Но я старый, битый жизнью циник и знал — помимо фехтования, которым нас пичкали пару часов в день, помимо того, стандартных, много раз отрабатываемых приемов, надо много ещё чего.
Это в киносаге герои обходятся парой пафосных толчков и пиу-пиу-пщщ молниями. А в основном пластают друг друга светошашками. Молнии и я теперь могу, но только на расстоянии шага три, ибо нехрен каким-то сраным ассасинам исполнять то, что является визитной карточкой Повелителей.
Да и моща моя в Силе пока не позволяет.
Только-только вышел на уровень «вызывание судорог».
Так что много внимания уделяю незаметным, не вызывающим восторженный блеск в глазах одногрупниц, техникам.
Мастер Таска — холеная стерва, с божественно красивым телом, которое она предпочитает не скрывать от окружающих. Вот и в данный момент она одета только в широкий пояс-корсет с висящим на нем мечом. Причем рукоять меча — полная копия фаллоимитатора, только из поющей стали.
И если, выходя из своих покоев, она периодически накидывала на себя прозрачную шаль, то внутри она себя этим не утруждала.
— Заходи, крошка, — промурлыкала она. — Ты сегодня выглядишь усталым. Может быть, сперва выпьешь?
Глубокий, чувственный голос.
Был бы действительно пятнадцатилетним пацаном, повелся бы.
Но взрослый, опытный мужик с опытом общения со стервами разного уровня, четко видел душу этой внешне истекающей от желания красавицы.
Холодна, как бездна, да я здесь и не за перепихоном.
Поэтому кланяюсь, почтительно отвечаю:
— Благодарю, прекрасная, не хочется.
Лекку у тви’леков выполняют в беседе функцию привнесения дополнительных оттенков эмоций. Вот и ярко-красные «хвосты» мастера, приняли положение «не больно-то и хотелось».
Раздеваюсь, становлюсь у щита.
Таска, резко возбудившись, фиксировала меня ремнями.
Голова, руки, грудь, ноги.
С четко присутвующим в Силе вожделением, мастер спросила:
— Готов?
Киваю, она вставляет мне в рот палку.
А затем…
Мастер Таска.
Молнии из её рук терзают юное тело.
Пацан дергается, воет, но горящие яростью глаза вдруг открываются и его тело внезапно успокаивается. Молнии продолжают хлестать в цель, но теперь они просто игнорируются аколитом.
Негатио Дамнориум.
Игнорирование боли.
Первый её ученик, который сам вызвался изучить эту технику под её руководством.
И вот, после многочисленных медитаций, спустя пятьдесят три попытки, аколит наконец-то смог её использовать!
Снизу живота начала подниматься теплая волна и мастер знала, как усилить это ощущение.
Она резко увеличила мощь своих молний и пацан задергался-таки от судорог в разрываемых болью мышцах.
Волна накрыла мастера с головой.
Снова Фор.
Самое сволочное в этих сраных молниях Силы, что жертва остается в сознании. Мои судороги прекратились сразу после того, как мастер начала содрогаться в пароксизме страсти, просунув пальцы себе между ног.
Все-таки Негатио Дамнориум — это мощно, пусть я и не смог во время усиления молний сдержать поток боли, но пришел в себя сразу, как он прекратился.
Раньше даже от слабых молний отходняк был пару минут минимум.
Я же не зверюга, типа Сковородкера, который почти сразу после молний Дуку в бой кинулся.
Но вот эта стерва, ведущая у нас теорию и практику пыток, наконец выпрямилась.
Глядя на меня затуманенными глазами, облизала пальцы и начала торопливо, чуть подрагивающими руками, расстегивать ремни моих оков.
Отказывать возбуждённой женщине — грех.
А дипломированной ситской колдунье — грех смертью караемый.
Кажется, я знаю, что сейчас будет…
Глава 4
Ситская алхимия — это нечто.
Хотя, по изучении архива, становится понятно, сколь много утрачено дегенеративными последователями Дарта Руина.
Ученики, алчущие власти, объединялись против более могучего учителя и убивали его.
Не успев толком постичь то, что их мастер пытался вдолбить им в бестолковки.
Он, наивный, думал, что у них больше одной извилины, а они…
Тьфу.
Да и вообще — получив по блату несколько более расширенный доступ в архивы, я читал, как исследователей, посвятивших жизнь изучению Силы, убивали просто так, «ибо может стать помехой».
В процессе убивания, «мирный» исследователь, естественно, сопротивлялся, а так как действие по «усекновению главы» обычно происходило на его территории, то потом победитель просеивал руины в поисках немногих уцелевших книг, свитков и голокронов, а потом либо приходил ещё более крутой парень, который устраивал бадабум, либо просто плевалось и забывалось.
Но кое-что из уцелевшего найти и приспособить удалось.
Некие, хотя и неполные знания о трансмутации, о символах, которые, будучи нанесенными на лезвие, причиняли нестерпимую боль, наносили раны Силе, а на доспехах — заставляли промахиваться, возвращали удар…
Вот, рассматриваю плоды своих многомесячных трудов.
Мастерская для занятий выглядит логовом сумасшедшего алхимика из земных киношек.
Впрочем, таковым она и является.
Хотя мастер Маркус, точь-в-точь Эммет Браун из трилогии «Назад в будущее», смотрится среди всех этих колб, реторт, горелок и прочих тигелей с банками, весьма органично.
Я, по своей привычке, сошелся с ним накоротке, взахлёб слушая его рассказы, потихоньку мотая на ус. Ведь проблема большинства разумных в том, что хотят говорить все, а слушать почти никто не хочет. Вот и получается, что найдя заинтересованного слушателя, разумный сперва испытывает к нему симпатию, потом дружеские чувства, потом слушатель становится для него самым важным человеком.
По работе в прошлой жизни приходилось слушать всякий бред, поэтому тренировка у меня что надо. Было как-то, один менеджер нашей конторы втирал битый час клиенту, что на предлагаемой к продаже кровати-трансформере, стоят газлифты силой тысяча шестьсот Джоулей.
Ну, а щебетание подружек, или ходьба с ними по супермаркетам? Чтобы не обидеть девушку, приходилось держать заинтересованное лицо.
Впрочем, ладно, это не столь важно.
Главное — Маркус щедро делился своими познаниями, даже помогал доставать редкие ингредиенты для моих изысканий.
Но в данный момент он не обращает на меня внимания, занятый своими делами, бормоча и смешивая что-то на лабораторном столе, покрытом подпалинами и какими-то подозрительными пятнами.
Некоторые из них передвигались по поверхности стола, а когда сталкивались с другими, начинали сражаться, пуская друг в друга микроразряды электричества, какой-то подозрительный зеленый туман, или просто, словно амёбы, поглощая «жертву».
Я же стою в другом конце помещения, рядом с горном, в котором остывают две слегка искривленные полоски, на поверхности которых нанесены руны.
Силой поднимаю будущие клинки и опускаю их в закаливающий раствор, в котором кровь терентарека — самый простой ингредиент. Шипение не отвлекает от манипуляций с Силой.
Медитации — наше всё.
В доставшемся мне «по знакомству» от Архонта голокроне, созданном кем-то из мастеров-алхимиков, было несколько, можно сказать, заклинаний, позволяющих изменять свойства материалов.
Причем, что интересно, сами заклинания были лишь мнемонической формулой для настройки сознания на нужный лад. Сам «колдующий» становился проводником своей воли, своеобразным медиумом, а всё остальное за него делала Сила.
Порывшись в других источниках, я понял, что практически все приемы ассасинов строились на этом принципе.
Связь с Силой у нас послабее, чем у всяких Дартов с Магистрами, они вообще используют собственный потенциал, что намного быстрее, чем ассасинский вариант.
Но, подготовив «заклинание», можно вломить так, что мало не покажется никому.
Вот и сейчас — с «привязи» внутри сознания срываются мощные техники, которые я сам не осилил бы.
Долгая, полугодовая подготовка «заклинаний», не проходит даром — молекулярные связи клинков изменяются, сплав металлов и Силы обретает новые свойства.
Мономолекула кортозиса на острие, не сплавленная, так как плавить её невозможно физически, сращенна в одно целое с клинком.
Поющая сталь, бронзиум, кортозис — все эти теоретически несплавляемые металлы подчиняются воле Великой.
Моя прелесть!
Пару часов спустя.
Когда я, уже у себя в комнате, прилаживал на место рукояти, ко мне ворвалась Ринка — моя одногрупница и наш негласный лидер.
— Фор! Ты уже слышал?
— Спокойно. По порядку.
Хорошая она девчонка, немного шебутная, но весёлая.
Блондиночка с осиной талией, небольшой, но крепкой грудью, попка орешком — всё при ней.
Добавьте правильные черты лица, чуть поддернутый носик, наивный взгляд зеленых глазищ, глубокий голос, тонкие, нервные пальцы и умение умилительно, по-домашнему, смотреть на собеседника.
Ошибаетесь.
Она лидер своей тройки. Нас в группе шестеро.
Я одиночка, Брасс и Дона работают парой, а Ринка командует тройкой — она сама, Кортис и Марика.
Причем они идут на острие удара, а она выжидает момента для удара в спину.
Да и по пыткам в полевых условиях мастер Таска ставит её в пример всем аколитам.
Но, если мастер получает садистское наслаждение от мучений жертв, то Ринка — холодна и расчетлива.
Причем, в противоположность от источающей похоть Таски, почти всегда пренебрегающей одеждой, (иногда я гадаю, в каком из своих природных отверстий она таскает меч), Ринка одевается весьма строго, без намека на провокационность.
Вот и сейчас — на ней ладно сидит военный мундир, без знаков различия.
Впрочем, в быту она, как я и упоминал, шебутная и веселая.
Последняя заклепка внутри рукояти приняла необходимую форму и я вынырнул из состояния медитации.
— Что за новость, детка?
Она строго поджала губки.
— Не подкатывай, Фор.
Ладно, сделаем движение бровями, долженствующее означать «не больно-то и хотелось». Но губы девчонки уже перестали изображать из себя куриную гузку.
— В общем, представляешь, к нам прибыло шесть бойцов — мародеров. Нашего возраста!
И смотрит так… Выжидающе.
Включаю бетон:
— И что?
Нетерпеливая, однако.
Берет за руку, наклоняется ко мне, чуть приоткрывает губы.
Ага, учимся воздействовать на собеседника. Неплохо для семнадцатилетней ссыкухи.
— Фор, я отлично знаю, что ты знаешь и умеешь больше, чем показываешь.
— Допустим, — детка, ты не представляешь, насколько.
— Ой, ну ладно тебе придуриваться.
Накрывает мою вторую руку ладошкой.
— Как ты думаешь, зачем они приедут?
Что тут думать? Руусана еще нет, так что нет настоящего дефицита одарённых, когда жидяи и ситхи будут упоённо резать друг друга.
Это для простых смертных ученики нашей академии на недосягаемой высоте, а для настоящих Повелителей Тьмы мы — расходный материал.
Гладиаторов им подавай.
— Думается мне, Ринка, что придется с ними зарубиться.
Небольшая пауза. Для большей весомости слов.
— Возможно, насмерть.
Ну вот теперь воочию можно наблюдать моментальный переход от милой домашней девочки к лидеру группы.
— Я предупрежу всех, чтобы были готовы.
Успел крикнуть вслед:
— Скажи, чтобы были готовы в любой момент!
А что — логично.
Мы — как уже упоминалось, лучшая группа нашего возраста. Вот и надо подготовиться.
Пора заглянуть в тревожный чемоданчик.
Так я называю здоровенный бронированный сейф у себя в комнатах.
Легкие доспехи.
Никаких сервомоторов, просто тканевая броня.
Бронированные накладки защищают пах, поясницу.
Наплечники, перчатки, наручи, поножи. Тоже броня.
Шлем я себе сделал по образцу своего мотоциклетного.
Типичный эндуровский «бородатый» силуэт с козырьком, визор подъемный, может поляризоваться.
Вся броня герметизируется, даже полчаса в космосе выдержу.
Легкая накидка с широкими рукавами и капюшоном.
Тоже тканевая броня.
Весь комплект — моего любимого иссиня-черного цвета.
Плюсом идет то, что есть возможность включить режим серо-белых полосок, по типу цифрового камуфляжа. Причем режимов два.
Первый — статичные полоски.
Второй — хаотичное мерцание.
Маленький Виртуальный Интеллект внутри шлема распознает тысячи разумных видов галактики и включит такой режим мерцания, который будет наиболее болезнен глазам именно для того противника, с которым я буду драться в данный момент.
Аэрозоль для объёмно-детонирующего взрыва.
Без вкуса, цвета, запаха.
Тоже алхимия. Активируется усилием воли.
Причем только моей.
Звуковой бластер в правом наруче, огнемет в левом.
В сапогах — репульсоры.
Ранец — батарея. Реактор не влез.
Два боло на пояс.
Положенный «по статусу» раздвижной энергопосох.
Клинки на спину, рукоятями вниз. Попрыгали.
Не гремит. Готов.
Можно погружаться в заменяющую полноценный сон медитацию.
Наши наставники большие шутники, могут в любой момент подорвать.
Сказать, что я мандражировал — ничего не сказать.
Я-то, конечно, офицер, но мореман, артиллерист.
Никакой не крутой летучий мышонок, укладывающий противников пачками.
Да и не факт, что мышонок сможет хоть что-то сделать с одарённым.
Одиннадцать лет обучения не прошли даром и я знаю теперь, в какую боевую машину смерти превращают тело тренировки с напиткой Силой.
Реакция, скорость, мощь — три слагаемых, делающих одарённого непобедимым в рукопашной против обыкновенного смертного.
А если добавить Силовые Техники — так вообще атас. Думается, что джедаев в Войне Клонов убивали в таких количествах, потому что расслабились они. К тому же джедаев убивали, либо тупо заваливая мясом, железом, нужное подчеркнуть, либо тренированные супербойцы, которых ещё меньше, чем одарённых, либо бывшие соратники, у которых сорвало крышу.
Либо Дурдж.
Дурдж… Отложим на будущее.
Здесь и сейчас — пик противостояния этой эпохи.
Многое утрачено, по сравнению с временами Ревана, но тем не менее.
Техники Силы органично вплетены в боевые, образуя вполне себе рабочие связки.
Я, конечно, времени зря не терял, уйдя в своих изысканиях много дальше изучаемой программы, но всё же…
В общем, бой покажет.
Глава 5
Когда ко мне ураганом ворвался Люпус, я его уже ждал.
Коротко кивнув на мой поклон, он развернулся на выход, уронив через плечо:
— Следом.
Наверное, он из тех, кто последовал совету Козьмы Пруткова и заткнул фонтан своего красноречия.
Поспешая, некстати вспомнил, как мы, ещё совсем карапузы, ломились за ним, даже не думающим замедлить шаг.
