Он понятия не имел, что им с этой штукой делать — но тут в зал легко вбежал Вайми, широко улыбаясь.
— Я закрыл вход — и уверен, эти уроды даже не заметили, куда мы свернули, — сказал он. — А подземелье большое. Искать его они будут вечность.
— А дальше-то куда? — прагматично спросил Борька. В самом деле, лезть в темный туннель не хотелось.
— Сюда.
Когда Вайми нажал пару кнопок на маленьком дверном пульте, выпуклые бока вагона поднялись с легким шипением. Они осторожно вошли внутрь. Впереди, перед несколькими рядами удобнейших, обитых кожей кресел помещалась приборная панель. Вайми сразу прошел к ней. Сейчас он был совсем не похож на себя прежнего — наивного степного дикаря...
Димка вздохнул, а потом плюхнулся на любимое с детства место у окна. Сомнительно, что вагон оставили для них, но, так или иначе, им очень, очень повезло — хотя он и понимал, что это везение, скорее всего, оплачено смертью Туа-ти или Воронов, которым не удалось попасть сюда — по их же, землян, кстати, вине...
Едва Вайми уселся у пульта машиниста, входные панели опустились, потом вагон тронулся. Димку ощутимо вдавило в спинку кресла: он двигался быстро. За выгнутым стеклом, совсем близко, помчалась темная стена туннеля...
Ехать им пришлось недолго. Потом вагон мягко остановился на маленькой пустой станции, его двери поднялись. Они вышли. Ещё две тяжелых стальных двери — и Димка увидел падающий сверху, явно дневной свет в конце нового короткого коридора...
* * *
Миновав его, мальчишка задрал голову. Они стояли на дне круглой шахты с литыми бетонными стенами, у начала обегающей её спиральной лестницы. Она вела к кругу хмурого облачного неба — подняться тут можно было без труда...
— Ну вот, мы у цели, — Вайми эффектно простер руку, указывая вверх. — Прошу!..
* * *
Но как раз подняться оказалось непросто — по крайней мере для Димки, который ослабел от голода, а попросить у товарищей пожрать забыл за волнениями пути. Винтовая лестница казалась мальчишке бесконечной — но он изо всех сил старался не подавать виду, что с ним что-то не так...
Миновав её, Димка наконец остановился, переводя дух и одновременно осматриваясь. Тут был небольшой пустырь на месте снесенного дома — участок неровной земли, из которой там и сям торчали куски битого кирпича. Впереди поднималась массивная кирпичная же стена другого старого дома — глухая, с низким треугольным фронтоном. Слева был высоченный деревянный забор, справа, на улице, рос могучий древний тополь. Или что-то, на него похожее.
Как оказалось, тут их уже ждали — прямо под тополем или как тут называлось это дерево, стоял светловолосый парень, которого Димка в первый миг принял за пропавшего Матвея — почти обнаженный, худой, поджарый, но его темно-золотые блестящие волосы тяжелой гривой лежали на плечах, а стройная, словно литая фигура вовсе не казалась неуклюжей. Её прикрывали лишь куцые шорты и сандалии.
Едва заметив Вайми, парень тут же подбежал к нему и заключил в крепкие объятия. Ежу ясно было, что он очень рад его видеть.
— Черт, я же говорил, что ты вернешься! — парень наконец неохотно отпустил изрядно помятого Астера.
— Позвольте представить — Фао Лэй, — сообщил Вайми и обвел рукой отряд. — Фао, это — мои друзья.
— Очень приятно. Добро пожаловать в Город Снов! — Фао вновь широко улыбнулся. — Вы наверно устали с дороги?
— Очень, — буркнул Димка. Фао сразу ему не понравился, причем сильно. То ли из-за случайного сходства с Матвеем, то ли из-за нарочито-бодрого тона. Да и наряд его нельзя было назвать приличным...
— О, это понятно, — если Фао и заметил его тон, то не обратил внимания или по крайней мере не подал виду. — Идемте, я провожу вас в Маал-Нау, там вас будут очень рады видеть. Ты не против? — он повернулся к Вайми.
— Ничуть.
— О, прекрасно. Пошли. Постарайтесь не свернуть себе шеи, когда будете смотреть по сторонам. Наш город очень необычен.
Вслед за Фао отряд потянулся на улицу. Не слишком-то широкую, к тому же, её стискивали внушительного вида здания высотой в шесть или семь этажей. Они и в самом деле мало походили на знакомые Димке — с башенками и шпилями, в готическом стиле, но вот улица между ними была вполне обычная, с фонарями и асфальтом — разве что без машин. Она утопала в густой, плотной зелени — очень темная, та имела отчетливый коричневый оттенок. Да уж, не Земля...
Димка вздохнул и всё же задрал голову. Прорезавшие фасады трапециевидные эркеры венчали просторные балконы с массивными чугунными перилами и парами тонких, увенчанных острыми крышами башенок. Ниже зеленовато-белые и розоватые стены были гладкими, с узкими стрельчатыми окнами, тонущими в тени, — под хмурым небом улица казалась сумрачным ущельем. Над стенами поднимались высокие — ещё этажа на два — острые крыши, покрытые зеленоватой черепицей. Казалось, что он вдруг попал куда-то в Германию, и это тоже было неожиданно и неприятно...
Фао шагал рядом с ним, то и дело оглядываясь на отряд и откровенно наслаждаясь их обалдением. По дороге Димка украдкой разглядывал их нового знакомца — на вид всего лет пятнадцати, ловкий, гибкий, с гладкой, темно-загорелой кожей, блестевшей, словно влажная. Лицо у Фао было короткое и широкоскулое, пухлогубое, с ярко-зелеными глазами, большими и длинными, косо поднимавшимися к вискам. Красивое лицо — но всё же слишком странное...
Улица, по которой их вел Фао, оказалась недлинной. Миновав её, он повернул в сторону — и путь им преградила вороненая железная решетка высотой в добрых метра три. Фао жестом фокусника выхватил из кармана шорт пластиковую на вид карточку и вставил её в щель какого-то неприметного устройства. Замок тут же мягко щелкнул и решетчатая калитка отворилась сама по себе, словно в сказке. Войдя в неё, Димка удивленно замер, попав в обширный двор, окруженный четырехэтажными желтыми домами. Весь он, кроме ведущей от ворот и обегающей его центр дороги, был покрыт травой, здесь же росло несколько деревьев. От дома перед ним, справа, отходило что-то вроде огромного старинного амбара высотой этажа в два — его беленые стены, прорезанные узкими окнами, кое-где уже осыпались, обнажая кирпич. Над ними ещё этажа на два поднималась громадная, дощатая на сей раз крыша, почерневшая от старости и зиявшая прорехами — судя по ним, здание забросили ещё лет сто назад...
Слева было что-то вроде открытого танцевального зала с белеными колоннами и низкой крышей из красного железа. На его террасе, за столиком, сидели два парня в серых куртках, с любопытством глядя на гостей. Димка смутился и перевел взгляд. Это явно были охранники или полицейские, и ему не хотелось привлекать их внимания...
Не удостоив охрану даже взглядом, Фао обошел амбар . Двор продолжался и за ним, он был гораздо обширней, чем представлялось на первый взгляд — и притом кроме этой парочки в нем не было видно ни одного человека. Замыкала его желтая, под железной крышей стена высотой метра в четыре. Димка миновал тяжелую, старинного вида, железную дверь в ней, вновь замер, удивленно осматриваясь. Перед ним был редкий, ухоженный парк, уставленный белыми статуями и низкими фонарями. Слева была огороженная высоченной сеткой и заросшая низкой, ухоженной травой спортивная площадка. Сама Маал-Нау стояла в конце парка, чуть справа — древнее, как с гордостью сообщил Фао, двухтысячелетнее здание, сложенное из громадных глыб гладкого, коричнево-смуглого базальта. Оно казалось покинутым, ни одно из окон не светилось. Димке тут стало неуютно — но его никто не спрашивал...
Они пересекли пустынный парк — здесь всё было старым и тронутым временем, но не обветшалым: скамейки, выступавшие из земли камни, утоптанные тропинки — потом поднялись к тяжелой бронзовой двери. Несмотря на охрану у входа, она была заперта, но их, как оказалось, ждали — всего через минуту её открыл третий парень в серой куртке. За ней был обширный сумрачный зал с уходящими в темноту колоннами. Неприметный проход слева вел на освещенную тусклыми лампами лестницу, украшенную стертыми барельефами зверей и резьбой на здоровенных базальтовых блоках. Охотно верилось, что зданию и впрямь две тысячи лет...
Здесь царила тишина; они неспешно поднялись на самый верх, на последний, пятый этаж Маал-Нау. А потом...
Миновав полутемный коридор, Димка как-то вдруг оказался в просторной, ярко освещенной комнате. Её окна были задернуты тяжелыми шторами, обстановка самая неформальная — какие-то туалетные столики с зеркалами, громадные шкафы, пуфики, кресла, громадная кровать с ватным, обшитым шелком одеялом...
Здесь было несколько парней и девчонок — в чем-то вроде ярко-пёстрых футболок и в шортах. Они оторопело уставились на гостей, потом бросились к Фао, наперебой расспрашивая и их, и его. От столь резкой перемены обстановки в голове у Димки всё поплыло. Он едва осознавал окружающее, словно вдруг оказался во сне: название города хотя бы в этом оказалось верным. Их отвели в какой-то просторный зал без окон, залитый ярким желтым светом свисающих с потолка люстр, долго рассаживали за тут же накрываемые столы. Потом они ели какой-то громадный и поразительно вкусный торт, потом началось уже настоящее веселье. Димка смутно помнил, как вокруг него болтали и смеялись. У него же в голове всё плыло от усталости, так что участвовать во всём этом долго он просто не смог. Он едва помнил, как оказался в какой-то темной комнате, свалился на постель и уснул...
Глава седьмая:
лабиринт снов
Колонна за колонною,
Под знаменем своим,
Проходим, закалённые,
По улицам родным.
Поёт труба походная,
Грохочет барабан,
И песню нашу слушают
Ребята разных стран.
Смелей, вперёд,
Ровней держите шаг.
Горит огнём над нами красный флаг.
Придёт пора -
Прославим мирный труд,
На всей Земле - товарищам салют!
Пока что пионеры мы,
Но пусть пройдут года -
Мы станем инженерами,
Построим города.
Отправимся в пустыни мы,
На горы мы взойдём,
Мы пустим реки синие
Невиданным путём.
Чтоб все росли счастливыми
Под солнцем золотым,
Украсим степи нивами,
В сады их превратим.
Мы Землю переделаем,
Взлетим мы к небесам.
Дела большие, смелые
По силам будут нам.
Л. Некрасова
...они шагнули в портал — и в тот же миг вышли из него. Вдруг висела ночь, и Димка сначала не понял, что он точно не дома. На востоке, на месте Венеры, он увидел незнакомую желтоватую звезду, а выше — другую звезду, по яркости похожую на Юпитер, но синего цвета. И всё. Других звезд на небе просто не было, лишь ровные темные полосы, похожие на балки колоссальных размеров. И ещё — громадная, во много раз больше земной, луна, сине-белая, пятнистая... даже не луна, а какая-то другая планета...
Он ошалело помотал головой и осмотрелся. Серый был совсем рядом с ним — он сжимал в руке копьё и стоял, тоже удивленно осматриваясь. Вокруг них простиралась травянистая равнина с редкими купами кустов. Лишь на востоке поднимались черный на фоне едва светлеющей зари силуэт башни. Под ними темнело нечто вроде крепостного вала.
Так как других признаков цивилизации видно не было, они побрели в ту сторону. Вал оказался дальше, чем они думали, к тому же, идти по степи оказалось очень неудобно. Ноги путались в густой траве, они то и дело оскальзывались на невидимых кочках. К счастью, вокруг быстро светлело, потом взошло солнце... если его можно было так назвать. Квадратное, составленное из сотни, наверное, квадратиков поменьше, оно походило на какой-то фантастический фонарь...
Поняв, что на сей раз их занесло уже в какой-то запредельно чужой мир Димка испуганно вскинулся... а потом устало откинулся на подушку. Всё это оказалось лишь очередным сном — хотя и до жути реальным. Название города оказалось верным и в этом...
Он помотал головой и осмотрелся. Комната была небольшой, сумрачной от темно-синей покраски. За узким окном-коридором в толстенной стене колыхалась сплошная масса залитых багровым солнцем ветвей. Судя по ним, было уже утро. Димка спал так долго и так крепко, что совсем потерял ощущение времени. Скажи ему кто-то, что он проспал год — он не удивился бы...
Он вспомнил балки, пересекающие небо. Ему вдруг стало очень неуютно — словно во сне его уменьшили до размеров микроба и засунули в какой-то заброшенный сарай, в котором плавают позабытые всеми планеты и луны...
Вновь недовольно помотав головой, он отбросил покрывало (лишь сейчас Димка понял, что обнажен — пока он дрых, его как-то раздели) и поднялся, осматриваясь. Слева массивная дверь, справа окно. Ещё одна дверь перед ним. Да ещё удивительно удобная постель, на которой он только что спал. В комнату доносился слабый гул — словно где-то за стенами работала какая-то машина. Вот и всё.
В ногах на постели лежала одежда — черные трусы и туника из плотной темно-зелёной ткани, с короткими рукавами и глухим воротом. Тут же лежал крепкий кожаный ремень. Ни обуви, ни штанов, но и выбора тоже — или одевайся, во что есть, или ходи голый. Все его старые вещи (и оружие тоже!) исчезли и Димка нахмурился. Это было уже слишком активное гостеприимство — и с этим он решил разобраться.
Открыв боковую от окна дверь, мальчишка обнаружил вполне приличную уборную, даже с раковиной и полочкой с пастой и щетками. Он с удовольствием воспользовался ей, умылся и почистил зубы. Потом натянул тунику и посмотрел на себя в висевшее над раковиной зеркало. Туника была вполне удобной и представляла (на его взгляд) бредовый гибрид летнего платьица с военным мундиром — но лучше уж так, чем гордо сверкать причиндалами...
Отправившись на поиски людей, он вышел в коридор. Окон здесь не было, зато было множество тяжелых деревянных дверей, ведущих непонятно куда, и всё вместе здорово напоминало лабиринт.
Спросить тут было некого, так что Димка плюнул за приличия и начал дергать все двери подряд. Они конечно оказались заперты... первые несколько из них. За первой же незапертой он нашел Борьку, как раз приступившего к завтраку, состоявшему, собственно, из глубокой тарелки, до краев полной порезанных горячих сосисок, залитых томатным соусом. Одет он был совсем иначе, чем вчера: джинсы, сандалии, джинсовая куртка. Под ней, в разрезе ворота, виднелась ослепительно-белая майка.
— Откуда дровишки? — спросил Димка, плюхнувшись за стол. То, что друг переоделся во всё местное, задело его довольно сильно. Хотя он и сам...
— Туземцы дали, — Борька лишь пожал плечами. — Тут у них натуральный коммунизм. Под землей что-то типа завода, из него в магазины подается одежда и всё прочее. Только платить совсем не надо — заходи и бери, что душа велит.
— А еда? — Димка понял, что ему вновь хочется есть, причем, довольно сильно.
