Феникс - 2. Пламя разгорается

Марна опустилась на корточки возле вурста, быстро осмотрела, а когда поднялась, то держала в руке дротик.

— Яд?! — зло бросил Гракх.

— Он жив, — покачала головой Марна. — Это снотворное.

— Чтоб я сдох! Сколь же его потребовалось?!

— Еще один... — послышался голос Абеля.

Диэм, который так и не успел принять боевую трансформацию, медленно оседал в шаге от провала. Его тело еще пыталось сопротивляться растекающейся по венам гадости, но препарат делал свое дело.

— Мы им нужны живыми, — сказал Абель.

— Клянусь первородными цехами, я каждому уроду поставлю клизму с машинным маслом! — бушевал зарккан.

Йарика застыла у входной двери. От недавнего ранения она уже оправилась, благо подшипники повредили лишь мягкие ткани, не затронув кости. Трансформация шла полным ходом.

— Дез, ты с нами? — спросила Марна. — Мы можем им что-то противопоставить?

— Кому им?! — буркнул Гракх, рыская взглядом по руинам.

— Я никого не вижу, — прошептала Дезире. — Только вас. Простите...

— Ложись! — во всю глотку заорал Гракх и рухнул на пол.

Из кабины, цепляясь за руль и рукоятку коробки передач, вывалился Абель.

В борт тягача что-то звонко ударило, отскочило. Удар повторился с противоположной стороны, потом еще и еще. За каждым ударом следовало шипение. Удушающий дым, что начал подниматься от земли, проникал в щели, заползал внутрь.

— Газ! — зачем-то выкрикнул Гракх.

— Повязки на лицо! — закричала Марна и сама первой рванула попавшееся под руку покрывало. Раздался характерный треск.

* * *

Дезире изо всех сил тянулась к окружающему ее миру. Знать, что можешь помочь, можешь изменить ситуацию, но на практике оказаться совершенно беспомощной!.. Девушка шарила в полной темноте. Она чувствовал себя стоящей в огромной гулкой комнате. Эхо ее окриков отражалось от далеких стен, возвращалось обратно — искаженное, но пустое. В нем не прибавлялось ни толики жизни.

Зато стоило переключиться на творящееся в салоне — эмоции зашкаливали. Сила пульсировала совсем рядом — только протяни руку, зачерпни, ударь врага, разметай весь город по кусочкам...

Дезире зачерпнула. Страх на грани истерики Марии, злость и раздражение Гракха, абсолютную ненависть шиверы... Девушка понимала, что тем самым ослабляет их, но не чувствовала вины. Она сможет помочь, сможет, сможет...

Дезире закашлялась. Легкие словно наполнились водой, отяжелели, норовя выплеснуться густой сукровицей. В голове загудело. Тело словно враз лишилось всех костей, одеревенело, обернувшись безвольным придатком к мечущемуся разуму.

Возможно, ее поддерживала накопленная сила, возможно, чрезмерное желание хоть сейчас оказаться полезной.

Темная комната разорвалась яркими вспышками. Стены отодвинулись к самому горизонту, потолок почти пригвоздил к земле и продолжал опускаться. Дезире понимала, что, скорее всего, не сможет ударить второй раз: тело перестало существовать, а без него разум стремительно терял способность к концентрации, растворялся среди цветного мельтешения.

Сила опаляла. Несуществующая кожа покрылась волдырями, начала обугливаться. Несуществующие глаза набухли и взорвались. Боль отнимала способность рассуждать. Дезире словно растворилась в пламени, исчезая в его голодных объятиях.

Никаких ориентиров, никаких целей или опознавательных знаков. Бить интуитивно, постараться не задеть своих... И она ударила. Запустила сводящий с ума бумеранг. Мощь, сжатая в тончайшее лезвие, устремилась прочь. Находясь на грани помешательства, девушка метала лезвие и вновь призывала его к себе. Беспорядочные удары сыпались на мертвый город, без труда проникали за стены, не причиняя им никакого вреда. Цель бесплотных лезвий — разум живых.

Дезире била, пока оставались силы, пока ее несуществующее тело не превратилось в пепел, пока боль не размазала собственное сознание. Удачна ли была атака — она не знала. Остался ли кто из членов общины жив — она не знала.

Опустошение навалилось внезапно. Сознание медленно угасало. Последней мыслью было сожаление о бесполезности всех усилий. Феникс так и остался несбыточной легендой, а вместе с ним окончательно развеялись робкие мечты когда-нибудь еще раз увидеть небо...

Глава пятая.

Кэр открыл глаза. Яркий свет заставил снова зажмуриться, заслониться рукой. По коже тут же побежали мурашки. Когда зрение пришло в норму, он осмотрелся.

Небольшая комната? примерно два на два метра? с низким потолком, в который встроена лампа дневного света. До лампы не добраться — забрана мелкой решеткой. Стены и пол выложены белой плиткой.

Кэр приподнялся на локтях. Из одежды на нем лишь идеально белые штаны. Эрсати скривился от одного их вида: подштанники, ни дать ни взять. И от кого столь щедрый подарок?

Он лежал на холодной кровати, прикрепленной к стене с помощью петель и пары цепей. Кровать, по всей видимости, откидная, без каких-либо спальных принадлежностей, голый металл. На стене, по правую руку, подобного же типа стол. Напротив стола до блеска надраенный унитаз и раковина. Четвертую стену занимала обитая заклепками дверь, в которой виднелось закрытое сейчас окно.

И мебель, и дверь, и сантехнические предметы сделаны из металла. Никаких следов ржавчины или сколов. Кто-то очень хорошо следил за этим 'уютным местом для гостей'.

Кэр сел, попытался вспомнить, что же с ним произошло. В памяти хорошо отпечатался лишь взрыв у тоннеля и последовавший за ним разговор. Нет, скорее, то была ссора сразу со всеми, кто оказался рядом. Потом все слилось в долгий беспокойный сон. Но сквозь него выплывали звуки выстрелов и какая-то паника. Очень неотчетливо.

'Линька!' — всплыло в голове.

Кожа еще носила следы неприятного преображения, однако выглядела куда как лучше, нежели несколько дней назад. Приятно порадовало отсутствие расчесов и вообще зуда. Эрсати прислушался к своим ощущениям: в теле легкость, мышцы в тонусе, словно проделал легкую зарядку. От застарелых шрамов, простуды и недавно полученных ранений не осталось и следа.

В животе заурчало.

Кэр поежился: холод пробирал все настойчивее. Куда их занесло, пока он был без сознания?

За дверью послышались неясные звуки. Эрсати прислушался. Шум действительно просачивался — словно кто-то перебирал связку ключей. Раздался скрип, и дверь отворилась.

В тускло освещенном проходе стояли двое. Люди, широкие в плечах, одетые в выцветшие комбинезоны камуфляжной раскраски. Один держал в руках наручники и металлическую дубинку со странного вида набалдашником. Другой вооружен пистолетом. Лица обоих не отличались особенной одухотворенностью, глаза смотрели с недоверием, но в них чувствовалась уверенность.

'Почетный эскорт...' — подумал Кэр и широко улыбнулся.

— Привет, — как можно более непринужденно сказал он.

— Лицом к стене, ноги на ширину плеч, руки на стену! — услышал он в ответ.

— Пожрать есть чего? Или у вас не принято кормить заключенных? — буркнул Кэр.

— Покорми его, — ухмыльнувшись, проговорил вооруженный пистолетом.

Второй громила сделал выпад дубиной. Удар был нанесен с левой руки. Кэр ожидал чего-то подобного, а потому успел уйти в сторону. Тесная комната не позволяла развернуться. Следующий взмах дубиной эрсати принял руками, отчего спиной впечатался в стену.

— Стоп, стоп! — закричал он. — Сдаюсь! Жрать очень хочется, погорячился, с кем не бывает.

В смотрящих на него глазах Кэр пытался прочесть ход мыслей человека, но кроме ярости не увидел ничего. Первое знакомство с неведомыми обитателями неведомого убежища грозило обернуться новыми травмами. Сразу после линьки?!

Набалдашник дубинки застыл напротив груди. Послышалось еле различимое сквозь тяжелое дыхание потрескивание.

'Электрошокер?' — мелькнула неутешительная мысль.

Тягаться со здоровяком в силе — безумство. Кэр в последний момент извернулся, отпрянул вправо и тут же получил кулаком в грудь. Набалдашник скользнул по плитке.

— Хорош, оставь его! — раздалось от дверей. — Думаю, после допроса его все равно в расход пустят.

— Вставай, шакал!

Кэр почувствовал, как сильные руки поднимают его на ноги, прижимают к стене. Собственные руки тут же оказались заведены за спину, на них защелкнулись наручники.

— Шевелись!

Сильный толчок в плечо.

* * *

Прогулка по коридорам была недолгая. Кэр ловил любые мелочи, которые могли бы подсказать — где он находится. Ничего особенного высмотреть не удалось. Выкрашенные зеленоватой краской бетонные стены, под потолком забранные решетками желтые светильники, через каждые три-четыре метра — очередная дверь. Ни дать, ни взять — тюремный блок.

— Стоять!

Кэр замер у ничем не примечательной двери. В спину уперлась дубинка.

— Только попробуй снова погорячиться, мало не покажется. Сейчас заходишь, садишься на стул и превращаешься в говорящую статую. За любое сопротивление или непочтение боль. Это понятно?!

— Понятно, — чуть пожал плечами эрсати.

Его ввели в просторную комнату. В ее центре, в пятне света, стоял сваренный из толстой арматуры стул. На него-то сесть и пришлось. Кэр уже успел порядком замерзнуть, но стул будто нарочно остужали. Металл обжигал кожу, оставлял после себя белесые полосы.

Руки так и остались заведенными за спину. Только наручники прицепили к спинке орудия пыток. Сопровождающие замерли по бокам. В лицо ударил сноп яркого света.

— Имя! — послышалось из-за слепящего марева.

— Кэр ЛарАлан.

— Цель прибытия?!

Голос был властным. Таким не допрос вести, а выступать перед толпой.

— Прибытия куда? — переспросил эрсати.

Повисла тишина.

— Отвечай, — раздалось из-за спины.

— Я действительно не понял вопроса, — попытался оправдаться Кэр, понимая, что последует в случае молчания.

В подобной ситуации он оказался впервые, и она ему очень не нравилась. Первоначальная удаль, которой он поддался, вступая в перепалку с конвоем, истаяла, уступив место зарождающемуся опасению за собственное здоровье.

— Скажите, где я, тогда мне будет проще ответить вам.

Снова тишина. Кэр всем телом чувствовал нарастающее напряжение. Каждое мгновение ожидал удара или разряда током.

— Это Феникс, — наконец, последовал ответ. — Цель вашего прибытия?!

— Феникс! — не смог сдержать возгласа эрсати, за что тут же получил тычок в подбородок. Удар вышел скорее неожиданным, нежели болезненным.

— Отвечайте на вопрос! — властный голос оставался спокойным.

— Мы прибыли по поручению последнего выжившего посланной в Генк экспедиции, — начал Кэр. — А точнее — номера Третьего.

— Продолжайте!

В голосе появилась заинтересованность.

Эрсати рассказал все, что с ними случилось в Генке и на заводе. Не стал упоминать лишь о предательстве принявшей их общины. Говорил он быстро и четко, выуживая из памяти самые основные события.

— ... он попросил добраться до Феникса и рассказать вам, что экспедиция потерпела неудачу, — заканчивал Кэр. — Оборудование уничтожено, датчики установить не удалось. Своими глазами увидев грайверов и то, на что они способны, мы решили выполнить просьбу. Покинули обжитое жилище и направились на юг.

— Доказательства?! — голос снова поскучнел.

— С нами шли нанятые группой телохранители: вурст и шивера. Они могут подтвердить мои слова.

— Этого мало.

— Что? — Кэр начал выходить из себя. Оставить за спиной столько километров — и все ради того, чтобы какие-то невидимые придурки держали тебя в одних подштанниках и говорили: 'Мало?' — Какие вам нужны доказательства? Записи разговоров, видеосъемка, проекции эрсати?

В подбородок снова врезался кулак. На этот раз с другой стороны и сильнее.

— Откуда у вас ключи? — голос был женским, неприятно высоким.

— Ключи? — не понял Кэр. В голове чуть слышно звенело.

Допрос ему определенно действовал на нервы. Создавалось впечатление, будто там, за границей света, сидят люди, которые уже приняли какое-то решение и теперь попросту тянут время, задавая бессмысленные вопросы. А так ли им нужны ответы?

— Один сломанный, другой активированный, — пояснил женский голос.

— Послушайте, если вы действительно хотите услышать ответ, задайте вопрос так, чтобы я его понял.

Кэр напрягся, ожидая очередного удара.

— Имейте в виду, в ваших интересах отвечать искренне. От этого напрямую зависит ваша дальнейшая судьба и судьба ваших товарищей.

Кэр смолчал. Возможно, им все же нужны его ответы...

— Ключ представляет собой продолговатый предмет с зеркальной поверхностью. Вы активизировали ключ, но не прошли идентификацию. Вариантов два: либо вы воры, либо убийцы. В первом случае у вас есть шанс сохранить жизни, во втором — нет. Как вам удалось активизировать ключ?

— По техническим вопросам куда вернее расскажет зарккан. Я могу лишь догадываться, о чем вы спрашиваете.

В памяти возникла сцена, виденная незадолго до отъезда, когда бородач копался с найденной в Генке хреновиной. Что он тогда говорил? Передатчик? Но когда коротконогий ублюдок успел его починить? Почему ничего не сказал об этом?

— Отвечайте. Зарккан будет опрошен отдельно.

'Значит, Гракх точно жив', — подумал Кэр. Можно надеяться, что и с остальными все в порядке.

— Если вы о той разбитой блестящей штуке, то она принадлежала вашей экспедиции. По крайней мере, мы нашли ее на месте их гибели.

— А второй ключ? — вновь спрашивал мужчина.

— Какой второй? — Кэр уже не скрывал удивления. — Нет второго ключа. Один нашли, таскали с собой на всякий случай. Послушайте, спросите своего человека. Он все вам расскажет. Тоже о ключе спрашивал, и тоже не дождешься пояснений. У вас всех мания говорить загадками?

— Своего человека?

Кэру показалось, что неприятный женский голос стал еще неприятнее.

— Да, Трэша ЭнЛиама.

— Очень занятно... и где же нам его найти?

— Вам виднее. Я мало что помню за последние дни. Я линял.

— Он шел с вами?

— Да.

— Один?

— Нет, со своими людьми, но почти все они погибли в дороге. Остался только шивер.

— Опишите этого Трэша.

— Эрсати. Одет как инквизитор. Он единственный такой среди нас.

— Подытожим... С вами шел наш человек, эрсати, в одеждах инквизиции Нового Иерусалима. Так?

— Да.

— Он что-то обещал? Говорил?

Кэр чувствовал, как деревенеют руки и ноги. Холод пробирал до костей. Вопросы вызывали все большее раздражение.

— Говорил, что занимается на территории Земли Обетованной вербовкой лояльных по отношению к Фениксу людей. Сопровождал нас до Люцерны. Без него мы бы не добрались.

— Вас не очень расстроит, если я скажу, что в нашем штате нет эрсасти с именем Трэш ЭнЛиам? Мы не занимаемся вербовкой людей на территории подконтрольных Иерусалиму земель. И наши люди всегда имеют при себе ключ.

Голос резал слух, застревал в голове, отдаваясь ноющей болью в висках. Смысл услышанного доходил медленно, нехотя.

— То есть... — слова вертелись на языке, но не желали быть произнесенными вслух.

— Уведите, — проговорил мужской голос. — У нас будет еще одна встреча с вами, Кэр ЛарАлан. Подумайте о том, что скажете нам. Хорошо подумайте...