Он согласно кивнул головой и опустил руки:
― Прощай, любимая!
― Прощай, милый! ― она открыла в дверь, собираясь выйти на улицу, но чуть не столкнулась с Дафной.
― Панси! ― холодно произнесла Гринграсс, пропуская её перед собой.
― Дафна, Астория! ― ответила Паркинсон, обходя сестёр. ― Доброе утро!
― Доброе! ― ответила Дафна, глядя на Поттера, не сводящего взгляда с уходящей вдоль по улице Панси. Она подождала, пока Астория зайдёт, и зашла сама, захлопнув за собой дверь, продолжая сверлить его взглядом. Поттер пригласил их в гостиную, но она, пропустив Асторию вперёд, сама остановилась на пороге, взяв его за локоть:
― Гарри, нам нужно поговорить!
― Хорошо, ― сказал он, чувствуя, сейчас ему придётся отвечать на неудобные вопросы по поводу того, что делала Панси у него в доме. Они прошли в кухню, и он предложил ей воды или чая. Дафна небрежно махнула рукой в знак того, что ей всё равно, и открыла было рот, чтобы начать допрос, но Поттер её остановил:
― Погоди!.. Дай мне собраться, ― ещё через минуту он понял, что долго оттягивать неизбежное не получится. ― Так получилось, что после того, как я нашёл Панси в том месте, мы...
Он замолчал, не решаясь продолжить, а она опустила глаза в пол, словно переваривая услышанное.
― Я так и знала, ― сказала Дафна тихим голосом, ― что ничем хорошим это не закончится.
― Ты думаешь, мне стоило оставить её там на заклание? ― с угрозой в голосе спросил Гарри.
― Нет, я думаю, что ты мог бы и не прыгать на неё, как озабоченный бабуин! Или ты мне скажешь, что она сама тебя соблазнила?
― Нет...
― Нет?
― Я тогда чуть не потерял её навсегда... ― он откинулся на спинку стула, по-прежнему держа ладони на столешнице. ― Я люблю её.
― Т... ― Дафна чуть не задохнулась от возмущения. ― Ты понимаешь, что ты мне говоришь? ― она вскочила со стула. ― Да ты... Ты... Я не желаю тебя больше видеть!
― Постой! ― он встал, устремившись за ней, и поймал её раньше, чем она вышла с кухни. ― Дай же мне объясниться!
― Что тут объяснять? Ты ведёшь себя, как безответственный сопляк! Люблю ту, люблю другую! ― лицо Дафны перекосило от негодования: ― Будь уже, наконец, мужчиной! ― она развернулась и пошла на выход.
― Дафна! ― позвал он её, когда она уже была готова открыть дверь. ― А Астория?
― Астория? ― вспомнив про сестру, Гринграсс на секунду задумалась, а потом, решительным шагом направившись к Гарри, за локоть затащила его на кухню. Она прошла обратно к своему стулу и уселась, демонстративно ожидая. Гарри сел напротив. Дафна достала зеркальце и поправила разметавшиеся волосы, а потом обратила свои голубые глаза на него:
― Это моя последняя к тебе просьба. Если тебе хоть чем-то дорого то, что было между нами, ты её исполнишь. Завтра Астория должна выйти замуж... За Хорька. Ну, ты и сам помнишь, при каких обстоятельствах это всё случилось... Она откажется это делать.
― Но ведь... ― возмутился было Гарри.
― Да, она умрёт, я знаю. Сядь!
Он уже почти выбежал, и она повисла на его плече:
― Ты всё равно ничего не сможешь сделать! Сядь, я тебе говорю!
Он привалился спиной к дверной раме, обречённо прикрыв глаза.
― Там одних телохранителей два десятка человек! Малфой же спит и видит...
― У меня есть пара сюрпризов в кармане!
― Гарри! ― её крик больше походил на визг.
― Хорошо, ― сглотнув ком в горле, сказал он. ― Что ты хочешь?
― После нас ты ― единственный дорогой ей человек. Может, даже более дорогой, чем семья!
― Что ты хочешь сказать?
― Я хочу сказать ― будь ты проклят, Гарри! Если б не ты... Вышла бы замуж за нелюбимого, как и положено выпускнице Слизерина и жила бы. Но ― нет, тебе же обязательно нужно было принестись на помощь! Спасти от злодеев, схватить на руки, сразиться с драконом!
― Троллем... ― машинально поправил он.
― Да какая разница! Она и до этого только о тебе и говорила, а после... Наивная дурочка! Не знает, с каким прохвостом угораздило связаться её сестру! ― голос Дафны дрогнул. Она приложила руку ко рту, успокаиваясь и продолжила тихим спокойным тоном:
― Всё, что мне нужно ― чтобы хотя бы на этот вечер её мечта исполнилась, а сказка стала явью. Просто побудь с ней, будь ласков, как обычно... ― она отвернулась в сторону.
― Дафна! ― негромко позвал её Поттер. ― А ты не находишь, что то, о чём ты меня просишь ― это низко?
― Низко? ― она вздрогнула, не поворачивая к нему головы. ― Я только прошу тебя с ней побыть!
― Я совершенно точно знаю, о чём ты меня просишь, любимая! И это ― низко! Особенно, с твоей стороны!
― В общем, так! ― она, наконец-то, смогла собраться и смотрела ему прямо в глаза. ― Не знаю, что ты там себе придумал, и знать не хочу! Меня от твоих больных фантазий уже начинает выворачивать наизнанку. Я тебе свою просьбу ― заметь, последнюю просьбу ― изложила. Всё, меня не провожай!
Она вышла, хлопнув дверью, а Гарри подошел к выходу и положил ладонь на толстое витражное стекло, безнадёжно пытаясь что-то сквозь него разглядеть.
― А-а-а-а! ― вдруг закричал он и с силой ударил лбом в дубовую дверь.
― Гарри! ― послышался голос из гостиной. ― Гарри, что происходит? ― прибежавшая в прихожую Астория с тревогой смотрела на Поттера, потирающего лоб.
― Прости, Тори, не хотел тебя напугать! Провожал Дафну и стукнулся о дверь! ― вяло отмахнулся он, присаживаясь на стоящее в прихожей кресло. ― Прости ещё раз.
― Да, я так почему-то и подумала! ― серьёзно кивнула она, глядя на него. ― Что именно провожал и именно стукнулся. А то, что сначала был крик, а потом ― стук, так это у тебя дар предвидения прорезался!
― Ну, вот, видишь, как ты всё хорошо понимаешь! ― через силу улыбнулся он. ― Ты есть хочешь? Может, зайдём в персидский ресторан неподалёку? Я готов убить за чашку хорошего кофе по-турецки! А потом сходим в парк погуляем. Хорошо?
Придя домой, Панси пыталась справиться с охватившим её отчаяньем. Ни мороженое, ни спиртное не оказалось в силах ей помочь, и она просто села на шкуру нунду, расстеленную перед камином, невидящими глазами глядя в холодный огонь. Когда рядом кто-то присел, она даже не повернула головы, заранее зная, что это совсем не тот, кого ей сейчас хотелось бы увидеть больше всего на свете.
― Я тебя ненавижу! ― подала голос Дафна через четверть часа.
― Я сама себя ненавижу! ― откликнулась Паркинсон. ― Мороженое будешь?
― Давай!
Панси махнула в сторону стоящего рядом подноса с отвергнутыми ею антидепрессантами, предоставив подруге помочь себе самой. Дафна взяла столовую ложку и принялась выковыривать мороженое прямо из четырёхлитрового ведёрка, в котором оно продавалось. Ещё минут пятнадцать она посвятила этому полезному занятию, а потом отставила десерт в сторону:
― Ты знаешь, ещё не поздно! Мы можем вернуться и...
― Нет! ― перебила её Панси. ― Он должен уйти.
― Почему? ― с мольбой в голосе спросила её подруга. ― Почему? Разве нельзя, чтобы всё было...
― Ты думаешь, мне всё это легко даётся? Ты думаешь, я решила его оттолкнуть, чтобы он не достался тебе? ― глаза, которыми Паркинсон следила за всполохами пламени, превратились в злые щёлочки.
― Не думай обо мне так плохо! ― попросила Дафна. ― Я же знаю, как ты меня любишь!
Панси кивнула:
― Ну и попались же мы с тобой! Как какие-нибудь пуффендуйки, страдаем по парню.
― Не просто по парню, а по законченному мерзавцу! ― апатично отозвалась Гринграсс.
― С чего бы это он ― мерзавец? ― оскорбилась Панси.
― С чего? ― подруга подняла не неё свои ясные глаза. ― Совратил двух девушек. Сначала затащил в постель меня, сказав, что жизнь коротка, потом после твоего спасения сделал тебя своим трофеем, не испытывая, заметь, никакого стеснения по этому поводу. То есть, настолько, что даже не счёл необходимым скрывать ни от одной из нас наличие другой... ― Дафна нахмурилась: ― Ну, скажи, что он хороший, продолжай его защищать!
Паркинсон вздохнула:
― Он хороший, Дафна! И ты сама это прекрасно знаешь!
― Идиот! ― мрачно заключила Гринграсс. ― Только и знает, что кого-нибудь спасать! ― внезапно её лицо приняло озабоченное выражение, и она тронула Панси за плечо: ― А ты уверена, что он сделает всё... ― она замялась, не решаясь произнести вслух...
― Что буде в его силах, чтобы спасти твою сестру? ― наконец-то Паркинсон обернулась к подруге, изумлённо распухнув глаза: ― Ты, что, совсем с ним не знакома, что ли?
― Я... Я переживаю! ― опустила глаза Дафна.
― Я думаю, ты не о том переживаешь! ― строго посмотрела на неё Панси. ― Похоже, совсем ты, подруга, пропала!
― С чего бы это? ― с вызовом спросила та. ― Думаешь, я без него жить не смогу?
― Да ты уже не можешь! Посмотри на себя! Полведра мороженого за десять минут!
― Ну, не за десять!.. Кстати... Я тебе хотела что-то сказать...
― Это меня обрадует или расстроит?
― Добьёт, я думаю. По поводу твоего жениха...
― Да я и так знаю, ― махнула рукой Паркинсон.
― Что ты знаешь? ― с подозрением спросила Дафна.
― Что все эти их уловки в отношении того, что, мол, контракт был другой, и что-то не сработало ― чушь собачья.
― Ага! ― кивнула Дафна, снова потянувшись ложкой к мороженому. ― Единственная ситуация, когда ты с кем-то переспишь до свадьбы, и договор не будет аннулирован ― это когда...
― Именно! ― грустно кивнула Панси. ― Именно!
30 июня. После обеда
Три девицы сидели на террасе, наслаждаясь обедом под прохладой навеса. Младшая остановила горничную, как раз принёсшую им кофе:
― Скажи-ка, Бьянка, ты не в курсе, куда это Фабио запропастился?
Та почти незаметно поджала губки и ответила:
― Мастер Клод говорить, что Фабио ехать свой деревня к больной бабушка, ― и быстро добавила по-итальянски, ― Я ему даже собрала коноли в качестве гостинца.
― А когда вернётся?
Горничная пожала плечами:
― Мастер Клод говорить, что бабушка сильно болен, и Фабио оставаться две неделя.
Девушке стало трудно дышать. Он же обещал! Дал слово, что больше не оставит её! Принёс Клятву... Клятву! Осознав это, она постепенно начала успокаиваться. Если уж он принёс Клятву, то сдержит её. Или умрёт. А если он выберет смерть, а не её? Астория закусила губу.
Дафна следила за душевными муками сестры, которые без промедления отражались на её хорошеньком личике. Неужто Аська, наконец-то, нашла своё счастье? Да без разницы, что он лишь садовник, или кто он там?... Не важно. Главное, что сестра, действительно, выглядела в последние дни искренне счастливой.
― Малая, ты что? ― та оглянулась, по-прежнему кусая губу, ― Ты, что, в садовника влюбилась?
Сестра отвернулась к морю, чтобы Дафна не видела её лица. Понятно. Панси с едва заметной улыбкой наблюдала за переживаниями Астории, точно зная, что на этот раз он уже никуда не денется. Хотя и тут были варианты. Как наихудший ― Дафне может попасть шлея под хвост, от чего она закусит удила и откажется... И от своего счастья откажется, и Панси оставит ни с чем. Правда, неизвестно, о чём он говорил с Асторией. У Панси было предположение, что в той чехарде, которую она и Тори устроили ему в последние три дня перед отъездом, на разговоры времени у него совсем не оставалось.
Куда же он пропал? Она знала, что он отправился на доклад к Гринграссу, а после этого нужно было ещё уничтожить какой-то страшной силы артефакт, и это дело могло оказаться очень опасным. Та, что заставила её расстаться с любимым четыре года назад, была очень категорична в этом отношении ― пока артефакт существует, покоя им не будет...
― Бонжорно, синьоре!
― Фабио! ― Астория чуть не вскочила навстречу шагающему к ним по террасе молодому человеку, но удержалась, вцепившись обеими руками в подлокотниками. Дафна с удивлением отметила, что разделяет радость сестры, может, и не столь бурно; да и Панси как-то слишком нарочито хмурится в кофейную чашку.
Однако, внешний вид садовника вызывал недоумение. Дорогой отлично сшитый серый костюм, шикарный галстук. То ли больная бабушка умерла, оставив сказочное наследство, то ли... Непонятно! По-кошачьи грациозно он отодвинул стул и сел так, чтобы оказаться напротив них троих. Потом снял свои неизменные очки, положил их перед собой и оглядел девушек. Стало так тихо, что был слышен стрекот цикад и то, как далеко внизу нежно плещется прибой. Астория поглядела на подружек. Панси, наплевав на приличия, усердно сморкалась в салфетку. Дафна, не двигаясь, в упор на него смотрела. Он потянулся через стол и нежно смахнул с её щеки одинокую слезу, чего она, похоже, даже не заметила, продолжая во все глаза смотреть на того, кого они принимали за садовника. Панси, наконец, просморкалась и отвернулась в сторону, показывая, как ей это неинтересно.
― Какая же ты скотина! ― услышала Дафна свой голос.
