― Дорогая... Хм! Нет! Дражайшая леди Паркинсон, да не омрачит холодный ветер реальности полёт Вашей мечты на просторах Ваших фантазий...
― Во, заливает! ― толкнула подругу в бок Дафна. ― А ты говоришь ― Гриффиндор, Гриффиндор! Мы ещё сделаем из него человека!
― Ты что это пытаешься сказать, Поттер?
― Я где-то читал о научном исследовании, проведённом группой наших маггловских соотечественников из академических кругов...
― Ну и?...
― Результат была таков, что, вопреки расхожему мнению, напрасные мечты приводят к депрессии и подрывают иммунную систему.
― Подрывают что?
― Нет, из него определённо выйдет толк, если он попадёт в хорошие руки! ― добавила свои пять пенсов Дафна.
― О, Мерлин, позволь мне, наконец проснуться! ― закатила глаза Панси.
В самом тупичке обнаружилась неглубокая ниша, куда они, как раз, могли поместиться на ночь. Поттер подумал было, что стоит его загородить иллюзией, но слизеринки его убедили, что его уровень мастерства не настолько высок, и магическая иллюзия непременно привлечёт внимание более сильного мага. Из своего рюкзака Гарри достал пару надувных матрасов и пару ватных. Девушкам он предложил надувные, рассчитывая оставить тряпичные себе, но те выступили единым фронтом против этого предложения, предложив ватные положить поверх надувных. Так они и сделали, а потом, усевшись поверх мягкой постели, стали спорить, кто будет спать с краю.
― Ну, ладно, я могу спать рядом, сидя у стены! ― раздражённо выдохнул Поттер.
― Гарри, ты должен хорошенько выспаться и набраться сил! ― увещевала его Дафна.
― Но нам же будет тесно втроём на двух матрасах!
― Ты, что, боишься тесноты? ― нет, тесноты он не боялся.
― Дафна, он, по-моему, нас боится!
― Точно! Погляди, гриффиндорский лев испугался двух маленьких беззащитных змеек!
― Может, им стоит герб поменять? Зайчик, там, или мышонок?
― Ну, не лев, уж точно!
― Да уж, змейки нашлись. Василиски... с глазищами! ― буркнул он, глядя на девушек. Пара небесно-голубых озёр и пара зелёных омутов... Мерлин, за что мне этот прижизненный ад?
― Трёх одеял нам хватит?
― По мне, так хватит и одного! ― ехидно сказала Панси.
Как там Сириус говорил? Чтобы Авада сработала, нужно очень сильно хотеть кого-нибудь убить! Тс-с, не думать об этом, чёрт его знает, на то она и спонтанная магия, чтобы карась не дремал!
― А вам с Дафной одеяла не нужны?
― Поттер, ну, ты глупый, что ли? Мы с Дафной всё равно к тебе под одеяло заберёмся!
А я даже аппарировать ещё не научился! Впрочем, чёрта с два отсюда аппарируешь!
Насильно всучив им по одеялу, Гарри сменил Умбру на призрачного, повесив его у входа в проход, и погасил люмос. Девушки за спиной возились, укладываясь. Поттер с минуту подождал и улёгся с краю, повернувшись лицом к проходу. Почти сразу по его рёбрам поползла тонкая ладошка. Он вздохнул, приподнимая руку, позволяя Дафне обвить его и прижаться к спине. Накрыв её ладонь, лежащую на его груди, Гарри почувствовал, что она дрожит.
― Тебе холодно? ― шепнул он.
― Нет, это нервное. Я боюсь за сестру, ― раздался шёпот в ответ.
― Ты лучше за себя бойся, когда обнимаешься с этим похотливым животным! ― ещё одна ручка ткнулась ему в бок рядом с первой, и Поттер, приподняв локоть, положил поверх неё свою ладонь.
― Паркинсон, признайся лучше, что не смогла устоять перед соблазном!
― Ха-ха, соблазном! Ты себя в зеркало видел, красавчик? По тебе можно устройство скелета изучать, а ты девушек соблазнять собрался!
― Ну, если альтернатива ― это Кребб, то я ― пас!
― Поттер, мы же договаривались! ― обиделась Панси.
― Прости, занесло!
― Ладно, проехали!
― О чём вы договаривались? ― поинтересовалась Дафна.
― Паркинсон никогда не упоминает моих родителей, а я ― компанию уродов, в которой она вынуждена обретаться, включая хорька и двух горилл.
Гарри почувствовал, что прижавшаяся к его спине Дафна трясётся от смеха:
― Ты что?
Она хихикнула:
― Если б вы знали, до чего я вам благодарна!
― За что?
― За то, что весь день вместо того, чтобы думать о сестре, я слушала ваши бесконечные невыносимые склоки и даже в них участвовала. И сейчас, стоило мне упомянуть её, вы умудрились на ровном месте устроить свару. Кстати, Гарри, ― прошептала она. ― Как вы дошли до жизни такой? Почему вы так... общаетесь?
Поттер молчал, и Гринграсс даже подумала, что он уже уснул, как от него послышался ответ:
― Мы же всегда так общались. Ты просто не обращала внимания. Я что-нибудь скажу. Она что-нибудь скажет. Всем хорошо.
― Ну да, я, слушая вас, всегда ожидаю, что дело закончится трупом.
― Просто, невнимательно слушаешь. Это у нас с Панси ритуал такой.
― Я тебе не Панси, грязнокровка! Для недоумков из Гриффиндора я ― Паркинсон!
― Ты только собственным ядом не захлебнись, змея! Ну, ладно, давайте, наконец, спать!
6 апреля. Утро
― Кто там?
Сразу, как в дверь постучали, Дэниел рефлекторно схватил палочку, краем глаза заметив, что жена сделала то же самое, и только после этого задал свой вопрос.
― Завтрак и газета, сэр! ― раздался из-за двери скрипучий женский голос.
Пераспера начала лихорадочно заматываться в одеяло. Полностью упаковавшись, она взмахнула палочкой, распространяя по комнате фиалковый аромат, укрыла палочку одеялом так, чтобы убойное заклинание можно было соткать прямо из-под него, и кивнула мужу.
― Войдите, пожалуйста!
Дверь распахнулась, и в номер, толкая перед собой тележку с завтраком, зашла сморщенная старушка в классическом чепчике.
― Расслабься, дорогая! ― шепнул Дэниел, похлопав жену по руке.
― Доброе утро, мистер Поттер, миссис Поттер! ― проскрипела горничная, открывая посуду с завтраком и демонстрируя содержимое: ― Яичница с беконом, пудинг, овсянка и тосты с повидлом! Традиционный английский завтрак, именно так, ка предпочитают наши постояльцы! Апельсиновый сок и газета! ― женщина выпрямилась настолько, насколько позволяли её годы, и спросила: ― Ещё что-нибудь, сэр?
― Кофе? ― с надеждой спросил мужчина.
― Не держим! ― отрезала горничная.
― Тогда... Больше ничего не нужно, миссис...
― Мисс Марпл, сэр! ― с видом оскорблённой невинности отчеканила старушка.
― О, простите, мисс Марпл!
Та поджала губы и добавила:
― Если Вам что-то понадобится, то либо позвоните в колокольчик, либо воспользуйтесь аппаратом! ― она протянула обтянутую кожей руку в сторону огромного бакелитового телефона, стоявшего на тумбочке возле кровати.
― Да, спасибо!
Горничная вышла, и Дэниел обернулся к жене, сосредоточенно кусающей губы:
― Ну, прости, милая... ― виновато начал он.
― Поттер, Дэниел, Поттер? ― с нажимом спросила она. ― Мистер и миссис Поттер?
― Прости, в тот момент почему-то вертелось в голове... ― он сделал ещё одну попытку оправдаться.
― Поттер? Первое, что тебе пришло в голову, было имя моей погибшей подруги? Поттер?
― Прости, любимая...
― И это ― при том, что про их сына ты за всё это время даже ни разу не вспомнил!
― Хватит! ― спокойно произнёс он, и жена умолкла, отворачиваясь к окошку. ― Ты несправедлива ко мне!
Пераспера повернулась к нему и, взяв его лицо в ладони, быстро поцеловала.
― Ну, тогда и ты прости меня. Ты же знаешь...
― Давай завтракать! ― перебил её Дэниел, не позволяя углубляться в мрачные мысли. Он вскочил, заворачиваясь в халат, и занялся снедью на тележке. Он разгладил одеяло вокруг жены, поставил на него раскладной столик, подал ей приборы и поставил блюдо с завтраком, сняв с него крышку.
― М-да! ― пробормотала Пераспера, разглядывая содержимое тарелки. ― Не Париж, конечно!
На протяжении веков традиционный английский завтрак, как собственно, традиционный английский обед и традиционный английский ужин вёл борьбу с традиционной лондонской погодой по яркости и богатству ощущений, то проигрывая её, пробуждая в традиционных английских поварах неуместное континентальное фрондёрство, то отыгрывая обратно в те редкие дни, когда традиционному английскому ветру удавалось разогнать облака в традиционном лондонском небе.
― Дорогой!... ― начала было Пераспера, скорчив недовольное личико, которое тут же просветлело, едва она увидела стеклянную баночку, только что выуженную мужем из саквояжа, которую тот протягивал ей.
― Спаситель! ― заломила руки она.
― На том и стоим! ― усмехнулся Дэниел, с негромким хлопком откручивая крышечку у банки фуа-гра. Он подал баночку жене, а потом достал из того же саквояжа небольшой термос.
― Это то, о чём я думаю? ― благоговейно спросила супруга.
― Это ― кофе по-турецки, а совсем не то, о чём ты думаешь! ― не упустил шанса вставить шпильку муж.
― Пошляк! ― надула губки Пераспера, подставляя фарфоровую чашечку.
― К сожалению, время можно только замедлить, а остановить ― нельзя. Так что, ― горестно вздохнул он, ― этому кофе ― целых пять минут!
― Фу! ― отвернула носик жена. ― И кто теперь будет пить эти помои?
― А я и не заставляю! ― Дэниел остановился, не заполнив чашки жены и наполовину.
― Не трожь птичку! ― свирепо выкатила глаза она, и муж испуганно продолжил наливать ей дымящийся напиток. Потом он расположился у неё в ногах лицом к столику, взял один из принесённых поджаренных кусочков традиционной английской булки, аккуратно намазал его тонким слоем гусиной печёнки и подал Перри. Следующие путь минут они провели в молчании, работая челюстями, бросая время от времени друг на друга то озорные, то влюблённые взгляды. Наконец, всё съедобное было уничтожено, до невозможности кислый апельсиновый сок выпит, маггловская газета прочитана, и почти нетронутый традиционный английский завтрак убран обратно на тележку. Пераспера лукаво посмотрела на мужа и похлопала по постели рядом с собой:
― Ну, мистер Поттер...
В ответ тот грустно вздохнул. Она повторила вздох мужа.
― Я знаю, милый, извини! ― сверкнув белизной кожи, Пераспера выскользнула из-под одеяла, чмокнула мужа в щёку и упорхнула в ванную, оставив его истекать слюной и проклинать чёртова врага, из-за которого у них нет даже времени на личную жизнь. Ну... почти нет, если не вспоминать вчерашний вечер... Или позавчерашний... Или вечер до того...
Дэниел со вздохом окутался облачком очищающей магии:
Душ-то занят! Хотя, можно и присоединиться! Ага, и задержаться ещё на два часа! ― он оделся и направился вниз. Чувство, что нужно спешить, теперь уже не отпускало его. Внизу у конторки скучал отставной подполковник времён индийской кампании. Или даже столетней войны. По крайней мере, создавалось ощущение, что только роскошные бакенбарды и держат дух в этом теле.
Какой-то гериатрический институт! ― подумал Дэниел.
― Доброе утро, любезнейший!
― А, мистер Поттер! ― прошамкал дух прошлого, заставив Дэниела в очередной раз проклясть свою изобретательность, побудившую его назваться именно этим именем, когда он бронировал номер.
― Зовите меня Джеймс, мистер...
― Кэткарт, Джордж Кэткарт к Вашим услугам, сэр!
― Мы зовём его Велингтон! ― проскрипела пробегающая мимо горничная. ― Он всегда первый в туалет!
Старичок закашлялся от негодования. Дэниел терпеливо ждал, пока тот закончит.
― Поттер, Поттер... ― портье начал слезать со стула, и Дэниел невольно бросил взгляд в сторону ячеек с почтой, с удивлением обнаружив небольшой пакет в ячейке их номера. Кэткарт, наконец, доковылял до шкафа и, щурясь, стал разглядывать маркировку ячеек. Быстро сдавшись, он поковылял опять к конторке и, порывшись в ящике, добыл оттуда пару очков с какими-то жуткими диоптриями, которые сразу и нацепил. Сделав пару шагов, он врезался в стул и жалобно закряхтел, возвращаясь обратно к конторке. Вторая пара очков оказалась с бифокальными линзами, и старичок первым делом испытал их, сначала задрав подбородок, а потом наклонив голову вперёд. Эти, похоже, подошли лучше, поскольку на этот раз портье удалось доползти до ящичков, не убившись о мебель. Он снова принялся их разглядывать, шевеля губами.
― Вам помочь, любезнейший?
Кэткарт вздрогнул и попятился, обернувшись:
― Вы кто? ― потом его лицо озарил свет понимания: ― Ах, да, Поттер! Поттер, Поттер... ― он рассеянно посмотрел на шкаф: ― Знавал я одного Поттера... Служил у нас в полку! Случаем, не Ваш родственник? Рябой такой, маленький...
― Нет, не мой! ― открестился Дэниел. ― И даже не однофамилец! ― пресёк он дальнейшие расспросы.
― Поттер, Поттер... А, вот, нашёл! ― наконец-то слабые глаза портье наткнулись на нужную ячейку. ― Вам пакет, мистер Поттер!
И дёрнул же меня чёрт! ― опять скривился Дэниел. Взяв пакет, он внимательно осмотрел его и даже потряс у уха. Любопытный Кэткарт уже стоял рядом, вытянув шею в ожидании вскрытия.
