Ой-ой-ой, домовой!

Миралия подстраховалась.

Но — не вышло. И книги и прочее досталось Тире.

Да, и сейчас все у девушки было с собой, все в дорожном сундуке, все равно Адам туда не заглядывает. К чему?

Керт едва не застонал, хватаясь за голову.

Я незаметно фыркнула.

Милый мой, а ты как хотел? Тебе бы про наших террорюг рассказать, вообще бы в обморок упал от ужаса. Да и надо рассказать, в хозяйстве пригодится.

Такие вещи лучше знать, чтобы вовремя выявлять и пресекать.

— Какие отношения связывали вас с сыном лэрра Эрарда Фаулза?

Лучше б он Тиру иголкой в попу ткнул.

Вновь сопли, слезы, истерика... хотя история банальна донельзя. Встретились, полюбили. Правда, врали в этот раз оба, и парень и девушка. Девушка — потому что хотела сделать хорошую партию, парень потому, что хотел затащить девушку в постель. И он-то со своей задачей справился. Хотя первым и не оказался. И даже десятым, как я поняла.

А вот потом развернулся, натянул штаны и отправился на поиски новых приключений.

Естественно, Тира его возненавидела. И захотела отомстить.

Достать каплю крови? Вот уж не проблема. Да и семя тоже.

Встретились, словно невзначай, захотели вспомнить былое, вспомнили...

В результате, через несколько дней парень помер. Быстро и качественно.

Тира использовала сильный вариант, ну и сил туда сдурьма вбухала столько, что сама потом на неделю в горячке свалилась. Адам боялся — помрет племяшка.

А сам лэрр Эрард?

Нет, этого она не трогала, зачем? Асанта — дальняя родственница, вряд ли она много унаследовала бы, смысл убивать лэрра?

Тут Тира стояла на своем жестко. Это — не ее работа.

И я верила. Керт, кажется, тоже.

Мира?

Да. Это — она.

За что?

А вот перехлестнула последняя волна, и пошла лодка терпения на дно, да и было той лодки — плоскодонка. Ясно ведь сказано — пресмыкающееся. А кто у нас — того-с?

Да змеи, ящерицы, крокодилы. И они кусаются. И совести у них нет, и стыда. И вообще, кто первый найдет благодарного и благородного крокодила — поделитесь находкой?

Из-за чего?

Тира нацелилась на Симона Жескара, ну и... было у них. А Мира достаточно резко сказала, что ничего у Тиры не выйдет с этим парнем.

Наверняка она сама на Жескара глаз положила! Чтобы Тирочке насолить!

Всю жизнь ей Мирка завидовала, потому что она, Тира, умнее, красивее, обаятельнее... вот и сейчас, небось, начала Жескару глазки строить. И Тира не выдержала!

Она просто хотела за себя отплатить! Неужели вы не понимаете, лэрр?

Она не нападала, она оборонялась, это к ней плохо отнеслись, вот!

Керт покивал с умным видом, и уточнил, что с Лаллией?

Тут история рассказанная Лаллией, и история Тиры полностью совпали. А раз так...

Какое-то время Керт еще выпытывал у Тиры имена-пароли-явки, то есть где покупала эликсиры, кто учил бархейнскому, и прочее. А потом кивнул.

— Танна Тира, мы постараемся смягчить вашу участь.

— Благодарю.

— Но в ритуале все равно поучаствовать придется. Но поскольку нас будет трое, я думаю, сильный откат на вас не пойдет.

— Благодарю!

Тира что-то лепетала, но Керт уже открыл дверь и вышел.

И прислонился к стене за первым поворотом коридора.

— Ну и дрянь. Амура, ты тут?

— Да.

— Выпьешь со мной?

— Компанию составлю.

— Составь пожалуйста. Как же мне сейчас тошно. Ну и мразь!

И я была с ним полностью солидарна.

* * *

— Что не так в фамилии Гарлан?

— Да ничего. Просто людей с этой фамилией несколько раз публично казнили за занятие магией.

— Опа! И все родственники?

— Как — все? Дальние линии, скорее всего. Нам связи установить не удалось.

Храму? Не удалось?

Это серьезно. Инквизиция, если кто не понимает, имеет опыт работы в пятьсот лет минимум. А то и больше, церковь-то две тысячи лет насчитывает. Гестапо имело опыт работы в двенадцать лет, с тридцать третьего по сорок пятый. Знаменитой англицкой Ми-6сто десять лет.

Ну и кто тут щенки писючие?

И местному варианту инквизиции вот ни разу не меньше.

Если им не удалось отследить связи, это серьезно. Это... это — жесть!

— Расскажешь подробнее?

— А, какие там подробности. Сто двенадцать лет назад. Эрт Гарлан казнен публично. Наслал порчу на несколько семей. Восемьдесят... кажется два года назад. Лиана Гарлан наслала порчу на восемнадцать женщин. Пятьдесят три года тому. Тоже кто-то из Гарланов, имени не помню, убивала молодых мужчин. И последний случай, папочка и мамочка Тиры отметились. Сначала отец, он насылал порчу за деньги, ну, нашли рано или поздно, а потом и ее мамаша.

— Серьезно? Миралия?

Я помнила, как о ней говорил Адам. Девочка-цветочек, и такие раскладки? Порча?

— Да, на тех, кто выносил приговор ее мужу. Сама погибла, но и людей спасти не удалось.

— Понятно, почему Тира говорила о своей фамилии. Интересно, а почему Адам ее не удочерил?

— Потому что его уматерили, — хмыкнул Керт. — Кто б ему дал! Пусть спасибо скажет, что в храмовный приют ребенка не отправили, отстоял он племяшку тогда.

— А зря...

— Кто ж знает, что в нашей жизни зря, что не зря, — загрустил Керт. И я поспешила сменить тему.

— Слушай, а что вообще надо для наведения порчи?

Я расположилась на каминной полке, свесила хвост и небрежно помахивала им.

Керт развалился в кресле. В руках у него был бокал с коньяком, или чем-то таким, спиртосодержащим. Мне все равно нельзя, я белка. А ему после разговора с Тирой требовалась релаксация.

А именно — уютное местечко, беседа с кем-то хорошим, душевное спокойствие...

Тирой серьезно займутся завтра с утра, как прибудут еще два хуртара. Тогда же и порчу снимут с девчонок. А пока мадемуазель сидит под надежным замком, а мы наслаждаемся непринужденной беседой.

Почти Холмс и Ватсон. Не хватает только бокала с бренди, но мне сейчас и понюхать не светит. Даже не опьянею. Расчихаюсь.

Физиология другая, вот и не поможет мне спиртное. А жаль. Хорошо бы смотрелось.

Девчонок, кстати, Керт тоже предупредил, что если его коллеги приедут, то завтра с них порчу снимать будут. И Лаллия, и Мира клятвенно пообещали лечь пораньше спать — мало ли?

Денек они еще подождут, но хотелось бы поскорее, неохота под топором палача жить.

— Кровь.

— Но Тира же взяла семя?

— А что такое семя? — Керт пожал плечами. — Это очень важная часть мужчины, не менее важная, чем кровь.

— А Тира не боялась, что порча и на нее попадет?

— В смысле?

— Слюна-то ее. Семя мужское, но слюна дамская, а там явно было и то, и другое? Попало бы на нее... получилось бы этакое самосожжение?

Керт от души рассмеялся.

— Слюна, волосы, ты, Амура, как скажешь, так скажешь. Может, еще и по содержимому ночного горшка порчу наводить?

Я помотала головой.

— Не поняла? Слушай, давай с тобой четко определимся, что годится для порчи?

— Кровь. И только кровь.

— А семя?

— Мое семя — моя кровь — мой сын. Самая близкая родня. Разве нет? Это мои будущие дети, просто...

— В потенциале, — помогла я.

— Да, наверное, — слова 'потенциал' Керт не знал.

— А остальное не годится? Волосы, к примеру?

— Если только вырванные с корнем, чтобы на них кровь осталась, тогда можно попробовать. И то побыстрее, чтобы не пропало, сколько там той крови было? А сами волосы — что? Они уже не совсем живая часть нас. Как ногти, к примеру. Тебе когда волосы сттригли, ты же не орала благим матом?

— Нет, я орала, поглядев на результат, — съязвила я.

Керт рассмеялся.

— У вас вообще удивительно забавный мир. Хотел бы я там побывать.

Я хмыкнула.

Забавный, да. Интересно, куда бы ты пристроился быстрее — в могилу или в дурдом? Но что развлеклись бы все причастные к твоему визиту, это точно. Ладно, вернемся к порче.

— А у нас считали, что порчу можно навести и через волосы, и через ногти... да хоть через что. Через любую частицу человека.

— И получалось? — с профессиональным интересом уточнил Керт.

Я вздохнула.

— Да как тебе сказать? Я вообще порчу не видела, первый раз здесь столкнулась. Вот чтобы она была ощутимая, конкретная, чтобы пальцем можно было потрогать, как у лэрра, у девочек, чтобы язвы и смерть... Раньше я никогда такого не видела. У нас такой порчи и не бывало.

— А какая она еще бывает? Как у вас наводили порчу? Поделись секретами, если знаешь?

Я от души рассмеялась. Секретами... да весь интернет в подобных советах. Правда, пользы от них — разве что поразвлечься. Ноль целых, фиг десятых. Если кто-то так и правда порчу навести умудрится, его надо будет в книгу рекордов Гиннеса занести.

— Знаю, у нас все знали.

— Серьезно? И как же вы жили?

— Весело. Потому что всерьез это все никто не воспринимал.

— Как можно не воспринимать порчу — всерьез? — в голове Керта подобное просто не укладывалось. У них-то понятно, тащить и не пущать, а у нас даже участковому не пожалуешься, в лучшем случае пальцем у виска повертит.

— Если б ты знал, как у нас ее наводят, ты бы тоже ничего всерьез не воспринял, — махнула я лапой. Керт отпил глоток спиртного.

— Ну так поделись?

— К примеру, можно кому-то иголок во входную дверь натыкать, — принялась вспоминать я.

— Зачем? Чтобы укололся?

— Якобы, привлечь болезни. Рассыпать перед порогом землю с кладбища, монетки, можно клок волос стащить в ближайшей парикмахерской и подвесить к двери... да много чего можно. Знаешь, дурость — она безгранична.

— А что с человеком-то будет?

— Удачу потеряет, выгодный контракт сорвется или с работы уволят, в семье скандалы начнутся, денег не будет, замуж не выйдет...

— Такой порчи не бывает, — Керт решительно замотал головой.

— Только... физическая?

— Или на смерть.

Я только вздохнула.

— А у нас считают, что есть.

— Тогда понятно, почему у вас никто ее всерьез не принимал. А настоящая?

— А, как у вас. Если что есть, надо долго искать и тщательно ловить. А дураков в любом мире прорва.

— Это да.

— Вот наши и отрывались, кто во что горазд. Сам понимаешь, здесь для меня все это оказалось в та-акую новинку... я о таком и не слышала никогда.

— Амура, белочка, давай я тебе просто расскажу, что такое порча. А ты уже сравнишь? — надоело Керту слушать про дураков из нашего мира.

Я умильно распушилась.

— Да, пожалуйста! Очень прошу!

Керт откашлялся и начал.

— Итак, порча. Механизм наведения прост. Необходимо иметь частицу человека, которого ты хочешь проклясть, а именно кровь.

— Или семя.

— В крайнем случае и это сойдет. Но только для мужчин, для женщин берется исключительно кровь.

— Из царапины?

Керт кивнул.

— Ну да, а откуда еще?

— Женщины вообще каждый месяц кровь теряют, — скромно намекнула я.

Керт побагровел. Я фыркнула. Хуртар быстро опомнился — и перешел в атаку.

— Годится любая кровь, неважно, как ее получили. Край — кровь близкого родственника. Срок годности материала — не больше трех дней.

— А если больше?

— Может не получиться.

— А если заморозить?

Керт покачал головой.

— Нет. Можно провести отсроченный ритуал, это другое.

— Отсроченный ритуал?

— Ты знаешь, что такое вольт?

— Физика — это не мое.

— Не понял?

— Ну.... Вольт — это у нас в мире единица измерения чего-то там, в одной из наук. То ли емкости, то ли сопротивления... ученый такой был, — собрала я в кучку остатки знаний. Извиняйте, физика — решительно не мое.

Керт замотал головой.

— Нет. Это... вот представь, попала ко мне твоя кровь. И делаю я куклу-девочку, нарекаю ее Амурой, и провожу с ней любой ритуал. Порчу, проклятие на смерть, да что угодно.

— И со мной это тоже происходит?

— А вот тут есть оговорка. Потом есть ровно девять дней, чтобы активировать вольт. Час в час, начиная с момента проведения ритуала, ты можешь перенести его с куклы на человека.

— Девять дней? Это много?

— Это очень много в некоторых случаях. И кстати, этот срок часть снижается.

— Это от чего-то зависит? — заинтересовалась я.

— Смотря у кого какая защита. Мой вольт продержится не больше дня, но это мой. Я хожу в храм, я под покровительством Хурта, а у лэрра Эрарда, сама видела, храм запущен, хуртара в поместье нет, богослужения не проводятся каждую пятиницу.

— А надо?

— Амура! — чуть не застонал Керт. — Конечно, надо! Верующий лэрр — верующие тарры. А если лэрру плевать на души его крестьян, это плохо.

Я вздохнула. Как все сложно...

— А может, он где-то в деревне есть? Хуртар?

— Нет.

— Почему?

— Потому что лэрру Эрарду плевать было на чужие души. Да и наклонности у лэрра были... не самые одобряемые.

— Вы же лояльно относитесь к магии крови?

— Лояльно. Но черту переходить все же не стоит.

Я кивнула.

В принципе, понятно. Лэрру и даром не нужен был соглядатай рядом, которого ему постарались бы приставить. Вот и не привечал хуртаров.

Но...

— Слушай, а что помогает больше? Храм или вера?

Керт затряс головой.

— Не понял?

— Можно верить, но не ходить в храм. А можно ходить, но для галочки, вот, как та же Тира. И пакостничать. Что поможет? Храм или вера?

Керт подумал пару минут.

— Вера — сильный инструмент, но применять все надо в комплексе.

— То есть? Одной веры мало?

— Амура, а что ты имеешь против храмов?

Ну... из своего мира — да до фига всего! К примеру то, что одну такую блямбу влепили рядом с моим домом. Правда, сквер загубили с вековыми деревьями, единственный на три квартала вокруг, и по вечерам не пройти стало, то бомжи попрошайничают, то христиане-маньяки цепляются, верите ли вы в бога...

Отстреливала бы! Без всякой жалости! Солью из дробовика! Чтобы сидели в тазике попой и не лезли к людям. Может, хоть дома делами займутся!

Ладно, может, еще и примут полезный закон, к примеру, введут в кодекс статью за религиозные домогательства. Как за сексуальные. Но тут-то не так? Наверное...

Это я Керту и выложила.

Хуртар только покачал головой.

— Нет, у нас действительно не так. Есть, конечно, и те, кто служит себе, а не богу, но Хурт таких не одобряет. А немилость бога... человек даже в храм не войдет.

— Серьезно?

— Да.

— На него потолок рухнет?

— Нет. Просто все свечи потухнут и не зажгутся, пока он не уйдет. Бог не желает его видеть.

— Это как-то исправляется? — заинтересовалась я.

— Молитвой, постом, покаянием. Особенно последним. Осознанием своего поступка и чистосердечным его исправлением.

Я фыркнула.

— Да, у нас так не бывает.

— Значит, ваш бог слабее. Это случается... может быть, он моложе.

— А Хурт — старше? Сколько ему лет?

— Первые святилища были построены около восьми тысяч лет назад.

— М-да. Старожил.

Значит, не Тор? С другой стороны, а кто его знает? Может, между двумя мирами есть временной коэффициент? И мы в четыре раза тормозим? Поди, разберись тут без Эйнштейна? Так что я предпочла вернуться к более приятной теме.