Правила жестоких игр

— Да, — подтвердила мама? — ты выглядишь такой... спокойной.

Кашлянув, я убралась в комнату, не найдя ответа на ее слова. Здесь меня настиг не прекращавшийся надоедливый звук тренькающего старого телефона, хриплый звонок разносился вокруг. Собирая конспекты и тетради в рюкзак, я покосилась на потолок, уверенная, что крикливый аппарат принадлежит соседям, но тут запел мобильный, и трескучий звук резко осекся, словно его отрубили, нажав на кнопку. Определитель высветил номер Филиппа.

— Как все прошло? — На мое ворчливое "Але" спросил он. — Я специально уехал пораньше, чтобы вы смогли все обсудить с родителями.

— Ты их заколдовал? — Буркнула я.

— Нет. А что? — Хохотнул парень. До меня доносился звук гудящего двигателя и песня нашей любимой группы.

— Они тебе выписали неограниченный допуск в нашу квартиру.

— Серьезно? — Усмехнулся он. — А ты?

— Ты такой вероломный, что давно забрался в нее без спроса. Они считают, что ты хорошо на меня влияешь. — Недовольно поведала я, слыша его тихий смех.

Никогда не чувствовала себя такой счастливой.

— Если так считают твои родители, то это правда. — Веселился Филипп. — Приедешь в институт позвони. Я тебя вечером встречу, провожу домой. — Выдав указания, он примолк, а потом поправился: — Нет, лучше дойдешь до метро, позвони. Приедешь в институт, тоже позвони.

— После первого занятия отзвониться? — Деловито поинтересовалась я, прижимая трубку к плечу и натягивая джинсы.

— Безусловно. Я должен знать, где ты находишься. — Сердито заявил он, словно я сморозила невероятную глупость, и отключился.

* * *

Неприятные сюрпризы начались еще во дворе, когда ворота оказались заблокированными огромным канареечного цвета автомобилем известной марки, проданной ушлыми американскими военными мирным голливудским звездам. Чудовище на колесах принадлежало Эмилю и вместо того, чтобы киснуть под ветрами и дождями на стоянке аэропорта оно перегораживало въезд в Гнездо. К досаде Филиппа Ауди пришлось оставить на дороге, сиротливо прижав к высокому каменному забору.

Когда парень, уже стоя на крыльце, щелкнул пальцами, то дверь отказалась подчиняться. Он, скрипнув зубами, в раздражении безрезультатно дернул за ручку. Дом не хотел его пускать внутрь, и шелестел занавесками в большой гостиной, выходящей окнами во двор. Похоже, Гнездо тоже скучало по рыжей девочке и выглядело пустым и холодным. "Пустишь, привезу", — сквозь зубы пообещал Филипп, и входная дверь тут же отворилась, выказывая часть холла заставленного чемоданами родственничков, неожиданно скоро вернувшихся с украинского шабаша. Парень нахмурился, гадая, что заставило родителей бросить веселье и прискакать с попутным ветром обратно.

Услышав шаги, из гостиной показалась Снежана, нахмуренная девочка смерила Филиппа обиженным взглядом и тут же скрылась обратно.

— Что так быстро прилетели? Посиделки с киевскими тетушками утомили? — Парень с улыбкой заглянул в комнату, где свидетельством их с Заккери драки остался лишь порванный портрет деда, прислоненный лицевой стороной к стене. Как любая вещь, созданная колдуном, она не поправлялась воздействием силы. Мебель же, благодаря стараниям Максима, имела первоначальный вид, только на стеклянной дверце горки с посудой щерилась крошечная сквозная дырочка, видимо, последнего маленького осколка разбитой мозаики не нашлось.

— Тебя Эмиль хотел видеть. Он сейчас в кабинете. — Буркнула девочка и, забравшись с ногами на диван, уставилась в перевернутую вверх тормашками книгу на латыни, на обложке угадывалась надпись "Ведьмы и колдуны".

Больше Снежана не сказала ни слова, уткнувшись в текст.

— Книгу переверни, удобнее будет знакомые буквы искать. — Холодно посоветовал ей Филипп уже без тени юмора.

Он быстро вышел в холл, и не видел, как девочка сверкнула горящими ненавистью синими глазами, а на ее бледных щеках вспыхнули красные пятна.

Из кабинета доносились возбужденные спорящие голоса. Когда Филипп вошел в комнату, то присутствующие настороженно и даже сконфуженно примолкли. Здесь царил приятный полумрак, располагающий к созидательным философским мыслям. Пахло пылью и уже едва заметным ароматом сигар Луки.

— Судя по вашему молчанию, сегодня я попал под всеобщее порицание. — Ухмыльнулся Филипп, снимая с себя пальто и небрежно бросая его на спинку кресла.

За огромным письменным столом в нервной и очень напряженной позе застыл хмурый осунувшийся Эмиль. Аида, явно закипавшая, как турка с кофе, замерла посреди комнаты перед зрителями и от бессилия ломала руки. На широком диване развалился Грегори, рядом с ним в пылу скандала егозила Лариса. Роза, мать Лизы, словно королева, закинув ногу на ногу, восседала на кресле и медленно со вкусом курила, стряхивая пепел в бронзовую напольную вазу. Зрительный зал волновался и фырчал, только Зак, расслабленно привалившись к стеллажу с книгами, скрестил руки на груди и ухмылялся с довольной ехидцей.

— Филипп. — Аида бросилась к сыну.

Тот сдержано поцеловал женщину в лоб в знак приветствия.

— Отдых не удался? — Спросил он у родственников и засунул руки в карманы. Мать схватила его под руку, словно боялась отпускать от себя, женщина дрожала от едва сдерживаемых слез.

— Начинайте. — Предложил парень, кивнув.

— Мы многое спускали тебе с рук, Филипп. — Вдруг с надрывом заговорила Лариса, взявшая на себя роль народного обвинителя, у нее всегда отлично получалось разыгрывать семейные драмы. — Твоих человеческих женщин, твое сумасбродство, игнорирование любых правил! — Филипп спрятал усмешку, выглядевшую в столь трагичный момент цинично. — Ты ведешь себя так, как будто тебе наплевать на мнение семьи!

— Если хочешь провести воспитательную беседу, Лара, то лучше поговори со своей дочерью, — ответствовал Филипп.

— Не смей отвечать ей в таком тоне, мальчишка! — Вскочил с дивана несдержанный Грегори, и Аида тихо охнула, прижимаясь к сыну. — Ты не присутствовал ни на одном шабаше, куда-то уматывал со своими Зайками или как ты называешь их! Ты делаешь такие вещи, от которых у нас всех волосы дыбом встают!

У Ларисы действительно развалившаяся прическа, закрепленная заговоренным лаком, сейчас торчала в разные стороны, словно она каталась в кабриолете при шквальном ветре.

— Покороче. — Кивнул Филипп.

— Мы знаем, что в Гнезде была человеческая девушка. — Тихо поведал отчим.

— Вы поэтому бросили веселье? — Усмехнулся Филипп и покосился на сводного брата, но тот быстро опустил голову, не позволяя забраться в воспоминания.

— Она ночевала в твоей спальне! — Не слушая его, выкрикнула Лариса.

В кабинете повисла тяжелая пауза, казалось, под потолком сгущались тучи, готовые разразиться молниями.

— Так и было. — Кивнул Филипп, понимая, что если расскажет про демона, выпущенного Заккери, придется поведать родителям о многом другом, что предшествовало глупости брата.

— Ты же понимаешь, что подобное недопустимо, сынок. — Вступил в разговор Эмиль. Его голос звучал очень устало, похоже, роль главы семьи утомляла его. — Гнездо не обычный дом, никогда его порога не переступала человеческая нога. Одно из главных правил — Гнездо священно. Ты нарушил его.

— Я не понимаю, почему должен чувствовать себя виноватым. — Пожал плечами Филипп, разражаясь.

— Ты осквернил Гнездо! — Заорала Лариса с горящими глазами и ткнула в парня пальцем.

Тот удивленно изогнул бровь:

— Да, бросьте. Она не суккуб — обычная девчонка. Зак рассказал, при каких обстоятельствах она оказалась здесь?

Он видел и ощущал, что дом принял Сашу. Гнездо не хотело ее выпускать из своих объятий, не давало войти без нее. Оно каким-то волшебным образом желало в свою колыбель человеческую девушку!

— Ты будешь наказан. — Перебил его Эмиль, оставив без внимания последний вопрос.

— Меня посадят под домашний арест? — Хмыкнул парень.

— Тебе придется покинуть нас. Поживешь с твоей прежней семьей в Киеве, вернешься через пару лет, когда все хорошенько обдумаешь. — При последних словах мужа Аида громко всхлипнула, не желая расставаться с любимым неласковым чадом.

— Мне нечего обдумывать! Решение принято. — Глядя в упор на отчима, с расстановкой ответил парень, а в голове приемного отца мелькали картинки его короткого разговора с Заком по телефону. — Заккери сказал, что это серьезно?

— Филипп! — Осуждающе пробормотала Аида, догадавшись, что сын только что без зазрения совести прочитал воспоминания Эмиля.

— А это серьезно? — Зло прошипела Лариса.

Парень пожал плечами, сводный брат глумливо фыркнул.

— Мальчик мой, ты обязан выбрать. — Тяжело, словно ему было противно говорить, произнес отчим и поднялся, облокотившись о крышку стола. — Человеческая девушка — не вариант для сильного, талантливого ведьмака. Ты можешь сделать выбор, но, выбирая человека, ты должен понимать, как ослабляешь себя. Это тяжело, в твоем возрасте меня тоже ждала сложная дилемма, и я никогда не жалел о своем решении. Подумай хорошо, тебе только двадцать три года. У тебя еще будет впереди то, за что стоит побороться.

— То есть или семья, или она?

Эмиль кивнул.

— Ладно. — Сдержанно отозвался Филипп.

Он осторожно освободился от рук матери, а потом снял с шеи медальон. Родственники дружно охнули, вытаращившись, а Роза подавилась дымом десятой за последние полчаса сигареты. Филипп подошел и небрежно бросил амулет с семейным гербом Вестичей на страницы раскрытой книги, лежавшей на письменном столе.

— Я ухожу из семьи.

— Филипп?! — Вскричала в ужасе Аида.

Парень оглянулся, мать стояла, закрыв рот ладонями, чтобы не заорать, синие глаза округлились, и в них вместе с вопросом стояли слезы. Зак, опешив, уставился на брата, словно видел перед собой инопланетянина.

Эмиль смотрел на пасынка изучающе, а потом спокойно произнес:

— Как ее зовут?

— Александра.

— Шурочка, значит? — Усмехнулся мужчина грустно, словно что-то вспомнив. — И она на сто процентов человек?

— Так и есть. — Кивнул Филипп, уверенный, что Заккери проболтался о каждой мелочи, желая напакостить брату и отомстить за проигранную накануне драку. Выглядел подобный жест мелко и не по-мужски.

— Человек. — Задумчиво произнес Эмиль, и добавил: — Она многое знает о нашей семье?

— Кое-что. Она ведь была в доме.

— Я думаю, нам стоит с ней познакомиться.

— Что?! — В унисон от изумления воскликнули женщины.

— Мы должны познакомиться с новым жителем Гнезда. — Эмиль обвел грозным взором из-под нахмуренных бровей захлебнувшееся возмущением семейство.

— Это невозможно! — Выкрикнул Заккери, зеленея от бешенства. — Нас на смех поднимут! Человек в семье ведьмаков — недопустимо!

Филипп тут же вспомнил мультик из детства, где нарисованный шакал шипел: "Позор! Человеческий детеныш в волчьей стае!"

— Я так решил. — Веско осадил его отец, потом обратился к пасынку: — Сегодня семья ждет вас на ужин вместе.

Ошарашенный неожиданным поворотом событий Филипп оглянулся к матери, та испуганно озиралась вокруг, похожая на сову с размазавшейся под глазами тушью для ресниц. Заккери молча покинул "поле боя", со злостью хлопнув дверью.

— Филипп, медальон забери. — Остановил его отчим, протягивая амулет, когда парень собирался поскорее убраться из ставшей невыносимой атмосферы кабинета. — Семейными знаками не раскидываются.

* * *

Он злился настолько, что был готов придушить Сашу собственными руками. Ее телефон гнусавым голосом автоответчика постоянно требовал "перезвонить позднее". Конечно, для Филиппа не являлось проблемой дозвониться на отключенный аппарат, если села батарейка, но Саша, похоже, исхитрилась свой сломать.

Сильно раздраженный парень, останавливаясь рядом с магазином мобильных телефонов, заехал на тротуар передними колесами огромного ярко-желтого внедорожника Эмиля, перегородив проход наполовину. Недовольные пешеходы бурчали себе под нос проклятья, протискиваясь рядом с ним.

— Здравствуйте! — Радостно улыбнулась девушка-продавец в желтой, как машина отчима, футболке, когда над открытой дверью звякнули китайские колокольчики.

— Привет! — Недовольно буркнул Филипп, пригнув голову, чтобы не шарахнуться о длинные трубочки-висюльки, и ткнул пальцем на два одинаковых аппарата белого и черного цвета, стоявших на подставочках в витрине.

— Оба? — Удивилась девушка, округляя глаза.

Парень только кивнул, доставая кошелек. Тонкие аппаратики с большими сенсорными экранами послушно улеглись в коробочки. Филипп подхватил покупки и, не прощаясь, убрался на улицу.

Пусть теперь посмеет сказать, что у нее сломался телефон! Уничтожить два аппарата одновременно даже Саше не под силу!

Огромный внедорожник произвел фурор на маленькой студенческой стоянке, спортивные купе такого ажиотажа не вызывали. Декан факультета завистливо пялился из окна маленького вишневого седана, а ученики присвистывали, проходя мимо.

От головомойки, сама того не подозревая, Сашу спасла пышка Катерина, которая после давнего короткого звонка Филиппа, хитро выудившего Сашин телефонный номер, стала смущенно здороваться с ведьмаком. В ее воспоминаниях он увидел веснушчатое лицо, недовольную гримасу и бланк с тестом по логике, где стоял огромный кол с тремя минусами. Ее провал вызвал у Филиппа улыбку. Расписание подтвердило догадку о факультативном занятии, где обычно нерадивые студенты-первокурсники переписывали заваленные контрольные работы.

Тут же расслабившись, он спустился на первый этаж, уселся на широкие перила балкона, нависавшего над холлом. Парень облокотился на квадратную колонну и с удовольствием вытянул ноги, разложив на коленях тетрадь в кожаной обложке.

Серебряное перо чиркнуло по бумаге витиеватый знак, вкладывая в него магический импульс. Символ вспыхнул и мгновенно потух, оставив на бумаге выжженный черный след. Тут же на листе появилась надпись корявым неразборчивым почерком Саши. Цифры, выводимые девушкой в неизвестной аудитории, складывались в нелепое решение уравнения. Нахмурившись, Филипп приглядывался к выкладкам, не находя в них никакого логического смысла. Ответ нарисовался резко, но через несколько долгих минут. Вероятно, преподаватель вышел, а девушка, воспользовавшись удачей, залезла в конспект и своровала верный результат.

Филипп как раз собирался поздороваться, как неожиданно ручка вильнула, и на листе появился знак вопроса, начертанный Сашей, а чужой почерк пририсовал единицу с минусом. У Филиппа от изумления изогнулась бровь. Ниже появился кол с тремя минусами, и Сашин собеседник, наконец, вывел фразу: "Он нули тоже ставит. Прогуляемся после?"

Тут Филиппа перекосило. Скрипнув зубами от неожиданно вспыхнувшего в душе нехорошего чувства, он быстро вывел ровными четкими буквами:

"Что с твоим телефоном?!"

"Напугал!!!" — Через ошарашенную паузу ответила Саша.

"Какого черта у тебя не работает телефон?!" — Снова повторил Филипп.

"Уронила". — Призналась девушка.

"ОПЯТЬ?!"