Осенний реквием

Основная же версия строилась на основании допросов Иванцова. При этом все оперативные данные, как например та же стенограмма допроса, были строго засекречены.

В бумагах оставленных мне для ознакомления, присутствовало лишь общее заключение, сводившееся к тому, что на территории Империи действует некая группа аристократов и чиновников — ультрамонархистов. Основной же задачей начавшего претворяться в жизнь заговора, по мнению писавшего это заключение, была провокация Эленора с целью развязать крупномасштабную победоносную войну, укрепив тем самым основательно пошатнувшуюся за последние несколько сотен лет династию.

В раздражении я отшвырнул папку и заложив руки за голову откинулся на подушки. Филькина грамота! Бумага, на которой всё это было напечатано, стоила в разы дороже, чем то, что на ней написано!

Статс-советник сам по себе птица невысокого полёта, а если вспомнить в какой глубокой заднице империи я нахожусь, то и вообще ничтожная величина. Вскрыть на основании его показаний полноценный государственный заговор... Ну да — ну да!

Всё это откровенно пахло дезинформацией, а выводы пусть и предварительные, были шиты белыми нитками. Впрочем, с подобными опусами, разберутся и без меня. Ведь я хоть и Рыцарь-Капитан вооружённых сил Империи, Паладин Ордена Претора и прочее, прочее, прочее, но в здании Комиссариата я не облечённый и граммом власти гость.

Неясно только ради чего мне подсунули подобную, явно состряпанную на скорую руку поделку. Я готов поверить в выводы экспертов связанные с терактом. Но все остальные документы — липа.

Внезапная мысль вспыхнула и забилась где-то в глубинах сознания. Я подхватил папку и ещё раз внимательно, стараясь ничего не упустить, просмотрел её содержимое. Отчёт с места событий, экспертное мнение, отвергнутые версии и докладные записки руководителей следственных групп, аналитика. Далее — доклад о завершении процедуры допроса Иванцова и постановление, в соответствии с которым все последующие детали расследования подпадают под гриф 'Совершенно секретно — Особое Производство'. Приложение, в котором проводивший допрос дознаватель прямо указывает на необычайную сговорчивость объекта и пара листов с предварительными выводами, гипотезами и прогнозами для следствия, сделанными на основе данных, полученных в ходе... Стоп!

Откуда вообще здесь бумаги, нарушающие повысившийся уровень допуска? Да к тому же нумерация страниц обязательная для копий документов на них отсутствует.

Она заканчивается тридцать первым листом, который и переводит дальнейшую документацию в категорию 'Совершенно Секретно'.

Хм! В папку-копию, предназначенную для внутреннего пользования, подобные бумаги случайно попасть никак не могли. Я ещё раз пролистал стопку документов, листы содержавшие докладные записки и версии происшествия признанные заведомо несостоятельными, так же оказались здесь лишними. Они были просто вложены между двадцать третьим и двадцать четвёртым листом.

Я вытащил их и переложил в отдельную стопку, вместе с другими ненумерованными документами. А ведь без них содержимое папки обретало стройность, исчезала странность в ведении следственных действий. Посмотрели, что случилось, подумали, допросили подозреваемого, засекретили дальнейшее расследование. Всё как обычно и не придерешься.

И ведь ещё кое, что. Доступа-то к таким секретным данным Ноэлианского ордена у меня не было, и быть немого. Здесь действительно постарался кто-то очень хитрый или очень злой.

Если очень хитрый, то эти бумаги мне целенаправленно вложили для того, чтобы о чём-то предупредить. О чём? Очень вряд ли, что только о том, что среди рыцарей Новой Касталонии завелась большая и властная крыса.

А если злой? В этом случае документы мне также подкинули специально. Помимо своего желания я их прочитал, совершенно не заметив подвох. Приобщился тем самым к тайнам, приравненным росчерком чьего то пера, к государственным. А значит сидеть мне в этой камере-люкс до тех пор, пока необходимость моего содержания здесь, не отпадёт сама собой. Включая любой самый, даже самый неприятный для меня исход.

Либо как вариант пока Преторианцы не возьмут штурмом это самое здание. То есть всё равно придётся посидеть — подумать.

Ну что ж я этих документов не видел. Быстро сложив документы в несколько слоёв, я очень надеясь, что в смотровые глазки, которые здесь неприменимо были, за мной не ведётся наблюдение, запихнул бумаги за манжет своей спальной пижамы.

Если я попался в чью-то ловушку, хуже мне от этого уже не будет. А если это не ловушка, а неожиданная помощь? Вот над этим вопросом стоило серьёзно поразмыслить и в первую очередь рассмотреть как подсказку отвергнутую следствием версию эленорского следа.

Встав, с кровати и привычно размявшись, я направился в соседнюю комнату. Двери в камере люкс, открывались, бесшумно скользя по пазам в сторону, как то было принято в северных провинциях и исчезали в стене позволяя сэкономить немного места в тесных комнатах.

У противоположенной стены, почти рядом с массивной входной дверью на витрине были развешены мои вещи. Метал доспехов тщательно вычищен, сочленения пластин, добротно смазаны. Рядом на специальном крюке, висел мой эспадон. Кольчуга был растянута рядом на специальной стойке на продетом сквозь рукава шесте. Под ней, надетые на некое подобие рогатки, отсвечивая стальной пластиной откидного гульфика, висели кольчужные чулки. Остальное оружие, как и одежда, выстиранная и проглаженная, покоилась вместе с комбинезоном на стуле, а под ним влажно поблескивали ещё сохнущим кремом сапоги.

Облачался я привычно не долго, тем более что сейчас пока не имело смысла надевать латы. Намного больше времени ушло на то, чтобы незаметно запихнуть честно реквизированные мною секретные документы в потайной кармашек, укрытый в жёстком воротнике рубахи.

Обстановка в этой комнате была не сказать, чтобы шикарная. Большой обеденный стол, три стула и два кресла и камин. Напротив широкий диван и картина, с улыбающейся в свете раскидистой люстры девушки, которая с очень грустным видом перекатывает по пустому столу несколько ярко оранжевых круглых фруктов. На чайном столике, рядом с украшенной цветами вазой стопка газет. Две утренних и одна вечерняя — 'Новая Касталония — Сегодня!' с пометкой 'экстра'.

Достав из кармана часы, посмотрел на них и отцепил цепочку. Завод остановился в пять часов дня, а сколько сейчас точно времени я не знал. Неторопливо зарядив 'Пастор' новым патроном, я положил его вместе с часами на столик, прямо поверх газетной стопки.

Натянув, наконец сапоги, я с удовольствием развалился в одном из кресел. Сдаётся мне, пришло время отправить первый с момента моего прибытия в Новую Касталонию рапорт, а заодно поделиться с руководством некоторыми соображениями. Пусть сами решают, что предпринять в сложившейся ситуации.

Приняв удобную позу, я расслабился и слегка потряс кисти рук, разгоняя в них кровь. Процедура предстояла не из приятных. Немного похрустев костяшками пальцев, выкинул из головы все лишние мысли и зажав в кулаке левый мизинец и сильно дёрнул.

Резкая боль, известила о том, что фаланга благополучно вышла из суставной сумки. Палец мгновенно онемел, а по плечу как будто застучал маленький молоточек. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, я, как и учили меня целый месяц среди снегов Рибиса, принялся облекать слова в простой и интуитивно понятный мыслекод.

Свет, бочка, свет, темнота, белый с полоской флаг, корона, красный шар синий шар, белый треугольник на зелёном фоне... Мысли летели, составляя из букв слова, а слова превращались в предложения. Наблюдателю, могло бы показаться, что я просто в задумчивости сижу себе на кресле и баюкаю выбитый по неосторожности палец. Так вообще-то и было, ведь только опытный маг или священник мог заметить лёгкую пульсацию в изменённой с помощью магии средней фаланге вывернутого под неестественным углом мизинца.

Сам я, конечно же, ничего подобного не видел, но с каждым составленным словом, ощущал лёгкую пульсацию и всё так же монотонно стучал по левому плечу невидимый молоток. Магический передатчик подхватывал образы мыслекода, преобразовывал их в импульсы разной частоты и мощности, собирая из них полное сообщение.

Прошло минут пять, а может быть все десять, когда последний образ, промелькнув в моём сознании, финализировал пакет. Я сжал зубы и с силой вогнал флангу обратно в суставную сумку.

Дело было сделано, сообщение сохранено на магическом носителе, мизинец вновь обрёл подвижность. Кость-передатчик, при первой же возможности вышлет составленный при помощи мыслей пакет-письмо либо прямо в штаб пятого отдела, или куда там ему положено, где у настроенного на мою руку приёмника несёт вахту оперативный дежурный, готовый подхватить выпавший из машины быстропечати листок

Звякнул колокольчик.

— Войдите, — откликнулся я

Дверь, скрипнув, отворилась. И в щели появилось уже знакомое мне лицо молодого клерка с непропорционально большими круглыми линзами.

— Доброй ночи господин.

У клерка как я уже успел вчера заметить, был молодой, но чрезвычайно мужественный голос.

— Добрый.

— Я заглянул поинтересоваться, ознакомились ли вы уже с документами по делу 'торговой палаты'. У меня заканчивается смена и мне необходимо перед уходом сдать их в архив.

— Да, папка в спальне. Вам принести?

— Не стоит беспокоиться, я сам. — молодой человек вошёл в комнату, в руках у него был планшет с прикреплённой к нему недлинной цепочкой чернильной палочкой.

Я взял со столика газеты и с невозмутимым видом вернулся в кресло. Вот сейчас, мы и узнаем, чем были те 'лишние' документы, столь нагло присвоенные мной из комиссарской папки

На лице вернувшегося через пару секунд из комнаты юноши, прочитать, что-либо оказалось чрезвычайно сложно. Он подошёл к столу и быстро пролистал документы, сверяясь с нумерацией страниц. Удовлетворённо кивнул и отметив, что-то на листе прикреплённом к планшету подошёл ко мне.

— Всё в порядке господин Эмбергоф. Сами понимаете — формальности. Распишитесь вот здесь.

Я взял протягиваемый мне цилиндрик чернильной палочки. Непривычное по сравнению с обычными гусиными перьями металлическое чудо, дитя прогресса и мысли, заскрипело насаженным на треугольное жало шариком, оставляя на бумаге чернильный след моей подписи. Молодой человек удовлетворённо кивнул.

— Спасибо.

Настала моя очередь вежливо кивнуть.

Поинтересовавшись у клерка точным временем, я обновил завод и убрав вещицу в карман, раскрыл одну из утренних газет, лениво просматривая её содержимое, подумал о том что доспех в любом случае нужно будет пререпроверить самому. Мало ли что мог наворотить неизвестный мне мастер! Да и к какому-нибудь независимому магу теперь не мешало бы заглянуть...

Даже не будь этих странностей связанных с местным комиссариатом, да и с городом вообще, как ни как это не мой 'родной' Орден. Не смотря на злобного червячка по имени подозрение, повеселившегося в моей душе, я вполне доверял комиссарам.

Но какой-нибудь милый сюрприз, например, в виде следящего заклинания они вполне могли подсадить и обычное время. Конечно же, под благородным предлогом вроде 'моей безопасности'. Тху! Сразу вспомнился 'Зелёный Нелюдь', а вместе с ним и златовласая Ариса.

Короче: 'Доверяй, но проверяй' — негласное правило взаимоотношений между крупнейшими рыцарскими орденами Империи.

Тихо скрипнула дверь и мелодично звякнул колокольчик. 'Стоит шельму помянуть — начинай смотреть по сторонам'. Кажется именно так звучала старая новоградская поговорка.В

В дверях красная до самых кончиков ушей, потупив глаза, стояла моя потерпевшая неудачу пленительница, а затем и спасительница Ариса. Девчушка, ну не мог я, глядя сейчас на неё назвать её как то иначе, переминалась с ноги на ногу у порога и теребила своими изящными маленьким пальчиками какой-то платочек.

Вид смущённой эльфы был настолько умилительным, что я невольно расплылся в улыбке.

— Здравствуй красавица!

— Д... доброй ночи Ваша Светилось! — девушка вся вытянулась как по стойке смирно, смутилась и попыталась изобразить книксен.

С Ариса сделав глубокий вдох, причём явно рассчитывая, что я его не замечу, затараторила.

— Извините меня, пожалуйста, Ваша Светлость! Мне очень, очень и очень стыдно за своё недавнее поведение! Я совсем-совсем не хотела вас обидеть! — голосок у неё всё-таки был нежный, звонкий и чистый как серебряный колокольчик.

И как этот самый колокольчик он дрожал на каждом слове, заставляя её нервничать всё больше и больше. Девочка, похоже, весь день готовила свою речь, а сейчас слова путались, терялись, но она явно старалась.

На секунду мне показалось, что не останови я её сейчас и в мир придёт Тёмный Властелин, воскреснет Коварный Эзмор, Ноэль и Претор немедленно разведутся и начнут со скандалом делить честно нажитое имущество. Реки потекут вспять, а у бедняжки Арисы отвалятся прелестные ушки. Девушка находилась на гране больших слёз.

Я вскочил со своего кресла и уже не слушая, в три шага оказался рядом с ней. Стоило моим рукам коснуться её плеч, как поток уже ставших почти невнятными извинений, мгновенно утих. Личико взметнулось вверх и на меня уставились два бездонных полных небесной лазури глаза.

— Ариска, ты чего? Перестань немедленно! Не за, что тебе извиняться!

— Мне того одноглазого показали... А я... я ведь вас... я хотела...

— Да ладно тебе сырость то разводить! Ведь всё обошлось! — предпринял я ещё одну попытку.

— Но ведь.

— Вы храбрая девушка леди Вальдес, — решил я зайти с другой стороны.

— Я? — переспросила она.

— Ты Ариса. Ты! — я вздохнул и постарался не улыбаться. — Далеко не каждый способен очертя голову кинуться спасать незнакомого человека. Тебе, не за что извиняться девочка. Ты действительно ни в чём не виновата. Вот только...

Ариса никак не прореагировав на то, что я вновь назвал её девочкой как то странно смотрела на меня. На какой-то миг, я почувствовал себя классическим кроликом, не моргая глядящим в гипнотизирующие его глаза удава. Прекрасного удава. Поспешив сбросить с себя морок, я быстро продолжил.

— Только в следующий раз будь аккуратной. Не всех можно спасти Ариса. А некоторых так и вовсе не нужно. Ну как минимум, не ценой собственной жизни.

— Как скажете Ваша Светлость.

— Ариса, посмотри на меня, ну какая я Светлость! Что ты заладила!

— Вы — Герцог фон Эмбергоф! — немного прокурорским тоном сказала эльфа.

— Я третья вода на киселе. Приёмный сын нынешнего главы рода и его супруги. Да и вообще, откуда ты узнала имя моей семьи? — я сурово нахмурил брови, хотя небольшой серебряный эполет младшей сестры Ордена Ноэль на её плече заметил почти сразу.

Девушка уже принесла клятву и была принята в обучение. Её будут не только тренировать, но и проверять на верность. А это значит, что как минимум в течении полугода она находится под арестом и не сможет покинуть это здание без особого разрешения. А затем, когда закончатся этот вынужденный карантин, отправится в Центральное отделение Ордена в Новограде.