[*ПЦР — Полимеразная Цепная Реакция, метод экспресс-диагностики на наличие определенной ДНК или РНК в анализируемом образце. Подробности — см. на Wiki.
**Теломераза — фермент, достраивающий укорачивающуюся при каждом делении клетки концевую часть любой хромосомы, называемую теломерой. Обычно есть только в половых клетках, наличие этого фермента в соматических однозначно указывает на генетический сбой. Укорочение теломер при делении клеток — естественный фактор ограничения количества делений клеточной популяции, и является одним из ко-фактор процесса старения. Не обладающая этим ферментом клетка может дать всего лишь около ста циклов деления прежде, чем при копировании начнет страдать значимый материал ДНК. Транскрипция — процесс считывания РНК молекулы с ДНК, без которой не возможна "трансляция" — построение белка по РНК-информационной матрице.
* * *
Миоцит — клетка, из которых состоит мышечная ткань]
Дед смотрел на меня... в оттенках я не разобрался, но это бы поощрительно-заинтересованный взгляд. Не знаю, ожидал ли он от меня "дурацких" вопросов в духе "где ты был?" или "почему ты появился только сейчас?" — но я просто честно поинтересовался тем, что меня конкретно сейчас интересовало более всего:
— Неделю назад Куэс Джингуджи, моя невеста, попала под пока неизвестный мне ритуал, который "украл" у нее 32 часа из жизни — и произвел примерно те же изменения, что и в тебе: смена фенотипических* признаков, включая обесцвечивание волос, усиление сродства к магии, пошедший в разнос (правда, в меньшей степени) метаболизм... к сожалению, я узнал об этом только несколько часов назад. Ответь мне — связь между вашими случаями есть?
Вот теперь мне удалось "зацепить" Генноске основательно — по мере моего монолога он даже попытался привстать на своем ложе — но потом обессилено откинулся на назад. Только через несколько секунд я сообразил, что тихие звуки, которые издает мой дед — это смех. Горький смех — выражение лица мужчины никто бы не назвал "радостным".
— Даже так. — Родственник замер, глядя в одну, невидимую другим точку. — Даже так... Воистину, судьба знает, как посмеяться над людьми!
И снова тихие звуки грустного смеха. Я терпеливо ждал, не перебивая. Генноске явно было, что мне сказать — и, как я понял, версию, что дедушка "поучаствовал" в жизни моей жены нарочно можно было смело отвергать. Какое облегчение!
[*Фенотип — совокупность характеристик любого выбранного живого существа. Определяется как генотипом, так и персонального условиями развития конкретной особи от рождения до полового созревания.]
— Хорошо, я расскажу тебе то, что ты хочешь... внук. — Старик, а Генноске как никогда сейчас выглядел на свой возраст — не морщинами или чем там, но взглядом, наконец вышел из режима "цедю одно слово в пять минут". — Не смотря на то, что твой отец предпринял все усилия, что бы ты не стал... хм, нормальным наследником клана, мы все-таки родная кровь... и она в тебе уже проявилась. В конце концов, раз уж у тебя хватило духу принять ответственность за вассалов в девять лет, ты имеешь право знать. И, думаю сможешь понять — судя по тому, как ты уверенно ты уверенно пользуешься медицинскими терминами... и оборудованием... проблем с пониманием не будет. Что ты знаешь о Пространстве?
Слово "пространство" дед выделил голосом, а сам вопрос задал так, как будто не он мне собрался нечто рассказать, а как минимум принимает экзамен у нерадивого ученика. И еще эти показные размышления вслух... Генноске явно ждал от меня реакции — только вот какой?
— Как я понимаю, вопрос про "магию пространства", точнее — строении пространства с точки зрения магии? — Я решил отвечать в той же манере, что и собеседник. Ну и характер! Ксо... если он так со всеми говорил — не удивлюсь, почему представителя шестого клана старались не без нужды не трогать и обходили десятой дорогой, если не по делу. Впрочем, возможно, это наработанная "маска" как раз на случай "простого общения" — клан Амакава имел довольно серьезные основания "находиться в тени" — потому что единственной альтернативой, в которой мои потомки так же сохранят относительную самостоятельность и возможность нормально жить это та, которую я сейчас "творю"! Как бы "любимого дедушку" инфаркт не хватил, когда уже он "сможет понять", во что "вписался" его потомок... как будто у меня был выбор, после того, что два последних поколения предков наворотили!
— В конце концов, ты в город попал с помощью именно техники (или амулета) магии Пространства, и, раз задаешь вопрос — он как-то связан с твоим рассказом... — Говорить и думать о другом одновременно меня давно уже "научили" на экзаменах еще в первом ВУЗе "там": особенность обучения в "меде" — частая необходимость срочно выдавить из памяти нужный термин, описание или еще чего из необъятного массива информации, что запихивают в головы будущим русским врачам. Так что "вынырнув" из мыслей я с удивлением, переходящим в "каплю" вслушался в собственный монолог... блин! Да я идеально "подхватил" стиль речи Генноске — даже интонации были очень похожи: наставительно-снисходительные! Черт, сейчас кто угодно, услышав мой спич как ранее речь "Ноихарского Отшельника", подписал бы без сомнения любой документ, что "эти двое — близкие родственники"! — ...практически я знаю, как воспроизвести амулет "Мистического Дома" из нашего поместья в Ноихаре, но в теории разбираюсь только в рамках объема научно-популярной литературы европейской школы магии...
Я заметил слегка расширившиеся зрачки деда и поспешил пояснить уже нормальным "своим" тоном, пока он не надумал невесть чего:
— Куэс мне присылает некоторые конспекты и копирует отдельные статьи — другого источника информации о теории магии у меня нет. В Ноихаре архива не было, фугурума содержала только клановую летопись, на базе родителей уцелели в основном огнестойкие вещи, а в лаборатории, вход в которую в горной долине из записей были только спецификации по "Багровому Клинку", которые сама кошка туда и принесла. Может быть ты, деда, в курсе, где клановая библиотека?
Кажется, я снов смог удивить родственника — взгляд его по мере перечисления мест становился все более... пронзительным. Но, стоило мне произнести последнюю фразу... Смущение. Досада. Растеряность. Вина. Боль. Я едва успевал "читать" выражения лица Генноске — правда, видимо эмоции были весьма сильные, раз "пробили" "маску" и выражались так четко.
— Нет больше библиотеки... — Голос пожилого мужчины звучал глухо и надтреснуто. — У меня был выбор между ней и сыном, и я выбрал сына... Я лично вымарал его имя из клановой Книги и отрекся от родства — за то, что он сделал... но я не смог выкинуть его из сердца! Впрочем, даже это не помогло... что он рассказывал тебе обо мне?
— Отец? — Я, честно сказать, был несколько выбит из колеи последним признанием и вопросом. Попытался вспомнить, что же помню о своих родителях "тут"... получилось не густо. — Ничего. Я... кажется, спрашивал о тебе несколько раз — и о бабушке — но не помню ни одного ответа...
— ...понятно. — Предок поднял на меня взгляд, но, похоже, видел он сейчас не внука, а "кого-то" другого. — Может быть, так было правильно... честнее. Я ждал, что ты будешь ненавидеть меня. Сын, твой отец, оказался... более великодушным, чем я мог бы рассчитывать... Я считал его пустым балаболом, легкомысленным мечтателем, предателем и трусом, зарывшим свой великий талант в землю... Он был... сильнее и талантливее меня, и погубил все, погнавшись за своей "дурацкой", как я тогда думал, "теорией"... теперь, я вижу, я был не прав. Мы даже тогда толком не поговорили — он торопился вернуться к твоей матери и тебе... Я заставил его поступить так, как считал верным — а, оказалось, сам отправил его на смерть... какая ирония! Что ж. Я не буду ничего приукрашивать или пытаться скрыть — возможно, ты сам меня осудишь. Что ж, лучше твое презрение, чем незнание. Во имя памяти моего сына — я расскажу тебе все, как есть. Слушай.
Ретроспектива 1. Граница земель Амакава в Ноихаре, 18 мая 2005 года. Торицуке Амакава, Генноске Амакава.
— Убирайся.
— Я так и знал, что это заставит тебя выйти из дома... папа. — Молодо выглядящий мужчина переменил позу. Пиджак, брюки, белая рубашка с расстегнутым воротом, модная модельная стрижка — мужчина выглядел преуспевающим бизнесменом средней руки (никак не клерком — те и ночью готовы таскать свой галстук... и никогда офисному планктону не наработать такой взгляд!). Потому — немого неуместно в его руках смотрелись... новенькие грабли. Да и сочетание с внешностью садового инвентаря и глухого участка горного леса могло вызвать у постороннего человека желание протереть глаза. Впрочем — посторонних тут не было.
— Убирайся!
— Или что? — Спокойно переспросил молодой японец у пожилого: старший "собеседник", казалось, сошел со старинной гравюры... ну, по крайне мере — качественной иллюстрации в учебнике истории, посвященной концу восемнадцатого века. Кимоно, традиционная обувь, длинные волосы потомственного дворянина (только не тех придурков, что в угоду моде брили себе плешь на макушке!) — и меч в руке. Катана, причем не какая-нибудь просто "катана", а один из тех легендарных мечей, что носят название по фамилии мастера! Впрочем, для тех, кто в курсе, слова "катана" и "мастер Ясуцуна" имеют знак равенство...
— Убирайся. — Твердо в третий раз сказал старший из собеседников, и, более не говоря ни слова, развернулся спиной к молодому.
— Ты действительно думаешь, что если я после всего того, что ты сделал, пришел к тебе, я уйду? — Насмешливо бросил в спину уходящему хозяину земли незванный гость. — Или ты так хочешь, что бы я непременно потоптался на твоей так называемой "чести", войдя на "клановую землю"? Ладное, если таково твое желание...
Торицуке пожал плечами и перешагнул невидимую линию, небрежно помахивая граблями. Длинная деревянная рукоять инструмента в его руке снова начала выбрасывать в окружающее пространство ощущаемые за несколько километров всплески маны, которые и привлекли Генноске в первый раз: в зрении Амакава "свет" настолько густо напитывал дерево, что издалека невозможно было разобрать, что же "накручено" в этом своеобразном амулете..
— Может быть, все-таки остановишься и поговорим? — Довольно дружелюбно предложил сын. — Или попробуй на меня напасть, если уж так хочешь — я же все-таки вторгся в "ленные владения с оружием в руках"... Потому что иначе тебе от меня избавиться не выйдет — даже если вызвать полицию, они не будут влезать в разборку родственников, особенно если, хех... драки нет. Кстати, подумай вот о чем, отец — чем больше ты меня игнорируешь тем больше шансов, что нашу милую беседу подслушает кто-нибудь из вассалов. Ты же ведь нашел меня, определив направление с помощью Гинко? Могу поспорить — еще километр и мы на нее наткнемся, ты же оставил ее ждать себя? Или, может быть ты хочешь полюбоваться, что получается, когда аякаси-под-светом получают противоречивые указания от двух Амакава — не думаю, что ты им объяснил некоторые тонкости. С объяснениями у тебя вообще проблема, папа...
— Что тебе надо? — Резко поменявший направление после упоминания волчицы, теперь пожилой маг резко остановился и обернулся. Его правая рука легла на рукоять меча, ножны удерживались левой.
— Наконец-то... — Вздохнул сын, от которого отреклись, с некоторым трудом "удерживая на языке" заготовленные колкости. — Доступ в Хранилище. Ты перекрыл его мне и...
— Нет.
— Даже не хочешь выслушать, зачем...
— Нет. Это все?
— Как же с тобой тяжело, батя... — Пробормотал Торицуке и повысил голос. — Это "сокрытое" — мой проект, без меня у тебя бы ничего не вышло...
— Нет. Ты не часть клана — другого ответа ты никогда не получишь. А теперь — уходи! — Генноске развернулся на пятке и сделал шаг... и опять оказался лицом к "бывшему" сыну: невидимая граница пространственной техники "Мистический дом" теперь "ужала" весь мир для двух человек до пятиметрового круга вписанного в пределы небольшой лесной поляны. За то время, пока Торицуке был вне поля зрения Генноске произошли два изменения: грабли были небрежно воткнуты в землю насадкой вверх, а в опущенной руке более молодого Амакава оказался извлеченный откуда-то пистолет странного дизайна. Старший "собеседник", оценив ситуацию, самым обыденным движением сменил положение тела, выведя вперед праву, опорную ногу — и обманчиво-незаметным движением подложил большой палец левой руки под цубу клинка. Странное дело — впервые за все время, пока длился не совсем обычный разговор, на лице старика появились какие-то эмоции: он улыбался. Очень, очень недобро улыбался!
— Я вижу, за то время, пока мы не виделись, ты потерял не только честь... сын!
— Мозги к твоему огорчению я как раз не потерял... отец. — Скопировал улыбку отца Торицуке. — Потому — добрый совет: если хочешь напасть, атакуй все-таки противника, а не артефакт, на который ты нацелился — только клинок зря извлечешь. Или ты думал, что я не замечу такой "малости"? Ты же сам меня учил... Слушай, видишь же — я настроен серьезно: давай ты мне покажешь рабочий рисунок ID, и закончим наше взаимнонеприятное общение...
— Я смотрю, ты за время своего "путешествия" потерял не только честь, как я думал... — Протянул Генноске. Если бы весь разговор с самого начала слушал посторонний наблюдатель, он бы поразился, насколько похоже получается у отца и сына изображать "сарказм". Правда, младший Амакава держать лицо не пожелал:
— Честь? — Как-то даже ласково переспросил Торицуке, правда его голос чем дальше, тем больше переходил в шипение. — И это мне говорит мразь, которая позволила поставить моему сыну "глубокое внушение", что он теперь даже не может запомнить имени родителей?! Тебе мало было потешить свою самовластность и выгнать, облив помоями меня и Мию, да? Ты позволил Саввако влезть в мозги внуку, зная, что ни "изменяющий свет", ни сила крови Ми не в силах справиться с этим дерьмом!
Японец в европейском платье все-таки справился с эмоциями и, после крохотной паузы продолжил говорить совсем спокойно, расслабив плечи и даже отведя взгляд... вот только мужчину в кимоно это совсем не обмануло. Говорящий теперь был готов — просто готов к чему угодно: говорить, уклоняться от атаки, стрелять... убивать или пытать — и никакие "родственные чувства" ему сейчас не помешали бы. Даже та холодная ярость, что буквально мгновение назад так и плескала из Торицуке, сейчас стекла с него как вода, оставляя лишь чувство вселенского спокойствия... и это было страшно! Сатори — это вам не какой-нибудь наркотический приход, когда опьяненный мухаморами гайдзин бежит, брыжа слюной и не разбирая своих и чужих. Сатори — это когда твою руку ведет само небо, когда вообще не возникает вопроса "что делать", как бы не повернулась ситуация Человек становиться лишь проводником той функции, что взял на себя... глазами потомка на слегка побелевшего Генноске смотрела не просто смерть — противник действительно готов был сделать что угодно, что бы получить искомое.
