемся. Потому давайте суперкомандная работа, друг за друга и всё такое. Сейчас супернадо выжить, и ради этого можно вытерпеть спину Хамазуры.

— Ага, — пробормотал Хамазура, сам не зная, как относиться к такой неожиданной доброте, и они зашагали далее.

По ощущениям, половина пути была уже позади. За целый час — но километр проходил по очень пересечённой местности с полным отсутствием точного пути, ориентировались исключительно по GPS-карте и какое-то время вытаскивали провалившуюся в сугроб Френду.

Хамазуре неожиданно понравилось. Холодно и никакой ровной поверхности города, но при этом словно некий вызов шёл из глубины сердца, дразнясь: "А вот не сможешь пройти, не сможешь!". Однако он шёл, а теперь ещё и тащил Френду, ступая ровно след-в-след от Кинухаты и то и дело оглядываясь, как там Такицубо.

Он опасался внезапных медведей, но обходилось. Лес жил — пели птицы, по сугробу проскакал небольшой заяц — но хищники не рисковали появляться. И уже скоро стало ясно, почему.

Они обогнули массивное дерево — и за рекой увидели дымящие здания, ещё маленькие, но кажущиеся близкими. А сверка с картой показала, что это уже территория Альянса.

— И что, так открыто стоят? — удивился Хамазура, подталкивая вверх едва не сползшую Френду. — Их же отсюда любым танком можно достать.

— Хамазура, если у тебя хватит сил забросить сюда танк, то хватит сил обойтись без него, — отозвалась Кинухата. — Почти наверняка здесь какой-нибудь супермагический барьер от всякого. И минное поле. К слову... — она потянулась и хлюпнула носом. — Нам надо выйти туда супермаксимально открыто, медленно, с поднятыми руками и невинным видом. Чтобы не суперстреляли сразу, а доложили наверх. Легенду не меняем — русские завербовали убить, но нам нафиг не сдалось, суперхотим в Скандинавию, в обмен расскажем всякое. Если эта Элизалина противостоит русским, то супер не откажется послушать про Венгрию.

— Да что там было-то? — пробормотал Хамазура.

— Неважно. Идём, аккуратно и супервежливо.

И они пошли.

Солдаты в белой форме выросли как из-под земли уже метров через сто, а с ними вырос и джип, на который их всех посадили. А когда заметили, что Френда морщится от движения ногой, то вынули бинты и на ломаном английском начали уговаривать перевязать.

Хамазура от такого даже решил, что их вопреки опасениям Кинухаты принимают вполне гостеприимно.

И беспокоиться не о чем.

SECTOR сидели во всём том же конференц-зале, поменявшись местами — но Юитцу по-прежнему восседала во главе стола, теперь с двумя папками документов перед ней.

— Короче, — она похлопала по синей папке. — Здесь действительно какая-то чушь, Митори-тян. Еженедельное перемещение Экстериора? На кого они вообще рассчитывали, на идиотов? Не, тут всё можно выбрасывать. А вот это... — Юитцу обратилась к красной папке. — Это гораздо интереснее. Вы что-нибудь поняли из неё? — поглядела она на Унубару.

— Совсем ничего, — помотал тот головой. — Я открыл, а там на первом листе блондинка улыбается и магическую печать держит. Снять не смог.

— Ну а мы сняли, — Юитцу в доказательство переложила несколько документов. — До чего же мило. Короче... вы все эту папку не видели, не брали, не знаете. Забудьте о ней, или вас заставят забыть. Понятно?

Непонятливых не нашлось. Юитцу довольно кивнула и захлопнула папку.

— Возвращаясь к этому... — она вновь коснулась синей папки. — Это чушь, но это вброшенная чушь. И настолько тупо вброшенная чушь, что у меня есть идея: нас пытаются увести на ложный путь. Причём хитро. Ожидают, что мы не поверим данным этой папочки, но сделаем вид, что поверим. Значит, нам надо обмануть ожидания.

Юитцу аж рассмеялась, увидев, что никто из сидевших не понял её слов, и замахала синей папкой.

— Всё на самом деле гораздо проще, если понимать, кто за этим стоит. Ибо есть только один человек, способный на подобный изворот в нашей ситуации.

Она вновь открыла папку и достала одну из бумаг, при этом недобро улыбнувшись.

— Точнее, один и одна сразу.

Ицува воспользовалась лайфхаком и пришла к Томе утром, когда тот принимал ванну — а для объяснения пролепетала, всё ещё слегка стесняясь, что с увеличением гостей стоит мыться вместе для скорости.

Так что они заодно и помылись.

Остальные вроде бы не обратили внимания — даже Серья, ходившая с какой-то расслабленной улыбкой. Слегка потускневшей, когда они за обедом включили телевизор.

— При всей напряжённости международной обстановки я хотел бы вновь призвать всех к рассудительности и дипломатическим решениям. Англия и Франция прошли долгий путь от непримиримых врагов до союзников, сражавшихся на одной стороне во Второй Мировой и Холодной войнах, и Соединённые Штаты Америки всегда помогали им всей своей мощью.

Американский президент выглядел как и положено американскому президенту — большой, волосатый, улыбающийся латиноамериканец, всем своим видом излучающий уверенность и поддержку. "Роберто Катце" — гласила подпись на экране для тех, кто умудрялся остаться вне политики.

— И хотя теракт в тоннеле под Ла-Манш осуждает вся мировая общественность, он не должен стать яблоком раздора между двумя великими странами. Особенно в такое нестабильное время, когда любая искра может зажечь мировой пожар, и мы все должны понимать нашу ответственность за недопущение этого.

— Твоими бы словами, Роберто, да пирожки заправлять, — вздохнула Серья, чья улыбка уже совсем поблекла.

— Он нам враг? — уточнил Тома, слегка беспокойно поглядывая на неё.

— Кто, Роберто? Сам по себе нет, норм мужчина. Но как глава страны... в научном плане мы точно соперники. Да кто вообще нам не соперник, — поморщилась Серья, переключая канал.

— Англия, — просто ответила Канзаки, прихлёбывая суп.

— И мы это ценим. О, кстати... то есть не совсем кстати, но у меня мысль с утра крутится... — Серья слегка тряхнула волосами. — Как насчёт того, чтобы подобрать нашей группе имя?

— Зачем? — удивилась Ицува, потихоньку севшая рядом с Томой.

— Для порядка. У нас ведь, получается, Тома, шесть его девушек и Индекс. — Серья улыбнулась насупившейся девчушке, пытающейся влезть между парней и Ицувой. — И хоть режьте меня, но это точно лишь начало. Целая команда, а команде нужно название. Есть варианты?

— Мисака слышала, что существует понятие "фракция Камидзе", может ошибаться Мисака.

— Не ошибаешься, но это тупое название, — поморщилась Серья, выключая телевизор. — Нужно что-то такое... более яркое, запоминающееся, чтобы назвать — и все сразу "ох, да, этих бояться". Ну, варианты?

Она обвела взглядом стол, но никто не спешил хвастаться воображением. Индекс и Ицува вели тихий спор за место, Канзаки молча ела, во всей позе Химегами тоже не читалось интереса, а сам Тома даже не знал, что тут сказать.

— Ну... — выдохнула Серья. — Совсем никаких идей? Совсем ничего? Ничего такого, чтобы назвать — и моментально "о, это же гарем Камидзе Томы!"?

— Гарем Камидзе Томы... — произнесла клон почему-то не на японском столь медленно, что даже не стала по обыкновению описывать свои действия. — ГКТ... — Она слегка наклонила голову, словно вслушиваясь в далёкий звук. — ...GEKOTA?

Стол погрузился в полное ошарашенное молчание, а затем Серья хлопнула в ладоши.

— Всё! — торжествующе объявила она. — Нас теперь зовут GEKOTA, и мне срать на альтернативы!

Тома аж засмеялся, и тут же последующие улыбки окончательно закрепили название. Но смех быстро утих, сменившись апатией.

Гекота... лягушонок, обожаемый Мисакой...

Клон сказала ему и только ему, что после выхода Мисаки в космос связь с ней стала нестабильной, а в мыслях замелькали видения нежелания возвращаться. Потом всё и вовсе прервалось.

То есть — Мисака умерла там, в космосе. И не просто умерла, а по непонятной причине решила совершить самоубийство.

Хотя обещала, что ещё увидятся, когда они прощались на базе Интри.

Тома не понимал, почему она так сделала. Но явственно чувствовал, что это из-за него. Он взял с клона обещание не говорить никому, даже если спросят, и старался прятать всю боль внутри, максимально притворяясь, дабы Каори, Ицува и Мисаки — а теперь Серья и Айса — ничего не заподозрили.