— Брось! — мягко сказал бармен, качнув ведёрком. Поттер тут же бросил шарик огня туда и принялся дуть на ладони, на которых уже вспухали волдыри. Бармен осуждающе покачал головой и стал накладывать на руки Гарри исцеляющее заклинание.
— Что... Кхе! — ему показалось, что в нём ещё остался огонь, и он ещё раз кашлянул в кулак. — Что это было?
— Русские иногда завозят, — бармен убрал ведёрко сразу, как из него перестал валить пар, и вернулся к протиранию бокалов. — Что с них возьмёшь? Азиаты! — он с тоской поглядел куда-то в даль.
— А можно ещё чего-нибудь... русского? — попросил Гарри.
— Можно, конечно! — согласился бармен, доставая поднос со стопками и бутылку обычной замороженной водки. — Галлеоны доставай!
Плеча Поттера кто-то коснулся:
— Здравствуй, Гарри!
Он обернулся. Перед ним, лучезарно улыбаясь, стояла Панси Паркинсон собственной персоной в сопровождении какого-то парня. Увидев её он понял, как по ней скучал и до чего же зол на неё, что она не нашла его в ту ночь. А ещё он понял, что смазливый хлыщ, со скучающим видом прикрывающий рот ладошкой у неё за спиной, ему отнюдь не нравится. То есть, настолько не нравится, что рука сама собой начинает искать рукоять парабеллума.
— Привет, Панси! Привет, Девис! — кивнул он хлыщу и вернулся к своим баранам... то есть, стопкам.
— А я тут не одна! — опять подала она голос.
— Я заметил! — буркнул в стопку Поттер.
— Я бы с тобой посидела, но, как видишь, мне пора идти! — сообщила она.
— Ага, иди! — не поворачиваясь, согласился он.
— Я не понял, куда идти? — возмутился хлыщ. — Мы же только пришли!
Паркинсон обворожительно улыбнулась и уселась на стул рядом с Поттером, кивнув бармену на стопку с водкой:
— Мне того же, пожалуйста!
— Э-ээ... Панси! — требовательно напомнил о себе хлыщ.
— Заткнись, Роджер! — бросила она через плечо.
— Я не понял, что за шутки? — возмутился Девис. — Да ты кто такая? Да у меня под окном очередь из таких... — он потянул было её за плечо, но его руку сбросил улыбающийся доброй улыбкой Гарри:
— Тебе же сказали — заткнись!
— Ты на кого батон крошишь, мелочь пузатая! — про пузатая он, конечно, зря сказал, поскольку у Поттера и вместо пуза были кости.
— Парень! — повысил голос внимательно наблюдающий за бесплатным спектаклем бармен. — Заткнись!
Девис бросил на Гарри злобный взгляд:
— Ничего, мы ещё встретимся... Когда свидетелей будет поменьше... — и поспешил на выход.
Поттер настороженно следил за Паркинсон, не понимая, что ей может быть от него нужно. Она под его взглядом неожиданно сама начала нервничать, — достала из сумочки помаду, открыла её, снова закрыла, убрала, закрыла сумочку, достала палочку, убрала, достала из сумочки тряпочку для протирания палочки, зачем-то промакнула ею щёки, опомнившись, убрала, снова достала палочку...
— Паркинсон! — подал он голос. Она опять ему улыбнулась, потом схватила принесённый ей стакан, отхлебнула и закашлялась. Только в этот момент Гарри заметил, что её руки слегка подрагивают, — Что происходит, чёрт возьми?
— Подожди, я сейчас! — слизеринка подхватила сумочку и устремилась в направлении туалета. Поттер помотал головой, прогоняя наваждение, и снова повернулся к своей стопке.
— Привет, Гарри! — стоявшая сзади Панси опять обворожительно улыбалась, — Можно, я присяду рядом?
— Иди к чёрту, Паркинсон! — пробормотал Поттер, успевший принять ещё одну дозу успокоительного. Слизеринка поблекла и развернулась.
— Постой! — он поймал её за руку и потянул назад, — Садись и говори, что хотела. Только быстро!
Панси, уже успокоившись, села рядом с ним, пристально глядя ему в глаза.
— Что?
— Прости меня! — выдохнула она.
— За что? — удивлённо смотрел на неё он. Извинения от этой змеи звучали, по меньшей мере, подозрительно.
— За то, что я сделала тогда...
— Паркинсон, кончай уже топтаться на месте!
— За мои слова на том обеде! Я...
— Ах, это! — разочарованно протянул Гарри. — Послушай! Меня его этот дурацкий эпизод волновал только до того момента, пока я не убедился, что МакГоннал тебя увела, и — ты в безопасности. Просить прощения тебе не за что. Если это — всё, то прошу меня извинить! — он отвернулся к барной стойке, пригубив обжигающую жидкость. Продолжить ему не дали.
— Я с тобой ещё не закончила, алкаш недоделанный! — рывком развернув его к себе, сидящая рядом разгневанная фурия клокотала, как Везувий за минуту до гибели Помпеи. Сердце защемило, когда Поттер увидел, наконец, перед собой до боли знакомую змею, для которой даже мысль об извинениях была хуже смерти. Он ласково ей улыбнулся:
— Недоделанный?
Панси сдула с щеки непокорную прядь волос:
— Ну, это к слову пришлось, просто алкаш не так бы звучало. Не отвлекай меня своими дурацкими улыбочками! — рыкнула она на него, сверкнув глазами. — За что ты на меня... Два месяца прошло!
— Да ну?!
— Ну, не два... — неохотно признала слизеринка, — Сорок пять дней дней... Можно подумать, не наткнись я совершенно, кстати, случайно на тебя здесь, это всё не продолжилось бы дольше!
— Что — всё?
— Я одного не пойму, отчего вшивый гриффиндорец...
— Вшивый?!
— Не обращай внимания, просто речевой оборот... Отчего вшивый гриффиндорец вместо того, чтобы ползать у моих ног, воротит нос? Или Принцесса Слизерина уже недостаточно хороша?
Поттер опять улыбнулся:
— С тех пор, как я Вас видел последний раз, Ваше Высочество, Вы стали ещё прекраснее!
— Ну вот, уже лучше! — буркнула слизеринка, а потом, встрепенувшись, прошипела: — Не переводи тему! Отвечай на вопрос!
Поттер, нахмурившись, смотрел в свой стакан:
— Ты струсила, Панси!
— Я?! Да что ты знаешь?!
— Я знаю, что ты струсила и не пришла на свидание, Панси, а что ты там ещё себе надумала, что меня волнует, помимо твоей ценности и стаканности... Кхм... Целости и сохранности... Не имеют никакого отношения к действительности! — под конец фразы он уже почти кричал, и бармен, до этого флегматично протиравший стаканы у дальнего конца стойки, спрятался за кассой. Она, растерявшись, пробормотала:
— Лев! Настоящий лев! Честный, благородный и глупый! — и, повиснув на шее, впилась ему в губы страстным поцелуем. У ошеломлённого Гарри даже мысли не возникло сопротивляться. Напротив, справившись со своим удивлением от её напора, он притянул Паркинсон к себе и активно включился в процесс.
— Гарри! Ты что делаешь! — раздался за их спинами возмущённый вопль. Он оторвался от Панси и картинно закатил глаза:
— Вот, только этого мне и не хватало! Чтоб тебя...
Она хихикнула, и он снова потянулся к ней.
— Гарри! Отлепись от этой суки! — Рон с силой дернул Поттера за рукав так, что тот чуть не свалился со стула. Убедившись, что она не пострадала от внезапного рывка, Гарри обернулся к другу, даже не пытаясь задушить рвущийся наружу гнев:
— Рональд! Какая встреча! — Поттер знал, до чего его друг ненавидит обожаемого Молли американского актёра, в день начала президентской компании которого несчастному Рону не повезло уродиться. Издевательство сработало, так что и без того красный, как рак, Уизли ещё и запыхтел от негодования. — Тебя, что, мамочка одного гулять отпустила? — намёк на то, что мать Рона внимательно выспрашивает когда и с кем, иногда не пуская совершеннолетнего Уизли заниматься своими взрослыми делами, тоже не пропал втуне — было видно, как побелели сжатые до предела кулаки рыжего. Тем не менее, Гарри решил сделать контрольный выстрел в нестабильную психику своего друга: — И, что, не проверила, сделал ли ты уроки?
С рёвом Ром бросился на него, как бык на тореадора, вперёд головой. Панси с визгом отскочила, а Поттер, заранее доставший палочку, срубил буяна Левикорпусом. Туша Уизли, потеряв последний контакт с мозгами и полом, пронеслась мимо них по воздуху и впечаталась головой в стойку бара. Услышав удар дерева по дереву и вопли друга, Гарри поморщился:
— Ой-вей! Таки, в столе будет вмятина! Овид списаменто!
Панси заинтересованно спросила:
— А что это за овид?
— Сириус придумал. Затыкает рот тому, на ком применено. Заклинания отмены нет, развеивается через сутки.
— Жесть!
— Гарри? — появлению ещё одного действующего лица он не удивился. Чему бы он действительно удивился — это если спустя минут пять в баре не соберётся весь Хогвартс с Шармбатоном в придачу. Однако, как ни крути, а с лучшей подругой он действительно был рад увидеться.
— Гермиона! Привет! — он обнял Грейнджер, улыбнувшись поджавшей губки Панси. — Это ты с собой привела? — отпустив её, он кивнул на висящего в воздухе и вращающего выпученными глазами Рона.
— Нет! И не ты? — она подозрительно посмотрела на него. — А эта что тут делает? — она, наконец-то, разглядела наслаждающуюся спектаклем слизеринку.
— Грейнджер! — кивнула ей та.
— Паркинсон! — ответила Гермиона. — И, всё-таки, что ты тут делаешь?
— Ой! — всплеснула руками Панси, — Так много всего делаю, что даже и не перечесть. Последнее, что я помню, — она скорчила хитрую рожицу, — целовалась!
— С кем?!! — удивление на лице подруги было столь велико, что Гарри, уже остывший после стычки с Роном, расхохотался, и через секунду к нему своим сдержанно-мелодичным смехом присоединилась Панси.
— Ну, не с Роном же!
— Ну, не с Уизли же! — они поглядели друг на дружку и опять рассмеялись.
— Гарри! — топнула ногой Грейнджер, — Ты с ней целовался?
— А почему бы и нет? — Поттер подошёл к Паркинсон и притянул её к себе за талию, а та собственнически закинула руки ему на плечи. — Привлекательная, умная девушка попалась в ловушку моего безграничного обаяния... Кто я такой, чтобы не спасти беззащитную красотку из капкана?
Беззащитная красотка щипнула спасителя за бок, Гермиона покраснела, а Панси хихикнула. Гермиона открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут в баре появились ещё два действующих лица. Гарри хлопнул себя ладонью по лицу, поскольку ситуация начала походить на действие в дешёвом спектакле:
— Да, давайте сюда ещё всё Министерство приведём! — пробормотал он себе под нос.
— Что здесь происходит? — рявкнул затянутый в шутовское трико аврор, явно пытаясь напугать веселящуюся молодёжь. Тесные лосины небесно-голубого цвета обрисовывали малейшие детали мужского естества, отвлекая внимание от сверкающих позументов обтягивающего лилового верха. Стоящая рядом с ним Тонкс, предусмотрительно завернувшаяся в мантию, скрывающую её балаганный наряд, закатила глаза и помотала головой, что-то беззвучно прошептав.
— Привет, Тонкс! — Гарри радостно обнял Нимфадору, успевшую треснуть напарника по руке, в которой тот уже поднимал палочку.
— Привет, Щеночек! — ласково ответила та и поцеловала его в щёку, отпустила Поттера и шагнула к Гермионе. Ошеломлённый аврор возмущённо наблюдал за обнимашками-целовашками, периодически подёргивая палочкой.
— Вот, Мервин, смотри, как всякий уважающий себя аврор должен приветствовать Героев! — Весело сказала Тонкс. Мервин, засмущавшись и потупив глаза, широко расставил руки и шагнул к Гарри. Тот ловко увернулся:
— Убери свои грязные лапы, извращенец! Вот, с ним обнимайся! — выпучивший глаза Уизли без толку пытался открыть рот, чтобы крикнуть, что он тоже не такой, но объятья и лобызания аврора оказались неотвратимы, как цунами. Когда Мервин с ним закончил, по лицу Рона текли слёзы, увидев которые, Тонкс опять закатила глаза и буркнула:
— Нашёл, наконец, своё счастье! — и, посмотрев на напарника, скривилась и добавила: — А этого, похоже, придётся в почётный караул перевести. Понабрали тут!... — Она опять перевела взгляд на Рона:
— Приставал или драться лез?
— Драться... — озадаченно подтвердил Гарри.
— Понятно! Сегодня, кстати, рекорд установил, мы его пятнадцать минут назад отпустили!
— Во, даёт! А что это с ним?
— Да, кто ж его знает!
— Звёздная болезнь! — подала голос молчавшая до этого Гермиона и раздражённо отвернулась в сторону. Панси, до этого совсем не участвовавшая в общении, вопросительно посмотрела на Гарри. Тот спохватился:
— Три тысячи чертей, где моя чёртова учтивость, задуши меня смеркут! Тонкс, позволь представить тебе Панси Паркинсон! Панси, это Нимфадора Тонкс, нынешний глава аврората, вдова Римуса и мать моего крестника. Ну, и, конечно, тоже мой друг.
Дамы церемонно присели в книксене:
— Приятно познакомиться!
— Приятно познакомиться! — выпрямившись, Тонкс внимательно оглядела Панси: — Я много о вас слышала, мисс Паркинсон!
— Надеюсь, только плохое?
— Увы, мисс...
— Панси, если Вам не трудно!
— Тогда — на ты и Тонкс, хорошо? Так вот, Панси, из этого источника, — она ласково потрепала Гарри по макушке, — плохого, боюсь, о тебе мы не услышим...
— Надо же, какая досада! Стараешься, зарабатываешь репутацию, и всё под конец оборачивается пшиком, наталкиваясь на таких твердолобых, не способных по-настоящему оценить сумрачный гений! — Панси подхватила под руку блаженно улыбающегося Гарри, который чувствовал, как внутри него разливается тепло. Ещё бы, четыре стопки Пшеничной — это не шутки! Тонкс ещё раз потрепала его волосы:
— Ну, мы пошли! Мервин, пакуй клиента и — за мной!
Гарри подошёл к другу и с доброй улыбкой вполголоса сказал ему:
— Если ты, козёл, ещё раз назовёшь при мне девушку, мою или не мою — неважно, сукой, я тебе яйца оторву и заставлю съесть, понял? — Убедившись, что тот понял, он махнул напарнику Тонкс: — Забирайте!
Напарник и на этот раз не стал долго думать, а, схватив Рона за руку, потянул его вслед Тонкс, как воздушный шарик. Паркинсон оценивающе посмотрела на аврора и протянула:
— Чего-то ему не хватает!
— У Вас нет сахарной ваты? — спросил Гарри бармена. Тот лишь покачал головой. — Ты знаешь, Панси, если сюда сейчас ворвутся грабители в масках или шайка хулиганов, то сразу начинай танцевать и петь, а я подхвачу!
