— А я вас туда палками и не загоняю, не хотите заходить — стойте здесь на морозе.
— Каком морозе? — не понял Долгопупс.
— Морозном морозе, — спокойно "пояснил" учитель. После "пояснения" Невилл выглядел ещё более запутанным.
— Но ведь здесь нет никакого мороза! — наконец, воскликнул он. Профессор недоверчиво изогнул бровь. Гермиона вдруг поняла, что он и Малфой делают это совершенно одинаково.
— Вы в этом совершенно уверены, мистер Долгопупс? — Взмах палочкой — и температура воздуха в коридоре падает до нуля. Гермиона поражённо выдохнула облачко пара. остальные студенты выглядели не менее удивлёнными. — Ну что, есть мороз? — совершенно серьёзным тоном поинтересовался Поттер. ответом ему был только стук зубов продрогших шестикурсников. — Ладно, заходите в кабинет, там теплее, тем более...
ДИНЬ-ДИЛИНЬ-ДИЛИЛИНЬ!!!
— ...что звонок уже был.
Все студенты гурьбой ломанулись в класс. Заходя в него ученики на секунду удивлённо замирали: здесь температура была совершенно нормальной. Гермиона посмотрела на профессора взглядом, в котором смешалось удивление и истинное восхищение.
"Может ведь, когда хочет, — восторженно думала девушка, садясь на своё привычное место между студентами Когтеврана и Слизерина. — Ведёт себя как придурок, но колдует просто замечательно! Я даже не знаю этого заклинания! А он ещё и невербально... А у меня и простенькое Акцио не получается... Точно! Попрошу его подучить меня колдовать без произношения заклинаний в слух!"
Задумавшись над перспективами невербального колдовства, Гермиона совсем забыла про своё отвратное настроение. Да и вспоминать о нём не спешила.
Подождав, пока все ученики разместят свои седалищные органы по местам, Поттер, выйдя на середину кабинета, сказал:
— Так, кто мне скажет, что на сегодня было задано? — В воздух взметнулось множество рук. Этому было простое объяснение: все знали, что профессор Поттер спрашивает не строго, а баллов за правильные ответы начисляет много. Сегодня быть спрошенной на уроке выпала честь Ханне Аббот. — Да, мисс Аббот, прошу Вас, — сказал профессор и, подойдя к девушке, начал её опрашивать. — Ну что ж, мисс Аббот,— заключил Поттер через пять минут, — чувствую, что материал Вы знаете и, что более важно, понимаете. Похвально, — кивнул он. Девушка уставилась на свои пальцы, стараясь не выказать смущения. — Двадцать баллов Пуффендую за отличный ответ. Прошу садиться. А сейчас перейдём к новой теме. Сегодня мы изучим...
В общем, урок ЗОТИ прошёл так же, как и обычно. Поттер показал новое защитное заклинание "Рефлекто Флариус", объяснил принцип действия, способ создания и прочее. Потом Гермиона вместе с остальными перешла к практике. Ученики рассредоточивались по классу так, что бы случайно не задеть воздвигнутым щитом одноклассника, и, сосредоточившись, пытались сотворить колдовство. Получалось у них, по мнению всё той же Гермионы, отвратительно. Щит, который в общем-то был уровня пятого курса, у шестикурсников получался из рук вон плохо — сказывалось фрагментарное образование прошлых лет, ведь за все те годы, что Гермиона училась в Хогвартсе, у её курса было только два нормальных учителя — это профессор Люпин и профессор Грюм. А остальные преподаватели на уроках занимались чем угодно, только не обучению студентов новому материалу. Один пытался спастись от вампиров, другой — ставил сценки по своим книгам, третья — давала идиотские тесты... Короче, делали кто во что горазд. А вот уроки Поттера были просто идеальными. Всего на них было в меру: и обрабатывания новых заклинаний, и повторения старых, и практики в их использовании на дуэлях, — словом, все ученики ходили на ЗОТИ с удовольствием, а после звонка из класса выходили, чувствуя себя глубоко довольными жизнью. Впрочем, не все...
— Мистер Уизли, Вы делаете неправильный взмах палочкой, — сделал замечание рыжему профессор Поттер. Уизли, как истинный гриффиндорец, не отличался сдержанностью характера, и в своей манере вскипел:
— Как неправильные?! Я уже и так, и вот так, — Рональд нарисовал в воздухе палочкой несколько кривых спиралей, — а оно ни черта не получается!
— Мистер Уизли, я попрошу Вас быть немного сдержаннее на моих уроках, — потребовал профессор, сурово глядя на парня. — А по поводу взмахов палочкой... Не я их придумывал, не мне их отменять. Автор этого заклинания был глубоко не дурак, он выяснил оптимальную вербальную формулу и наилучшее положение палочки в тот или иной момент её произношения. Понятно? — Рон махнул рукой, мол "да пошёл ты со своей формулой" и, с видом великомученика продолжил бесцельно махать палочкой. Спустя пять минут он вновь подал голос:
— Ну неужели нет способа избавиться от этих тупых маханий?! У меня скоро рука отвалится!
— Почему же нет? — удивился профессор. Все навострили уши — рука устала не только у Уизли. — Есть способ, конечно. — Поттер обвёл класс взглядом. — Может, кто-нибудь может назвать его? — Когда Гермиона подняла руку, никто даже не удивился. — Да, мисс Грейнджер, что Вы хотите сказать?
— Я знаю способ, при котором можно избежать взмаха палочкой, — с хорошо(или не очень) скрытым самодовольством произнесла девушка.— Но только он никому из нас на данный момент помочь не сможет, потому что этот способ гораздо сложнее обычного.
— И в чём же он заключается? — подал голос Малфой. Всем ведь было интересно.
— Он заключается в невербальном произношении формулы, — с усмешкой ответила гриффиндорка. Ученики, до этого выглядевшие немного обрадованными перспективой перестать махать рукой, аки пропеллером, после слов Гермионы синхронно обречённо выдохнули.
— А ни кто и не говорил, что будет легко, — назидательно произнёс Поттер.
— А Вы владеете этим заклинанием невербально, сэр? — спросил Забини. Гермиона, не удержавшись, улыбнулась.
"Нужно поставить вопрос по другому: а каким заклинанием Гарри НЕ владеет невербально?"
— Конечно, владею, мистер Забини, — фыркнул Поттер.
— Докажите, пожалуйста, — нагло потребовал слизеринец. Гермиона удивилась наглости Забини. Если бы нечто подобное задали на зельеварении Снейпу, ну, на пример: "Мистер Снейп, а вы можете сварить Чесоточное зелье? Да? Продемонстрируйте!", то с этим смельчаком можно было бы прощаться. Нет, на самом уроке зельевар просто-напросто снял бы с этого убогого баллов двести, назначил отработку до конца года, и этим бы ограничился, но вот после урока... Незадачливому придурку пришлось бы до конца своих дней проверять всю еду и питьё на наличие смертельных ядов. А то, что Снейп один из лучших зельеваров мира, означало, что этот самый конец наступил бы очень и очень скоро... Но Гермиона не зря долго общалась с профессором Поттером, девушка успела неплохо его изучить. Хотя, что его изучать, он сам охотно идёт на контакт. На требование слизеринца Гарри только пожал плечами.
— Ну, если Вы настаиваете... — Профессор Поттер достал палочку и медленным, даже ленивым движиенем воздвиг вокруг себя щит. Продержав его секунд пятнадцать и убедившись, что тот был увиден, профессор всё таким же взмахом палочки убрал щит. — Что-нибудь ещё, мистер Забини?
— Нет, что Вы, теперь я полностью убеждён в Ваших умениях, профессор, — склонив голову, уважительно сказал представитель змеиного факультета.
— Спасибо, я польщён, — улыбнулся Поттер и вернулся на свой наблюдательный пункт — крайнюю парту в левом ряду.
"Молодец", — похвалила профессора Гермиона. Девушка вообще заметила, что наблюдает за действиями Гарри с гордостью. Каждый раз, когда ученики с уважением и добротой смотрели на него, девушке хотелось сказать, а порой даже закричать: "Смотрите, это мой Гарри, он вообще молодец!" Мой Гарри... Гермиона в последнее время всё чаще стала думать о профессоре Поттере "мой Гарри" или "мой друг Гарри", сама не понимая, когда это "Профессор Поттер" успел стать "её Гарри". Да и отношение к Поттеру за последние несколько дней у неё сильно изменилось. Она и раньше относилась к профессору только с теплом, добротой и уважением, а сейчас Гермиона вообще не знала, как она относилась к Поттеру. Нет, её отношение к Гарри не стало хуже, просто оно стало... другим. Девушка сама не понимала себя. Ей почему-то теперь постоянно хотелось быть поближе к Гарри, говорить с ним, просто смотреть как он чем-то занимается, не важно чем — просто стоит за столом, есть, читает, смеётся... Особенно девушке нравилось наблюдать за его улыбкой. Хотя Гарри и так постоянно улыбался, Гермионе было приятно смотреть на улыбку, адресованную именно ей. И парень, словно чувствуя это, старался как можно чаще улыбаться, смеяться, дурачиться...
Другой стороной нового отношения к Гарри стало... хм... нетерпение его общения с девушками. Поттер редко разговаривал с кем-то из учеников вне уроков, кроме, конечно, самой Гермионы. Но, когда на глазах девушки всё-таки случался диалог представительницы прекрасного пола с учителем ЗОТИ, Гермиона не знала куда себя девать. Ей жутко хотелось подойти к нахалке, посмевшей, напялив короткую юбку и разукрасив лицо, что аж косметика кусками свисает, говорить с Гарри. ЕЁ ГАРРИ!!! Гермиона в такие моменты себя не понимала и даже побаивалась.
Откуда девушке, которая ни разу ни с кем не встречалась, знать, что это странное чувство называется "ревность"?..
ДИНЬ-ДИЛИНЬ-ДИЛИЛИНЬ!!!
"Мерлин, до чего же в Хогвартсе противный звонок!" — думала Гермиона, наблюдая, как ученики покидают кабинет. Сама она к выходу не спешила — девушка по обыкновению выходила последней, ожидая, что её может окликнуть Гарри. Тот не стал разочаровывать девушку:
— Мисс Грейнджер, задержитесь, буквально на пару слов.
"Странно, — удивлялась гриффиндорка, подходя к профессору.— Обычно мы говорим куда больше, чем "пара слов". Необычно..." — Подождав, пока все выйдут, Гарри обратился к Гермионе:
— Гермиона, у тебя сегодня на вечер никаких планов нет? — с небольшой долей опасения спросил он. Гермиона удивилась: какие планы? Мы ведь каждый вечер занимаемся чарами в Выручай-комнате. Но всё же ответила:
— Да нет, вроде. А что?
— Э... — замялся Гарри. — Просто... Короче, если у тебя есть дела, сделай их все, пожалуйста, до шести, а в шести будь у меня, О"Кей?
— Ну... ладно, — пожала плечами девушка. Парень после её слов просиял.
— Вот и хорошо!
— Ну, тогда до вечера, — неуверенно попрощалась Гермиона.
— До вечера! — радостно откликнулся Гарри и практически бегом направился в свой кабинет. Девушке осталось только недоумённо проводить профессора взглядом. И если до этого момента Гермиона ещё сомневалась, что Поттер очень странный, то после этого странного короткого диалога она была в этом уверена на все сто десять с половиной процентов.
Оставшийся до шести часов вечера день Гермионы прошёл под девизом "Да пошло оно всё!" По традиции, насчитывающей уже пять лет и восемнадцать дней, девушка провела временной промежуток от конца последней пары до начала ужина в библиотеке. Казалось, в окружении тысяч фолиантов Гермиона могла бы отвлечься от невесёлых мыслей об неудавшемся Дне рождения... Но это только казалось. Книга "Зелья, Используемые Целителями Восточной Культуры", которую листала(листала, не читала!) девушка, напоминала ей о тех книгах, которые она хотела бы прочитать. Книги, которые Гермиона хотела бы почитать, напоминали ей о книгах, которые она хотела бы получить в подарок. А книги, которые девушка хотела бы получить в подарок, в свою очередь напоминали ей о том, что ей эти книги ни кто не подарил и не подарит!!! В общем, библиотека, которая обычно успокаивает Гермиону, сегодня исполняла свои функции из рук вон плохо. Девушка даже немного разочаровалась в ней.
Ужин прошёл так же уныло. Придя на трапезу, Гермиона вдруг вспомнила, что слышала где-то термин "Теория Заговора". И, смотря на то, чем потчевали домовые эльфы учеников, девушка в эту самую теорию поверила. Нет, ну как, КАК можно ВЕСЬ ДЕНЬ готовить её САМЫЕ нелюбимые блюда?!! На завтрак — пресная овсянка, на обед — наиотвратительнейшие спагетти, а на ужин — "прекрасная" рыба и "чудесный" овощной суп. Гермиона в серьёз стала подозревать, что её хотят довести до голодной смерти. И сэндвичей, как на зло, не было! Так что с ужина девушка ушла голодная, сердитая и злая на весь чёртов мир.
Добравшись до спальни и кинув тяжеленную сумку на кровать, Гермиона начала подумывать, а не послать бы этого Поттера подальше? Нет, ну зачем ему к нему идти? Практиковаться в окклюменции? На пустой желудок? Да ну нафиг! Лучше лечь в кроватку, укрыться с головой в одеяло и попытаться уснуть, мечтая, что бы этот длиннющий день по скорее подошёл к концу. Искушение было столь огромным, что Гермиона только неимоверным усилием воли повернулась к кровати спиной и, проклиная всё на свете, направилась в сторону двери.
В гостиной еще никого не было, все ещё ужинали. Девушка с отвращением представила, как все едят суп, заедая жареной рыбой... Непроизвольно сморщившись, Гермиона, подавив рвотный позыв, поплелась к Поттеру.
По пути девушка тихо напевала себе под нос "С Днём рожденья меня!", представляя, что было бы, если бы она была более общительной. Наверно, сейчас бы Гермиона не плелась к профессору Поттеру на занятия. Она сейчас сидела бы в гриффиндорской гостиной, окружённая друзьями. Вокруг бы все веселились, радовались, поздравляли именинницу, дарили подарки. Вечером обязательно был бы праздничный ужин с большим красивым тортом. На торте бы горело семнадцать свечей, которые Гермиона задула бы с первого раза. Девушка загадала бы какое-нибудь глупое желание, вроде "Хочу самую-самую красивую мантию!", потом стала бы разворачивать подарки друзей, весело смеясь над их шутками. И у Гермионы к этому времени непременно был бы любимый человек. Об был бы самым красивым, самым весёлым, самым умным и смелым из всех, и он бы сильно-сильно любил её. Свой подарок он оставил бы на последок. Вечером, когда все уже разошлись, он попросил бы Гермиону остаться и, когда девушка подошла бы к нему, подарил бы ей самый красивый кулон... или кольцо... или цепочку. А потом крепко-крепко поцеловал бы её в губы и сказал...
— Грейнджер, смотри, куда прёшь!
Гермиона вернулась с небес на землю. Нет, она не в гостиной Гриффиндора, сейчас не ночь, праздника не было, а рядом — не её воображаемый парень. Наоборот, здесь стоял вполне себе реальный Долгопупс со своею свитою. Замечтавшись, девушка нечаянно налетела на Золотого Мальчика, чуть не сбив бедного парня с ног. Не удивительно, что тот был зол:
— Ты что, вообще слепая?! Я тебе что, такой маленький, что меня не видно?!
— Нет, Долгопупс, — фыркнула Гермиона. Паршивое настроение требовало выхода. — Я тебя и вправду не заметила, но только по другой причине. Ты такой большой, что непроизвольно сливаешься со стеной. вот я и налетела на тебя.— Всё это было сказано таким спокойным и обыденным тоном, что Золотое трио, в котором соображал только Блек, да и то кое-как, не сразу поняло издевку в речи девушки. А когда поняло, было уже поздно — Гермиона, не будь дурой, поспешила покинуть эпицентр назревающего конфликта.
