— Паша! Ты это брось. Итак ты, злыдень, мне уже все нервы вымотал. Мало тебе Харькова? Ты же там недельную норму полетов за два дня осилил. И не стыдно тебе?
— Иваныч. Не на боевых прошу. Там чьи-то УТ-2 стоят, попросил бы их хозяев ты за меня. Пусть со мной какой инструктор слетает. Чтоб руки-то штурвал не забыли. А?
* * *
— Центральная! Это снова Саки. Повторите, пожалуйста.
— Да, еще раз с Харьковским авиационным институтом соедините.
— Профессора Проскуру... Что снова нет? Тогда, Лозино-Лозинского или Еременко...
— Ну, хотя бы с испытательной лабораторией, с кем-нибудь соедините. Занято? Да, спасибо, подожду.
'Вот говорят, что это у женщин язык, как помело. Ага, как же. Небось, одни мужики в той лаборатории, а я полчаса уже не могу дозвониться. Чтоб их всех икота замучала. И Петровский снова пропал. Спасибо хоть в штабе про меня предупредил'.
— Товарищ дежурный, разрешите, я здесь подожду? Угу. Спасибо.
Павла уже почти привычным жестом повернула к себе левое запястье с командирскими часами. Цвет кожи после сегодняшних процедур стал намного здоровее. В чем причина, в лечении, или это вчерашняя баня и пробежки так подействовали? Точно Павла не знала. 'А чего там гадать? Главное действует эта 'многокомпонентная микстура' из грязелечения, процедур, драки, пробежек, полетов на бипланах, прыжков с парашютом, бани и регулярного общения со старшими по званию. Значит, будем жить! Раз уж, вроде как, оздоравливается тело... Но вот сижу, я, сижу. Жду, когда Харьков ответит, а сердечку моему что-то неспокойно. Почему? Хм...Словно шило в одном месте. Ой, чую я жабрами, или другим каким местом, не все у нас в порядке. Что-то должно случиться. А ну тихо, бабское начало! Мы ныне кто? Мужики! Стало быть, хватит тут всякую хрень с мокротой разводить. Узнаем о проблемах, тогда и дергаться будем. И вообще! Есть проблемы или нет, все равно не хрен дергаться! Вот, когда узнаем, в чем там суть да дело, тогда уже медленно, медленно...'.
-Эй, Колун! Ты чего тут торчишь?
— Да вот, Вася, до Харькова дозвониться пытаюсь. А вы чего строем, но без песни?
— Так ты же нам эту занозу в одно место посадил по пикированию, вот и пошли к начальству договариваться. Прикинь, а тут, оказывается, лобастые уже пробовали.
— Это, какие лобастые?
— Да ДБ-шки. Сейчас у них там временное затишье, но еще совсем недавно отрабатывали эту беду на полигоне. Чего-то у них там не срастается. То ли скорость слишком большая, то ли целиться, нормально не получается. В общем, не выходит у них...
— Угу. Каменный цветок...
— Чего?
— Да это я так, задумался. Вам, 'на когда' назначено?
— Да вот, через минут десять-пятнадцать и пойдем общаться. Ромку ждем. Мы же все втроем рапорта написали. Осталось с начальством переговорить, и...
— И, хрен чего таким макаром получится.
— Эй, Паша! Так ты же сам нам мозги у десантуры полоскал. Ты же нам, гад...
— Спокойно, Вася, тихо. Иначе нас сейчас всех пинком отсюда выпроводят. Видишь, дежурный косится уже. Да я говорил. Только и у меня качан на плечах не резиновый. Я одну важную вещь вам сказать забыл. Где ваш боксер? А ну живо его ищите!
'И как я им про скорости-то забыла сказать? И на старуху.... Ага! Нашли! Ведут к тренеру чемпиона'.
— В чем дело, Павел?
— Во-первых, здравствуй. А во-вторых, выйдем ка на улицу, на минутку.
Перед крыльцом штаба полка боевого применения НИИ ВВС, происходило театрализованное действо. Четверо сталинских соколов, поочередно выполняли странный танец. Распростертая правая ладонь сначала взлетала вверх на поднятой руке, потом с верхней точки разгонялась вниз под крутым углом, а затем пыталась в районе коленей перейти в горизонтальный полет.
— Ну, поняли? Чем выше скорость, тем меньше времени у пилота на прицеливание.
— Погоди, Паша. Ты хочешь сказать, что входить в пикирование нужно на малых скоростях. Так? Но кто же, это нам позволит к цели ползком подобраться. А?
— Не только начинать пикирование, но и во время пикирования важно скорость снижать, иначе ты и цель в прицеле не удержишь. А вот к цели идти нужно, так, как идется — 'не буксуя'. А скорость, уже перед самым ударом сбрасывать надо.
— Угу. Сбрасывать. Так можно и мимо цели просвистеть, знаешь какие СБ летучие. Едва только газу добавил, как они с чуть отклоненными рулями сразу полкилометра высоты набирают. И, как нам тогда бомбер перед самой целью тормозить быстро?!
— Ты Лев, прав в том, что на обычном бомбере это делать очень трудно. По идее вообще специальный пикирующий бомбер строить надо. Ну, например, как у немцев. Но есть одна мысля. Вот глядите...
Летчики склонились над ползающим в пыли, и чертящим веточкой какие-то картинки, соратником по недавним приключениям. В этот момент дежурный выглянул на крыльцо, и зычным голосом предупредил.
— Товарищи летчики, пройдите в помещение. Минут через пять командир освободится и вас примут.
— Спасибо, сейчас идем.
'Может и мне с ними к здешнему начальству прогуляться. Глядишь, еще чего по дороге вспомню. Хм. Нет. Не годится. Рапорта они без меня писали. Да и светиться не хочется. Как-никак они-то в командировке, а я-то так сбоку-припеку. Отпускник на отдыхе...'.
— Колун давай рожай уже! Живее можешь?!
— Я же тебе не художник. Вот как-то так. Сапогами не затопчите.
— И, что это такое?
— Это, парни, воздушные тормоза. Работают они почти как закрылок. Только угол установки другой. И еще нужно крепко подумать, как их ставить, в каких местах конструкции, и какой формы. Ответ на эти вопросы нужно видимо уже в аэродинамической трубе искать. Можно, наверное, и на фюзеляже монтировать, но на крыле, я думаю, от них толку больше будет.
— А почему они щелястые?
— А что б слишком сильно подъемную силу не херить. Думаю для этого. Но в целом я ж не инженер. Главное сами думать начинайте об этом и начальству идейку подкиньте.
— И где ты такое видел.
— Нигде не видел. С другом моим вместе обсуждали, да прикидывали. Может он сейчас в ХАИ, как раз об этом, с учеными дядьками толкует. Все, орлы! Идите быстрее, а то опоздаете.
— Ладно, Паша, если не уйдешь, мы тебе потом расскажем, чего там нового узнали.
— Не пуха там...
— К бису ступай, типун языческий.
'Хорошо хоть что-то полезное вспомнила. А то, я все же не инженер, хоть и люблю авиацию. А вот аэродинамику и прочую научную дребедень мне бы подтянуть-то однозначно не мешало бы. Я же как-никак теперь заочный слушатель ХАИ. Ни какой-то там хрен собачий...'.
— Старший лейтенант Колун! К телефону вас.
— Благодарю.
'Ну ка, кто там прорезался. Только бы Глеб. Только бы Глеб. Ну, хоть на ногах фиги держи...'.
— Алло! Это Колун Павел Владимирович! С кем я разговариваю?!
— Серега? Ты чего там делаешь?
— Что с Глебом. Сегодня снова в Питер умотал? Зачем?!
— Да ты что! А ну выкладывай поподробнее!
Дежурный просигналил Павле мимикой, разговаривать потише. Кивнув ему, она слегка уменьшила свою громкость. И продолжила свой телемост со столицей военного округа, старательно заслоняя ладонью рот и трубку.
....
— Ладно, давай успехов тебе в твоих начинаниях. На адрес полка мне пиши, если что. Удачи Серега!
'Все приехали! Повторенье — мать ученья. Только некоторым ученье, видать, не впрок. Голова вроде есть, а мозги там одно название. Может, мне в Москву нужно было сразу ехать, а не с харьковчанами в пятнашки играть? Как он там сказал — 'Проверка из агроакадемии трудится. Всю твою новую агрономию пока тормознули. И твою тюльпановую клумбу могут под горох распахать. А Глеб с Архипом, так же, как и в декабре, в Питер за новыми семенами умотали...'. Хм. Филолог-эзоповед. Но все же, молодец, Серега! Нашелся, как меня упредить от глупостей. Сам-то о себе намекнул, что тоже скоро домой валит. Боится капитан под раздачу попасть, оно и правильно. И выходит у нас... И выходит, что Люлька и Лозино-Лозинский, видимо еще с конца прошлого года наполовину в бегах. Там ведь в Харькове шустрая метла мела. Да уж больно размашисто. А они теперь, как Фигаро. Сегодня в Харькове, через месяц в Москве, потом в Питере, а потом снова по кругу. Видать не дали Люльке еще мощностей в Северной столице. А как они, значит, с Глебом повторение 'генеральной уборки' почуяли, так с места и подорвались, поскорейча. Что-то и я уже прям, как матерый сиделец начала почти, что по фене трендеть. Эээх! Под такие новости, и руки опускаются, даже текущие дела делать. Хорошо, что я свои предложения за утро практически полностью набросала. Хотя бы не позабуду чего-нибудь записать в таких-то расстроенных чувствах. А вообще-то инженеры молодцы! Хоть не сгинут. Пусть позже, но дело все же, они свое сделают. Проскура, тоже наверняка чего-нибудь придумает для отмазки. Он-то жук тертый. И чего ж я тогда в Харькове у Глеба не выспросил-то, что у них там до меня с Люлькой было? В смысле, до кого добрались, и с кем уже 'перетерли'. Хоть знал бы теперь-то что делать. К кому с просьбами лезть, а к кому лучше и не соваться. И как мне теперь в одиночку бороться с этим?'.
Павла мучительно думала о возникшей ситуации. Но решения начертанных реальностью уравнений пока обходили ее голову стороной. В сердцах плюнув себе под ноги, она пошла, искать Петровского. Полковник снова был неуловим. Единственная надежда была на обеденное время. Вчера договаривались, что если раньше обеда встреча не состоится, то искать они будут друг друга в местных столовых.
* * *
'Только бы Василий Иванович, смог местные власти уболтать. Только бы сумел! Что-то у меня каждый день теперь в молитве проходит. А с учетом лечения, не только в молитвах, но и в постах. Совсем я что-то в мистику ударилась. Вроде ничего мы с Иванычем не забыли. Честь по чести оформили бумагу. Но глаза его я теперь долго не забуду. Так смотрел перед этим походом. Словно...Словно я у него жену увел, и заодно любимый самолет пропил. Ладно, хоть насчет полета разрешил мне. Хотя, чую, все мои просьбы он еще отрабатывать заставит. Ну и ладно! Живы будем, не помрем. Мдяя. И сколько же можно плутать-то? Где же тут меня инструктор по имени Борис ждет? Угум. Вот этот, наверное. Молодой, года на два старше Колуна. А звания его и не разобрать. Стоит, шлемом, как веером обмахивается. Ну ка, узнаем...'.
— Приветствую. Колун Павел. Не меня ждете?
— И я приветствую. Глинка Борис. Если за вас полковник просил, значит, вас жду.
— Может на ты будем общаться?
— Добре. Мы не гордые. Вон 'восьмерку' видишь? В переднюю забирайся.
'Украина судя по прононсу. Речь у него частит немножко. У меня в заводской бригаде так Бойко Виталя тарахтел. Знатный балобол был. Девчонки с соседних участков так просто млели. А у этого 'композитора' слова чисто выходят, лишь чуть-чуть заметна казацкая кровь'.
— Сколько у нас времени на полеты? И что тут можно делать?
— Хм. Времени один час примерно. А по профилю, я тебя, Павел, не ограничиваю. На УТ-2 летал когда?
— Да было немного. Все больше на истребителях.
— Ну и в путь тогда. Пока отдохни перед дорогой. Как автопускач мотор запустит, так и начнем.
'Угу. Навела понты. Гляди, как бы Боря подшучивать не стал. Хотя нет, не должен. Вроде простой парень, без закидонов. Только вот звание его я так и не углядела... Так. И каких же это удовольствий я от нынешнего полета хочу? Сразу надо для себя прояснить, это не ЯК-18. Тут и шасси неубираемое и двигатель не М-14, а раза в два с половиной послабее. И скорости другие соответственно. Что вертикальные, что горизонтальные. А шасси нынче, которое убираемое на истребителях жутко стремное. Хорошо в первых полетах в Харькове на УТИ-4 потренироваться успела, а то пришлось бы потом вот так же канючить. Вообще-то я сейчас могу почти на всех типах имеющихся в стране истребителей летать. 'Ишак' знаю, хоть и мало я на нем летала. Бипланы мне даются. Хоть и не особо мастерски могу летать, но зато уже без инфарктов от собственной 'талантливости'. Так, не отвлекаться! Вернемся к 'утке'. Как же мне сейчас лететь? Что мне вообще от этой 'птицы' нужно-то? Есть, нашла! Угу. Вот и пускач...'.
— От винта!
— Ну что, готов Павел?
— Готов! Разрешите взлет?
— Разрешаю.
Учебно-тренировочный самолет, чуть рыская на курсе, бежал по укатанной траве. 'Угхм. Так. Нос в горизонте. Хорошо... Чуть газку, и отрыв...Есть! Что там с оборотами? Мдя. Словно не самолет, а мотопланер подняла. Правда я на них не летала. Не торопится он что-то летать. И вообще динамика у этой 'утки' на мой вкус какая-то ленивая. Начинать буду также как на УТИ-4, коробочка, посадка-взлет...'.
Колеса мягко коснулись земли. На пробеге Павла сперва положила хвостовой костыль на землю, потом развернув самолет снова пошла на взлет. 'Села и взлетела. Вроде нормально. А что там наш 'флюгер' показывает? Ага. Вот сейчас мы и посмотрим'.
— Павел, ты чего делать-то собрался?
— Отрабатываю посадку с боковым ветром. Разрешаешь, Борис?
— Хм. Ладно давай, только осторожно.
'Как я там в мемуарах читала? Садиться с газом, и 'элеронами блох ловить', очень аккуратно все делать надо... Так, тихо, тихо... Еще нежнее. Еще! Есть! Сели...Повторим... Кружок и заход'.
— Павел, слышишь меня? Ты все правильно делаешь, только ручкой чуть помягче води. Ты же ее так сильно зажал, что она у тебя дрожать начинает. Чуть-чуть пальцы расслабь, и немножко поплавнее ею работай. А в целом нормально. Ну давай еще разок.
— Есть еще разок...
УТ-2 раз за разом садился и взлетал. Садился и взлетал, и с попутным ветром, и с боковым. Менял направление ветра на посадке с левого на правое. На счастье Павлы инструктор оказался 'золотым'. То есть на все согласным.
— Ну вот, видишь? Гораздо лучше стало получаться. Что дальше планируешь?
— Спасибо, Борис. Сколько у меня там минут осталось?
— Минут двадцать пять есть. Я совсем уж строго с тебя не буду требовать. Десять минут сверху если что и не замечу.
— Спасибо! Слушай, я на пилотаж хочу сходить. Даешь добро?
— Запросто. Я что конкретно?
— Да есть у меня один комплекс заветный. Да вот не знаю, на 'утке' получится или нет.
— Набери полторы — две тысячи, и вон в том углу крутись. Там наша зона. Не будем соседям мешать.
'Эх! Где мои эннадцать лет! Хорошо-то как! Я этот комплекс тогда к соревнованиям готовила. Угу. Жаль сейчас мотору мощи не хватает. Все, как тогда, мне сегодня точно не повторить. Но виражит 'селезень' знатно! Эх, хорошо!'.
— Борис, ну как там мое время, вышло?
— Минут десять назад еще. Павел, ты еще раз вот эту связку мне покажешь, где ты с горки на боевой, потом на спираль, в бочку. Ну и финал. Сделаешь?
— А то! Со всем моим удовольствием.— 'Для хорошего человека ничего не жалко. Тем более, что и самой приятно. Эх! Вот бы бензин не кончался, так и летала бы! Жаль нельзя'.
УТ-2 зарулил на стоянку, и застыл с остановленным винтом. Пилоты отстегнули ремни и вылезли из кабин. После напоенного шумом мотора и запахом 'авиакосметики' маленького урагана, лицо снова обдувал ласковый крымский ветерок, насыщенный растительными ароматами.
