— Где, простите? — Голос у меня был тихий, как у умирающего, слова давались мне с трудом.
— В Междумирье, Гарри, — повторил мужчина.
— Ага, понятно, — пробормотал я, хотя ничего не было понятно. — А что это такое?
— Это... — дальше этот умник стал грузить меня информацией как МакГонагалл в лучшие дни. Из его десятиминутного монолога я понял, что Междумирье — это что-то типа загробного мира, куда попадают умершие.
— А почему я не попал в Ад или Рай? — поинтересовался я, приподнимаясь на кровати: слабость немного отступила. — Или это что-то вроде распределения? И вообще, как Вас зовут?
— Меня зовут Смит. Колин Смит .— Мужчина слегка поклонился. — А по поводу того, почему ты здесь...
Вдруг я ощутил, что меня словно засасывает в водоворот. Мгновение — и я уже стою вместе с мистером Смитом... где-то. Я не могу описать это место. Вокруг была сплошная чернота. Такое ощущение, что ни потолка, ни пола, ни стен не было. Мы словно парили в воздухе. Странно, но не смотря на тьму, окутывающую нас, я прекрасно видел своё тело и мистера Смита. Слабость прошла, словно её и не было, осталась только лёгкая боль в плече, там, куда попало "Секо" Волан-де-Морта. Мне стало интересно — а что стало с раной? Я заглянул под майку и удивился: от ранения остался только тонкий шрам, длиной около пяти сантиметров. От созерцания своего тела меня отвлёк Колин:
— Это место, — он обвёл рукой рукой пространство вокруг нас, — своеобразный симулятор, в котором показаны все миры.(У меня на этом месте появляются невольные ассоциации с "Матрицей",— прим. автора)
— То есть мой мир — не единственный? — удивился я. — Существуют другие, параллельные миры?
— Конечно, — ответил Смит. — Ты не первый, кто это у меня спрашивает. Каждого, кто сюда попадает, интересует этот вопрос.
— Ясно. И сколько вообще существует миров? — Честно говоря, мне было жутко интересно. Смит усмехнулся и щёлкнул пальцами. Сначала ничего не произошло. Но, через несколько секунд, вокруг нас повсюду стали загораться, словно звёзды, белые огоньки. Я стоял поражённый: миров, а это, как я понял, были именно они, было сотни, если не тысячи. Видя мое перекошенное от удивления, смешанного с шоком, лицо, мистер Смит сказал:
— Всего миров есть тысяча триста девяносто два.
— Ого... — только и смог выдавить я. Ничего себе! Колин продолжил:
— Каждый из миров отличается от другого. Нет абсолютно идентичных миров. Каждый, в той или иной мере, отличен от остальных. Разница может быть как несущественной, например, несколько дней времени и событий истории, так и существенной: различичия в десятки лет и совсем другой, как политический, так и социальный мир. Вот это,— он взмахнул рукой и перед нами появился небольшой белый шарик, испускающий неяркое свечение,— твой мир. В нём тебе всё ясно, знакомо. Сейчас в этом мире 27 ноября 1999 года. Прошёл день с твоей, Гарри, смерти. Волан-де-Морт уже шестнадцать часов как захватил Министерство магии. А в этом,— на месте этого шара возник другой, такой же,— 12 ноября 1999 года. В этом мире, вот уже больше года как победил Гарри Поттер, убив на дуэли в Хогвартсе Тёмного лорда. В этом мире многие люди, из тех кто погиб в твоём, остались живы. Из Уизли погиб только Фред, из других — Тонкс, Люпин, Колин Криви, Лаванда Браун, ещё несколько учеников и авроров, но, в целом, меньше, чем в твоём. Тот ты живёт с Джинни, Гермиона — с Роном.
— Да уж... — пробормотал я, хватаясь за голову. — Какое же я ничтожество! Это из-за меня умерли все, кого я любил, знал... Это из-за моей тупости Пожиратели убили авроров, захватили Министерство... — У меня из глаз потекли слёзы, чего со мной не было с того времени, как из-за меня же погиб Сириус. Боже, какое же я ничтожество! Все, кто был близок мне, все, кто хотя бы стоял со мной по одну сторону баррикад, погибли. Вот вам и Надежда магического мира, называется...
— Нет, это не из-за тебя, — уверенно сказал Смит. — Ты не виноват. Точнее, если быть совершенно откровенным, в чём-то ты и впрямь был виноват. Но не во всём. Например, в твоём мире Снейп оказался на стороне Тёмного лорда, а в этом,— он указал на шар,— Северус был предан Дамблдору. Но в том, что Волан-де-Морт победил, не было виновных. Это просто стечение обстоятельств, многие из которых не зависели от тебя. Просто в твоём мире Том Реддл оказался чуточку умнее, сильнее и дальновиднее, чем в этом. — Он взмахнул рукой и шар исчез.
— И зачем Вы мне всё это рассказываете? — спросил я. Я уже не мог плакать, наступила полная апатия. Честно говоря, и вопрос этот я задал только ради приличия. — Что Вам от меня нужно?
— Начну с того, что Междумирье не просто так зовётся таковым. Это своего рода перевалочный пункт между разными мирами. В это безграничное пространство попадают не просто умершие, а те, которые имеют важное значение не только для своего мира, но и для других миров. Упрощённо говоря, если ты попал в этот мир, значит, тебе предоставлен выбор.
— Какой выбор? — заинтересовался я.
— Уйти навсегда или попытаться заново. — Понятно. Понятно, что ничего не понятно!
— А поподробнее можно? — попросил я
— Можно, конечно, — улыбнулся Колин Смит. От этого его лицо странным образом похорошело и омолодилось. — Уйти — это значит умереть, навсегда, безвозвратно. Пойти дальше по пути смерти, в Ад или Рай, это уж как тебе судьбою уготовано. А если ты выберешь вторую попытку, то тебе предоставиться шанс. Шанс на вторую жизнь. Шанс прожить заново.
— То есть, если я выберу второе, то я получу шанс прожить свою жизнь? — обрадовался я.
— Нет, — покачал головой Смит. — Твоей жизни уже никогда не будет. Ты покинул свой мир навсегда. Ты больше никогда не сможешь появиться в нём. Ты попадёшь в другой мир.
— То есть я стану Гарри Поттером другого мира? — уточнил я.
— Не обязательно. Тебя могут отправить в тело твоего параллельного тебя, если к тому времени ты жив. Обычно такое случается, если Избранным стал Невилл Долгопупс или кто-либо кроме тебя...
— То есть я не первый? — удивился я.
— А ты что, решил, что ты такой весь из себя уникальный? — фыркнул Колин. — Знаешь сколько тут было разных Гарри Поттеров, Невиллов Долгопупсов, Альбусов Дамблдоров и прочих? Огромное множество. Примерно в каждый пятый мир отправляются люди из других миров. И ты не представляешь, как некоторые из них меня утомляют! Вспомнить хотя бы этого... Как же его звали-то?.. Ах да, вспомнил, Джордж Уолкинс... — Смит улыбнулся чему-то своему. Видно, это был какой-то очень интересный попаданец. Колин встрепенулся, вспомнив, что он не один. — Так вот, о чём это я? Ах да, точно. Так вот, иногда тебя отправляют в тело другого тебя. Но случается и так, что, например, тот Гарри Поттер к этому времени умер, или вообще не рождался. В этом случае тебя отравляют в другой мир... целиком. Вместе с твоим телом. Как, собственно, и в твоём случае. — Смит вновь взмахнул рукой и перед нами появился новый мир.— Этот мир станет твоим, если ты согласишься. — Мистер Смит уставился на меня, словно чего-то ожидая. Я же в свою очередь уставился на него.
— И?
— Что и? — не понял Смит. Он что, придурок?
— Что Вы от меня ждёте? — пояснил я.
— Так ты согласен или нет?
Я задумался. Хотя нет, не так. Я уже изначально, как только понял, что он от меня хочет, согласился. Раз уж мне даётся второй шанс, то чего уж ломаться? Я задумался над тем, как этот Смит похож на Дамблдора. Вот он мудрый пожилой человек, знающий и понимающий, кажется, всё в мире, а через секунду ты начинаешь понимать, что возраст всё-таки берёт своё и маразм не за горами. Он что, реально не понимает?
— Как я могу сказать своё мнение, если я ничего не знаю об этом мире? Мне нужен хотя бы минимум знаний.
— А, ты об этом... Ну что ж, хочешь минимум, слушай. Начнём с глобального: в этом мире сейчас 18 июля 1996 года. Волан-де-Морт погиб З1 октября 1981 года, как и в твоём мире, с тем отличием, что Избранным стал Невилл Долгопупс и его родители остались живы и совершенно психически здоровы. Ты никогда не рождался. Твои родители погибли за неделю до исчезновения Волан-де-Морта. Их убили Беллатрисса Лестрейндж и Макнеир, когда те выполняли задание Ордена Феникса. Далее... Невилл попал на Гриффиндор. Волан-де-Морт возродился в конце четвёртого курса, при таких же обстоятельствах, как и в твоём мире. Разница в том, что это произошло не тогда, когда он прошёл Третье Испытание, а раньше — его выкрал Барти Крауч. И он погиб бы, если бы его не спас Альбус Дамблдор. В общем-то и всё. Что ни будь ещё?
— А... — Я замялся. — В общем... Гермиона, она учится в Хогвартсе?
— Да, конечно, — кивнул Колин Смит. — Она так же поступает на шестой курс, и так же учится на Гриффиндоре.
Я облегчённо выдохнул. Ну, хоть одна хорошая новость за день! Нет, конечно, хорошие новости уже были, но эта — просто супер! Значит, я смогу её увидеть!
— А Снейп? Он на чьей стороне? — Тоже важный аспект.
— Он шпион в стане Волан-де-Морта, но он полностью за Дамблдора. — Вторая отличная новость! Слава Гос... Колину! Ведь он же Бог, да?.. Хотя я и не уверен... А, не важно!
— Хорошо, я согласен, — улыбнулся я.
— Отлично! — воскликнул Смит и протянул мне руку. Я пожал её. В следующую секунду мы уже стояли в какой-то комнате, напоминающую больничную операционную. Я удивлённо огляделся. По середине комнаты стоял стол, какой я видел в магловских фильмах про больницу — на таких проводят операции. Но только он в чём-то отличался... Может в том, что он стоял на чём-то, подозрительно напоминающем жертвенный алтарь из магловских фентезийных фильмов?! Над столом висела вполне себе магловская лампа с шестью лампочками. Мне стало не по себе.
— А это зачем? — неуверенно спросил я.
— Это нужно для того, что бы ты смог выполнить свою миссию.
— А в чём она, собственно, заключается? — Странно что я догадался задать этот, безусловно, самый главный вопрос, только тогда, когда уже согласился.
— Ты получишь все инструкции по прибытии. Но, зная твою любознательность, я опишу тебе ситуацию в общих чертах: ты попадёшь в новый мир, устроишься там, обживёшься, поступишь на работу в Хогвартс на должность учителя ЗОТИ шестых-седьмых курсов...
— Учителем?— удивился я. — Но мне девятнадцать!
— Скажу больше, мы сделаем так, что бы по попадании в этот мир тебе было семнадцать,— сказал Смит и тепло мне улыбнулся.
— Значит, когда я буду учителем, мне будет восемнадцать, — пробормотал я. Конечно, это довольно малый возраст, чтобы быть учителем, но в этом есть определённый плюс: у нас с Гермионой будет разница в возрасте всего в год с небольшим! А это значит, что у меня будет возможность подружиться с ней заново! — Я понял. А что ещё Вы сделаете со мной? Говорите сразу, что бы я после не удивлялся.
— Да в общем-то стандартная процедура, — пожал плечами Колин. — Уберём шрам, скинем возраст, приведём в порядок здоровье, тело, впихнём в твою бестолковую голову знания. Ещё можно наделить тебя какими-нибудь способностями, например, метаморфией или анимагией. Можно из человека сделать вампира или оборотня, можно поставить глаз как у Алостора Грюма... но это делают крайне редко, — быстро пошёл на попятную Смит, видя моё испуганное лицо.
— А можно исправить зрение? — попросил я. — Понимаете, надоело всю жизнь таскать очки. А ещё умения легилименции и окклюменции, хорошо? — Раз уж можно просить, так почему же не выпросить и это?
— Без проблем, — похлопал меня по плечу Смит. — Так, раздевайся и ложись. — Я всё послушно сделал. Стол был холодным, и я вздрогнул. — Весь процесс займет шесть часов. Всё это время ты будешь спать. Обещаю, проснёшься ты помолодевшим, поумневшим, поздоровевшим... Ну, в общем всё будет хорошо! — радостно закончил Колин.
Он подошёл ко мне, поднял руку, поводил ею над моей головой. Я почувствовал, что веки стали слипаться, в теле вновь появилась слабость и я, через пару секунд, уснул.
...Мне снилось, что я сидел в гриффиндорской гостиной перед камином. Рядом со мной сидела Гермиона и занималась своим любимым делом — читала книгу. В гостиной было пусто, вероятно, все уже разошлись по комнатам. Остались только мы с Гермионой. Гермиона читает, а я смотрю на неё и не могу оторваться. Я вглядываюсь в до боли знакомые черты её прекрасного лица, наблюдаю как на её каштановых кудряшках играют блики от огня, улыбаюсь, видя, как она хмурится, прочитав что-то непонятное... Хотя, как она может прочитать что-то непонятное, если она всё знает?.. Я смотрю на неё и понимаю, что я безумно, сумасшедше, без памяти люблю её. Я люблю в ней всё: внешность, хотя некоторым она не нравится, её острый ум, который иногда так бесил Рона, строгий, но в тот же момент задорный характер. Я люблю её всю, целиком и полностью, и всегда буду любить. Вдруг она поворачивается ко мне и, улыбаясь, говорит:
— Гарри, ты меня любишь?
— Люблю, — отвечаю я. Улыбка её стала ещё счастливее.
— И я тебя люблю, — сказала она. Я подался в её сторону что бы поцеловать, она сделала то же самое. Наши губы отделяло от поцелуя всего несколько миллиметров, я уже ощущал умопомрачительный запах духов, которые я ей подарил на день рождения(он ей так идёт!), я чуть приоткрыл губы, как вдруг... проснулся.
— Черт, — выругался я. — На самом интересном месте.
— С пробуждением, Гарри, — задорно поприветствовал меня Колин. У-у-у, изверг!
-Угу, — пробурчал я. Просыпаться не хотелось совершенно, я всё ещё словно ощущал её запах...
— Можешь открывать глаза, только постепенно.
Я слегка приоткрыл глаза. Вот это да! Мир играл совершенно яркими красами, всё было очень чётко, на столько, что даже немного резало глаза. От нахлынувших эмоций я не смог сдержать вздоха радости.
— Ощущения могут быть слегка... странными, — предупредил меня Смит. — Можешь понемногу подниматься, если что я помогу.
Я приподнялся на локтях. Во всём теле была необычная лёгкость. На мне была только простынка, которая тут же сползла, оголяя моё тело. Хотя... Моё ли это тело?! Я и раньше был неплохо подтянут, благодаря занятием квиддичем и постоянным попаданием в различные переделки, но сейчас моё тело было идеально. Красивые(даже я это оценил) мышцы, рельефный торс, отсутствие лишних волос на теле, ни капли лишнего жира — у меня было, без лишней скромности сказать, идеальное тело!
— Впечатляет, — изумлённо пробормотал я.
— А то! — удовлетворённо сказал мистер Смит. — Но это ещё что! — Он дал мне небольшое зеркало. Я посмотрелся в него и не узнал себя! Нет, это было, в общем то, моё лицо. Но, кроме отсутствия шрама и длинных, до плеч волос, были и другие различия с моим прежним обликом. Вроде и ничего не изменилось, но черты лица стали более утончёнными, аристократичными, более смазливыми, что ли. Да сейчас я был красивее Малфоя!
— Вот это да, — сказал я. — Спасибо.
— Да не за что. Вообще-то, это, я имею ввиду изменение лица, не входит в, так сказать, стандартный набор услуг. Это от меня лично. — Колин выглядел слегка смущённым, но вполне довольным собой.
