— Скажешь тоже! — Ю, до того несколько затуманенным взглядом глядящая в пространство, "очнулась". — Всю романтику испортила! Между прочим, муж повел показывать наш новый дом — и нам, его женам, положено кротко и восхищенно...

— Может просто войдем, знаешь ли? — Сидзука взглянула на дисплей мобильного и показала крупные цифры индикатора часов. — У нас на сегодня и так много дел!

Не знаю — можно ли назвать этот ремонт "генеральным" — не очень разбираюсь в этом вопросе: перепланировка коснулась только бывших номеров гостиницы, куда три года назад заселилась прибывшая "на поесть" Агеха — и в итоге пошла ко мне на работу... гм, и не только. Белые стены, белые потолки, стоящие кое-где ведра с краской, окна, заклееные вдоль рам строительным скочем, что бы краской стекло не запачкать. Даже сантехники нет. И своеобычный запах краски и строматериалов — совершенно одинаковый в любом мире и в любой стране. Только рабочих Хироэ сегодня отпустила — что бы не мешались под ногами.

— Достаточно далеко, что бы разглядеть было что-то сложно даже в бинокль. — Младшая Канаме махнула в сторону возвышающихся в центре города высотных построек. Вокруг бывшей гостиницы, сейчас выкупленной для нужд семьи Амакава, дома не поднимались выше двух этажей — не только жилые дома, но и небольшие офисы, магазины и кафе. С крыши прекрасно просматривался небольшой сквер. Хороший район. Наверное, любой родовитый и богатый японец поморщился бы — дом стоит не в элитном квартале, или на худой конец — не является классической усадьбой. Фе, голоногое простолюдинство!

— Возились так долго, потому что пришлось крышу снимать и переукладывать опорные балки. — Стриженная красавица махнула рукой в сторону прямоугольного углубления, пока пустого. — Иначе бассейн было не разместить. И вертолетную площадку.

— Вот теперь мне опять кажется, что я сплю. — Протянула Кузаки. — Бассейн на крыше моего дома...

— Потому что нормальные люди, заработав нужную суммы денег, сначала обзаводятся новыми апартаментами, и только потом уже обеспечивают своих служащих и работников. — Указав на очевидное, подмигнул своей жене я. — Но мы же Амакава — мы не можем быть как все!

— Знаешь ли! — Солидно кивнула мизучи, подтверждая мои слова.

— А почему мы тогда сейчас резко озаботились жильем? — Хитро прищурилась и бликнула очками Ю. — Потому что в прошлом месяце даже вопроса по распределению сюда рабочих не стояло. Я бы знала.

— Потому что некоторые домашние животные устроили истерику, когда выяснилось, что их собираются оторвать от миски с едой! Знаешь ли! — Прежде, чем я что-то успел ответить, опять влезла змея.

— Это из-за Лиз. — Объяснил я. — Наш дом и так переполнен, я подумал, что можно переселить Дофу и Гинко в квартиру над магазином родителей Ринко: все равно фугурума телепортируется, а волчица — дрыхнет целыми днями. Но я недооценил их привязанности к стряпне Сидзуки.

— До сих пор не понимаю, почему кормлю этих ленивых дармоедок. — Фыркнула девушка, однако по лицу было заметно, что мизучи испытывает чуть ли не гордость за такой повод.

— Может стоило Лиззет отселить? — Осторожно поинтересовалась Кузаки, которая из-за напряженного графика региональных отборочных соревнований и целого вороха дел по профилю директора "А-Ко групп" в последний месяц появлялась в доме Амакава раза два. — Приходила бы каждое утро, и все.

— Мы так и сделали, вообще-то. — Фыркнула Сидзука. — Но ты же видела Челси: когда она идет по улице — соседи разве что из-за заборов не выпадают! А если ее еще и окликнет кто-то... Столько лет прожили спокойно, даже когда Агеха с нами поселилась — полюбопытствовали на счет родственницы с ребенком дня два и успокоились. А сейчас из-за одной чашки только и пересудов, что о Юто! Знаешь ли!

— И что говорят? — Жадно поинтересовалась Шимомуро.

— Всякую фигню, в основном. Вроде того, что юный Амакава получил по завешанию доступ к родительскому счету и теперь... — Улыбка Хироэ была настолько "понимающей", что ее можно было помещать вместо "каноничной" интернет-рожицы троллфэйса. — как бы это сказать, шикует! Ну и придумывают Челси разные варианты работы... в разных позах. Причем когда чашка сдуру пошла в магазин, у нее та бабушка с соседней улицы чуть ли не прямым текстом спросила, сложная ли работа. А та ответила, что благодаря Юто-сама все получается легко и приносит радость... да-да, у меня тоже была такая реакция.

— Челси — это диагноз...

— А ее действительно так нужно было "нанимать"? — Поинтересовалась моя соседка. — Этот ее внешний вид... провоцирующий!

И Кузаки что-то такое изобразила напротив своей груди, слегка покраснев.

— По крайне мере ребенка с ней оставить на целый день действительно можно. — Напомнил о решенной задачи я. — Вдобавок, проекцию нельзя изменить "светом". Нумото Амакава, конечно, не Хари Момочи — однако "паром" в руках полутора— двухлетнего малыша может быть не менее опасен. Да, я не оговорился — у "жала" Момочи "симптомы" проявились позднее, но учитывая темпы прогресса ребенка... а в Ноихару сына я отправлять не буду не в коем случае!

— Потому что там "зоопарк" из духов? — Уточнила Ю.

— Потому что ребенок, выросший вне социальной среды получит вместо стабильной психики клубок комплексов, который "гордо" пронесет через всю свою жизнь. — Без всякой улыбки сообщила Хироэ. — Уж поверьте той, кто в этом разбирается... и кто прошел через подобное.

— Как я и говорил, ситуация решаемая. — Я отвернулся, глядя в сторону гор: отсюда их было хорошо видно. — Просто повторю, что сделали родители — наложу "паром" на дом и окружающую местность... и на новых соседей, если потребуется. Будем надеяться, этого будет достаточно... по крайне мере, хватит "перетерпеть" пару лет — тем более, подавляющие амулеты у нас и так по всем улицам работают, а, значит, аурой наследник пользоваться толком вне специальных площадок для тренировки не сможет...

— И что потом? — Спросила Ринко.

— А потом отключится мой амулет. — Улыбка вышла на редкость косой. Я вытащил из-за ворота рубашки знакомую "ладанку" — омамори и продемонстрировал, в подтверждении своих слов. — Будет некоторая вероятность, что можно будет вытащить пару-тройку подкожных имплантов, и меня это не убьет. Раз дедушка не удосужился оставить записи о своей работе — попробую разобраться сам. Я почти уверен, что последняя функция амулета (или только имплантов) каким-то образом блокировала спонтанный "парома на ощущениях" кроме тех редких случаев, когда я сосредотачивался на своем желании сделать конкретный результат, пока я не осознал эту свою способность: что-то вроде специального сбоя в рецепторах кожно-мышечного чувства, или что-то вроде того. Не даром же я с деревьев и обрывов столько раз падал?

Ну да, Амакава — это просто бездна любви от родственников. Я даже гордиться уже начинаю...

Интерлюдия 3. Япония, Такамия. Ю Шимомуро.

— Фаст-фуд... — Ю критически оглядела свой блинчик с завернутой внутрь начинкой, понюхала... и сдалась. Не стряпня Сидзуки — но вкусно, ксо! Хоть и вредно. Шимомуро покосилась на Кузаки — подруга провокационно-аппетитно расправлялась со своей порцией, и ничуть ее не заботили ни калорийность блюда, ни последствия этой калорийности — в виде "кавайненьких" складочек на боках! Ну да, с чего это Ринко беспокоится — с ее-то образом жизни: регулярные тренировки, ежедневная разминка с боккеном (один раз Ринко, когда они все компанией оставались в Доме Амакава, мечница проспала и утреннее издевательство плавно переместилась в преобеденное — и Ю впечатлилась). Ну вот почему жизнь так несправедлива? Кузаки сколько не съест — все "сгорает" от физической активности, Хироэ вообще всегда выглядит как жертва длительной голодовки (хорошо — ребра больше не торчат, но и то скорее заслуга поварского таланта мизучи: и уже наелась, и оторваться невозможно!), про аякаси с их идеальными фигурками вообще говорить нечего. И только одна Ю должна париться с калориями и после каждого обеда у Юто вместо ужина и завтрака пить зеленый чай. Еще и на фитнес пришлось записаться — а времени и так ни на что не хватает! Но — иначе складочки... брр!

"Впрочем," — искоса наблюдая за кендоисткой решила девушка, настроение которой стремительно начало повышаться, — "не мне жаловаться. Живот еще убрать можно, а вот грудь "наесть" — это вряд ли!"

Женственная фигура — этим Ю гордилась по праву: на фоне одноклассниц и прочих одногодок она решительно выделялась своими формами, если конечно не считать "читерную" бакэнеко. Но на ту в последние полгода чуть ли не половина школы пялиться — включая, кажется, некоторых преподавателей — сейчас аякаси, прибавившая в росте, казалась старше своего потока на год, а то и на полтора, и школьная форма это только подчеркивала. Впрочем, логично — записывать аякаси, возраст которой точно не известен (и самой Химари тоже) в "одногодки" — это глупо, так что получается, что Ю вообще лидер школы! И Юто явно неравнодушен к женским округлостям — столько внимания каждый раз, когда они уединяются, им уделяет... ммм! Ах, нужно определенно "уединиться" с ним завтра — а то уже начали всякие мысли в голове проскакивать... интересные!

Отогнать разные интересные идеи у Шимомуро получилось далеко не сразу — солнечные денек, горячая еда, небольшая порция усталости после школы — а в сумке ждет ноутбук и просто целая гора работы! От комплектации заказов для горно-проходческой группы, которая умудрилась сходу пробить заполненную перемешанным с водой песком полость и едва не утонула, с трудом успев перекрыть тоннель до магистральной развилки (при этом не высадив в расходах половину городского бюджета) и до запроса Канаме-старшей о формировании экспертной группы аякаси для исследования качества развлечений в различных развлекательных центрах Такамии — без этого, видите ли, нельзя составить точный прогноз о пролонгированном смешении акцентов поведения демонов при проживании в мегаполисе. В общем, все те "задачи общего профиля", что так хорошо научилась решать "вечная староста", требующие "нестандартного подхода", хоть и были безумно интересными — но все-таки изрядно утомляли. Тут невольно начинаешь ценить возможность просто посидеть на лавочке, что бы солнце светило сквозь листья сливового дерева... Можно наслаждаться вкусной (хоть и вредной!) едой и внезапным, неуловимым покоем, и молчанием с подругой, фактически сестрой — раз они делят одного мужа — и совершенно не хочется торопить Ринко и выяснять, чего она там хотела. Остановись, мгновенье!

Интерлюдия 4. Япония, Такамия. Ринко Кузаки.

Ринко машинально скатала бумажную упаковку в тугой шар и принялась перекатывать между пальцами, выполняя вбитое наставником упражнение* — мыслями своими она была сейчас далеко. Никто из тех, кто знал Ринко Кузаки достаточно хорошо, не смог бы сказать, что она может чего-то боятся. Кто лезет в драку против парня на два года старше? Ха, а против двоих — не хотите?! Кто полез ночью на чердак над комнатой для девочек, потому что там "что-то шуршит" во время двухдневной поездки-экскурсии во втором классе? (И гостиничной кошке тогда очень повезло, что у девочки не было с собой палки!) Кто, не смотря на все синяки и растяжения, раз за разом приходил на тренировки кендо-клуба? Да что говорить: даже когда пришлось брать в руки ледяной клинок и идти рубить настоящих демонов — Ринко не струсила! Хотя, конечно, дурой была — посмотрев, на что способны мало-мальски вменяемые аякаси, Кузаки потом еще не раз икалось, стоило вспомнить безумную в прямом смысле атаку на противников команды Каши. Брр! Да и потом... тоже было что вспомнить. "Вскрытие" "Мистического дома" в Ноихаре, первые переговоры с Тенгу, выжженое кладбище "Базы" рядом с онесеном. На этом фоне выйти против нескольких якудза казалось вообще пустяком — хотя тоже нельзя было назвать образцом благоразумия: нельзя недооценивать никакого противника! Однако...

[*Перекатывать стальной, деревянный или пластиковый шар или шары между пальцами — упражнение на укрепление сухожилий и мышц кисти, даже более эффективное, чем эспандер]

...однако было то, что девушка по-настоящему боялась. Может, в том была виновата мать Ринко, что никак не могла до конца поверить в "чудесное" исцеление дочери и невольно передавшая убеждение дочери, может — повлияла сцена в тот страшный день, когда из поездки не вернулись родители Юто: маленький друг с совершенно потухшим взглядом молча роняет слезы — и даже не замечает этого... В общем — Ринко боялась перемен. Не обычных перемен, вроде сменившего вывеску магазина или перехода в из младшей школы в среднюю (хотя напряг ее процесс изрядно) — но тех резких перемен, что ломают сложившуюся жизнь о колено, как сухую ветку: р-раз — и все! Несколько раз Кузаки казалось, что такой момент вот-вот настанет: когда увидела на пороге дома Амакава мизучи, когда Юто формировал Отряд Взаимопомощи (тогда — просто патрулирование города), или когда в первый раз раздавал толстые конверты с первыми заработанными "А-Ко Групп" деньгами. Однако, проходил день, другой, и оказывалось, что ничего кардинально и не изменилось — все так же каждый день приходилось ходить в школу, а страшные и опасные демоны — вполне могу испытывать те же простые бытовые проблемы, что и человек, с которыми им просто надо помочь справиться. Иногда то, что они делали, казалось просто игрой — как часами просиживали над документами, надергивая и переиначивая из разных законодательных актов "солидные" фразы для Кодекса "Особой Зоны", или когда формировали баланс на следующий квартал или год — пусть даже суммы с дикими нолями заставляли поначалу хлопать ресницами. Разборы спорных моментов в бытовых конфликтах между духами, долгие посиделки с Сидзукой, в попытках найти компромисс между свободой и естественными желаниями сверхъестественных жильцов и простых горожан сначала "придавливали" школьницу "горой" ответственности и долга, но и тут Ринко быстро привыкла. Даже к долгому порой отсутствию рядом не только родителей, но и вообще любых знакомых во время поездок по региональным соревнованиям любительских юниорских клубов кендо оказалось легко и просто приучиться и даже начать получать некоторое удовольствие — ведь заранее известно, это ненадолго и вообще практически такой специальный отпуск от "домашних" городских дел. А что было, когда Юто заявил, что хочет, что бы они все вошли в его гарем?! То чувство в груди — жгучего изумления, гнева и ощущение небывалой новизны и разрушенной жизни! И... ничего — слова стали делами, но как-то постепенно, без выламывающих суставы усилий и недоуменных вопросов самой себе посреди ночи — "зачем мне это было нужно?" А теперь ей порой приходится самой себя ловить за язык, что бы не ляпнуть что-то вроде "здравствуй, муж!" где-нибудь в школе на перемене. Впрочем, иногда кажется, что одноклассники что-то не особенно удивятся...

И вот теперь — Юто заговорил про переезд. Логичное, вообще-то развитие ситуации — даже если не считать проблем с пробуждающимся даром Нумото: дом у Амакава не сказать, что бы большой, и куча живущего там народа не делает его более просторным, совсем. И ладно, сейчас, когда ребенок еще может (и должен) спать рядом с родителями — а что будет уже скоро, когда он чуть выростет? Не говоря уже о том, что малыш называет "мамой" любую из девушек-подростков, что приходят или живут в доме (это не считая, собственно, Агехи), а "папой" — хозяина этого самого дома. Соседи, конечно, как и положено японцам — люди достаточно деликатные — но тут и святой отшельник не выдержал бы! Если бы родители Ринко не успокаивали "случайно встретившихся и разговорившихся" жителей квартала, что у Амакава дома все пристойно (в этом они вполне доверяли дочери — да и сам Юто переодически заходит), "бомбануло" бы еще раньше — все-таки странностей вокруг двухэтажного жилища потомственного экзорциста и раньше хватало. Это еще при том, что ни фугурума, ни волчица вообще никогда не показываются на глаза соседям... Однако — что дозволено самураю — то не дозволено крестьянину: "наем горничной" оказался последней каплей. Жить нужно по статусу — тогда все вопросы пропадут. Однако... как же тяжело на это решиться!