— Товарищи, это всё, конечно, замечательно, но у нас пропал глава государства! — напомнил полковник Литовченко. — Давайте, чёрт подери, чините вашу машину, да побыстрее! Мы должны как можно скорее вернуть его! Иначе у нас будут очень большие неприятности.
— В Эквестрии вашему... э-э-э... сюзерену ничего не грозит, — заверила младшая принцесса, — если он сам не злой. У нас очень доброжелательный и дружелюбный народ.
— Гм... Никита Сергеевич бывает вспыльчив, но вообще в дипломатических делах он вполне рассудителен, и в чужой монастырь со своим уставом не лезет, — заметил Литовченко.
— Тогда, скорее всего, мои подданные встретят его по-доброму, окажут всю необходимую помощь и полное уважение, — заключила Селестия. — Можете не волноваться.
— Но я обязан, по инструкции, доложить о ситуации товарищу Серову, — полковник не находил себе места.
— Безусловно, докладывайте, — согласился академик Келдыш. — Я сейчас позвоню товарищу Косыгину. — Э-э-э... уважаемые принцессы, позвольте пригласить вас в более удобное помещение и предложить вам что-нибудь... простите, а чем вы питаетесь?
— Благодарю. Наш вид соблюдает вегетарианскую диету. Полагаю, по чашечке чая и тортик нам не повредят, — ответила аликорн.
— Владимир Александрович, Тихон Андреич, оцените повреждения установки и немедленно организуйте ремонт, — распорядился Келдыш. — Я должен позаботиться о наших гостях.
Фок немедленно вызвал бригаду электриков, и они, под непосредственным руководством Лентова, начали разбирать установку, чтобы заменить сгоревшую обмотку. Келдыш и Бартини увели неожиданных гостей в кабинет Фока. Мстислав Всеволодович позвонил Косыгину, не объясняя по телефону подробностей:
— Алексей Николаевич, у нас тут чрезвычайная ситуация, требуется ваше присутствие, как переговорщика. К сожалению, это срочно и совершенно секретно, на самом высоком уровне доступа.
— Мстислав Всеволодович, у меня очень плотный график, — ответил Косыгин. — Вы абсолютно уверены, что без меня никак не обойтись? У вас там что, переговоры на высшем уровне? С кем? И где Первый секретарь?
— Товарищ Косыгин, к сожалению, без вас тут не обойтись, — твёрдо ответил президент Академии наук. — Я не стал бы вас беспокоить, но ситуация чрезвычайная, и да, она связана с переговорами на высшем уровне. Большего я не могу сказать даже по ВЧ, только вам лично.
— Хорошо, — ответил Косыгин. — Я приеду. Но лучше бы этот повод того стоил.
— Поверьте, Алексей Николаевич, он того стоит, — заверил академик. — Увидите сами.
В ожидании Председателя Совета министров учёные беседовали с гостями о природе их необычных способностей. Увидев в кабинете Фока классную доску и мел, Твайлайт, видимо, почувствовала привычную для себя обстановку. Её рог замерцал фиолетовым свечением, кусок мела поднялся в воздух и очертил на доске круг.
— Это — наш мир, где расположена Эквестрия, мы называем его Экви или Эквус. Его окружает своего рода невидимая магнетическая сеть... — она изобразила вокруг планеты нечто, напоминающее разрезанное пополам яблоко.
— Магнитное поле, — подтвердил Келдыш.
— О, вы меня понимаете! — фиолетовая лошадка просияла, не скрывая удовлетворения, и изобразила на доске второй кружок. — Это — Солнце. Солнечный ветер играет на струнах невидимой сети, и в них рождается сила, которую мы научились собирать и использовать. В вашем мире она тоже есть, но слабее. Это — магия низшего порядка, силовая. В нашем мире она ощущается сильнее, и мы научились её собирать и использовать. Есть ещё другие виды магии, основанные на психологии, символах, стихиях, и есть магия дружбы, которая у нас считается высшей формой магии. Она возникает между друзьями. Её нельзя обнаружить амулетами или магическими артефактами, но она очень, очень сильная.
— Невероятно... — Алексей Николаевич Косыгин застыл в дверях кабинета, слушая её объяснения. — Это что, говорящая лошадка?
— Наш вид называется — аликорн, — произнёс мягкий глубокий голос.
Косыгин повернулся... и увидел вторую лошадь, белую, с длинным рогом, с четырёхцветной гривой и хвостом пастельных цветов невероятной красоты — бирюзового, зелёного, голубого и розово-фиолетового. Её плывущие по воздуху грива и хвост напоминали невесомые радужные облака. На боках у неё Алексей Николаевич заметил большие крылья, сложенные как у птицы. Прекрасные, большие, выразительные глаза смотрели на него с лёгким беспокойством.
— Селестия, принцесса Эквестрии, к вашим услугам.
Председатель Совета министров ошеломлённо опустился на подставленный охранником стул:
— Ничего себе... Прошу прощения, Ваше Высочество... — он тут же поднялся. — Это было слишком неожиданно... Товарищи, это — то, что я думаю? Вам удалось открыть проход в другой мир?
— Да, и так вышло, что правительница этого мира, принцесса Селестия, и её ученица, принцесса Твайлайт Спаркл, попали к нам, а товарищ Первый секретарь оказался у них, — пояснил Келдыш. — Произошла авария на установке, сейчас её ремонтируют...
— Боюсь, что причиной аварии была моя магия, — виновато добавила Селестия. — Мне не следовало телепортировать нас так близко к источнику магических возмущений... Видимо, моя магия перемкнула вам обмотку. Но мы опасались, что возмущение исчезнет, оно обычно проявлялось на короткое время.
— Установка потребляет огромное количество энергии, — ответил академик. — Мы стараемся не включать её надолго, чтобы не перегревать обмотки. Надеюсь, наши специалисты быстро починят установку, чтобы мы могли вернуть и вас, и нашего Первого секретаря.
— Но, Ваше Высочество, раз уж вы оказались здесь, возможно, мы могли бы договориться и наладить взаимовыгодные торговые отношения? — Косыгин пришёл в себя после первого потрясения, а в переговорных вопросах он чувствовал себя как рыба в воде. — Возможно, у вас есть какие-то товары на экспорт, которые мы могли бы покупать у вас в обмен, скажем, на машины и оборудование? Не могли бы вы чуть подробнее рассказать о вашей экономике?
— Гм... у нас весьма развито сельское хозяйство, мы уже сейчас производим пшеницы и овощей больше, чем можем потребить сами, при этом у нас ещё достаточно необрабатываемой земли. Ещё у нас неплохо развит железнодорожный транспорт, по сравнению с соседними странами, хотя некоторая нехватка подвижного состава и паровозов нас сдерживает, — принцесса отвечала с интересом, почувствовав новые возможности. — Поэтому промышленность у нас не особо развита. Сейчас мы начали строить дирижабли, но в этой области наши учёные сталкиваются с некоторыми сложностями... У нас есть гидроэлектростанция, фабрика погоды в Клаудсдэйле...
— Мы могли бы поставлять вам подвижной состав, построенный с учётом всех ваших требований, — тут же предложил Косыгин. — Наша страна, Советский Союз, является сейчас мировым лидером по производству дирижаблей и одним из лидеров самолётостроения, тут мы тоже могли бы быть вам полезны. Не говоря уже о множестве других товаров, например, оборудование для металлургического производства, турбины для гидро— и тепловой энергетики, инструменты, станки... А что вы там сказали насчёт погоды?
Они разговорились, оживлённо обсуждая возможные варианты торговли между мирами. В то же время Твайлайт нашла неожиданный источник знаний в лице сразу троих учёных — Келдыша, Бартини и Фока, и засыпала их множеством вопросов.
Традиции гостеприимства
К оглавлению
Флаттершай принесла не просто тесак, а здоровенный свинорез, привычно держа его в зубах. Никита Сергеевич изумлённо наблюдал, как Эпплджек, усевшись на землю, пыталась обстрогать им подобранную под яблоней ветку. Выходило у неё довольно ловко для копытного, не имеющего пальцев, хотя человек, за счёт рук, вероятно, справился бы немного быстрее.
— Э-э-э... Это как же ты их копытцами держишь?
— Эт' тоже магия, — пояснила лошадка. — Предметы как бы прилипают к копыту, надо только правильно представить...
— А я-то голову ломаю, как вы без рук всё это делаете... М-да... Дай-ка, я попробую, у меня ловчее получится, — Первый секретарь сноровисто обстрогал ветку и засунул её в отверстие оси вместо потерянной чеки.
Макинтош покатил тележку к ферме, остальные шли следом.
— Ловко у тя выходит, сахарок, с энтими штуками на лапах, — Эпплджек была изрядно удивлена. — Мне бы такие лапы, я бы всё по дому в два счёта переделала. Знаешь, если тебе вдруг надоест страной управлять, перебирайся ко мне на ферму. Мастеровому мы завсегда рады... Ой... у тебя одёжка сзади порвалась, наверное, когда упал...
Никита Сергеевич ощупал штаны сзади, и обнаружил, что они разошлись по шву. Под штанами у него были классические советские белые кальсоны с завязками, вышедшие из моды ещё до войны, да и вообще, ходить в разъехавшихся на заднице штанах главе государства, да ещё находясь за границей, как-то не пристало.
— Ох ты ж, неудобно то как... А иголка с ниткой у тебя есть?
— Конешн', только вот шить я не мастак, — ответила лошадка. — Так, пойдём-ка ко мне, я тебя накормлю, и что-нибудь придумаем с твоим...
— Штанами. Это называется 'штаны'. Или 'брюки'. — подсказал Хрущёв, обшаривая карманы. — Да я сам зашью, как-нибудь... Где-то у меня были очки...
Жёлтая пегаска вдруг сорвалась с места:
— Я сейчас приведу Рэрити, она зашьёт!
— Эй, Флатти, загляни к Твай, надо сообщить принцессам, что у нас важный гость! — крикнула вдогонку Эпплджек. — И скажи Пинки, чтобы готовила вечеринку для нашего нового друга.
Никиту Сергеевича проводили в гостиную, где милая пожилая пони зеленоватого цвета обрушила на него всю силу гостеприимства семьи Эппл. Его усадили за стол, напоили чаем с яблочными пирогами. В разгар чаепития прибежала совсем крошечная ярко-жёлтая лошадка с красным бантом в малинового цвета гриве, и замерла на пороге, вылупив изумлённые глазки на необычного гостя.
— Эт' моя младшая сестрёнка Эпплблум, — тут же познакомила их хозяйка фермы. — Вообще у нас семья очень большая, Эпплы по всей Эквестрии расселились...
Эпплблум была совсем непохожа на обычного земного жеребёнка — стройного, на тонких ножках. Она, скорее, напоминала хорошенькую игрушечную плюшевую лошадку. Ножки у неё были короткие и совсем не тонкие, а большущие глаза на круглой мордочке только усиливали сходство с игрушкой. Она очень быстро освоилась с удивительным гостем, запрыгнула Никите Сергеевичу на колени, и устроилась, словно большая кошка. Шёрстка у неё была удивительно мягкая, мягче, чем шерсть земных лошадей, что ещё больше усиливало сходство с кошкой.
Как все дети, она задавала множество вопросов, расспрашивая нового друга обо всём на свете. Эпплблум рассказала ему легенду о том, как объединились три народа пони, поведала о попытке принцессы Луны, превратившейся в Найтмэр Мун, захватить власть в Эквестрии, о её тысячелетнем изгнании и внезапном возвращении.
За обилием государственных дел Хрущёву удавалось пообщаться с внуками не так часто, как хотелось бы. Поэтому он с удовольствием слушал милую болтовню Эпплблум, в паузах не забывая подкармливать её вкусняшками, которыми был уставлен весь стол.
Никита Сергеевич не всегда прислушивался к её болтовне, отвечая заодно на вопросы Эпплджек и её милой бабушки, Гренни Смит. Однако, некоторые детали рассказа малышки вызвали у него удивление.
— На Луну? На тыщу лет? Родную сестру? Не может быть... Жёстко тут у вас... Погоди-ка, как она тыщу лет на Луне выжила? Там же ни воздуха, ни еды...
— Ну, она же — аликорн, магическое создание... Она даже без воздуха умереть не может... — Эпплблум отвечала немного неуверенно. — А 7 лет назад Найтмэр Мун вдруг вернулась из изгнания, и снова чуть не захватила Эквестрию, — рассказала жёлтенькая лошадка. — А Эпплджек и остальные Элементы Гармонии освободили принцессу Луну от власти Найтмэр Мун, и теперь Эквестрией снова правят две принцессы.
— Да ладно тебе хвастать! Главная у нас была Твай, без её магии Элементы не работают. Я всего лишь на подхвате была, делала что могла, только и всего, — уточнила Эпплджек. — Сестрёнка, хватит надоедать гостю.
Эпплджек решительно оборвала нескончаемый поток вопросов. — Вот шо, беги-ка, узнай, где там застряли Пинки и Рэрити.
— Ага, сейчас сбегаю! — жёлтый комочек с красным бантом моментально исчез за дверью.
— Эй-Джей, а не опасно такую маленькую поню одну в город отправлять? — спросил Первый секретарь.
— Да шо ты, сахарок, какой это город — так, большая деревня! Да и Эпплблум не такая уж маленькая, подросток уже.
— Разве? — удивился Никита Сергеевич. — Я пока не приноровился ваш возраст на глаз определять.
— Ага. Конешно, в Мэйнхэттене или Кантерлоте я бы её одну не отпустила, — хозяйка фермы улыбнулась. — Мне, конешн', приятно, шо ты о ней так беспокоишься, но всё в порядке. А разве у вас не так?
— Примерно так же, в деревнях люди двери только на ночь запирают. В городах, конечно, не так благодушно, люди, всё же, в массе не такие добрые, как вы тут. Но и в городах дети в школу вполне себе одни ходят. Вот на другой конец города, само собой, мы их без взрослых не отпускаем, — рассказал Никита Сергеевич.
Его рассказ прервало появление шумной компании пони, ввалившейся в дом. Следом за ними внутрь изящно проскользнула Флаттершай.
— Вау!! Здравствуй, новый друг! Ты же будешь с нами дружить? — розовая голубоглазая лошадка с пышной красно-розовой гривой и хвостом подскочила к Первому секретарю и затараторила без передышки. — Привет, я Пинки Пай! А тебя зовут Никита? Ты правда правитель у себя в стране? Я — кондитер! Работаю в кафе 'Сахарный уголок'. Ты что больше любишь — кексики и тортики? Я люблю всё сладкое! А сколько тебе лет? А с тобой пришли ещё человеки? У нас есть одна пони, её зовут Лира, она всем рассказывала, что раньше в Эквестрии тоже жили человеки, а ей никто не верит, говорят, что человеков не бывает, а я сейчас устрою вечеринку в твою честь, и пусть все увидят, что Лира говорила правду! А ты больше любишь чай или кофе? А может, какао... м-хф!
Ошарашенный этим словоизвержением Никита Сергеевич обалдело наблюдал, как Эпплджек без всяких предрассудков засунула своё копытце прямо в рот гиперактивной розовой пони.
— Иначе она не остановится, сахарок, — пояснила фермерша. — Знакомься, это мои подруги — Рэйнбоу Дэш и Рэрити.
— Привет! Оу, у тебя не копыта, а лапы, вроде как у грифона! Тогда давай четыре... ого, да у тебя пять! — голубая пегаска с радужной гривой и хвостом, и такой же радужной молнией на бедре, протянула ему копытце. — Можешь звать меня просто Дэш.
— Извините манеры моих подруг, — белая гламурная единорожка с фиолетовой гривой и хвостом сделала перед Первым секретарём изящный книксен. — Я — Рэрити, местный модельер и дизайнер.
На её бедре были изображены три голубых драгоценных камня, вроде сапфиров.
— Здравствуйте, Пинки, Дэш, Рэрити... Очень приятно познакомиться. Вы что же, единорог?
— Да, есть немного, — несмотря на весь свой гламур, Рэрити была отнюдь не лишена чувства юмора.
— Так, девочки, давайте пить чай, — пригласила хозяйка.
