Ой-ой-ой, домовой!

— Керт, расскажите же всем, что случилось и как вы раскрыли это гадкое преступление.

Колетт. Она из мести, что ли?

Керт с такой тоской посмотрел на тарелку, что все мужчины понимающе хмыкнули, дело-то житейское. Тебе бы к холодильнику, а тут прекрасной даме поговорить приспичило. И как ты объяснишь, что это не пренебрежение к ее чарам, а зов желудка?

Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.

Но отвечать пришлось.

— Давайте я буду рассказывать, ну и завтракать заодно?

— Мы вас внимательно слушаем, — заверила Колетт. Зря она это.

Керт тут же отправил в рот пирожок, прожевал, проглотил, и только потом начал рассказ.

— Когда прокляли ланну Миру, для меня прозвенел первый звоночек. Уж простите, лэрры и ларры, но я никогда не поверил бы, что убийца лэрра Эрарда станет покушаться на Миру.

— Почему? — поинтересовалась сама пострадавшая.

— Масштаб несопоставим, — просто ответил Керт, и отправил в рот кусок пирога. — С лэрром совсем другой расклад. Два точечных удара, сначала сын, потом сам лэрр, все быстро и четко, он сгорает в считаные дни. А у вас еще есть время. Минимум половина месяца. Так что все вернется на круги своя, я уже отправил весточку в город, как только прибудут мои коллеги, мы составим круг и проведем ритуал очищения. И вы забудете о своей порче.

— Скорее бы, — Мира поежилась и посмотрела на свои руки. Там, под длинными рукавами прятались язвы, я знала. Они уже до плеч доползли и готовились перебраться на шею и грудь. Пока они не болели, но это только пока. Потом бы все сразу активизировались...

Теперь с нее это снимут. А если Тира пострадает...

Хотя почему — если?

Снятие порчи гуманности не предусматривает. Посеял ветер — получи торнадо в туалете. И третьего тут не дано. А уж стремление сохранить жизнь преступнику... тут это даже за анекдот не сойдет. Так-то. Край — двадцать лет на каторге, а там после пяти уже загибаются, двадцатка — это тот же приговор, только загнешься намного медленнее.

— Надеюсь, все случится уже завтра. Не в упрек вам, Мира, но разница действительно была велика. Разные ритуалы, и подозреваю, разные люди. Тира не получила бы от гибели лэрра никакой выгоды...

Мира поежилась, и Керт прищурился на нее.

— Чего я не знаю?

— Мира? — Адам увесисто так положил кулак на стол.

Мира опустила глазки долу.

— Тира была знакома с Эрри.

— Что?!

— С Эрардом-младшим, сыном лэрра, — Мира побледнела, но говорить продолжала. — Мы случайно познакомились, в столице, ты, папа, тогда был занят, ухаживал за Асантой...

— И выпустил вас из виду, — чертыхнулся Адам. — Но как?

— Случайно, на прогулке, — пожала плечами Мира. -Тира же чуть старше меня, ей надо было мужа искать, и мы ходили туда, где много молодых лэрров. В Эрт-парк, на ипподром, на скачки, на Далейнский пляж...

— ЧТО?!

— Тира считала, что там она скорее с кем-то познакомится. А я...

— А ты ее прикрывала! — прозрел Адам. — Мира, я же вам доверял!

Нашел кому. Девчонкам на выданье! Да лучше б ты сразу козу в огород пустил, все меньше недосчитался.

— А...

— Да, пап. Тира просила меня, и я ее прикрывала. Она и на свидания ходила, и задерживалась, и я догадывалась, что они с Эрри зашли достаточно далеко. Точно она не говорила, но я видела у нее на шее отметины... и ниже тоже. Когда она переодевалась.

Адам схватился за голову и застонал. Асанта погладила его по руке.

Кажется, Мира становится похожа на человека? Давно пора!

— Успокойся, дорогой, все в порядке.

— Да что тут может быть в порядке?!

— А что плохого? Мира, милая, ты ведь не поступала так, как Тира?

— Нет. Я младше, мы решили, что сначала замуж выйдет она, а потом — я. Мне можно и подождать мужа ловить, а ей побыстрее нужно.

Кажется, Адам едва удерживался, чтобы не начать биться головой от стену. И правильно, так я и дам ему резной дуб своей чугунной башкой портить.

— А что было потом? — Керта интересовала практическая сторона дела.

— У Эрри появилась другая. Тира умоляла, бегала за ним, но все было напрасно. А на угрозу пожаловаться отцу, Эрри только рассмеялся.

Керт хмыкнул.

Ну да, пожалуются лэрру, что его парень кого-то там на сеновале завалил. И что?

Десяток золотых монет он, может, и выделит. Тем более — тарре. Но уж точно не заставит сына жениться, позору будет на весь мир, а пользы — никакой.

— Они плохо расстались, — вздохнула Мира. — Тира ходила вся бледная, плохо спала, кричала по ночам...

— Я не знал, ничего не знал... — простонал Адам.

И глядя на него, сложно было не поверить.

— Ладно. Об этом мы тоже расспросим девушку, — кивнул Керт. — А насчет лэрра она ничего не говорила?

— Нет. Злилась на него, конечно, но... так. Без души.

Керт кивнул.

А я подумала, что кажется, мы нашли убийцу сына лэрра. Но ведь не самого Эрарда, нет. Получается, есть кто-то третий, кто так удачно воспользовался стечением обстоятельств. Но кто?

— А что произошло здесь, в поместье? — вернула всех к интересующей теме Колетт.

— А что тут такого произошло? Тара Тира старалась устроить свою судьбу, не так ли, тарр Жескар?

Симон-младший потупился.

— Ну... было. И что?

Адам скрипнул зубами, но стерпел. Симон развел руками.

— Дядюшка, войдите в мое положение! Я мужчина, не отказываться же от бабы, которая сама ложится!

— Порядочная баба сама не ложится, — Делия топнула ножкой.

Я прищурилась. Интересно...

Колетт кивнула.

— Сказано грубовато, но по сути верно. Если красавица на тебя бросается, берегись, дружок.

Симон-младший кивнул.

— Я и не собирался с ней что-то серьезное. А ночь скрасить... ей хорошо, мне хорошо, что еще надо?

— Вам — ничего. А Тира искренне считала, что она сокровище, — пояснил Керт. — И любой, кому довелось попробовать хоть крошку от пирога, уже должен ей по гроб жизни.

Симон хмыкнул.

— Она, что ли, первая?

И не первая, и не в этом мире, и бабы — дуры. Я бы таких по судам таскала, чтобы полюбовались на своих сестер по разуму, которые алименты выбивать пытаются. Эх, сама не умнее была, пока носом об стол не приложили.

— Тира нашла общий язык с тарром Жескаром, — подвел итог Керт. — А потом поняла, что свадьбы не будет. И обиделась.

— А почему на меня? — искренне удивилась Мира.

— Потому что я дурак, — честно признался Симон-младший. — Уж простите, ларра, но вы мне нравитесь. И я честно сказал Тире, что на вас бы женился. А на ней — нет. И приданым она не дотягивает, и блудлива... я ж там даже не десятый был, там такой опыт — борделям перенимать впору.

Мира покраснела и ткнула вилкой в блюдо, промахнувшись мимо яичницы.

— И поэтому она...

— Подозреваю, что да, — кивнул Керт. — Пренебрежение, обида, может, и еще что-то послужило толчком... потом еще расспросим. Но порчу она на сестру навести решилась. Хотя если раньше от нее уже пострадал любовник, терять ей все равно было нечего. Допрос покажет.

— А потом? — чуть опомнился Адам Ластан.

— Потом приехал Алек Дален. И Тира решила атаковать. Мира ей не соперница, Лаллия... с ней они находились примерно в одинаковом положении, обе тары, обе с приданым, но...

— Но?

— Лаллия, вы ведь резко поговорили с Тирой, верно?

— Да. — Лаллия признавалась без всякого смущения. Ну, нахамила, но ведь и в ответ получила. — Я ей сказала...

— Лалли, — тихо кашлянул Симон-старший. Девушка вздохнула, покраснела, и честно призналась.

— Я ей сказала, что она дешевая шлюха. И сколько б за ней приданого не было, мужчина всегда предпочтет ту женщину, через которую полк солдат не пропустили. И чтобы она руки к Алеку не тянула, потому что я ему все расскажу о ее продажности.

Алек хмыкнул. Кажется, для него такой расклад оказался неожиданным. Без него — него делили, развели и оженили.

— Тира обиделась, и второе проклятие получили уже вы.

— А третье — Симон?

— Должен был. Я уже начал подозревать Тиру, и решил ее спровоцировать. Она напрямик шла к своей цели, выйти замуж...

— Зря она все это наворотила, — тихо, но отчетливо заметила Колетт.

— Почему?

— Я бы никогда не разрешила Алеку на ней жениться.

— А своей воли у вашего сыночка нет?

Делия. И что ей неймется?

— Воля есть, а денег — нет, — хмыкнула Колетт. — Поэтому, даже если бы Тира затяжелела, я бы предпочла откупиться деньгами. Может, забрала бы ребенка. Может, содержала бы ее с малышом до какого-то возраста. Но не свадьба, это уж точно.

— Почему? — поинтересовался Керт.

Колетт пожала плечами.

— У Тиры были плюсы, да. Она тарра, из хорошей семьи, с приданым... это плюс. Но жениться на такой грязной женщине?

— Вам-то откуда знать было? — буркнул Адам.

— А кому? — Колетт мило улыбалась, — сразу говорю, перед свадьбой я бы приказала собрать все сведения о невесте. А тут и собирать не надо было, я видела, как она с Симоном целовалась.

— Ах, вот оно что...

— Поцелуй — это такая проблема? — не удержалась и пискнула Мира.

Колет хотела ее срезать, потом посмотрела на Адама, и смягчилась.

— Не всякий. Но то, что я видела, стоило бы позволять себе только с мужем.

— И вы молчали, — укорил Керт.

— Меня это не касалось. И об этом меня не спрашивали. О чем просили, то я и исполнила.

По-своему это логично. Политика страуса. И ведь сработало в этот раз, и перья из хвоста никто не выщипал. Так что Керт продолжил дальше.

— Покушение на Симона нам предотвратить удалось.

— Да, — поежился Симон. — Жуть такая...

Дамы переглянулись, пряча улыбки. Все были в курсе метода покушения. А ведь могли бы и отгрызть...

* * *

Керт допрашивал Тиру ближе к вечеру. Оно и правильно, посидела, успокоилась, поголодала...

В погребе нас встретила уже не та бешеная мегера, которая только что не кусаться пыталась, и пеной плевалась на два метра.

Нет, этакая заплаканная скромница.

Впрочем, Керт не поверил, потому и попросил меня его сопровождать. На своей территории домовой дух круче танка Т-34, если что — я его прикрою. Уж покусать, заплевать или сглазить точно не дам. И не сбежит эта зараза никуда. Это вам не замок Иф, это мой дом, здесь и сейчас я каждый камешек чувствую. Хотя быстрее бы от этой пакости избавиться.

Не люблю неблагодарных и подлых тварей.

— Лэрр, что со мной теперь будет?

— Ритуал очищения, — просто ответил Керт.

Тира побелела, как мел.

— Вы не можете... я не виновата!

— А кто виноват? — Керт опустился на принесенный с собой стул, — и с интересом уставился на Тиру. Та так и сидела на одеяле в углу. Сопела, глазами сверкала, но не кидалась. Понимала, что не получится у нее ничего, кроме пары лишних синяков.

— Я...

— Танна Тира, давайте так. Вы мне рассказываете, как вы докатились до жизни такой, а я попробую смягчить вашу участь. Но только при условии полного и чистосердечного признания, вы меня понимаете?

Тира закивала.

И слова хлынули потоком.

Слушать девушку было сущим мучением, она то забегала вперед, то сбивалась, то принималась описывать случаи из своего детства, к примеру, Мире купили туфельки с камушками, а Тире простые кожаные. Мире купили куклу и плюшевого мишку, а Тире только куклу...

Никаких особых унижений у нее в жизни не было.

Ее не били, не ставили в угол на горох, ее не наказывали сексуально... не было ничего из того, что забраковали бы органы опеки. Просто — к кому-то относились лучше, чем к ней.

Почему бы и нет, если учесть, что Мира — дочь, а Тира, как ни крути, племянница?

Адам даже ее не удочерял.

Мира была и есть Ластан, а Тира осталась Гарлан. По фамилии отца.

— Вам будет сложно сделать хорошую партию с такой фамилией, — хмыкнул Керт.

Тира закивала.

— Да, видите, вы меня понимаете...

Я положила себе потом об этом спросить. Что за фамилия такая? Чай, не Жопочкин и не Гнида?

Или тут Гарланы, как у нас — Искариот? Не то, чтобы плохая фамилия, но как-то некомфортно с ней жить будет.

Ладно, я потом у Керта спрошу, а пока продолжим слушать.

— Откуда у вас знания?

— Так от матери. А у той от отца.

Керт понимающе кивнул.

Адам, кстати, рвался пойти с ним, но хуртар отговорил. Ни к чему, пусть сидит и жену с дочерью утешает. Тира ведь сейчас разорется, начнет умолять, рыдать, страдать, и нормального разговора не выйдет. Потом сходит, если захочет.

Адам подумал немного, и согласился.

— А у отца откуда?

— Я точно не знаю, — смешалась Тира, — я же маленькая была, когда его не стало. Но мама говорила, что это отцовское, родовое...

— А что вы можете припомнить о родне отца?

— Ничего, — как-то даже удивленно поглядела Тира. — Откуда ж?

— А на те... материалы, которые у вас остались, никто не претендовал?

— Нет. Я все равно маленькая была, не знаю, может, дядя лучше осведомлен.

Керт кивнул.

— Мы его обязательно расспросим. И как вы получили эти материалы?

— Мама предполагала, что умрет, — просто ответила Тира. — Она оставила меня у дяди, взяла с него слово заботиться обо мне, иначе он бы вообще меня выкинул в придорожную канаву... ненавижу!

И опять слезы, сопли, вопли...

Понятное дело, нет у людей других целей в жизни, только тебя, дуру, поунижать. Вот хлебом не корми.

Ага, была у меня еще в той жизни одна знакомая. Звонит и говорит: 'Люба, у меня серьезная проблема...', да таким трагическим тоном! Я уж подумала, что у нее любимый хомячок подох. Или мужик изменил. Или...

Вариантов я перебрала массу. Что оказалось?

Она сегодня когда пришла на работу, поздоровалась с начальницей. И та на нее ТАК посмотрела.

Вот просто ТАК посмотрела...

Ни слова не сказала, ни жеста не сделала, никаких последствий. Но такой взгляд...

Трагедия, хвостом об стену! Простая мысль, что у начальницы или свои проблемы, или критические дни, или климакс, или... да что угодно! Нет, это нам в голову не придет, мир вокруг нас вертится. Люди не спят, не едят, не чешутся, только о тебе и думают, ага. Два раза.

Но высказать это человеку с больной психикой (а то здоровой что ли с такими заявками?) у меня окаянства не хватило. Разве что мужу посочувствовать, вот где герой невидимого фронта.

Наконец соплепад прекратился, и Керт добился ответа.

Как оказалось, любящая мамочка оставила все книги и причиндалы дочери. Книги разъяла на листочки и зашила в лифы и подолы платьев, справедливо рассудив, что копаться в тряпках Адам не станет, а вещи матери до дочери дойдут.

Всякие неполезные вещи, вроде крови мертвеца или желчи летучих мышей (я утрирую, конечно, но тем не менее) на всякий случай были упрятаны в косметику.

Пропали?

Да, безусловно. Но я заподозрила, что Миралия рассчитывала и выжить, и вернуться. И — кто знает, еще и подзаработать своим промыслом?

А чего?

Безнаказанность развращает, судя по всему, ее муж не один год развлекался, на каком-то эпизоде его взяли, а остальное — удалось! Почему бы вдовушке не заработать на том же самом? Забрать ребенка, уехать в глушь, сменить фамилию...